Которого вы так любили,
Но год лишь прошел – и забыли.
Припомните, сир, он бесследно исчез
В ту ночь, что ушел поохотиться в лес.
Да, он не вернулся оттуда,
А вышел лишь в облике чуда.
Устроим немедля допрос господам,
И старую голову я вам отдам,
Служить обещаю до гроба —
Но пусть уж покаются оба!
Король в замешательстве: что за допрос?
У дамы откушен хорошенький нос.
Что можно проверить рассказом?
А волк будет смертью наказан.
Да нет же! – твердит ему старый сеньор.
Пусть ваши придворные выйдут во двор
И бархатный плащ пусть доставят.
И здесь, возле зверя, оставят.
Король приказал – и доставили, вот.
И зверь разрыдался, как мальчик, ревет.
И в зеркале не отразился,
А весь уже преобразился.
И рыцарь прекрасный покинул свой плен,
И вот он, шатаясь, поднялся с колен,
В рубахе из черного шелка,
Совсем не похожий на волка.
…Той даме предательской стыд-стыдоба.
Ее уж и так наказала судьба,
Но дальше – детишки родятся
Без носа. Хоть маме – сгодятся.
Такая баллада – для вас, господа.
Есть много зверей и людей без стыда.
Бесстыдство – и то не случайно.
А совесть – великая тайна.
Ланваль
Я расскажу вам странный эпизод,
Который мне покоя не дает:
И прям, и честен, справился с бедой
Ланваль, бретонский рыцарь молодой.
Итак, это было в артуровы времена,
Когда то там, то тут вспыхивала война.
Шотландия, пикты – противников
не перебрать.
И с ними сражалась вся конница,
вся королевская рать.
…На Троицу, как обычно,
король наш в Карлайль пришел.
С ним его графы, бароны —
весь его Круглый стол.
Король раздает им щедрые,
невиданные дары.
Всем – кроме Ланваля-рыцаря,
забытого до поры.
Никто о ланвалевом мужестве
словом не помянул,
Никто в круговом содружестве
сказать о нем не дерзнул.
Может, каждый завидовал,
юности, например?
А может, никто и не видывал
поистине скромных манер.
По своему рождению
он равен был королю.
Но знатное происхождение
на деле равнялось нулю.
Поскольку за время бойцовское
денег он не считал
И все наследство отцовское
попросту промотал.
Король был известен щедростью,
много раздал добра.
А Ланваль щеголял своей бедностью —
ни золота, ни серебра.
Всяк при дворе донашивал
то, что король носил.
А Ланваль ничего не спрашивал
и ни о чем не просил.
Плыл себе, будто на облаке,
хоть жизнь не была проста.
Чужеземец из дальней области,
в сущности, сирота.
Однажды утром, без повода,
уздечку свернув клубком,
Выбрался он из города и едет себе верхом.
Овод назойливо кружится,
речка рядом течет.
И рыцарь, почти что с ужасом,
думает на свой счет:
Про юность свою неумную,
что тратилась так легко,
И про смерть, подругу бесшумную,
что ходит недалеко.
Нет ни удачи, ни денежек,
обидеть может любой…
…Как вдруг
двух прекраснейших девушек
он видит перед собой.
Их плечи дивно покатые,
их лица чудно добры.
У них – неземные, богатые,
неслыханные дары:
Одна – с тонкой чашей редкою
с утяжеленным дном.
Другая – с темной салфеткою,
вышитым полотном.
Во сне можно видеть разное,
хоть несколько раз подряд.
…Они подходят и празднично,
торжественно говорят:
Ланваль! Не по назначению
ты тут, на краю Земли.
От имени и по поручению
мы за тобой пришли.
Мы поведем тебя, видишь ли,
к царице Ночи и Дня.
Ведите! – наш рыцарь выдохнул
и позабыл про коня.
…Нигде и никем не виданы
сокровища этих мест!
Богатства семирамидины —
шкатулочка для невест.
Когда-то к цезарю Августу
входили мы со двора —
Так там были просто-напросто
конюшня и конура.
Палаточка тонкостенная,
подкладочка на меху.
И птица сидит бесценная —
орел золотой наверху.
Куда же ты, рыцарь,
денешься от этих стрел и ножей?..
