Я избежал сильного искушения спросить о предполагаемых призраках в Овертри и подождал, пока Хелен продолжит, накладывая себе еще одну миску ее изысканного чили. Ей не потребовалось много времени, чтобы понять намек от меня.
- Урожай считался одним из худших за все времена, и об этом кое-что говорили в сообществе фермеров. - Она остановилась на несколько мгновений, чтобы выпить половину своего пива, глядя в неизвестность. - Ну, легенды говорят, что у всех был плохой урожай, кроме Альберта Майлза. У Альберта был отличный урожай, лучше, чем кто-либо видел в любом другом месте, сколько они себя помнили. Ну, учитывая время и все остальное, многие люди полагали, что старый Альберт Майлз не был хорошим человеком. Я имею в виду, что этот человек управлял местной торговлей, у него никогда не было времени ухаживать за посевами, но каким-то образом ему удалось собрать лучший урожай в семи графствах. Достаточно урожая, чтобы прокормить всех людей, которые не вырастили даже картофеля, достойного упоминания, и достаточно сена, чтобы накормить каждую лошадь в городе. Многие говорили, что Альберт Майлз заключил сделку с самим старым Люцифером.
Я ничего не мог с собой поделать, это заставило меня усмехнуться. Я вздохнул с облегчением, когда Хелен тоже засмеялась, потому что на секунду я был почти уверен, что она действительно поверила своей собственной линии повествования. Я был рад видеть, что она не так уж далеко ушла в старые традиции Саммит-тауна, или вилля, или сити.
- Это довольно странно, тем более что этот человек ходил в церковь так же регулярно, как и все остальные в городе, даже чаще, чем некоторые жители окраин, если уж на то пошло. Поэтому все решили, что у него должен быть какой-то другой секрет, и городские власти решили, что им следует поговорить с ним.
- Вряд ли Альберта Майлза можно было назвать приятным человеком. Он был достаточно милосерден; он жертвовал церкви и прощал людям то, что они задолжали в торговом центре, он даже отдавал часть своего урожая тем, кто был в худшем положении, но он не был хорошим человеком. Хотя он всегда вел себя по-соседски, когда кто-то нуждался, было известно, что он избивал свою жену, и он скрывал то, что происходило на его ферме. Он не очень хорошо относился к гостям и уж точно не любил, когда кто-то совал нос в его личные дела. Как и в его хозяйство. Он захлопнул входную дверь перед носом у городских руководителей и велел им больше не возвращаться.
Она улыбнулась и принесла нам еще по пиву, прежде чем продолжить.
- Ну, к тому времени почти все в городе были ему должны, и никто из них не хотел злить его, просто на случай, если он решит не быть таким снисходительным к графику платежей. Поэтому старейшины города поступили так, как они считали самым мудрым, и спросили его жену о том, что делает его урожай таким прекрасным. Она посмотрела на них с некоторым удивлением и сказала им, что это пугало дает им хороший урожай.
Хелен заколебалась, совсем чуть-чуть, не больше, чем быстрый взгляд искоса, но я знал, что следующие слова из ее уст были ложью.
- С тех пор люди подражают тому, как было сделано его пугало, как бы соревнуясь, чье пугало самое оригинальное и в то же время самое похожее на то, которое сделал Альберт Майлз.
Я не мудрый человек; у меня, конечно, случались различные неприятности в течение жизни. Но время от времени старая похлебка, которую я называю своим мозгом, посылает мне хороший четкий сигнал, и время от времени я даже прислушиваюсь к тому, что он мне говорит. В тот вечер я слушал; я перестал задавать вопросы и пошел развлекаться с Хелен вместо того, чтобы оттолкнуть одного из единственных хороших друзей, которых я приобрел в городе.
Но я также пообещал себе сходить в городскую библиотеку, чтобы узнать что-нибудь об Альберте Майлзе. Так вот, некоторое время назад я упомянул о своем старом приятеле по колледжу, который переехал в Саммитвилл. Ну, Оуэн Кингсли вряд ли был из тех, кто когда-нибудь действительно уйдет на пенсию; в то время как он должен был наслаждаться своими золотыми годами, Оуэн деловито написал уже с полдюжины ужасно плохих любовных романов под именем Луиза Старлайт – да, я уверен, что вы видели некоторые из них, но Оуэн будет отрицать вам в лицо, что он написал их—и работал над еще одним крутым детективным романом, который он никогда не сможет продать. Это было, когда он не работал одним из волонтеров в Публичной библиотеке Саммитвилля.
Оуэн значительно облегчил исследование, даже несмотря на все эти расспросы о том, как поживает его хорошая подруга Луиза. Поверьте мне, вы никогда не видели, чтобы человек краснел, пока не увидите, как краснеет Оуэн, когда вы цитируете грязные сцены из его последнего дрянного романа. Он помог мне со старыми газетами и копиями городских бухгалтерских книг, а также со всей прочей ерундой, которая накапливается в библиотеке годами. Мы уже не общались так много, как раньше, но Оуэн всегда был чертовски хорошим другом.
Даже с помощью Оуэна я не смог найти никаких упоминаний об Альберте Майлзе. Все, что я обнаружил, это то, что в лесу под верхним деревом сохранились остатки того места, где когда-то был Саммит-таун. Какие бы записи об этом человеке ни существовали, они, очевидно, были уничтожены пожаром, охватившим Саммит-таун. У меня оставался только один выход. Я нанес визит Неду Граберу.
