— Да нет, давайте, — выдрал я у него из рук бумажку. — Сам как-нибудь управлюсь.
Пальцем ткнул вместо подписи в экран планшета, спасибо сказал, за дверь мастеров выставил — и к телевизору. Интересно же, что за высокоинтеллектуальная махина такая в полкомнаты!
Инструкцию прочел даже быстрее, чем думал. Помимо совершенно дурацких предупреждений вроде «водой не поливать!», «орехи не колоть!» и «острыми предметами в экран не тыкать!», в инструкции оказалось всего несколько слов: «Для включения произнесите команду: „Телевизор, включись!“».
Читал я вслух, и не успел дочитать до конца, как экран аппарата засветился, и по нему побежали разноцветные ленты — красиво, конечно, но только неясно зачем. А тут и интеллект проснулся.
— Здравствуйте, господин!.. — и молчит, ждет чего-то.
— Федя, — не сразу дошло до меня, чего хочет телевизор.
— Федор, значит, — быстро сообразил интеллект. — Господин Федор, прошу вас немного подождать, идет получение от провайдера параметров приема. Вам понятна фраза?
— Вполне, — не стал я связываться с разговорчивым ящиком.
— Может, пока пообщаемся, господин Федор?
— Нет, благодарю. Лучше занимайся настройками, — решительно отверг я попытку телевизора завести со мной приятельскую беседу.
— Хорошо, — снисходительно отозвался тот. — Может, легкую музыку? Анекдот?
— Ты и анекдоты знаешь?
— Три тысячи двести двадцать один анекдот! — с гордостью выпалил интеллект. — Так что желаете, господин Федор?
— Ничего не желаю. И не зови меня, ради бога, господином Федором.
— Разве вы не Федор?
— Федор, но не господин.
— Понимаю, — с какой-то странной интонацией произнес телевизор, вертя лентами на экране. Чего уж он там себе напридумывал, я так и не узнал. — В таком случае могу предложить на выбор несколько доступных вариантов обращения…
— Знаешь, — оборвал его я, — зови меня просто хозяин.
— Именно просто? — уточнил телевизор, в левом верхнем уголке которого начали быстро щелкать циферки каналов — видимо, пошел главный процесс настройки.
— Не совсем тебя понял, — помотал я головой.
— Вы, Федор, просили звать вас «Просто Хозяин», — сделал ударение телевизор на двух последних словах. — Вот я и решил уточнить, а не лучше ли будет, если я несколько сокращу ваш ник и буду звать «Хозяин».
— Зови, — сдался я, решив не связываться с проклятым ящиком, мнившим себя невесть каким интеллектуалом с высшим филологическим образованием.
— Благодарю, хозяин! — обрадовался телевизор. — Так мне даже больше нравится. А вам?
— Ты уже настроился? — проигнорировал я его вопрос, от нетерпения поерзав в кресле.
— Еще чуть-чуть осталось. А пока вы можете рассказать мне о своих предпочтениях, чтобы мне проще было выбирать для вас передачи.
— Серьезные детективы, — почти не задумываясь, отчеканил я, — природа, путешествия. Возможно, фантастика. Но хорошая! — и тут я спохватился. — Постой!
— Да, хозяин!
— Ты что же, и передачи с фильмами выбирать для меня сам будешь?
— Конечно, хозяин! Зная ваши вкусы…
— Но я сам хочу решать, что мне смотреть!
— Зачем? — недоуменно уставился на меня крошечным глазком видеокамеры телевизор, который я только что случайно заметил у него в самом уголке экрана. Подозрительный такой глазок, с маленьким хитрым зрачком. Потом обязательно заклею липкой лентой.
— Что значит, зачем? — взбеленился я. — Неужели ты полагаешь, будто я не в состоянии сам выбрать, что мне нравится?
— Но я же интеллект! — воскликнул телевизор. — Я для этого и создан, чтобы помогать вам ориентироваться…
— Не хочу я ориентироваться, — огрызнулся я. — Я хочу смотреть телевизор, а не разговаривать с ним!
— Да пожалуйста! — обиделся тот и выдал на экран первый из каналов, по которому шла реклама.
— Дальше! — приказал я.
Телевизор послушно и молча перещелкнул канал.
На другом канале показывали какой-то дурацкий мультфильм с уродливыми персонажами и сюжетом для законченных дебилов.
— Дальше! — о господи, как же раньше было хорошо! Нажимай себе кнопку пальцем и крути. — Дальше!.. Дальше!..
— И не надоело вам, хозяин? — с грустью спросил телевизор, когда я промотал уже каналов тридцать.
— Нет! Дальше!
— А может, я все-таки помогу вам?
— Давай, — сдался я.
— Отлично! — обрадовался ящик и шустро переключил канал. Показывали какой-то непонятный детектив с плоским сюжетом и убогими актерами: ни таланта, ни игры, ни даже способности выучить фразу длиннее двух строк. — Как вам это?
— Не то!
— Почему?
— Потому! — я уже начинал закипать.
— Но я должен знать! — продолжал настаивать на своем телевизор. — Как же в таком случае я выберу нужную вам передачу?
— Сказал же: не то, — устало провел я ладонью по лицу.
— Уточните! — никак не отставал телевизор.
— Уточняю: сценарий отстой, актеры никакие, снято, похоже, на любительскую камеру и одна стрельба.
