Гал.5:14) (Св. Кирилл Александрийский).
С обывательской точки зрения Христос также совершил жертву, на которую мало кто решался в человеческой истории. У Него было много возможностей избежать казни, и это не стало бы отходом от Его моральных принципов и учения, достаточно было объяснить Пилату, что Царство Небесное не претендует на земную власть римского императора и даже на власть в Иудее. Иисуса не заставляли поклониться языческим богам, совершить некий противный иудаизму ритуал, осквернить святыню. В таком случае, спор с фарисеями мог бы продолжиться на том же уровне, на каком он и находился до рокового события в Гефсиманском саду и на суде прокуратора Иудеи, — на уровне словесных перебранок и стычек на местах проповедей и в синагоге. Ведь в то время было много проповедников, призывавших к очищению иудаизма и строгости нравов. И кого из них мы знаем, умершего так же, как Христос, претерпевшего аналогичный судебный процесс и вызвавшего гнев Синедриона? Гиллель, при всей его снисходительности к язычникам в вопросе вступления в иудаизм и мягком отношении по отношению к ритуалам, не снискал такой ненависти со стороны более строгих единоверцев. Иоанн Креститель погиб из-за прихоти Саломеи. Такие проповедники, как Симон Бар-Кохба, всерьез интересовали римское правосудие, поскольку были политическими деятелями, а не чисто религиозными. И даже религиозные деятели, такие как Шимон Бар Йохай, не избежали римского преследования, но лишь потому, что осуждали римское правление, чего никогда не делал Иисус Христос. А Элиезер бен Уркенос, при всей своей ненависти к язычникам и даже при том, что носил оружие, что категорически запрещалось иудеям по римским законам, и вовсе не преследовался.
Иисус пошел именно на жертву, претерпев предательство (при этом знал, кто предатель, и ничего не предпринял), не пытался оправдаться на суде Пилата и в Синедрионе, не пытался получить помощи от Своих учеников — совершенно не оказал никакого сопротивления, имея возможность предпринять меры для Своего спасения от суда и смерти. Если мы признаем свидетельства Нового Завета исторически правдивыми, то поведение Христа покажется нам даже странным с чисто человеческой точки зрения: целенаправленное, невозмутимое, уверенное и при этом эмоционально насыщенное движение к смерти, которой можно избежать. Если это не жертва, то что еще? Смерть как часть учения, часть проповеди, а значит, не просто смерть, а умирание ради других, чтобы те жили. Душу свою положить за ближнего. И мы знаем, что Иисус учил, что Его смерть есть спасение для других, следовательно, принимаем мы Его божественность или не верим в нее, Иисус, как историческая личность, как человек, считал Свою смерть необходимой для спасения ближних.
Жертва своей жизнью всегда подразумевает наличие возможности ее избежать. Солдат, бросающийся на амбразуру, чтобы прикрыть своих товарищей от пулеметного огня; пожарный, пробирающийся вглубь горящего дома ради спасения младенца; миротворцы, предотвращающие конфликт в опасном регионе, и т. д. Христос гораздо выше этих примеров. Если мы не верим в Его божественность, то, по крайней мере, знаем, какими мотивами Он руководствовался. Если верим, что Он — Господь, то получаем еще более поразительную картину: Он, как всемогущий Бог, а не только человек, имеющий силы рассеять, как пыль, солдат и обвинителей вокруг Себя, смиренно и молча идет на смерть без всякого гнева и прощая Своих убийц.
Что же касается чисто физической стороны вопроса, то неужели удары римского хлыста, вырывающего мясо с костей, моральное унижение, долгий путь с тяжелым крестом в условиях полного истощения, наконец, саму казнь на кресте (одна из самых мучительных смертей) ничего не стоят? Как неверующие сравнивали, что больнее?
