Как цапля, закинув голову, глядит с презрением на мелкие пруды, так смотрю я на копошащуюся безликую массу ничтожных желаний и душ".
"Как низко опустился мир
В блудницу превратился Рим,
Во всем упадок и развал,
Пал Цезарь до скота,
Сам Бог евреем стал!"
"Добрые никогда не говорят правды; для духа быть добрым - болезнь... Все, что у добрых зовется злом, должно воссоединиться, дабы родилась единая истина: о братья мои, достаточно ли злы вы для этой истины?"
"... падающее - подтолкни! Все нынешнее падает и разрушается: кто станет поддерживать его! Я же, я хочу еще и подтолкнуть его!"
"Смотрите же, как народ стал подражать торгашам, извлекая малейшую выгоду из всякого мусора!
Они подсматривают друг за другом - и это у них называется "добрым соседством". О, блаженные далекие времена, когда народ говорил себе: "Я хочу быть господином над народами!"
Ибо, братья мои: лучшее должно господствовать! А где учение гласит иначе, там лучших не хватает".
"... теперь - царство толпы... Толпа же - это мешанина и неразбериха.
У них все перемешано: святой с негодяем, дворянин с евреем, и все зверье из Ноева ковчега".
"Такими я хочу видеть мужчину и женщину: его - способным к войне, ее к деторождению... "
"Вы утверждаете, что благая цель освящает даже войну? Я же говорю вам: только благо войны освящает всякую цель.
Война и мужество совершили больше великого, чем любовь к ближнему".
"Восстание - это доблесть рабов. Да будет вашей доблестью послушание!
Так живите жизнью повиновения и войны! Что толку в долгой жизни!"
"Эй, вы, высшие люди, - бессмысленно моргая, говорит чернь, - нет никаких высших, мы все равны, человек есть человек, и перед Богом мы все равны!"
Перед Богом! Но теперь этот Бог умер...
О, высшие люди, этот Бог был вашей величайшей опасностью.
Только с тех пор, как он лег в могилу, вы воскресли.
Только теперь наступает Великий Полдень, только теперь высший человек становится господином".
Разумеется, все эти мысли можно понимать более глубоко и криволинейно, чем это сделал Гитлер. И все же, мы не можем не заметить, что между двумя "кандидатами в высшие люди" существует некоторый резонанс.
10. Тройной прыжок пан-германизма
А теперь - три п-волны крупным планом.
1881-1892. Эта волна - время выхода основных работ Фридриха Ницше.
В этих работах, помимо интересных и действительно притягательных мыслей, впервые в новой европейской истории всплывает комплекс идей, который в п-волне 1929-1940 будет полностью использован при построении национал-социалистического общества в Германии.
Вот некоторые из постулатов революционного ницшеанского имморализма:
- Идея равенства людей - глупая фикция. Они делятся на "маленьких людей", достойных лишь презрения, и "высших людей", чья цель - стремиться стать "сверхчеловеком"
- "Высшие люди" должны полностью "освободиться" от традиционной морали, и - прежде всего - от сострадания. Мораль и сострадание - это признаки неполноценных "маленьких людей"
- Не равны не только люди, но и народы. Сильный народ должен властвовать над слабым. И вовсе не с целью "цивилизаторской миссии" и приобщения к каким-то "прогрессивным культурным ценностям". Какие могут быть общие ценности у мелких и малодушных рабов и у возвышенных господ?
- Несостоятельной объявляется не только идея добрососедского сосуществования народов, совместно идущих к миру и прогрессу, но и сами идеи прогресса и мира. Период развития Европы под знаком библейских ценностей объявляется периодом деградации. А война провозглашается не только допустимым явлением, но и необходимым элементом подлинного развития...
И хотя во времена Ницше Германия уже была объединившейся, сильной и благосклонно относящейся к идеям национализма - это был национализм добропорядочных обывателей, прочно вписанных в общеевропейские культурные традиции, и даже не помышлявших о возможности разрыва с ними.
Идеи Ницше были слишком радикальными не только для его соотечественников, но и для него самого. Нарастающее внутреннее напряжение заканчивается полным, саморазрушительным безумием. С-волна 1893-1904 безвозвратно уносит немецкого философа в сумасшедший дом, где он и умирает в 1900-м году...
1905-1916. Немецкий милитаризм все сильнее играет своими мышцами. Работы Ницше в это время уже не просто получают известность, а становятся объектом яростных, иногда скандальных споров.
С-волна 1917-1928 швыряет Германию в реальность позорных поражений и хронической нищеты.
1929-1940. Адольф Гитлер, любимым автором которого был Фридрих Ницше, создает в Германии общество "нового типа". Нацистские вожди официально возводят Ницше в ранг "культового" писателя и провозвестника "арийского возрождения".
В стране полным ходом идет эксперимент по воспитанию освобожденных от морали "сверхчеловеков". В результате, правда, появляются существа, метко названные одним из русских писателей "недосверхчеловеками".
