– И что же вы делаете, пока они спят?
Валерка пожал плечами.
– Ездим на других машинах. Кормим всех. Их свет везде. Он не дает сбежать или расслабиться. Иногда мне кажется, что лучше бы я остался в поселке. Но тогда бы мне пришлось заводить детей, иначе не выжить. Отвратительный выбор.
Отец спросил еще:
– А куда денусь я?
Если бы Валерка знал ответ на этот вопрос… Перед рассветом он вернулся на площадь за телом матери и застал возле нее отца. Ярик, закончив дела, уехал к своим теплицам. Ярику было все равно.
Валерка вышел из машины и сел рядом с отцом на холодную траву. Они сидели молча несколько минут, отец держал руку матери в своей руке и плакал. Потом Валерка взял ружье, открыл капот, приставил ствол к голове насытившейся твари и выстрелил. Неизвестно было, сможет ли он убить тварь, или нет, но попытка удалась. Тварь разметало на сотни мелких и отвратительно пахнущих кусочков. Свет фар конвульсивно забился, будто выбивал азбукой Морзе неведомое послание, но вскоре погас. Валерка разглядывал ошметки монстра, которого кормил тридцать лет, и ничего не испытывал. Ни облегчения, ни страха. Будто просто избавился от старой шины, валяющейся в багажнике и занимающей место.
Подошел отец, и вдвоем они молча выскребли остатки и убрали кровь. Отец же помог положить тело матери на заднее сиденье. Сам сел сбоку и спросил, что Валерка собирается делать дальше.
А Валерка ни тогда, ни сейчас не знал ответов на вопросы.
Он подвез отца к дому, сам заехал во двор дома напротив. Свет так и горел во всех комнатах. Было тепло. Гудела газовая печка. Обычно Валерка спал несколько часов, потом собирался и ехал обратно, в Нижний. Но сейчас он не смог бы здесь заснуть.
Подумав, Валерка подошел к печке, выключил и включил газ, но свет уже не зажигал. Прислушался к тихому шипению, прошелся по комнатам, срывая занавески, сбрасывая с полок старые книги, из шкафов – истлевшие вещи. В доме пахло не ностальгией, а тленом и старостью. Все здесь давно умерло. Незачем было больше возвращаться. Дети больше не жили, а воспоминания о них готовы были сгореть.
Валерка нашел в ванной комнате старые бутылки с жидкостью для розжига. Разлил их по стенам, по мебели. Поджег. Пламя взялось неохотно, но постепенно набралось сил.
Валерка вышел на крыльцо, плотно прикрыв за собой дверь. Когда вернулся к машине, увидел рядом отца.
– Надо бы мать похоронить, – сказал тот. – Вот, я взял лопату. Поможешь?..
…Валерка докурил, щелчком отправил окурок в снег. Отец не сводил взгляда со свежей могилы.
– Тебе придется ехать в багажнике до Нижнего. А потом что хочешь, то и делай. Я знаю людей, которые все еще борются. Они убивают мотыльков, уничтожают машины, прорываются в поселки-инкубаторы. Можешь присоединиться к ним. Или… что угодно, я не знаю.
– Может быть, мне остаться здесь? – спросил отец. – Возле матери?
– Как знаешь, – ответил Валерка.
Совсем скоро потянулись кладбища машин. Их составляли ровными рядами на вечную парковку под открытым небом – ржавые, сгоревшие, списанные, разбитые. Десятки тысяч. Валерка давно к ним привык.
Радио играло что-то из Пугачевой, с помехами.
Валерка доехал до блокпоста и за десять минут прошел осмотр. Дежурные, из числа лояльных, родившихся в городах, проверяли лениво и безобразно. В их задачи входило отлавливать беглецов из поселков, а не обыскивать штатного инкубаторщика.
Сразу за блокпостом кладбищ уже не было, дорога вилась по холмам, а вдоль дороги тянулись вечные заборы. Шаг вправо – шаг влево. Побег.
Валерка крепко держался за баранку, пытаясь разобраться в собственных ощущениях.
Что-то проснулось в нем. Что-то, дремавшее много лет.
На середине пути он свернул с трассы до Нижнего и направился к брату, в старый заброшенный поселок. Кроме Ярика, там давно никто не жил.
Валерка долго плутал по избитым временем улицам, выискивая среди развалин жилой дом. Увидел гараж с несколькими навесными замками, заметил дым, теплицы. Остановился, вошел во двор. Брат сидел на крыльце в окружении пустых бутылок. Лицо у Ярика было опухшее, разбитое, нечеловеческое.
– Я привез кое-кого, – начал Валерка торопливо, чувствуя, как рвется наружу то самое, новое, или забытое, странное, светлое ощущение. – Нам надо поговорить. Всем вместе. Обсудить. Решить. Сделать. Сначала втроем, потом еще найдем. Съездим в город, соберем тех, кто против…
Взгляд брата блуждал и как будто ничего не видел.
– Мы им детей скармливаем, – сказал Ярик. – Как яичницу, блин, на завтрак. Думаешь, после этого мы можем что-нибудь сделать?
– Я не думаю. Я знаю! Главное, начать, слышишь?
Валерка подбежал к автомобилю, открыл капот. Помог выбраться отцу. Ярик смотрел исподлобья, не моргая.
