– Имя честной девушки замешано в отвратительном скандале. – На этот раз неприятного взгляда были удостоены Вожаки обеих наших стай. – И кто-то за это обязательно ответит. Впрочем, если у парня другие планы, если свадьба ни коим образом не входит в его планы, мы можем, выражаясь спортивной терминологией, произвести замену игрока. Ты же не единственный сын своего отца, Серго Wolf?
Сандру Вольф закашлялся и перепуганно глянул сначала на Владыку, затем – на меня. Серый сжал кулаки и негромко зарычал.
– Мне всё равно, кто из вас двоих окажет честь этой прелестной девушке и сделает её своей женой, – после короткой паузы продолжил глава оборотней. – Но свадьба состоится сегодня до заката. Я сказал.
Мой будущий муж зыркнул из-под бровей и, абсолютно не заботясь о правилах приличия вышел из-за стола.
– Значит, вернусь к закату, – бросил он на ходу. – Не опаздывай, Красная Шапочка.
И с такой силой шарахнул дверью, что в одном из окон с тоненьким звоном треснуло стекло.
У меня всё ещё дрожали колени, но я нашла в себе силы встать.
– Куда? – прорычал мой Вожак.
Я пожала плечами.
– Пойду прогуляюсь. Если повезёт, и в самом деле подмочу свою честное имя, чтобы не так обидно было.
– Руслана, вернись!
– Пусть девочка погуляет, – осадил Акамира Лютого Владыка.
– Это ты во всём виноват, – прошипела Эмма Вольф.
– За что нам всё это? – всхлипнула мама.
Что было дальше – я не слышала, повторив подвиг Серого. Страшно представить, но от замужества мне, по ходу, отвертеться не получится.
***
Сначала я хотела подняться к себе, но быстро поняла, что там не спрячешься: обязательно либо мама, либо братья нагрянут, а то и все вместе. Или, что гораздо хуже, Вожак. Не то чтобы я и в самом деле в это верила, ибо он своей вины в случившемся никогда не признает и не станет меня утешать, а вот наставлять – совсем другое дело.
А мне и без его наставлений тошно.
Поэтому я ушла в сад.
Здесь особенно сильно пахло осенью: прелыми листьями, мокрой корой и яблоками. У нас был самый большой в посёлке яблоневый сад – почти два десятка деревьев, и я не стану рассказывать, чего нам стоило каждую зиму спасать их от морозов, а они в наших местах лютые.
Лютые. Я горько усмехнулась. Недолго мне осталось в Лютых ходить, через несколько часов буду уже Вольф.
– Wolf, – скривившись, передразнила я Серого. – Просто дурдом какой-то.
Через калитку я вышла из сада, накинула на голову капюшон – в этот раз к завтраку я не наряжалась, а спустилась в том же костюме, в котором бежала по лунной тропе вместе с Вадиком – и, стараясь держаться окраины, побежала в лес. Хорошая пробежка всегда помогала мне облегчить голову.
За моей спиной осталось уже километра три, когда стало ясно, что у меня ничего не получится. Успокоение не приходило, а мысли не становились чище. Наоборот, чем дальше я убегала от посёлка, тем злее становилась.
На Вожака, на Владыку, на Серого, который поманил надеждой, а потом сдался без боя… Но больше всего на себя, на свою трусость. Была бы я смелее и сильнее, вообще не возвращалась бы в посёлок. Конечно, до цивилизации я бы добралась не сразу, но не волчицу лесом пугать, а там бы глядишь – и затерялась среди людей. Мир огромный, а оборотней в нём – жалкая кучка…
К сожалению, в одиночку нам не прожить. Без соплеменников мы быстро дичаем и сходим с ума. Оттого испокон веков самым страшным наказанием считается не казнь, а изгнание.
– Да чтоб вас разорвало! – выругалась я и взяла чуть влево, собираясь сделать крюк и вернуться к посёлку с западной стороны, но не пробежала и двадцати метров, когда стало понятно, что в лесу я не одна. Замедлив шаг, я прислушалась: приглушённый голос доносился со стороны опушки, где в детстве мы с подружками устроили тайное убежище.
Мы говорили друг другу, что прячемся от родителей, а на самом деле – от мальчишек. Не то чтобы они обращали тогда на нас внимание, разве что самую малость, но вместе с тем сладкая дрожь пробирала от мысли, что мы сбежали от тех, кто и не думает нас догонять… Но однажды они нас выследили. Помню наше удивление, когда мы прибежали на опушку, а на месте поваленного дерева, служившего нам скамейкой, – небольшое строение, что-то среднее между шалашом и навесом. Мы гордо нарекли его беседкой и провели здесь много счастливых часов. Некоторые из нас даже в компании тех самых внезапно возмужавших мальчишек...
За прошедшие годы наше секретное место не обветшало. Видимо, девчонки из посёлка – из тех, кто помладше, – всё ещё говорят, будто прячутся здесь от нравоучений родителей. Но прямо сейчас под старой, покрытой еловыми лапами крышей стоял Серго Вольф и с кем-то ожесточённо ругался посредством спутникового телефона.
– То есть я, по-твоему, в восторге?.. Не было… Нет, не вру… – с тихой яростью шипел он, делая короткие паузы, которые заполнял его собеседник. Собеседница, как вскоре стало понятно. – Вот у него и спроси... И спроси… И спроси!.. Ада, хватит!
