На второй перемене торговал лицом, а на большой — собрал обновленное пати для похода в столовку: я, Хэруки, Кохэку, Нанако, Хаттори-кун и Кеиджи. Опять получается три девочки и три мальчика. По пути посветил секретаря в смену планов — поедем до «Хонды», чтобы встретиться с Такеши. Энтузиазма у девушки эта идея не вызвала, но побыть рядом она не отказалась.
— Нанако, тебе нравится Хаттори-кун? — Спросил я у своего секретаря, чтобы разрушить напряженно-зловещую атмосферу — ребенок якудзы и ребенок копа сверлили друг друга неприязненными взглядами. И как они в один клуб ходят с таким отношением?
— Не сказала бы, что я его ненавижу, — Пожала плечами Нанако и вернулась к своему удону.
Хаттори-кун густо покраснел.
— Какой канонично-японски-невнятный ответ! — Оценил я, — Как и ожидалось от моего секретаря — потрясающий навык ведения переговоров!
Теперь густо покраснела Нанако, а я получил от Хэруки ребром ладони по затылку.
— Ты права, — Улыбнулся я ей, для вида потирая голову — никакого урона мне лучшая девочка не наносит, — Попробуем спросить кого-нибудь другого. Как тебе Мотидзуки-кун, Хаттори-кун? — Спросил я все еще красного сына копа.
— В прошлом, хоть мы особо и не общались, я относился к нему с уважением, но в последние несколько месяцев Мотидзуки-кун сильно испортился! — Холодно ответил он, возвращая привычно-невозмутимый вид.
— Тц, — Раздраженно цыкнул Кеиджи и укоризненно посмотрел на меня, — Ты для этого меня пригласил?
— Я позвал всех, кого хотел, — Пожал я плечами, — Просто чтобы было с кем потусоваться. У меня репутация гаремщика и нет друзей мужского пола, так что я решил, что вы вполне подходите на эту роль. А раз так, — С максимально самодовольным видом развел я руками, — Вам придется поладить друг с другом!
— А?! — Совершенно по-якудзовски возмутился Кеиджи, заставив окружающих статистов вздрогнуть и уткнуть глазки в тарелочки, — Я что — твоя собственность?!
— Ни в коем случае! — Покачал я головой, — Но мне было бы очень приятно снова с тобой общаться! — Примирительно улыбнулся.
— А он? — Кивнул успокоившийся Кеиджи на Хаттори-куна.
— А «он» тут по просьбе моего отца! — Ответил сын копа сам, — И, судя по тому, как ты себя ведешь, его просьба абсолютно справедлива! Я буду следить за тобой во все глаза! — С соответствующим жестом заверил он Кеиджи.
Я невольно фыркнул — следить уже поздно.
— Делай что хочешь, — Отмахнулся Кеиджи и сосредоточился на еде.
— Я рада, что ты вернулся, Кеиджи! — Внезапно разрядила обстановку Кохэку.
— Спасибо, Кохэку! — Тепло улыбнулся он ей в ответ, — Извини, мне стоило «вернуться» раньше! И прости, что перестал с вами общаться! — Он встал и поклонился нам, — Все простите!
— Ничего, лучше поздно, чем никогда! — Примерно так ответили мы ему.
Увы, «спецперемена» не совсем помогла — все равно по коридорам приходилось передвигаться медленнее, чем обычно, время от времени «откупаясь» автографом. Хорошо, что деликатные японские дети даровали мне право спокойно кушать в столовой. После уроков добрался до литературного клуба — Хэруки привычно ушла вперед. Внутри, к своему удивлению, помимо привычного набора одноклубников, увидел Нанако.
— Не ждать же мне вас на скамейке в коридоре, Иоши-сама, — Развела она руками в ответ на мой недоуменный взгляд, — Но, если я помешаю…
— Вовсе не помешаешь! — Прежде чем она успела встать, заверил я.
— Мы сказали Курой-сан то же самое! — Улыбнулась Сакура-семпай.
— Точно не знаю когда, но на «Геймбое» скоро выйдет моя игра! — Не удержался я.
— Правда?! — Восторженно пискнула она.
— Иоши, не хвастайся! — Хихикнула Хэруки.
— Ты права! — Улыбнулся я, плюхнулся на стул и обвел ребят взглядом, — Тыщу лет не виделись, как у вас дела?
— Мои стихи в альманахе понравились начальнику отца, так что его повысили! — Похвастался Кайоши.
— А мне — просто стали давать чуть больше карманных денег! — Улыбнулась Киоко.
— Папа и мама мной очень гордятся! — Похвалилась хорошая девочка Сакура-семпай.
— Хорошо, что все хорошо! — Подвел я итог опроса, залез в сумку и достал оттуда ММА-перчатки, — Называется «шингарды», в таких будем драться! — Протянул Кайоши.
Сделаны по моей мерке — рука пацана чуть длиннее и уже, но подошло.
— Не совсем то, чего мне бы хотелось! — Слегка поморщился он, примерив перчатки и пошевелив пальцами, — От некоторых захватов придется отказаться.
А вот у мамы Хомуры и Казумы, которые тоже тестировали перчаточки, таких проблем не было.
— Для меня, как боксера, — Будучи фанатом Сунь-Цзы, не стал я «палить» свои усиленные курсы дзюдо, — Это тоже не совсем то, чего хочется — в этих я запросто сломаю тебе челюсть, чего мне совсем не хочется.
— Хо, а не слишком ли самоуверенно? Уверяю тебя — ты даже не дотянешься!
— Мальчишки! — Фыркнула Киоко.