– Это отец, он с нами! – закричал Валерка. – Нас много, понимаешь? Много должно быть! Главное – начать! Я как раз об этом думал! Я эту тварь пристрелил, понимаешь? Просто так взял и завалил! Соберемся все вместе и начнем выдирать гадин, как твой бурьян из теплиц. По корешку, из земли, раз за разом, а там и победим! Надо просто начать. Вот теперь нас трое, а еще поедем по городам и поселкам и соберем всех! Неужели никто раньше не додумывался? Еще как соберем!..
Ярик поднялся, пошатываясь, начал спускаться, со звоном раскидывая ногами пустые бутылки. Произнес глухо:
– Они вчера оба умерли. Мать и отец. На площади.
Валерка осекся. «Запорожец» подмигнул загоревшейся фарой, и будто пелена спала с Валеркиного сознания. Он увидел под раскрытым капотом ту самую тварь, инопланетную, нажравшуюся, живую.
– Ты тоже не выдержал, брат, – сказал Ярик. – Как я в свое время. Сгорел изнутри. Как все, кто стал взрослым. Пойдем. Я покажу тебе теплицы. Тут очень много работы.
Охоту на 13 монстров вели
Олег Кожин – «царь, просто царь». А если серьезно, то Кожина и правда прозвали «царем русского хоррора», причем как раз за такие рассказы, как «Снегурочка», ставшая в свое время победителем крупного конкурса «Чертова дюжина». Читатели знают, что Кожин умеет придумывать по-настоящему жутких и оригинальных монстров – с некоторыми из них вы уже встречались на страницах антологий нашей серии, с многими познакомились в дебютном романе «Охота на удачу», еще больше их ждет вас в новых романах и рассказах автора.
Шимун Врочек – известный писатель-фантаст родом с Урала, который заглянул в жанр ужасов для того, чтобы поохотиться на чужих монстров и показать миру своих. Врочек активно публикуется с 2001 года; за это время были изданы три романа и столько же авторских сборников – общим тиражом свыше 150 тысяч экземпляров. Обладатель премий «Роскон», «Звездный мост», «Книга года по версии Фантлаба», и других.
Юлия Лихачева – начинающая писательница из Владивостока, для которой издание в этой антологии стало одной из первых удач в охоте за публикациями. Лиха беда начало!
Максим Кабир – украинский русскоязычный поэт, писатель, знаток литературы и фанат фильмов ужасов. Давно знаком всем постоянным читателям серии «ССК», а в скором будущем дебютирует в той же серии и как романист (подробнее об этом – на следующих страницах).
Борис Левандовский – один из тех авторов, которые начинали писать на русском языке в жанре ужасов и мистики, «когда это еще не было мейнстримом». В России выпущены дебютный роман Левандовского «Обладатель великой нелепости» и получившая известность в узких кругах повесть «Бабай», еще несколько книг были изданы в переводе на украинский. Повесть «Что-то в дожде» по праву считается одним из лучших произведений писателя, но ранее на русском не издавалась.
Майк Гелприн – еще один небезызвестный фантаст. Ученик Бориса Стругацкого, автор трех романов, двух авторских сборников и нескольких сотен (!) рассказов. С некоторых пор – автор хоррора, регулярно публикующийся в антологиях серии «Самая страшная книга».
Лариса Львова – странное существо, известное в «этих ваших интернетах» как Старух Кляпашок. В 2017 году ворвалась в хоррор-жанр, став одним из финалистов конкурса «Чертова дюжина» и опубликовавшись в антологии «Самая страшная книга 2018».
Михаил Киоса – молодой московский писатель, дебютировавший в хорроре рассказом «Паразиты памяти» в антологии «Пазл». Спустя два года и несколько публикаций в малой форме был издан его первый роман – «Волосы», который довольно тепло был встречен читателями. Сейчас на рассмотрении у издателей находится еще один роман Киосы, так что его персональная охота на монстров идет полным ходом.
Николай Иванов – еще один москвич, еще один молодой (1987 г. р.) талант. Сочетает писательскую деятельность с работой в сфере компьютерного оборудования, увлекается музыкой, восточной культурой и много чем еще, успел даже сняться в трэш-хорроре про зомби. С монстрами, порожденными фантазией Иванова, читатели знакомы по рассказам из антологий «Самая страшная книга 2015», «Темная сторона Сети», «Самая страшная книга 2016», и др.
Елена Щетинина – живет и работает в Омске, причем кем только не работает! Преподаватель, радиоведущая, театральный критик, сценарист квест-румов… Публиковалась в журналах «Полдень. XXI век», «Машины и механизмы», «Знание – сила. Фантастика», «Уральский следопыт», «ФанCity», а также альманахах и межавторских сборниках («Самая страшная книга 2015», «13 ведьм», и др.).
Алексей Жарков – родился в Магдебурге, а живет в Москве, много и часто путешествует, так что не понаслышке знаком с монстрами из разных, подчас весьма экзотических уголков планеты. Рассказы Жаркова публиковались в различных антологиях, а в соавторстве с Дмитрием Костюкевичем он написал фантастический роман «Этика Райдера» и роман-концерт в жанре хоррора «Жуть», изданный малым тиражом.
Ярослав Землянухин – москвич 1984 г. р., дебют которого с рассказом «Дорога на Харбин» состоялся в антологии «Самая страшная книга 2016», а уже в следующем году другой рассказ автора, «Перегуды», был издан в «Самой страшной книге 2017». Активно сотрудничает с вебзином DARKER в качестве рецензента.