Некоторое время Серый молча слушал, что говорила ему женщина на том конце телефонной линии. Ну, как говорила? Верещала. Я стояла довольно далеко и слов разобрать не могла, но общее настроение неизвестной дамы было несложно угадать.
– А что ты хотела, чтобы я сделал? Он бы женил на ней Сандро… – Я вздохнула. Хрен редьки не слаще. – И как бы после этого я смотрел в глаза собственному брату?.. Да ёлки-палки! Ну, сколько раз надо повторить? Я её не трогал! Нет, ничего не было. Мы вообще случайно тогда столкнулись. Веришь?..
Серый сел на лавочку и свободной рукой провёл по глазам.
– Да ничего я не предлагаю, – усталым голосом сказал он. – Оставим всё как есть. Ничего не изменится, пусть она и станет моей женой.
Я попятилась. Боже, а мне казалось, что хуже быть не может. Жалела себя, и даже не подумала, что кому-то может быть в разы хуже. Ладно я – сама виновата, а Серый просто вышел на пробежку и мимоходом помог оказавшейся в беде девушке.
И за это теперь будет расплачиваться до конца жизни? Неправильная какая-то справедливость...
– А что ты хотела? – тем временем продолжил Вольф. – Мы друг другу ничего не… Ах, ты надеялась… Разве я давал тебе повод?..
Кобель. Моё сочувствие к жизненной ситуации моего коллеги по несчастью растаяло даже стремительнее, чем появилось. Я отвернулась, собираясь как можно скорее уйти отсюда, но как назло под ногой хрустнула ветка, и Серый тут же безошибочно нашёл меня взглядом.
– Ладно, я понял свою ошибку, – сказал он, медленно поднимаясь. – Нет, не эту… А ту, что вообще завёл с тобой этот разговор сейчас. Надо было с глазу на глаз.
Женщина ответила что-то особенно резкое и, по всей видимости, отключилась. Ну или Серый её отключил. Так или иначе, но он спрятал свой телефон и подошёл ко мне.
– Осуждаешь?
Я покачала головой, а он недоверчиво вскинул брови.
– А мне показалось…
– Если кажется, креститься надо. Просто… – Я осеклась, не в силах подобрать подходящее слово. Просто что? Наверное, я и сама толком не знала. Но Серый на этот счёт был другого мнения.
– Осуждаешь, – хмуро произнёс он. – А вместе с тем у тебя на это нет никакого права. Ты мне пока не жена. Не друг. Не любовница. И даже в роли матери своих будущих детей я тебя пока не вижу… Можешь объяснить, почему я должен перед тобой оправдываться?
– Ты не должен, – заверила я. – Только…
– Да? – Он засунул руки в карманы брюк и качнулся с пятки на носок.
– Давай обойдёмся без меток. Ладно?
Вольф ничего не ответил. Я же посчитала это молчаливым согласием и вернулась к пробежке.
***
Он догнал меня через минуту и, без труда подстроившись под мой темп, побежал рядом. Я ускорилась – он тоже, я замедлила ход почти до шага – и Серый решил отдохнуть, рванула напрямик через бурелом, а он только ветки успевал от моего лица отводить. Наконец, я остановилась и прямо спросила:
– Что тебе надо?
– Просто бегу. Поддерживаю форму, – ухмыльнулся он.
– Именно здесь?
– Может, я заблудиться боюсь. – Я наградила его самым мрачным из своих взглядов, но Вольфу хоть бы хны. Скалит зубы в насмешливой улыбке, и чёрт его знает, что за этой улыбкой на самом деле скрывается. – Ты серьёзно насчёт метки?
Я уже рассказывала о том, что люди об оборотнях придумали кучу небылиц? Больше всего меня умиляли истории об истинных парах. Якобы у каждого из нас где-то в мире бродит вторая половинка, и как только мы встретимся, мы сразу узнаем друг друга. Вы будете смеяться, но – по запаху. Потом сразу же наступает безудержная страсть, неминуемый секс, множественный оргазм, обоюдная верность, глубокое доверие, куча детишек и любовь до гроба… И метка что-то среднее между обручальным кольцом и магической привязкой.
В реальности всё гораздо прозаичнее.
Друг друга по запаху мы, конечно, можем различать, если захотим, но уж точно не используем этот навык для поиска второй половинки. Да и нету их, идеальных пар. Отношения мы, как и люди, строим с нуля. Узнаём друг друга, влюбляемся, разочаровываемся. Что же касается верности и доверия… Этот риф мы обходим при помощи магии, если можно так сказать.
После свадьбы пара обменивается метками. Фактически, это укус в районе ключицы. Говорят, довольно болезненный и заживает долго и тяжело, с повышением температуры и лихорадкой. Это организм перестраивается… Нет, подстраивается под укусившего тебя оборотня. В первые несколько дней после этого меняется запах, он как бы общим становится – одним на двоих. Это магия Луны.
Говорят, тысячу лет назад женщины-оборотни настолько редко призывали зверя, что мужчины готовы были за них буквально драться. И даже наличие мужа и детей не могли защитить её от возможного похищения и насилия. И тогда Луна услышала плачь своих дочерей и сделала так, что при обмене метками пара меняет запах друг друга и становится ближе на… как бы это сказать?.. На ментальном уровне, что ли. Они умеют чувствовать друг друга. Чужой страх воспринимается, как свой. Чужая боль. Радость, отчаяние, любовь, страсть – всё делится на двоих.