бщеизведанном районе, как Средиземное море. Опасные места известны чуть не с Античности, учтены все менявшиеся с веками отмели и течения, имеется отлаженная связь… И тем не менее!
В ноябре 1895 г. произошел случай, который по своей нелепости и отсутствию серьезных последствий можно отнести к разряду курьезных. По крайней мере, его еще долго воспринимала именно так вся мировая пресса, а особенно злоязычная французская.
Французский линкор «Формидабль» в Алжире
Резервная Средиземноморская эскадра французского флота всегда была «образцово-показательной», исполняя по большей части представительские функции в этом важнейшем регионе и периодически осуществляя жандармско-карательные акции в отношении североафриканских французских колоний и протекторатов. Командование ею рассматривалось как весьма почетная миссия, более того, считалось высшим военным постом на флоте республики. В 1895 г. командовать ею стал вице-адмирал А. А. Жерве. И вот этот блестящий офицер, в прошлом – участник Крымской, «опиумной» и Франко-прусской войн, каратель вьетнамцев, осуществил то, что было названо «небывалым случаем в летописях европейских флотов». Выведя в плавание по Средиземному морю эскадру из 7 броненосцев, 4 из них (головной «Формидабль», «Адмирал Курбэ», «Адмирал Бодэн» и «Марсо») он 13 ноября посадил на мель у островов прованского кантона Йер.
Дело разбиралось долго и в различных инстанциях, но, исходя из обстоятельств и последствий, обвинения ни Жерве, ни командирам броненосцев даже и предъявлены не были. Мель не была обозначена на картах, так как образовалась недавно, после последних замеров, вице-адмирал вовремя подал сигнал прочим судам, из-за чего они не «сели» в полном составе. Все броненосцы были под руководством Жерве оперативно сняты без каких-либо существенных повреждений, потерь в людях также не было. Годом позже горе-флотоводец даже получил следующий чин – «полного» адмирала. Все четыре «участника» посадки прослужили еще довольно долго и пошли на металл («Марсо» в далеком 1922 г., уже будучи списанной плавбазой подводных лодок, при буксировке на разделку попал на мель у Бизерты и был разобран на месте катастрофы в начале 1930-х гг.).
Взрыв кормовой башни броненосца «Сисой Великий» (1897 г.)
«Сисой Великий» был вторым «классическим» балтийским броненосцем после «Наварина» – это не считая «тупиковых ветвей» вроде гигантского монитора «Петр Великий» и трех броненосных таранов, построенных в угоду английской моде, – «Императора Александра II», «Императора Николая I» и «Гангута» (о нем см. следующую главу). Четвертым должен был стать и «Сисой», но, к счастью, это решение не было претворено в жизнь. Наименование его в память древнего святого было в русском флоте традиционным, поскольку именно в день его памяти флот Петра I одержал победу над шведами при Гренгаме (6 июля 1720 г.).
Выстроенный в Новом Адмиралтействе Санкт-Петербурга в 1891–1896 гг. под руководством инженера А. И. Мустафина броненосец имел водоизмещение 8800 тонн, длину 107,2 метра, ширину 20,7 метра, осадку 7,8 метра, 2 вертикальные машины тройного расширения, работавшие от 8 котлов и позволявших броненосцу развивать скорость почти в 16 узлов. Броненосец нес четыре 12-дюймовых орудия в двух башнях (в процессе проектирования они заменили собой легкие барбетные установки), шесть 6-дюймовок в каземате плюс многочисленную и, как показал печальный опыт Русско-японской войны, совершенно бесполезную мелкокалиберную артиллерию. Силуэт корабля оформляли отвесный форштевень, две труды и две мачты. Едва войдя в состав флота и имея множество недоделок, он был отправлен на боевое дежурство к острову Крит (конец 1896 г.).
Там русские боевые корабли находились еще с 1892 г. Вековая борьба греков с турками периодически приводила к восстанию первых и их кровавому подавлению вторыми. Когда в результате Освободительной войны (1821–1829 гг.) образовалось независимое Греческое королевство, Крит не смог войти в его состав и с тех пор раз за разом поднимал восстания ради воссоединения с Грецией. Европа противилась, и Россия, желая выглядеть в ее глазах белой и пушистой, также посылала в Средиземное море свои корабли, несшие там фактически жандармскую службу. Для своих – официально охраняли греков от турок, неофициально – помогали грекам как могли; для европейцев – официально охраняли турок от греков; для турок – неофициально помогали единоверным гяурам-грекам; для простых греков – помогали турецким угнетателям. Вот такой клубок противоречий. Афины раскачивали положение, отправляя критским повстанцам оружие и добровольцев.
Русский «временный отряд», находившийся у Крита с 1892 г., в 1893 г. получил статус эскадры. Флагманом был броненосец «Император Николай I», с ним были крейсер «Адмирал Нахимов» и ряд более мелких судов; потом (вместо «Нахимова») присоединились крейсера «Память Азова» и «Владимир Мономах», однако кризис в Чифу во время Японо-китайской войны 1894–1895 гг. потребовал срочной переброски этих больших кораблей на Дальний Восток. Им на замену были отправлены броненосцы «Император Александр II» и «Наварин», к которым в конце 1896 г. присоединился и новейший «Сисой Великий».
