Однако образование не сделало Ричарда и Дэна счастливыми. Они чужие в обществе, в котором живут. Да, они убеждены, что их миропонимание правильно и истинно, но в глубине души хотели бы, чтобы все было иначе. Их жизнь уныла и одинока, у них нет друзей. Они были бы гораздо счастливее, если бы родились у других родителей, а не у этих светских гуманистов-прозелитов. Ричард и Дэн считают, что в отрочестве им промыли мозги, что они стали жертвой духовного насилия и теперь не способны стать полноценными членами своего общества.
Правильно ли Ричард и Дэн считают, что в отрочестве им промыли мозги?
МИНУТА НА РАЗМЫШЛЕНИЕ
Сюзанна Берг умирает. Лекарство, которое может спасти ее, очень дорого стоит и продается в одной-единственной аптеке. Муж Сюзанны Карл пытается собрать деньги на лекарство, но ему удается взять в долг только половину суммы. Он идет к аптекарю, объясняет, что его жена при смерти, и умоляет продать лекарство со скидкой либо позволить купить его в рассрочку. Аптекарь сочувствует ему, но отказывается продавать лекарство, хотя это все равно принесло бы ему большую прибыль. Карл в отчаянии и поэтому ночью забирается в аптеку и крадет лекарство. Правильно ли он поступил?
МИНУТА НА РАЗМЫШЛЕНИЕ
Вы четверть века вели безукоризненную жизнь: вы женаты, у вас есть дети, вы церковный староста. Однако подростком вы были соучастником преступления. Прошлое настигает вас: к вам заявляется полиция, чтобы арестовать вас за правонарушения, совершенные в ранней юности. Беда в том, что теперь вы уже не тот, что в прошлом, вы совсем другой человек, и такое ощущение, что вы вынуждены брать на себя чужую вину. Но тогда нужно фундаментально пересмотреть наши представления о преступлении и наказании. Разве можно сажать человека в тюрьму на двадцать пять лет, если к концу этого срока выяснится, что наказывают уже совсем не того?
Можно ли считать, что гомосексуальность – это безнравственно, поскольку это противоестественно?
Тед Келп, пастор Экуменической церкви Истборо, печально известный лозунгом «Господь ненавидит геев», только что погиб в результате несчастного случая с участием собачьего ошейника и отклеившейся афиши. Разумеется, пастор ничуть не удивился, когда очутился у райских врат, однако был несколько обескуражен, когда узнал, что Господь отнюдь не ненавидит геев, более того, у него есть близкие друзья-геи.
В результате у пастора Келпа происходит несколько неловкий разговор со Святым Петром.
СВ. ПЕТР. Тут вот про вас сказано, пастор Келп, что вы называли гомосексуальность скверной и противоестественным извращением. Господь, знаете ли, не одобряет таких высказываний, и, откровенно говоря, очень может быть, что в итоге вы окажетесь совсем в другом месте. Однако мы здесь придерживаемся принципов справедливости, поэтому, будьте любезны, объясните, что конкретно вы имели в виду.
КЕЛП. Ну, я, очевидно, считал, что гомосексуальность нарушает Закон Божий. Теперь мне представляется, что я несколько переборщил, однако я хотел бы подчеркнуть, что у меня были веские причины полагать, что гомосексуальность – это безнравственно. Главный довод состоит в том, что это противоестественно. Поведение гомосексуалов нарушает естественный порядок вещей, установленный Господом. Вот как об этом сказал архиепископ Ацинола: «Не представляю себе, как мужчина в здравом уме и твердой памяти вступит в сексуальные отношения с другим мужчиной. О таком мы не слышали даже в мире животных, среди собак, коров и львов». Поэтому, когда я называл гомосексуальность извращением, то имел в виду, что она противоестественна – да, она противоречит природе.
СВ. ПЕТР. Как интересно. Законный брак в природе тоже не встретишь. Неужели вы и брак назовете извращением?
КЕЛП. Ах, нет. На самом деле вы говорите, что на свете есть много хорошего, чего не встречается в природе, свечи, например. Хорошо. Однако здесь главное другое: хотя для мужчины естественно возлечь с женщиной, для него противоестественно возлечь с другим мужчиной. Дело в нарушении закона, а не просто в том, что это противоестественно: вот что делает гомосексуальность аморальной.
СВ. ПЕТР. Потрясающе. Однако разве не в нашей природе соблазняться тем, что не должно нас соблазнять? И все же мы искренне полагаем, что эту сторону нашей природы нужно всячески отрицать. А тогда нельзя считать что-то аморальным просто потому, что оно предполагает действия, не заложенные в нашей природе.
КЕЛП. Кажется, мне прямая дорога в ад…
Прав ли пастор Келп? Действительно ли гомосексуальность – это безнравственно, поскольку это противоестественно?
