Посему думаем, что и теперь употреблено сие слово о каком-нибудь твердом естестве, достаточном к удержанию воды, которая удобно скатывается и разливается. Но на том основании, что, по общепринятому мнению, твердь представляется происшедшею из воды, не следует еще почитать ее подобною или отвердевшей воде, или такому веществу, которое получает начало чрез процеживание влаги, как, например, камень кристалл, который, как сказывают, превращается из воды вследствие чрезвычайного ее отвердения, или слюда, образующаяся между металлами, а это такой прозрачный камень, имеющий преимущественно ему свойственный, и самый ясный блеск, что, если найден в чистом своем виде, не источен какой-нибудь гнилостью и не наполнен внутри трещинами, то прозрачностью подобен почти воздуху. Посему мы не уподобляем тверди ничему такому [Василий Великий. Беседы на Шестоднев. Беседа 3. URL: http://www.orthlib.ru/Basil/sixday03.html].
У Иоанна Златоуста мы находим почти «твердую» твердь. Для него это «ледяная» прозрачная прослойка, как бы «сгущение вод», защищенная «водами сверху», предназначенная для того, чтобы направлять солнечные лучи на Землю, иначе, по распространенному тогда представлению, более легкие элементы огня уходили бы вверх, а не концентрировались на тяжелых элементах земли и воды, т. е. на Земле. «Небо, сгущенное из вод, было ледяное», «Воды над небесами не только сохраняют небо, но и направляют вниз свет солнца и луны. Если бы небо было прозрачно, то весь свет устремлялся бы вверх, — потому что огонь по природе стремится вверх, — и земля осталась бы без света. Поэтому Бог и покрыл небо сверху безмерною массою вод, чтобы свет отражался и устремлялся вниз» [Иоанн Златоуст. О творении мира. Беседа 2. URL: http://azbyka.ru/otechnik/?Ioann_Zlatoust/o_tvorenii_mira=2]. Обратите внимание, что Василий Великий и Иоанн Златоуст по-разному понимают этот вопрос.
У Исидора Севильского «твердь» гармонично пребывает в качестве одной из сфер, но отнюдь не в качестве «потолка» и предела:
Так, высший круг неба он отделил особой границей, сделал его повсюду равномерным и равноудаленным отовсюду, и поместил в нем силы духовных тварей. Огненную природу этого неба Создатель умерил водами, чтобы пламя находящегося сверху огня не охватило нижележащие элементы. Затем он сделал твердым круг нижнего неба, наделив его множеством разных движений, а не единым и однообразным. Это небо он назвал твердью, так как оно поддерживает верхние воды [Исидор Севильский. О природе вещей. URL: http://www.vostlit.info/Texts/rus/Isidor_S/frametext2.htm. Ч. 13:2].
Другие ошибки перевода превращают одних людей в других или искажают их имена. Так, в 1Ездр.8:12 «младший сын» в результате ошибочного присоединения артикля ha к определяемому слову превратился в «сына Геккатана» (бен-hаккатан); «бней-hассоферет» из 1Ездр.2:55 переведены как «сыновья Гассоферефа», хотя переводятся правильно как дети рабов-писцов; бен-hассенуя из 1Пар.9:7, вместо того, чтобы быть «сыном нелюбимой жены», стал «сыном Гассенуи» и т. д. [Мещерская Е. и др. Священное Писание, как фактор языкового и литературного развития. СПб.: Изд-во Дмитрия Буланина, 2011. С. 276], подобных примеров достаточно. Причем попробуйте ввести в поисковике Интернета хотя бы Гассеную. Найдете много определений этого несуществующего в Библии персонажа, хотя есть и правильные определения. Подобные ошибки очень живучи и попадают в справочные издания, откуда кочуют и в атеистические публикации без должного критического анализа.
Аналогично, по тому же принципу, в Библии, откуда ни возьмись, появились единороги. Атеисты сразу ринулись обвинять Библию в наивной вере в несуществующих (или существ, чье существование ничем не подтверждено) существ из мифов и легенд. Неизвестно точно, были ли такие животные или нет, но в Библии о них речи не идет. Еврейское слово «рехем» переведено как «единорог», хотя означает дикого быка, обитавшего в средиземноморском регионе и ныне вымершего. Откуда взялся «единорог»? Переводчики еврейского текста, видимо, не знавшие о существовании дикого быка, решили бездумно скопировать слово «μονόκερως» из греческого текста (Септуагинты). «Монокерос» переводится как «однорогий». Но был ли дикий бык однорогим? Конечно, нет. Просто дикие быки «пользовались известностью из-за своих мифических пропорций. У них были два рога, которые они победно вскидывали, показывая еврейским поэтам яркий образ силы и неукротимой энергии» [Райкен Л., Уилхойт Д., Лонгман Т. Словарь библейских образов. СПб.: Библия для всех, 2008. с. 621]. В Псалмах Давида 28:6 теленок дикого быка превратился в молодого единорога. Почему-то во Второзаконии, в главе 33, ошибки не произошло («17. крепость его как первородного тельца, и роги его, как роги буйвола…»). А вот в Числах (Чис.23:22) перевели неправильно: «Бог вывел их из Египта, быстрота единорога у него», — и в 24:8: «Бог вывел его из Египта, быстрота единорога у него…». В книге Иова (Иов.39:9–10) так же дан неверный перевод: «Захочет ли единорог служить тебе и переночует ли у яслей твоих? Можешь ли веревкою привязать единорога к борозде, и станет ли он боронить за тобою поле?» Примечательно, что «единорог» даже не вписывается в смысл текста, речь идет именно о быке (только быков запрягали для такой задачи, как работа в плуге). Дикий бык был неприручаем, отсюда и сравнение.