С-волна 1941-1952 возвращает Германию в реальность развалин и позора. Нацистских преступников судит весь мир.
И только послевоенный Нюренбергский процесс делает очевидной для демократических стран невероятную действительность тоталитарного террора и концлагерей. Да, многие люди на Западе до последних дней войны, несмотря на неоднократно появляющиеся сообщения, не могли поверить, понять и представить подлинный размах и масштабы нацистской индустрии смерти.
Таким же "потусторонним" для традиционной западной морали оказался и беспрецедентный цинизм геббельсовской пропаганды.
Мы уже говорили о том, что парахрон-волна особенно благоприятствует фрактализации - разделению человечества на своего рода параллельные миры, взаимопонимание между которыми все ухудшается. Эта особенность очень ярко проявилась в третьей парахрон-волне пан-германизма, породившей совершенно особый мир, логика которого с огромным трудом поддается пониманию наблюдателей извне...
Эта же особенность характерна и для приходящей сейчас третьей волны пан-арабизма, подробнее о которой мы поговорим в следующих главах: суть происходящего сейчас во взбудораженном арабском мире почти недоступна пониманию наблюдателя со стороны...
После Нюренберга неоднократно высказывалась мысль о коллективном безумии, странном сумасшествии, охватившем в 30-е годы всю немецкую нацию. Возможно, это и было безумие, но в сочетании с изощренным и методично работающим интеллектом.
И как тут не вспомнить другой изощренный интеллект, постепенно погружающийся в разрушительное безумие! Представьте себе этот удивительный образ: всего лишь одна голова малоизвестного философа в 19 веке, уходящая от нее вдаль змеящаяся волна, и отделенный десятилетиями в толще времени хвост, хвост из миллионов обезумевших "недосверхчеловеков", яростно бьющий по поверхности Земного шара! И самое удивительное в этом: поведение хвоста из миллионов людей полностью определялось процессами, происходившими в давно похороненой голове...
В повести Виктора Пелевина "Желтая Стрела", ее главный герой видит во сне странный до абсурда текст: "Прошлое - это локомотив, который тянет за собой будущее. Бывает, что это прошлое вдобавок чужое. Ты едешь спиной вперед и видишь только то, что уже исчезло".
Да - это полный абсурд, но бывают времена, когда и абсурд становится реальностью...
11. Искушение и выбор
Для большей ясности уточним некоторые моменты. И волны, распространяющиеся в океане, и волны, идущие сквозь человеческую историю, приводят в движение материальные объекты; молекулы воды в первом случае, массы людей во втором. Но собственная природа этих волн не материальная, а энергетическая.
Восприятие человеком современной технократической эпохи часто слишком фиксируется на материальных объектах, подхваченных той или иной волной, и плохо улавливает те энергетические импульсы, которые и определяют динамику происходящих событий.
Выше мы описали пример энергетических импульсов-волн, которые переносят целые комплексы эмоций, образов и идей от одних поколений к другим внутри одного народа. Но также как волна, родившаяся в Тихом океане, может ворваться иногда и в океан Индийский, так и энергетические импульсы временных волн способны переходить от одних народов к другим.
Разумеется, поведение того или иного человека или народа вовсе не определяется полностью характером приходящей в данный момент волны. Точка переключения допускает очень разные варианты выбора.
Можно игнорировать изменяющуюся реальность и пытаться жить по старому. Не очень мудрая, но, увы, распространенная стратегия.
Можно учитывать новые ветра и потоки, но плыть своим курсом.
Но есть, скажем откровенно, и весьма соблазнительный вариант, грандиозное искушение, приносимое каждой новой волной - отдаться во власть этой могущественной силы и такой ценой занять пока пустующее место на гребне мощного движения. Это опасное искушение, и оно опасно вдвойне, когда речь идет о парахрон-волне, чья атмосфера изначально тяготеет к нарастанию деструктивного напряжения и агрессивной жесткости.
Однако, это всего лишь соблазнительное предложение - принять его или отвергнуть - вопрос свободного выбора. Последующее исчезновение свободы выбора - всего лишь следствие неудачно осуществленного свободного выбора. Напившийся человек не ведает, что творит, но само решение напиться принимается на трезвую голову.
Приглашение совершить тройной прыжок на гребне парахрон-волны было добровольно принято энтузиастами пан-германизма. И в жутком похмелье конца второй мировой войны большинство немцев приняло твердое решение искать иные пути.
Они удалились от клокочущей энергии парахрон-волны, но энергия-то осталась! И освободилось место для кандидатов в "недосверхчеловеки", желающих повторить попытку грандиозного тройного прыжка...
12. Права на наследство
После падения нацистской Германии, на самом деле, круг национальных движений, способных претендовать на право ворваться в доминантную реальность на гребне очередных парахрон-волн был достаточно узок.