Миф 29: Об отсутствии свидетельств Божественности Христа в Евангелиях
На самом деле Евангелия сплошь и рядом говорят, что Христос — Бог. Редко, когда это происходит прямым текстом, что свидетельствует как о подлинности евангельского свидетельства, так и о более глубоком видении природы Христа Его учениками. Почему это свидетельство подлинности? Потому что при наличии сомневающихся в последующие века никто не стал добавлять в Евангелия уточнения. Это говорит о том, что читатели Евангелий понимали суть действий Христа и не видели никакого другого альтернативного объяснения Его хождению по воде, власти над бесами и Законом и т. д. Единодушие христиан в вопросе божественности Христа — явление, исторически зафиксированное, и тут уместно высказаться более жестко по поводу позиции ранних христиан о природе Христа и Троицы. Ирония магометанских, атеистических и теософских сказок о том, что Христос был признан Богом при императоре Константине, что Троица была там же, при нем, «придумана», что несчастные ариане были задушены союзом ортодоксов с императором, о том, что ариане не были, собственно, антитринитариями, как и другие еретики той эпохи не были против Троицы и божественности Христа. Вопрос состоял не в том, божественен ли Христос и существует ли Троица, а в том, как эта Троица функционирует и какие в ней отношения, является ли Христос только Богом с видимой плотью или Богом, воспринявшим человеческую плоть, и т. д. Таким образом, мало кому (если вообще никому, кроме гностиков, уже находящихся вне сферы, собственно, христианского взаимообщения того времени) в среде ранних христиан приходило в голову отрицать существование Троицы и божественность Христа: ни арианам, ни монархианам, ни тритеистам, ни монофизитам, ни миафизитам, ни несторианам — никому из них. То, что ариан делают антитринитариями и противниками божественности Христа, — вопиющая ошибка, так как ни теми, ни другими они не являлись. Также и либеральные библеисты делают совершенно фантастический по своему идиотизму вывод: Христос, если и считал Себя Мессией, то в том смысле, что Мессия — это Царь Иудейский, пророк, но без претензий на божественность, никак не Мессия эсхатологический, как в Ис.9, Мих.5 и Иер.23, имеющий божественное происхождение. И, в то же время, они ставят вопрос: как же так, почему ранние христиане считают Христа Мессией божественным — и пишут многостраничные малоубедительные объяснения (но так и не признают за Иисусом таких претензий). Ангажированность подобного подхода очевидна (особенно для англиканских и лютеранских библеистов, чьи храмы катастрофически пусты, и метод их наполнить они выбрали сомнительный — как можно более либерально и радикально подойти к кастрации христианства). Куда проще и убедительней выглядит «версия», что Иисуса стали считать Мессией божественным, потому что Он Сам Себя таковым считал и называл Себя именно таким Мессией, какой описан у Исайи (которого Он так любил цитировать), Иеремии и Михея! Наиболее убедительное опровержение левых гипотез — это восприятие Иисуса самими Его учениками. Но как раз это они пытаются обойти разными способами. Наибольшую головную боль вызывает Евангелие от Иоанна, поскольку там божественность Христа, в отличие от синоптических Евангелий, показана буквально через заявления, а не через действия божественного характера. Евангелие от Иоанна, самое позднее каноническое Евангелие и самое «божественное», не вызвало у христиан никакого диссонанса и возмущения. Они приняли его и признали так же, как синоптические. Если бы цитаты Христа о Своей божественности были ложью или шли вразрез с Его словами и делами, произошло бы обратное: 90–100-е гг. — не такое уж далекое время от апостолов, еще живы их ученики, а может, и сам апостол Иоанн, самый молодой из учеников Иисуса.
Таким образом, наиболее мощным аргументом является поведение адептов раннего христианства и еретических течений. Но не менее важным являются тексты Нового Завета. Приведу только некоторые эпизоды:
Тут Иудеи обступили Его и говорили Ему: долго ли Тебе держать нас в недоумении? если Ты Христос, скажи нам прямо.
Иисус отвечал им: Я сказал вам, и не верите; дела, которые творю Я во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне.
Но вы не верите, ибо вы не из овец Моих, как Я сказал вам.
Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною.
И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей.
Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех; и никто не может похитить их из руки Отца Моего.
Я и Отец — одно.
Тут опять Иудеи схватили каменья, чтобы побить Его.
Иисус отвечал им: много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями?
Иудеи сказали Ему в ответ: не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом (Ин. 10:24–33).
Какие выводы мы делаем из этого отрывка?
1. Из стиха 28 мы выясняем, что Иисус дает жизнь вечную. Только Бог может давать жизнь вечную. Каким бы плохим иудеем ни был Иоанн, но даже плохой иудей не сделает подобного заявления, если оно не соответствует действительности.
2. Из стиха 30 мы выясняем, что Иисус и Бог-Отец едины. В данном случае это прямое заявление: «Я — Бог». И, судя по реакции евреев (делаешь Себя Богом), они Его правильно поняли. Реакция, как я уже писал выше, самый надежный и труднооспоримый аргумент. Над текстами и словами, которые их составляют, можно спорить долго, выверяя каждую букву и высказывая сомнения по поводу перевода. Но человеческая психология никогда не дает сбой для исследователя.
Другой отрывок:
После восьми дней опять были в доме ученики Его, и Фома с ними. Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них и сказал: мир вам!
Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим.
Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!
Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие (Ин.20:26–29).
Как мы видим, Фома называет Иисуса Богом (он узнал в Нем Бога, как если бы всегда Его именно так и воспринимал), и Иисус не возражает, а одобряет такое признание. И ни у кого из присутствующих это не вызывает удивления или сопротивления. Последующие поколения христиан не пытаются скорректировать этот текст, не вносят уточнений. И данный эпизод — не позднейшая вставка, такие вставки библеистике хо