— Нет, почему же! — возмутился телевизор. — Я только что запросил рецензию на фильм: прекрасный образец современного искусства, снят молодым талантливым режиссером, знаменитые актеры, имеющие высокие рейтинги…
— Да пойми же ты, ящик, — не вытерпел я, — меня не рейтинги интересуют, а сюжет и актерская игра! Понимаешь ты это или нет?
— Понимаю, хозяин, — поразмыслив, отозвался интеллект. — Отправляю вашу рецензию на фильм.
— Не-ет! — вскочил я. — Не смей самовольничать.
— Но я обязан собирать мнения зрителей и отправлять их.
— Ты обязан слушаться меня и показывать передачи!
— И это тоже, — согласился со мной телевизор. — Отправлено.
Я упал в кресло, схватился за голову и застонал: за что мне такое наказание?
— Вам плохо, хозяин? Могу вызвать «Скорую помощь».
— Да, мне плохо! — взлохматил я пальцами волосы. — И будет хуже, если ты мне сейчас же не включишь что-нибудь приличное и не оставишь меня в покое.
— Пожалуйста, хозяин, — словно живой, фыркнул телевизор и переключил канал.
На этом канале транслировали старый детектив по роману Парнова «Ларец Марии Медичи». На душе у меня потеплело. Я поудобнее устроился в кресле, вытянул ноги, сложил руки на животе и уставился в экран. До чего же приятно посмотреть старый фильм! Будто не в экран смотришь, а в окно выглядываешь: настоящая жизнь, живые людьми…
Юра Березовский увлеченно рассказывал капитану Люсину о происхождении ларца. Игра актеров — закачаешься, диалоги — заслушаешься!..
— Хозяин? — убавив вдруг звук почти до минимума, спросил телевизор.
— Ну что тебе еще? — взорвался я.
— Как вы такое можете смотреть?
— А что такое? — тут уж меня обуяла неподдельная растерянность.
— Ну как же! У этого фильма нулевые рейтинги. К тому же диалоги слишком сложны — я и половины из них осмыслить не могу, а мой ай-кью, между прочим…
— Слушай, отвянь, а? И дай мне спокойно фильм досмотреть, — захныкал просительно я.
— Но я обязан вас предупредить, хозяин!
— Предупредил?
— Да.
— А теперь замолкни и включи звук, — нервно пошевелил я большими пальцами.
«…Я бы хотел, Виктор Михайлович, чтоб вы мне сами все рассказали. Сами, понимаете?» — произносит капитан Люсин, глядя в лицо Михайлову. Тот в нерешительности опускает голову.
«Я же вам про этот чек уже все рассказал».
«Ну, про чек, может быть, все. А вот про это?» — Люсин достает из портфеля сверток, разворачивает его и показывает Михайлову старинную икону.
«Не в бровь, а в глаз, товарищ начальник», — усмехается Михайлов.
«Сколько ж вы содр…»
— Хозяин, — осторожно вклинился интеллект.
— Ну чего тебе еще? — уныло выдохнул я.
— Я тут подумал…
— Не надо!
— Не надо — что?
— Думать не надо.
— А как же…
— А вот так!
— Но я только…
— Выключу! Из розетки, — грозно предупредил я.
— Вы злитесь, хозяин, — укоризненно произнес телевизор.
— Я знаю!
— Это нехорошо и очень вредно для вашего здоровья. Вы недовольны мной? В чем выражается ваше недовольство?
— Ты мне не даешь смотреть фильм, чертова железяка!
— Претензия отправлена фирме-изготовителю, — нейтральным голосом заявил телевизор.
— О нет! — застонал я, пряча лицо в ладонях.
— Могу предложить футбол: полуфинал Аргентина — Россия.
— Терпеть не могу футбол, — буркнул я, стараясь сквозь бубнение чертова интеллекта расслышать слова фильма.
— Вы неправы, хозяин! Это замечательная игра. По статистике…
— Плевал я на твою статистику! Оставь меня уже в покое, ты, исчадие ада!
— Вношу поправку: меня изготовила корпорация…
— Монстров, знаю. Это изощреннейшая пытка, подобной которой еще не придумали!
— Вы неправы.
— Да-да, возможно уже есть и более изощренные. Ты дашь мне досмотреть фильм?
— Смотрите, — безразлично отозвался интеллект и замолк.
Люсин производил допрос мадам Локар. Я сосредоточился, вслушиваясь в французский актрисы Лучко. Красивый все-таки язык… Но как Люсин тонко ловит заграничную мадам на несоответствиях…
— Кстати, хозяин! — вновь встрепенулся телевизор.
Из моей груди вырвался стон.
— Но это действительно важно! Я бы не посмел отвлекать вас по пустякам.
— Говори, чтоб тебя, — процедил я сквозь зубы.
— Вы какой зубной пастой пользуетесь?
— Что?!
— Какой зубной пастой вы пользуетесь, — четко произнес телевизор, увеличив звук. Видимо, решил, будто я несколько глуховат.
— А тебе-то какое дело?
— Мне — никакого, но Стат-центр интересуют ваши зубы.
— С чего это?
— Я передал им сведения о ваших зубах и только что получил ответ.
— Ну-ну, я тебя слушаю, — ответил я ему, размышляя, не запустить ли в эту безмозглую машину, возомнившую себя невесть кем, тапком или чем потяжелее, но было жаль потраченных денег.
— Ваша паста эффективна!
— Я оценил твои старания. У тебя все?
— Но я обязательно должен узнать, какой пастой…