Таких примеров с животными так же достаточно.
Миф 15: О разделенной Церкви как свидетельстве против ее Божественной установленности
Утверждение о большом количестве христианских конфессий часто используется для негативной оценки Церкви и христианства как божественного института. Да, христианство в мире, к великому сожалению, разделено на три направления: католицизм, православие и протестантизм. Причем это обобщающая характеристика, так как протестантизм — это не единая конфессия, а свыше десятка деноминаций, объединенных общим наследием, основанным на идеях лидеров Реформации. Особняком стоят дохалкидонские христианские конфессии (древние восточные церкви) и англиканство. Таким образом, фактически направлений даже пять: католическая церковь, православная церковь, протестантские деноминации, содружество англиканских церквей и древневосточные церкви. Но я объясню, почему разделенность людей, называющих себя христианами, не дает оснований для того, чтобы усомниться в Церкви как мистическом теле Христа.
1. У нас общий Символ веры.
С некоторыми отличиями Символ веры у всех пяти направлений один. Отличия касаются необязательного в католичестве добавления так называемого Филиокве, а также места, где речь идет о Церкви. К примеру, в католичестве говорится о Единой Вселенской Церкви, а в православном варианте — о Единой Соборной Церкви. При этом отражается одна и та же суть, ведь православные считают римскую церковь поместной, то есть де-факто входящей в Единую Соборную Церковь[18].
2. Из самого по себе наличия расколов и разделений некогда единого сообщества логически не следует, что сообщество идет по ложному пути и само существование сообщества мотивировано ложными аргументами. От государства могут отпадать отдельные области, в царской династии могут появляться неожиданно «законные претенденты», в научном сообществе — группы несогласных ученых и т. д., из этого не следует, что государство не столкнулось с обычным сепаратизмом, династия — с самозванцем, а научное сообщество — с лжеучеными. Если мы оторвем от растения листик, растение продолжит свое существование, не изменив своей природы, тогда как листик не превратится в отдельное растение, а останется остатком того растения, от которого оторвался.
Причины расколов и разделений хорошо известны историографии, и не стоит упрощать ситуацию, как это делают атеисты, сводя ее к тому, что равно и одинаково обоснованные и легитимные участники спорят между собой, кто правее. Равной легитимности тут нет. Если в отношении католической и православной церквей действительно существуют сильные аргументы с обеих сторон, то протестантские расколы и несогласие древневосточных церквей имеют совершенно иную природу. Создание англиканской церкви было чистой воды политикой Генриха VIII, пожелавшего жениться в третий раз, взять под контроль богатые монастырские земли и присвоить себе не только светскую, но и духовную власть. Этот «раскол» не привносит ничего негативного по отношению к католической церкви, но свидетельствует только о нелегитимности англиканства, ведь в Церкви издревле существуют процедуры принятия решений, территориальное деление, вопросы решаются посредством синодов и соборов. Здесь все произошло вопреки всем установленным нормам и практике. То же самое касается любой протестантской деноминации: реформация проводилась тождественно желаниям немецких князей и государей получить большую независимость, больше личной власти и контроля над населением и отнять у католической церкви земельные владения, дабы обогатить собственную казну. Недаром и по сей день существующие лютеранские церкви являются государственными. Неопротестантские деноминации, появившиеся немного позднее в Англии, и в XIX–XX вв. в США, вовсе не имеют ничего общего с христианской Церковью — это отдельные группы со своими лидерами, хоть и имеющие между собой взаимоотношения, но не имеющие никакого апостольского преемства. Эти лидеры — просто светские люди, не являющиеся священниками, фактически самозванцы, претендующие на право самолично трактовать Библию по правилу Sola Scriptura[19].
Что касается древневосточных церквей, то легитимность через апостольское преемство здесь есть, как и независимое существование от светских властей. Но эти конфессии стали своего рода реликтами, и часть их восходит не к вероучительным положениям Соборов, а к отдельным богословам, например, Несторию. Примечательно то, что древневосточные церкви последовательно сокращаются, возвращаясь в лоно Церкви. Так, в католическую церковь вернулись 7 восточных структур, ранее бывших в числе древневосточных церквей