— Что ты предлагаешь? — спросил я прищурившись.
— Ещё одну услугу, но об этом позже, — она хитро улыбнулась.
— Тут что, абсолютно все знают моего деда лучше, чем я? — возмутился я. — Ладно, так что по делу то?
— Он не может получать выплаты и охотиться на землях, потому что ему запретил Император, но чисто фактически, если главой Рода станешь, например, ты, — она указала на меня, — это чисто гипотетически, то запрет больше не будет действовать и земли отойдут тебе. Ты будешь получать половину выплат с налога в виде комиссии на охоту на земле принадлежащей тебе, за зачистку аномальной зоны и все другие преференции, — объяснила девушка. — Так что да, — кивнула она, — это вполне себе вариант.
— Спасибо за разъяснения, но всё же я хочу узнать, что сделал мой дед такого, за что его не возлюбил Император.
— Напрягает? — спросила графиня, подняв бровь.
— Нет, просто мне это нужно для понимания дела, — покачал я головой. — Всё-таки мне хочется знать о всех последствиях помимо каждодневного риска моей жизни.
— Хорошо, — девушка положила руку на стол. — Твой дед…
— Простите, что прерываю вас, — к нам бесцеремонно подсел тот самый мужчина, который всё это время наблюдал за нами. — Но я бы хотел поговорить с графиней Голд наедине, — он мельком смерил меня взглядом, а затем уставился на девушку.
— А я не хочу с тобой разговаривать, — холодной ответила Агнесса. — Ни наедине, ни сегодня, никогда либо в принципе, — она посмотрела на меня. — Мне больше нечего тебе сказать, Безруков. Можешь проваливать, — не стала с ним любезничать графиня.
— Ты говоришь одно, а в твоём голосе я слышу совсем другое, — улыбнулся мужчина и положил руки на стол. — Я бы всё же хотел с тобой обсудить некоторые моменты, который остались непрояснёнными, — он попытался взять её за руку, но отдёрнула кисть.
— Пошёл вон. И больше не преследуй меня.
— Или что? — усмехнулся он. — Объявишь войну моему Роду? Мне кажется, что это немного выбивается из твоих сил, графиня.
— Какая жалость, — покачал я головой. — И разве это достойное поведение наследника Рода Безруковых? — я наигранно вздохнул. — Эх, видимо, отец тебя плохо воспитал.
— А кто ты? — уставился он на меня. — Мы разве знакомы?
— Мы? — усмехнулся я. — Отнюдь, но имя моё, возможно, слышали. Виконт Майерс, и если вы не хотите, чтобы этот небольшой конфликт не перерос в нечто о чём вы точно будете жалеть, настоятельно советую принести свои глубочайшие извинения перед Её Сиятельством Голд и больше не появляться перед ней.
Безруков вышел из-за стола и встал напротив меня, внимательно смотря мне в глаза. Руки и плечи напряжены. Всё его тело говорит только об одном. Он явно хочет мне врезать.
— Майерс? — переспросил виконт, расслабившись, и протянул свою руку. — Виконт Артём Леонидович Безруков, второй сын Леонида Матвеевича Безрукова, генерала второго ранга. Рад наконец-то познакомиться с сыном человека, который часто оказывает нам поддержку в вопросах поставки лучших барьеров для разломов на континенте.
— Не могу тоже самое сказать о вас, виконт, — покачал я головой, давая ему понять, руку я ему пожимать точно не буду.
— Возможно, — кивнул он и убрал руку. — Я сожалею, что наше знакомство было омрачено столь неподобающим поведением, и в качестве извинения я бы мог предложить оплатить ваш счёт, к примеру, — виконт нагло улыбнулся, смотря в сторону графини.
— Благодарю, но это излишне. Извинений в сторону дамы хватит, — спокойно ответил я.
— Разумеется, — мужчина повернулся к Агнессе. — Прошу простить моё недостойное поведение, однако, хочу всё же ещё раз вам сообщить, что в любое время готов прояснить статус наших отношений. Если вы всё же соизволите мне ответить, я буду крайне рад, что наш разговор не закончился на высокой ноте и возможно, что вы согласитесь остаться друзьями.
— Я подумаю, — всё так же холодно ответила графиня.
Сказала она одно, но этот ответ всегда означает совершенно другое. Что же этот виконт Безруков сделал такого, чтобы Агнесса так его невзлюбила?
— Позвольте поинтересоваться, — он повернулся ко мне. — А что наследник Германского Рода делает на русской земле? Неужели строит новые политические связи? Вы ведь знаете, чем занимается мой Род.
— Разумеется, — почувствовал я едва уловимые попытки проникнуть в моё сознание, — и я прекрасно знаю, что будет за ментальное проникновение в разум аристократа. Так что настоятельно рекомендую вам прекратить. Если вы хотите пускать мне пыль в глаза, надеясь под маской лести и «сладких» слов спрятать своё презрение ко мне, извольте. Играть я в игры не намерен, да будет вам известно, что наш возможный конфликт никак не будет касаться родительских забот.
— Я рад это слышать, — рассмеялся Безруков. — Но это всего лишь небольшая шалость, не стоит вам, неодарённому, вступать в конфликт со мной, — он подошёл ко мне. — Потом по кусочка себя не соберёшь.
