Первыми возле трибуны стояли подразделения группы «Молния» во главе с полковником Колояром, — элита Рейха, — бритые наголо мужчины в строгой форме со знаками молнии, вытатуированными на правых висках. За плечами каждого — война, арбалет, на поясе — меч и сумка со стрелами.
Немного левее — три юношеских взвода по двадцать человек из «Школы Мужества». Некоторые сержанты школы уже имели на бритых головах знаки в виде буквы «S». Дисциплина в их отрядах была образцовая, что было свидетельством того, что их не зря удостоили высокой чести получить знак еще до поступления в «Молнию».
Справа от бойцов «Молнии» стояла группа «Валькирия», — тридцать женщин-воительниц во главе с бритой наголо Хельгой, — женщиной, способной поражать не только силой, но и красотой. Валькирии были одеты в одинаковую коричневую форму, каждая имела при себе короткий меч и лук. Длина волос у всех валькирий одинаковая. У каждой валькирии на кисти правой руки был знак, — вытатуированный обоюдоострый меч.
Справа за трибуной, там, где на площадь выходила главная городская улица, стоял плод совместных усилий десятков инженеров-конструкторов и нескольких тысяч рабочих рук, — новый, уже четвертый, боевой сухопутный корабль «Сварог». Парусник стоял в пол оборота к трибуне и выглядел очень эффектно, несмотря даже на убранные паруса. Отдельно, возле корабля стояла его будущая команда во главе с бывшим лейтенантом, теперь капитаном Яросветом. Команда состояла из лучших бойцов, отобранных лично Яросветом из своего бывшего подразделения и специально подобранных руководством НСР и командиром «Молнии» полковником Колояром, а также специально подготовленных для службы на боевом корабле специалистов из инженерно-технического отдела Рейха.
За отрядами на площади стояли горожане в разных одеждах, среди которых преобладали серый, коричневый, черный и темно-синий цвета. Это были специалисты с производства, инженеры, домохозяйки с детьми. На площади стоял шум. Люди разговаривали между собой, обсуждали последние новости, дети играли.
На башне здания Рейхстага, бывшего когда-то обиталищем администрации одного из районов города-призрака, а теперь занимаемого руководством Рейха, отремонтированного и местами перестроенного, ударили в колокол. Звук разлился над площадью, и толпа притихла. Стоявшие в первых рядах увидели, как из здания Рейхстага в сопровождении двоих телохранителей вышел невысокий узкоплечий человек неопределенного возраста с несколько крупной головой на тонкой короткой шее, одетый в такую же серую форму, как и бойцы «Молнии», и направился к трибуне. Площадь взорвалась приветственными криками толпы, размахивавшей флагами со свастиками и портретами своего Фюрера.
Человек поднялся на трибуну, скромно улыбаясь и маша рукой кому-то из народа. Когда он подошел к микрофону и приготовился говорить, над площадью воцарилась такая тишина, что в дальнем ее конце можно было услышать слабое потрескивание из четырех стоявших вокруг сцены с трибуной колонок.
— Славяне, русичи, новые арии! — Фюрер сделал паузу и окинул внимательным взглядом своих подданных. — В этот день мы собрались здесь для того, чтобы отпраздновать величие нашего Рейха.
Двадцать лет назад, в этот город, полный анархии и беззакония, дикости и безнадежности, пришли мы, славяне, и утвердили на этой земле новый славяно-арийский Рейх. Спустя десять лет новые викинги, подобно своим нордическим предкам, подняли свои паруса и двинулись в опустевшие после безумия полувековой давности земли, чтобы утвердить власть ариев на русской земле.
Тот первый корабль, «Степан Бандера», был назван в честь великого человека, героя, мужественно боровшегося против красной заразы коммунизма на земле Украины, земле древней Руси. Второй корабль, названный также именем великого человека, — «Генерал Власов», поднял свои паруса спустя еще два года. Но это были первые соколы… наш Рейх не стоит на месте. Пять лет назад, из цехов нашего машиностроительного завода вышел гигант, — сухопутный крейсер «Адольф Гитлер» — гордость инженерной и военной мысли нашего Рейха. И вот теперь на просторы арийских земель выходит новое техническое чудо, — корабль, по своим качествам превосходящий своих предшественников — «Сварог»!
Фюрер поднял руки вверх, и над площадью взорвался исступленный вопль толпы. Казалось, от этого крика задрожала земля. Он опустил руки, и вопль моментально затих, как будто электрическую лампу выключили из розетки.
— Это особенный корабль. Противостоять ему не сможет никто из тех дикарей, что обитают сегодня на русской земле. И потому мы решили, что и команда на этом корабле пустоши должна быть особенная… Мы выбрали для этого лучших из бойцов нашей славной «Молнии», лучших рулевых и сухопутных матросов с наших славных боевых кораблей, лучших инженеров, прошедших специальную боевую подготовку в «Молнии», и объединили их в достойную команду. Уже совсем скоро, молодой сокол Нового Славянского Рейха отправится в свой первый полет в далекие земли, чтобы выполнить свою первую миссию, а сегодня в Новом Городе праздник!
