Он медленно отстранился и прижался грубой щекой к ее щеке:
— Вот уж не думал, что вы можете так целоваться.
Она неловко засмеялась:
— Я тоже.
— Кажется, мы потеряли уйму времени, ведь прошло уже семь недель с тех пор, как мы встретились.
— Большую часть из них вы провели на севере.
— Я видел вас двенадцать раз, — возразил он.
— Вы вели дневник?
— Мне незачем, если это связано с вами. Я и так помню. — Мэтью наклонился к ней. — Я утром собираюсь обратно.
Она удивилась:
— А почему так внезапно? Я думала, вы останетесь здесь до конца недели.
— Я так и хотел, но возникли волнения на одной из фабрик. Я должен с этим разобраться. Но я вернусь сразу, как только смогу. Вы будете скучать по мне?
— Конечно, — ее глаза мерцали в полумраке, — и еще я буду скучать по вашему смешному произношению!
— Ваше так же смешно звучит для меня.
— Полагаю, так и должно быть. Мы совершенно непохожи даже в том, как говорим.
Это невинное замечание, казалось, отрезвило его. В сумраке такси Мэтью внимательно вглядывался в ее лицо:
— Осмелюсь сказать, все похожи под кожей и даже внешне иногда.
Стелла тревожно поежилась:
— Как зловеще звучит!
— Именно так и есть. Если мы… Проклятье, мы уже приехали. Эти такси быстрее, чем я думал. Как вы смотрите, если я зайду ненадолго?
— Уже очень поздно, — замялась она.
— Ладно. — Мэтью помог ей выйти из такси, но продолжил, придерживая дверцу: — Но когда-нибудь вам не удастся ускакать от меня. Увидимся, Стелла. Не забывайте меня.
— Не забуду, — пообещала она, торопливо взбежала по ступенькам и уже с безопасного расстояния наблюдала за тем, как он влез в такси и отъехал.
К ее удивлению, в гостиной еще горел свет. И, войдя в нее, Стелла обнаружила, что перед огнем камина сидит мать.
— Я думала, ты уже давно в постели.
— Я хочу поговорить с тобой, Стелла.
— Если о Мэтью…
— Нет, о более важном… об Адриане. Он дома.
— Но семестр кончается в следующем месяце!
— Он вбил себе в голову, что ему бесполезно там оставаться. Заявил, что, поскольку ему все равно не попасть в Академию, незачем и время терять и он будет немедленно искать работу.
— Уверена, что он мог бы подождать еще несколько недель!
— Он говорит, что если примется за поиски прямо сейчас, то может к Рождеству найти работу.
— По доставке открыток. Он пошутил.
— Нет. В самом деле, Стелла, понимаешь ли ты, что твой брат поступает именно так, как говорила ты? Ты же знаешь, единственное, что его увлекает, — это музыка. А ты еще позволяешь себе какие-то замечания по этому поводу. Этот Мэтью оказывает на тебя не лучшее влияние.
— Не понимаю, при чем тут Мэтью! Во всяком случае, завтра он возвращается в Лидс.
— Наконец-то, хоть эта тревога отлегла. Я довольно долго думала, что у вас с ним что-то серьезное.
— Что ты имеешь в виду? — Что лучше не иметь никакого зятя, чем такого, как он!
— Он очень богат, — равнодушно сообщила Стелла. — Если бы я вышла за него замуж, многие проблемы разрешились бы, в том числе и для Адриана.
Оцепеневшая, мать пристально смотрела на нее.
— Я знаю, что мы обе многое сделали бы для Адриана, но я не хочу, чтобы ты продавала себя тому, кто предложит самую высокую цену.
Стелла расхохоталась:
— Ты говоришь так, словно я выставлена на аукционе! Не забывай, среди назначавших мне цену был только Чарльз.
— Могло быть и хуже.
— Я не люблю его. Встреча с Мэтью в конце концов полностью прояснила это для меня.
— Ты уверена, что не влюбилась в это создание? — саркастически поинтересовалась мать.
— Не знаю.
— Не знаешь? — Миссис Перси была ошеломлена. — И как далеко это зашло?
— Он не просил меня выйти за него замуж, если ты это имеешь в виду.
— Надеюсь, что и не попросит! — Миссис Перси взволнованно ходила по комнате. — Он такой неотесанный, что я не представляю, как ты можешь переносить его. Он, может быть, и выглядит представительно, но как только откроет рот… В самом деле, Стелла, если ты выйдешь за человека вроде него, люди решат, что ты была в самом отчаянном положении.
— Ты такой сноб, — мягко ответила Стелла. — Он тебе понравился бы, если бы ты узнала его поближе.
— Я знаю! — взвизгнула миссис Перси, — Эта его вызывающая сексуальность! Вот уж единственное, чем мужчина вроде него может привлекать такую девушку, как ты.
— А что плохого в вызывающей сексуальности?
Мать презрительно фыркнула:
— Чарльз не стал бы этим пользоваться.
— Ему вообще нечем пользоваться!
— Он — джентльмен! Что само по себе уже кое-что… Этот фабрикант никогда не станет джентльменом!
Стараясь держать себя в руках, Стелла пошла к двери:
— Ты большой специалист по лишению иллюзий.
— От иллюзий лучше избавиться. Только очень богатый или очень глупый может себе их позволить.