Итак, я уже говорил, что Нед был немного ворчлив, почти так же, как Кинг-Конг был немного высок, но он также был одним из самых гордых людей в городе по отношению к тому, что касается его наследия. Просто мне казалось, что вряд ли найдется кто-то лучше его, кто расскажет мне правду обо всех этих пугалах. Наверно, к тому моменту я уже был одержим идеей разгадать тайны, скрывавшиеся за этими странными фигурами, теми, что были на площади, и теми, что я видел почти перед каждым домом, мимо которого проходил, включая дом Неда.
Я встретился с Недом в обычном месте – на его крыльце – и принес двенадцать «бутонов», чтобы облегчить встречу. Мы с Недом неплохо ладили, но обычно это он приглашал меня к себе, а не я просто приходил задавать вопросы. Нед был в хорошем настроении, и моя взятка сделала его настроение еще лучше. После нескольких минут пустых разговоров Нед, наконец, решил, что с него хватит, и спросил, что привело меня к нему.
Я рассказал ему о своем любопытстве, связанном со страшилами, рассказал ему ту же историю, что и Хелен, и Нед только улыбнулся.
- И ты повелся на ее россказни?
- Не понимаю, о чем ты, Нед. - Я знал, что он имел в виду, но не хотел показаться слишком подозрительным.
- Ты и вполовину не такой умный, как я думал. Бен, нет никаких записей об Альберте Майлзе, потому что этот старый сукин сын сжег дотла все чертово поселение Саммит-таун. - На лице старого Неда играла злобная улыбка, которая, казалось, без слов говорила, что он нарушает правила, просто разговаривая со мной. Он выглядел почти дружелюбно с этой улыбкой, и, плюс морщины и зубные протезы, выскользнувшие из его рта, эта улыбка делала его похожим на маленького мальчика, задумавшего шалость. Я думал обо всех его попытках улыбнуться, но только одна из них была настоящей.
- Этот негодяй однажды сошел с ума, убил свою жену и бросил сына в колодец. Просто потому, что его жена валяла дурака. - Нед медленно подмигнул мне, что больше походило на моргание ящерицы, чем на что-либо другое. - Черт возьми, сынок, все в этих краях знают, что этот человек был колдуном.
- Нед, это самая большая чушь, которую я когда-либо слышал. - Эти слова слетели с моих губ прежде, чем я смог остановить себя, и я просто знал, что Нед набросится на меня, начав разглагольствовать о моем недостатке манер и, возможно, спрашивая, были ли мои родители женаты.
Вместо этого Нед просто начал хихикать глубоко внутри своего тощего маленького тела и хлопнул себя по колену несколько раз, когда больше не мог смеяться.
- Конечно, это полная чушь, Бен. Все эти бабушкины сказки – сплошное дерьмо. Но именно оттуда мы все получаем наши обычаи. - Нед вытащил еще одну банку пива, открыл крышку и начал пить, как чай. - Но дело в том, что у этого человека была репутация колдна, и его урожай действительно рос лучше, чем у кого-либо другого.
Нед уставился в небо, и на несколько секунд я испугался, что он умер – он был так неподвижен. Потом он снова улыбнулся мне.
- Мой дедушка рассказывал мне сказки о старом Альберте Майлзе, всегда называл его Стоуни, потому что это было его прозвище. Надо полагать, это было связано с поведением этого человека. Этот человек казался совершенно близким по духу. - Нед снова рассмеялся, очевидно, вспомнив старые сказки, которые рассказывал ему предок. - Бен, горожане не приходили к нему с какой-то мирной просьбой; они пришли и потребовали, чтобы этот человек объяснил им, как сделать так, чтобы их собственный урожай рос лучше. Они все боялись его, но в то же время были в полном отчаянии.
Нед снова замолчал и, прежде чем я успел заговорить, вошел в свой дом, велев мне ждать там, где я сидел. Я подождал, и минут через десять Нед вернулся с книгой, которая, должно быть, была почти такой же старой, как город.
- Мой дед оставил это моему отцу, а как его единственному сыну оно перешло ко мне, - объяснил Нед, осторожно перелистывая старые страницы книги. Глядя на то, что происходило в прошлом, я видел большую часть истории города на старинных фотографиях, которые вы видите время от времени в книгах о старом Западе. Наконец Нед остановился на какой-то странице и жестом напомнил мне, что эта книга старше нас обоих—будьте осторожны, пожалуйста, - протянул том мне.
И впервые я увидел пугало, которое сделал Альберт Майлз. Старая фотография была сильно выцветшей и не очень четкой, но я мог разглядеть эту фигуру достаточно подробно, чтобы она заставила меня вздрогнуть. Тело было длинным и худым, почти как скелет. Одежда не походила ни на одно из пугал, которые я видел в городе; она была почти Елизаветинской по стилю, с множеством оборок и пуговиц. На ногах Страшилы красовалась пара туфель, которые даже на фотографии выглядели новыми, а руки были сделаны из тонких белых льняных перчаток. Все тело покрывала ткань, очень похожая на погребальный саван, лежащая на плечах и падающая на землю.