Фюрер снова воздел короткие руки, и снова рев пяти тысяч глоток стал слышен в самых отдаленных районах города-призрака.
Вечером того же дня, Рейхстаг, кабинет Фюрера
— Проходите, капитан, — узкоплечий человек в серой форме, чем-то неуловимо похожий на одного из последних правителей давно не существовавшей Российской Федерации, прохаживался по уютному кабинету вдоль завешанного тяжелыми шторами окна.
Яросвет впервые находился в этом кабинете и не ожидал, что его обстановка будет такой по-домашнему уютной. На полу кабинета лежал бордового цвета ковер, под потолком висели три абажура, внутри которых горели настоящие электрические лампы. Вдоль стен стояли шкафы с книгами, среди которых Яросвет заметил названия: «Моя борьба», «Удар русских богов», «Славяно-Арийские Веды» и другие, ранее не встречавшиеся ему названия. Посреди длинного помещения стоял массивный дубовый стол, за которым расположились двое, одним из которых был его командир — полковник Колояр. Второго человека капитан видел впервые.
Это был старец, — не «старик», а именно «старец». Внешность старца напоминала изображения, виденные Яросветом в старинных ведических книгах: длинная белая как снег борода, такие же длинные волосы, высокий морщинистый лоб, внимательный колючий взгляд уже выцветших, но поразительно живых глаз. На голове у старца такая же, как и на древних изображениях, тонкая повязка, украшенная вышитыми на ней свастиками, перечеркивающая лоб и удерживающая спускавшиеся на плечи седые волосы. Одет старец был прилично своему образу — в белую рубаху-косоворотку, также расшитую свастиками, — было заметно, что изображения на всех предметах одежды делались со старанием и одними руками.
— Садитесь, капитан. — Фюрер продолжал расхаживать по кабинету, о чем-то сосредоточено думая.
Яросвет подчинился и сел напротив своего командира. Садиться с другой стороны стола, попадая под прямой взгляд старца, почему-то не хотелось. Теперь старец оказался через три стула слева, и Яросвету так было спокойнее, тем более что старец продолжал смотреть прямо перед собой и не поворачивался к капитану.
Хозяин кабинета, наконец, остановился во главе стола, — теперь сидевшие за столом находились от него по обе руки: слева — старец и Яросвет, справа — полковник Колояр. Он внимательно посмотрел в глаза Яросвету и начал с вопроса:
— Вы знаете, капитан, для чего вас сегодня пригласили сюда?
Яросвет попытался встать, прежде чем ответить на вопрос, но человек сделал знак рукой, чтобы тот сидел.
— Мой Фюрер, я думаю, это связано с будущей экспедицией «Сварога», — ответил капитан.
— Совершенно верно, Дмитрий! — вождь назвал его именем, которым его никто не называл уже много лет.
— Вам что-нибудь известно о существовавшей до Войны системе, которую на Западе называли «Мертвая рука», а в России «Периметр»?
— Мой Фюрер, только то, что так назывался автоматический комплекс автоматического управления ответным ядерным ударом в случае нападения на Россию противника, применившего ядерное оружие… Система была создана еще в СССР во время Холодной войны. Система должна была довести боевой приказ до командных пунктов и пусковых установок ракет при начале…
— Довела, Дмитрий. Система довела приказ, в противном случае те, кто все-таки успели тогда ответить России, уже давно были бы здесь хозяевами, — сказал человек-Фюрер и замолчал, задумавшись.
Он молчал некоторое время, — собравшиеся в кабинете тактично ждали. Наконец, закончив что-то обдумывать, он продолжил:
— А вы хорошо осведомлены о той войне, капитан. Не зря ваш командир… — он перевел взгляд на сидевшего за столом полковника, — рекомендовал именно вас на должность капитана корабля.
— Задача Ваша и Вашего отряда будет иметь непосредственное отношение к одному из объектов системы «Периметр».
— Все, что требуется, до вас доведет полковник Колояр. Но также вам понадобятся консультации человека, имеющего непосредственное отношение к Объекту… — При этих словах Фюрера старец повернулся к капитану и протянул ему сухую старческую ладонь. — Познакомьтесь, Дмитрий. Волхв Белогор.
— Можно и просто — Андрей Владимирович, — произнес старец далеко не старческим голосом.
Рука старика была крепкая как железо. Дмитрий-Яросвет не ожидал от старца, которому на вид не меньше сотни лет, такой крепости. Почему-то сразу чувствовалось, что перед ним настоящий военный.
24 мая 2077 года, юг бывшей России, пятнадцатью километрами северо-восточнее от дорожной развязки: М-4, А-147, Р-251 и ул. Бородинская, особая маневренная группа подразделения «Молния» НСР, утро
С раннего утра дул слабенький ветерок, и «Сварог» полз как черепаха, едва не останавливаясь на подъемах. Капитан сидел на палубе возле металлического столика, на котором была развернута и прижата магнитами карта. На карте был Краснодар.
«Где же его искать, этот проклятый дом? Поди найди сейчас его… А если прямо там шарахнуло?»