Следует ли запретить порнографию?
Два человека, дама либеральных воззрений и мужчина воззрений консервативных, встречаются в баре, чтобы обсудить достоинства порнографии, в частности вопрос о том, следует ли запретить ее законодательно. Они условились, что в рамках этого обсуждения порнографией будут считаться изображения и тексты откровенно сексуального содержания, цель которых – вызвать сексуальное возбуждение.
Консерватор утверждает, что порнография аморальна, поскольку нарушает религиозные представления, согласно которым сексом можно наслаждаться лишь мужчине и женщине в законном браке. Более того, он считает, что порнография поощряет различные формы сексуального поведения, например мастурбацию, промискуитет и прочие виды сексуальной активности, не нацеленные на продолжение рода, которые безнравственны сами по себе.
Он добавляет, что аморальность порнографии подтверждают и соображения о ее последствиях. В частности, она подрывает основы брака, разрушает семьи и, следовательно, общество в целом.
А в более общем смысле она расшатывает моральные устои общества, а в результате угрожает стабильности.
Консерватор настаивает, что для запрета порнографии есть очень веские причины. Со стороны государства хорошо и правильно беречь своих граждан от занятий, подрывающих моральные устои общества и выходящих за рамки преобладающих стандартов приличий и нравственности.
Его собеседница, придерживающаяся либеральных взглядов, с ним не согласна. По ее мнению, любое государство должно исходить из твердого принципа, что оно не должно ограничивать личную свободу гражданина, если только его действия не представляют физической опасности для других. И в его полномочия, несомненно, не входит следить за поведением отдельных граждан с целью их морального вразумления. Поэтому нет никаких оснований мешать гражданам потреблять порнографическую продукцию, если они того желают, даже если их решение кому-то кажется неразумным.
Кроме того, продолжает сторонница либеральных ценностей, такую точку зрения подтверждают следующие три соображения. Во-первых, свобода слова: изготовители порнографии имеют право искать свою аудиторию и соответствующим образом распространять продукцию. А свобода слова настолько фундаментальна, что для оправдания запрета порнографии нужны надежные доказательства, что порнография причиняет значительный вред. Отсюда следует второй пункт, состоящий в том, что таких доказательств нет – и в самом деле, нет никаких данных, которые подтверждали бы, что потребление порнографии причиняет непосредственный ущерб. И наконец, последний пункт касается неприкосновенности частной жизни: поскольку невозможно доказать, что порнография вредна, государство не имеет права вмешиваться в частную жизнь граждан.
Кто прав – либерал или консерватор? Следует ли запретить порнографию?
Несете ли вы моральную ответственность за изменения климата?
Фрэнк Ассизски, директор экологического общества «Все мы в одной лодке» (ВМВОЛ), похищен бандой императорских пингвинов, возмущенных тем, что его борьба с глобальным потеплением мешает им наслаждаться жизнью – летать дешевыми авиарейсами и гонять на джипах. Обнаружив, что в крылышках пистолеты не удержать, пингвины решают все же не вступать в открытую конфронтацию с ВМВОЛ и логическими доводами убедить Фрэнка, что его организация избрала неверный путь. Для этого они пригласили философа – императорского пингвина Пингвистотеля Перипатетика – чтобы он обсудил с Фрэнком вопрос о глобальном потеплении.
ПИНГВИСТОТЕЛЬ. Ваша организация придерживается представления, что все мы вносим свой вклад в изменения климата и, следовательно, несем моральную ответственность за последствия. Верно ли это?
ФРЭНК. Да, Пингвистотель. Все мы оставляем свой углеродный след, состоящий в количестве парниковых газов, которые каждый из нас вырабатывает прямо или косвенно. Мы знаем, что эти газы вызывают рукотворное – или крылотворное – глобальное потепление, и нам известно, что это глобальное потепление воздействует на окружающую среду таким образом, что в будущем нас ждут страдания. А следовательно, все мы несем моральную ответственность за будущие страдания и должны принимать меры, чтобы свести их к минимуму.
ПИНГВИСТОТЕЛЬ. То есть вы имеете в виду, что если я перестану брызгать подкрылышки дезодорантом и летать к родственникам на Гавайи, в будущем меньше народу будет страдать?
ФРЭНК. Да нет – я имею в виду, что если мы все будем стараться свести к минимуму свой вклад в углеродный след на планете, в будущем меньше народу будет страдать.
ПИНГВИСТОТЕЛЬ. Интересная мысль. Неужели мой личный вклад в этот самый углеродный след так велик, что если его вычесть, глобальное потепление сразу ослабнет и в будущем станет меньше страданий?
ФРЭНК. Нет. Вклад каждого в глобальное потепление ничтожен. Но если умножить его на все население планеты, больше шести миллиардов человек, эффект получится очень сильный.