— Ладно, — усмехнулся я. — Дуэль, виконт, — сказал я достаточно громко, чтобы это услышал персонал.
— Серьёзно? — хохотнул виконт. — Ну хорошо, — слегка склонил он голову. — Потом, когда будешь лежать в больнице, расскажешь своим, насколько у нас хорошая медицина.
— Действительно хорошая, — усмехнулся я. — Учитывая, что по последним данным у вас недобор в лучшем случае половина в мед. учреждениях, а умерших после войны столько, что на десяток моргов хватит. Поддержка населения у вас оставляет желать лучшего.
— Значит, в лучшем случае ты останешься калекой, — похлопал он в ладони. — Князь Астахов, — виконт обратился к мужчине за соседним столиком, — вы не против засвидетельствовать мою победу?
Уже думает, что победил. А уверенности ему не занимать. Уверенности или глупости, не важно. В его случае это почти одно и тоже.
— Виконт, — князь посмотрел в сторону Безрукова, а затем смерил меня взглядом.
Астахов Пётр Иванович мне знаком, но не очень близко. Пару раз видел его в обществе барона Евгения Сергеевича Гончарова.
Типичный вояка, что в своём Роду потратил практически все годы жизни на оттачивание своего боевого и магического искусства. Можно было бы, наверное, так сказать, но на язык он не остр, а наоборот, очень взвешен и спокоен.
В отличие от других военных родов Российской Империи, Астахов не прочь в политические игры, но только в случаях крайней необходимости. Также он поддерживает торговлю с нашим Родом.
Вообще, многие военные Рода и Кланы поддерживают контакт с моим Родом. Барьеры всегда нужны, также всегда необходимы люди, которые занимаются их обслуживанием. Так что это само собой разумеющееся, что они знают мою фамилию и кто такой мой отец.
Но вот кто я такой, они особо не знают. Да, я почти всю жизнь старался делать так, чтобы меньше появляться в среде аристократов. Это помогает держать родственников на вытянутой руке, но сейчас это может сыграть злую шутку со мной.
Два раза я уже пользовался своим положением, и больше так опрометчиво поступать не стоит. А то все мои многогодовые старания пойдут насмарку.
Астахов как раз один из таких людей, который что-то да слышал о моей персоне, и в данный момент он тщательно взвешивает все «за» и «против».
На вид ему пятьдесят, может, шестьдесят лет. Седые очень короткие волосы, шрам на левой щеке, проходящий через глаз. Сам глаз закрыт повязкой. Видимо, потерял его на войне, а возможно, что под повязкой он хранит какой-то артефакт.
Я что-то слышал о таком, но лично на этой земле видеть не доводилось. Артефакты, встроенные в тела, очень токсичны и при разрушении внутри тела убивают практически моментально. Но если счастливчик даже и выживет, то, что с ним случилось, жизнью можно будет назвать с большой натяжкой.
Выжженные каналы — это меньшая проблема, которая может ждать подобного глупца. Полная атрофия всех мышц, и жизнь превращается в ад на земле, но даже с такими рисками находятся глупцы, которые ради силы готовы на всё.
— При всём моём уважении к вам, — Астахов посмотрел на Безрукова, — но эта дуэль не стоит ваших костей.
Виконт рассмеялся.
Астахов знает, о чём говорит. Было дело, когда я сопровождал Гончарова по контракту, один раз он видел, как я расправлюсь с тварями, и тогда я чутка переборщил… Сломил хребет одним сжатием кулака, а далеко не любой неодарённый может показать такой уровень силы. Что уж говорить, никакой, кроме меня.
— Что? — усмехнулся он. — Ты хочешь сказать, что этот неодарённый хоть что-то сможет мне противопоставить? Вы же видите, его энергетический потенциал нулевой, — покачал Артём головой.
— В таком случае нужна ли дуэль? — посмотрела на меня Агнесса. — Согласно закону, вы, Артём Леонидович, — она с презрением произнесла его имя, — не можете вызвать на дуэль человека с разницей более одного ранга.
— Прошу вас заметить, графиня, — сделал Безруков особый акцент на последнем слове, — но это именно виконт Майерс решил меня вызвать на дуэль. Так что ваша претензия не актуальна. Закон в данном вопросе однозначен, так что не вижу препятствий в отмене дуэли. Этот закон был придуман для того, чтобы сильные не вычленяли слабых, а если слабый самолично готов на дуэль, то кто будет останавливать глупца? Всё же эволюция — вещь жестокая, — прошёлся возле нашего с Агнессой столика. — Извольте, будете со стороны проигравшего или подумаете?
— Я засвидетельствую дуэль со стороны Майерса, — встала графиня из-за стола. — И твоё сокрушительное поражение.
— Князь? — посмотрел Безруков на Астахова.
— Т-с, дети, — вздохнул Петр Иванович. — Я с радостью, виконт, — покачал он головой. — Майерс, — мужчина посмотрел в мою сторону, — остудите мальчика.
— Вы уже выбрали сторону? — усмехнулся виконт. — Так может…
— Так может ставки, господа, — перебила Агнесса его и обратилась ко всем в зале. — А что? — посмотрела она на меня. — Почти благородное развлечение. Есть желающие?
— Ставлю сто тысяч, что он меня даже не коснется, — надменно кинул Безруков.