Готовясь ко сну, Стелла размышляла над неожиданным выступлением матери. Даже если не брать в расчет его бесцеремонные манеры и недостаток светского лоска, все равно истина заключалась в том, что они совершенно не подходят друг другу. Можно увлечься несколькими поцелуями, но замужество — это совсем другое дело, и, лежа без сна в постели, Стелла испытывала полное к нему отвращение. У них нет ничего общего, никакого основания встречаться, кроме… сильного желания, и она была рада тому, что завтра утром он возвращается в Лидс. К тому времени, когда он вернется в Лондон в следующий раз, она будет уже в состоянии отказаться от его приглашений.
Когда на следующее утро Стелла вышла к завтраку, по внезапно наступившей в столовой тишине она поняла, что Адриан и мать говорили о ней.
— Хэлло, дорогой, рада видеть тебя. — Она поцеловала брата, потом села и взяла тост.
— Все такая же тощая, как всегда, — усмехнулся Адриан.
— Как и ты. Что делаешь, бросив школу?
Он ответил с демонстративной лихостью:
— Семестр кончается без криков восторга, и я не вижу смысла тратить время. Если я пойду в офис, то смогу начать работу как можно раньше… по крайней мере, до тех пор, пока ты не найдешь богатого мужа, который извлечет нас из этой ямы!
— Успокойся, Адриан, и заканчивай завтрак, — резко остановила его миссис Перси.
— Извини, ма. — Он моргнул и склонился над своей тарелкой.
Глаза Стеллы задумчиво остановились на нем. С точки зрения Адриана, ей было легко выйти замуж за богатого человека и помочь им; юноши всегда настолько эгоистичны, что их даже не волнует, каким образом они получили то, что хотели. Тем не менее Стелла испытывала сострадание к брату за то, что он не может развивать свой талант.
Со своим постоянным бренчанием на пианино, неряшливостью и шумом Адриан привнес в квартиру жизнь, и Стелла почувствовала себя помолодевшей и уже не такой беспокойной. То, что он интересовался Мэтью, она хорошо знала, поскольку однажды вечером, войдя в гостиную, застала брата за тем, что он выспрашивал Чарльза. Тот упомянул об этом, когда они ехали в его машине.
— Адриан, кажется, очень интересуется Армстронгом. На это есть причины?
— Конечно нет. Я не видела его уже несколько недель.
— Две недели, — уточнил он.
— Ты счет ведешь?
Он переключил скорость:
— Две недели, как ты в последний раз подвела меня.
— Но я же объясняла, это получилось потому, что Мэтью специально раскошелился, чтобы увидеть меня.
— Не понимаю, почему он должен это делать… если только ты не поощряешь его.
— Не впадаешь ли ты в детство? — спокойно спросила Стелла. — Кроме того, мне совершенно не важно, есть он или нет.
— Я совсем не возражал бы против того, чтобы быть в этом уверенным. Но Адриан думает…
— Адриан не имеет права думать что бы то ни было! Я никогда даже не говорила с ним о Мэтью.
— Даже если не говорила, он достаточно хорошо тебя знает.
— Не настолько, чтобы читать мои мысли. Честно говоря, Чарльз, вместо того, чтобы слушать школьника, тебе следовало бы иметь больше здравого смысла.
Чарльз начал притормаживать:
— Извини, дорогая. Если ты так говоришь, то беспокоиться не о чем. Я верю тебе на слово. — Он положил ее руку на свое колено. — Давай радоваться нашему вечеру и не будем спорить, а?
Стелла улыбнулась ему, но в глубине души кипела от гнева. Как смел Адриан обсуждать с Чарльзом ее дела? Если бы она стала женой Мэтью, это помогло бы покончить с проблемами брата, но, несомненно, проблемы начались бы у нее! И невзирая на то, что ее очень заботило будущее Адриана, у нее не было никакого намерения приносить свою жизнь в жертву ради его амбиций. А брак с Мэтью был бы не чем иным, как жертвой.
Глава 4
Мэтью Армстронг устроился в углу вагона первого класса и испустил вздох. Он направлялся в Лондон и — к Стелле. Прошел почти месяц, как он в последний раз видел ее. Месяц постоянных усилий отвести удар. На какое-то время дела поправились, и, если бы еще удалось уладить их отношения, он с легкой душой мог бы двигаться дальше.
Прибыв в Лондон, Армстронг направился прямо в отель, принял ванну, переоделся, а потом взял такси до ее дома. И только на полпути вспомнил, что не позвонил. Мэтью пожал плечами и отбросил эту мысль. В пять часов вечера, да в такой чертовски холодный день, где же ей еще быть, как не дома? И он улыбнулся, представив, как она удивится, когда он войдет.
Мэтью волновался, как школьник, когда звонил у заветных входных дверей. Ему открыл худенький парень с прямыми волосами и карими глазами Стеллы.
— Держу пари, что вы — Адриан! — Мэтью протянул руку. — Вы похожи на свою сестру. Меня зовут Армстронг.
Адриан приветливо улыбнулся:
— Не мистер Армстронг?
— Есть еще какой-нибудь?
— Нет, если это имеет отношение к моей сестре. Входите.
Мэтью вошел в холл, Адриан потянул на себя дверь гостиной и громоподобно возгласил:
— Мистер Мэтью Армстронг!
Воцарилась неловкая пауза, но Мэтью подошел прямо к Стелле с таким видом, словно собирался заключить ее в свои похожие на медвежьи объятия.