Внутри – чудесная девушка,
лилий и роз свежей.
Под нею такие простыни —
кружево и шитье.
А сама – в рубашечке простенькой,
будто и без нее.
Впрочем, и это обманчиво:
накинута без помех,
На ней пурпурная мантия
и горностаевый мех.
Подходит Ланваль безропотный,
а девушка говорит:
Мой рыцарь, мой друг неопытный!
Сердце мое горит.
Я дам тебе много счастия
и сделаю королем —
Если ты примешь участие в заговоре моем.
Один ты меня достоин —
мертвый или живой.
И тихо ответил воин:
Бери меня. Весь я твой.
Не надо меха и шелка,
и всех дорогих камней —
Ты повтори мне только,
зачем ты пришла ко мне.
Я все для тебя оставил,
жизнь свою изменя.
Диктуй сколько хочешь правил —
но только возьми меня!
Невероятный случай!
Волшебница и простачок.
Я слышала, что ты лучший.
Так вот тебе – сундучок.
Магический, многоразовый —
хозяйке своей под стать.
Ни в чем себе не отказывай,
Ланваль. Сколько хочешь – трать.
Там столько, сколько понадобится
золота и серебра.
Ты будешь дарить и радоваться,
ты сделаешь много добра.
Но здесь же, у изголовия,
пока ты в любовном дыму,
Послушай ещё условие:
не говори никому!
Как только кто-нибудь вызнает
обо мне – случится беда.
И больше уж нам не выпадет
увидеться никогда!
Ты понял условие тайное?
Ты в мой зрачок заглянул?
Я понял, моя хрустальная!
И рыцарь тихо уснул.
Проснулся и едет к городу,
Полным-полны сундуки…
Теперь о фамильной гордости
И вспомнить ему с руки.
Ланваль раздает как нравится —
Направо, налево, вширь.
Нет тех, кому не достанется:
Солдат, поэт, монастырь…
Оставим сторону внешнюю —
Внутри наш Ланваль пылал,
Но видел подругу нежную
Столько, сколько желал.
…Я думаю, вам она нравится,
Хоть и смущает меня —
Могущественная красавица,
Царица Ночи и Дня.
А вскоре случился праздник,
в том же самом году.
И рыцари все собрались
в старом тенистом саду.
И вспомнили, как бывали
все вместе в часы невзгод.
И, тотчас же, – о Ланвале,
забытом на целый год.
Гавэн говорит о витязе:
да он будет только рад!
Ивэн говорит: зовите же!
Он рыцарь, и он наш брат.
И вновь и вновь – о Ланвале,
живущем в своей глуши,
Как будто и не предавали
простецкой его души.
…Сдержанно и деловито
Глядит королева в окно:
А там проезжает свита,
Рыцарское звено.
Давно уж не раздавали
Им даров дорогих.
Забыли все о Ланвале,
Забыли и о других.
Выходят знатные дамы,
Готовые полюбить,
А также их знатные мамы
Под флагами «может быть?..»
Ланваль, почти что в испуге,
В сторонку отъехал скорей.
Он думает лишь о подруге,
О милой подруге своей.
Но грозная королева
Ему преграждает путь:
Ланваль, не смотри налево,
Направо – а тут побудь.
С тех пор, что я вижу снова
Тебя за нашим столом —
Я и полюбить готова,
Хоть прямо тут, за углом.
Давно служу, королева,
Я моему королю.
Я вызову бурю гнева —
Но я скажу «не люблю»!
Я никакой не предатель,
И я не совсем простак,
И помилуй меня Создатель —
Если что-то я сделал не так.
Дама сказала: Понятно,
Всех вас не устеречь.
Не то чтоб было приятно
Мне слышать такую речь.
Но и другую песню
Знаю я на твой счет:
Мол, дамы не интересны,
А к рыцарям-то влечет?
Не знаю, где вы там были,
Даже гадать боюсь.
Но, видимо, вы забыли
Немилости горький вкус?
Сударыня, я не стану
Рассказывать весь сюжет.
Я видел разные страны,
Каких и на карте нет.
Я верил в Святую Деву —
Не бросит она меня.
И я нашел королеву,
Королеву Ночи и Дня.
Она как птица прекрасна,