Положение тем временем вылилось в открытую резню греков турками в Ираклионе, Ретимноне и затем в Хании; начало положила, казалось бы, обычная ссора на базаре, перешедшая в поножовщину; греки с крейсера «Миаулис» обстреляли турецкий транспорт «Фуад», везший нерегулярные войска башибузуков, направленные для резни повстанцев. Греция послала эскадру, высадила войсковой корпус, и повстанцы провозгласили воссоединение Крита с Грецией. Европейские державы заявили, что, если греки не прекратят убивать турок, их лагерь будет подвергнут обстрелу с кораблей, в том числе русских. Крит был блокирован, европейцы исполнили свою угрозу, вместе с турками стреляя по греческим войскам в Акротири. «Отличился» русский «Александр», сбив греческий флаг с флагштока на вершине горы Святого Ильи. Греческому правительству 2 марта был выдвинут ультиматум: «Крит ни в коем случае не может соединиться с Грецией в сегодняшних обстоятельствах». Забегая чуть вперед, отметим: итоги были все равно в пользу греков, хотя Европа фактически подавила восстание. Правда, им пришлось уплатить туркам контрибуцию, воссоединение пока не произошло, однако Крит получил автономию, а турецкие войска выведены с острова.
3 же марта, днем позже выдвижения ультиматума, «Сисой Великий» проводил учебные стрельбы, выйдя из критской бухты Суда. Внезапно раздался страшный взрыв в кормовой башне броненосца. За подробностями можно обратиться к заметкам тех дней в знаменитом иллюстрированном еженедельном журнале «Нива»:
«6 марта. На эскадренном броненосце «Сисой Великий», находящемся у берегов Крита (Кандии), при учебной стрельбе из кормовых 12-дюймовых орудий, производившейся 3-го текущего марта, из одного орудия выбросило при выстреле замок и прорвавшимися пороховыми газами сильно повредило крышу кормовой башни и самую башню. При означенном несчастном случае убиты: помощник старшего инженер-механика Иван Дерягин и 14 матросов; тяжело ранены – лейтенант Алексей Пещуров и 14 матросов, и 3 матроса ранены легко. Из числа тяжело раненых – лейтенант Пещуров и два матроса скончались в тот же день. По этому прискорбному случаю Государю Императору и Августейшему генерал-адмиралу выражено соболезнование от правителей европейских держав и их политических представителей. 6 марта, в церкви Св. Спиридония (в Адмиралтействе), в 12 часов дня, была совершена панихида по погибшим офицерам и нижним чинам. На панихиде присутствовали Их Императорские Высочества великие князья Алексей Александрович, Николай Николаевич, Александр Михайлович с супругою великою княгинею Ксениею Александровною и Кирилл Владимирович, а также начальствующие лица морского ведомства и офицеры флота. Того же числа, по тому же печальному случаю, чинами морского ведомства отслужена панихида в гор. Кронштадте».
Позже появились дополнительные известия, отображенные в новой статье «К катастрофе на «Сисое Великом»: «О печальной катастрофе, случившейся 3 марта на эскадренном броненосце «Сисой Великий», находящемся у берегов Крита, уже было своевременно сообщено в № 11 «Нивы», в отделе «Разных известий». В настоящем нумере помещаем рисунки, посвященные этому грустному событию. Рисунок 1 изображает положение орудий на броненосце, сильно поврежденных взрывом. По сообщению очевидца, подтвержденному официально, купол кормовой башни был сорван взрывом, причиненным тем, что замок орудия был не вполне заперт. Половина купола башни упала на море, другая, прорезав ванту, упала на палубу, где она раздавила 15 человек, одного лейтенанта (Алексея Пещурова) и помощника старшего инженер-механика (Ивана Дерягина). Кроме того, три человека, обожженные в башне порохом, вечером того же дня умерли от ран. Француз, повар адмирала, служивший во французской армии с 1870 г., был раздавлен, когда готовил обед.
Взрыв на корабле «Сисой Великий» у берегов Крита
Броненосец немедленно после катастрофы вошел в Судскую бухту. Как только он бросил якорь, находящиеся поблизости суда тотчас прислали ему помощь, между прочим, французский крейсер «Адмирал Шернерг». С эскадр были присланы доктора для подачи помощи раненым. Трупы были до того изуродованы, что оказалось невозможным определить личность убитых.
Этот несчастный случай глубоко опечалил все европейские эскадры, выразившие тотчас русским морякам, в лице командира броненосца (капитана 1-го ранга Бирилева. – Е.С.), чувства своего искреннего соболезнования. Каждая из европейских держав, приславших свои суда к берегам Крита, выслала почетные караулы для встречи тел погибших моряков. На рисунке 2 изображен траурный вельбот с гробами моряков, торжественно встречаемый духовенством, в присутствии офицеров и команд всех европейских судов. Последний рисунок представляет общую братскую могилу погибших жертв служебного долга, нашедших себе вечный покой на чужбине. Погребены моряки на английском кладбище в Суде».