Сакура-семпай почитала нам «Сумерки», мы одобрили, попрощались и разделились — ребята отправились по домам, а Хэруки пошла за Кохэку — к Такеши она не хочет, но хочет позвать подругу ночевать у Аоки.
Мы же с Нанако заглянули в фан-клуб — не могу же я проигнорировать ребят в день своего триумфального возвращения в школу! Комната теперь у них — сущий кошмар, ибо «музей Одзавы Иоши» было решено перенести сюда. Вон на той фотке маленький Иоши гладит собачку. А вон там — кормит оленя в зоопарке. Ничего такого, конечно, но это — лишнее напоминание о том, что я тут был не сразу. Неприятно.
Попили с ребятами чаю с печеньками, душевно пообщались, и, словно в компенсацию за причиненный фотками урон, мне выдали «необычное» письмо. Знакомиться с ним решил по пути на съемки, поэтому попрощались с «подделками»… Тьфу ты, нахватался! Попрощались с фанатами и потопали на выход. Нанако без напоминаний вызвала машинку, какая молодец. Итак, письмо…
«Здравствуйте, Одзава-сенсей! Меня зовут Эйитиро Ода, мне 15 лет».
На лицо сама собой вылезла широченная улыбка — если бы маленькие мангаки были покемонами, я стал бы настоящим мастером!
Глава 2
Прибыв к «Хонде», сразу увидели нужное место — целый рой фургончиков и куча рабочих, которые приводили фасад выделенного корпорацией двухэтажного бетонно-стеклянного здания в нужный вид под руководством активно жестикулирующих Такеши (стандартный костюм, несмотря на прохладную погоду) и еще какого-то мужика.
— Ооой! — Помахал я им, с ручкой Нанако в руке приближаясь к месту.
— О, Иоши-кун! — Обрадовался Такеши при виде меня.
Подошел, покивали друг другу, и он спросил:
— Слышал, у тебя были проблемы с якудзой?
И откуда знает?!
— Не то чтобы, — Покачал я головой и перевел тему: — Быстро вы справились!
— Мы — профессионалы, — Пожал плечами Такеши с видом «а ты ожидал иного?».
Режиссер помахал над головой, и к нам подбежал какой-то японец средних лет с пачкой листов в руке.
— Мой помощник, — Коротко представил его Такеши, отобрал листочки и протянул мне: — Вот под этот сценарий, в рамках «национальной борьбы с якудза», фонд «Хонда» выделил мне бюджет. Твой гонорар — тысяча долларов! — Обрадовал он меня.
— Спасибо за щедрость! — Похвалил я, с внутренним трепетом просматривая сценарий. Да, этот тот самый фильм, где сам Такеши появляется минут на сорок, но это — лучшие сорок минут в истории кинематографа! — Я — вот этот, верно? — Указал на персонажа.
— Верно! Так что тренируйся держать безэмоциональную мину! — Потребовал Такеши, — Снимать будем на Окинаве, через две недели — я как раз успею разобраться со «Звездными вратами»! — Заявил он.
Блин, а у меня же…
— Ваш управляющий говорил, что в это время у тебя тесты, но ты ведь что-нибудь придумаешь? — Такеши с ехидной лыбой хлопнул меня по плечу.
— Постараюсь, — Честно ответил я.
До самой темноты мы с Нанако смотрели, как работают Такеши и его команда. Ничего особенного — все спокойно и профессионально. Так продолжалось, пока один из статистов не запнулся, пролив кофе на ученого.
— Неуклюжий болван! — Взорвался Такеши, — Весь дубль полетел к черту!
Статист низко кланялся и забормотал извинения. Рубашку ученого поменяли, дубль пересняли. Напоследок Такеши вручил мне кассету с готовым «пустынным» сегментом — осталось только дорисовать спецэффекты.
Зазвонил телефон.
— Алло?
— Сын, ты еще у «Хонды»? — Спросил батя, которому, похоже, донесли доброхоты.
— Да, собирались уходить.
— Дождись меня у главного входа! — Попросил отец и отключился.
— Домой едем в лимузине! — Порадовал я Нанако.
— В лимузине мне нравится! — Улыбнулась она.
А кому бы не понравилось?
Дождались батю, уселись, угостил девушку соком из мини-бара.
— Как наши дела? — Спросил я осунувшегося батю, покосившись на сваленные на сиденье рядом кимоно и стоящие на полу тапочки.
— Давай свой сценарий, но в титрах тебя не будет! То же и с Муром — никакого упоминания, что Одзава к этому причастны.
— Обеими руками «За!» — Не стал я спорить, — Я не трус, но очень не хочется подставлять дорогих мне людей.
— А? — Не поняла Нанако.
— Посветим Нанако в курс дела? — Спросил я отца.
— Конечно, Курой-сан имеет право знать! — Кивнул он.
Рассказал все Нанако, батя добавил чудовищное:
— У Цуцуми-сана… Это тот юрист, который…
— Первым начал оформлять иск против секты, помню.
— Не перебивай отца! — Привычно даванул батя взглядом.
Я привычно извинился, и он продолжил:
— У Цуцуми-сана, как и наших юристов, были семьи.
Мне поплохело, Нанако зажала ротик ладошками.
— МВД стоит на ушах, — Глядя в окно невидящим взглядом, продолжил речь отец: — Всем очевидно, что за этой жуткой резней стоят сектанты, но никаких доказательств нет.
— Почему бы не подделать, — Предложил я.
— Никогда! — Покачал головой отец, — Наша полиция не занимается такой грязью. Не переживай, — Хлопнул он меня по плечу, — Никто не собирается спускать эт