Наэма хотела было ответить, что Гуль никакой для нее больше не командир, но увидев серьезное лицо подруги, решила ее не провоцировать. Она молча развернулась и указала на лифт:
— Данный персонаж здесь недалеко, прошу…
Все трое: Белло, Таисия и прокурор быстро прошли весь пирс и сели в капсулу. Кабина сорвалась с места, и не прошло и десяти секунд, как снова остановилась. Таисия поняла, что они продолжали находиться на той же нижней палубе, однако ближе к корме крейсера. Как правило, именно в кормовых отсеках на военных кораблях располагалась местная гауптвахта.
Прекрасно, они еще и в кутузку Гуля запрятали, — недовольно подумала княжна, — могли бы просто в каюте запереть… Самсонов если узнает — будет просто в бешенстве…
— Ничего пусть посидит как все военные преступники, — прочитала мысли подруги, Наэма, открывая идентификационным браслетом дверь в помещение.
— Очень скоро военными преступниками будут объявлены совсем другие люди, — намекнул Веригин, входя вслед за остальными в отсек.
— Здесь сейчас хоть и тесно, но для вас господин прокурор я легко могу найти свободное местечко около туалета, если не закроете рот, — пригрозила Белло…
Наэма не преувеличивала, когда сказала о тесноте. Все четыре камеры гауптвахты в данный момент были забиты практически до отказа.
— Это все доходяги из команды «Меркурия», которых Гуль взял с собой и в итоге подставил, пытаясь натравить на нас, — по ходу следования говорила Наэма. — Только совсем бестолковый человек может отдавать приказ своим людям — разоружить команду «Одинокого»… Вот наш железный дровосек со своими пехотинцами и обиделся…
Белло кивнула на великана, вышедшего как раз в эту секунду из дверей кабинета. Подполковник Дорохов смущенно улыбнулся, увидев Таисию, и отдал честь.
— Что ж вы, Кузьма Кузьмич так негостеприимно встретили своего комдива?! — пожурила его, Таисия Константиновна, пока не решив, улыбаться увиденному или злиться на самоуправство офицеров-мятежников.
— Ккк, как-то машин-нально п-получилось, — пожал плечами морпех, казалось, всерьез испугавшись недовольного взгляда княжны.
Та же уже поняла, что ничего страшного на корабле не произошло. Под страшным подразумевалось пролитие крови, перестрелка или что-то подобное. Видимо Гуль со своим штабом с видом большого начальника прибыл на «Одинокий» и начал вести себя на манер восточного господина, за что и огреб по полной. Таисия смотрела на грустные физиономии офицеров с «Меркурия», скучающих за решетками тесных камер, и ей отчего-то захотелось рассмеяться и подшутить над ними. Почти нестерпимым это желание стало, когда в одном из сидельцев княжна узнала самого виновника событий.
Гуль с важным видом сидел посреди своих людей на скамье. Его адмиральский китель был разорван и издалека казался похож на модную жилетку без рукавов. Под глазом Аркадия Эдуардовича отливала синим цветом приличная гематома, а волосы торчали в разные стороны. Усилием воли девушка сдержала улыбку, лишь с укором посмотрела на Наэму и Дорохова:
— Как ни странно это прозвучит, но ваш непосредственный командир сейчас вами был бы доволен…
— Господин Веригин, как я рад вас видеть, друг мой! — радостно вскочил со скамьи и подбежал к решетке двери Гуль. — Вы представляете, что творится на кораблях Черноморского Императорского флота?! Это мятеж, вы понимаете, мятеж чистой воды!
Вцепившийся в прутья решетки Гуль сейчас был настолько жалок и смешон, что даже его собственные люди, стоящие рядом, отворачивались и отходили в сторону.
— Я поражен, что подобная выходка с вышестоящим начальством забавляет вас, — с укоризной покачал головой военный прокурор, видя, как Белло и Таисия еле сдерживаются, чтобы не прыснуть от смеха. — Между тем данный инцидент тянет на тяжкое преступление, наказание за которое — трибунал, лишение звания и увольнение со службы всех причастных к нему… Немедленно освободите господина адмирала!
— Согласна с вами полностью, — кивнула Таисия в ответ, делая знак Дорохову, чтобы тот открыл дверь камеры. — Только в отношении кого мы должны применить все перечисленные меры? В отношении офицеров экипажа, который действовал по уставу, отвечая за свой корабль, и не давая управлять им кому попало, или в отношении самоуправства данного контр-адмирала?
— Что вы такое говорите, какое самоуправство?! — недоуменно воскликнул прокурор, вытаскивая Гуля и обнимая его как родного брата. — И что значит выражение «кому попало»?
— Контр-адмирал Гуль, прибыв на крейсер «Одинокий» у вас на руках был приказ о принятии командования данным кораблем? — не обращая внимания на прокурора, Таисия обратилась напрямую к Аркадию Эдуардовичу.
— Я командир дивизии, к которой приписан «Одинокий», этого что — мало?! — выпучил глаза Гуль в ответ.
— Этого достаточно чтобы отдать приказ экипажу крейсера, но не достаточно, чтобы притащиться со всем своим штабом на его борт и хозяйничать здесь как у себя дома, — парировала княжна. — Как должны были воспринять ваш визит старшие офицеры корабля? Приказа командующего, как я понимаю, при вас не находилось, поэтому у экипажа и возникли вопросы…
— Самсонов лично разрешил мне перейти с «Меркурия» на «Одинокий», — ответил Гуль, разрывая объятия со своим дружком прокурором. — Да это был устный приказ, но он был, и командующий его безусловно подтвердит…
— А что, у команды «Одинокого» выявлены экстрасенсорные способности, и они читаю мысли на расстоянии? — усмехнулась Таисия.
— Это мелочи, капитан-командор, — отмахнулся Веригин, — налицо неподчинение старшему по званию и угроза его жизни и здоровью…
— Это далеко не мелочи, — возразила Таисия Константиновна, — я лишь пытаюсь донести до вас причину начала конфликта…
— По тому, как вы яростно и уже не первый раз защищаете военнослужащих, грубо нарушающих устав и законы, предположу, что ваш выбор в пользу службы на флоте был опрометчивым решением, — съязвил прокурор. — Вам бы дорогая моя не линкором командовать, а адвокатом по уголовным делам быть. Если хотите, могу посодействовать в получении лицензии…
— Если желаете, могу посодействовать в поступлении в Военно-космический учебный центр морской пехоты, — парировала Таисия. — Там таким умникам очень рады… Хотя в условиях начавшихся военных действий, думаю что можно сразу вас зачислить в штурмовую команду, например того же крейсера «Одинокий»… Что Кузьма Кузьмич, возьмете к себе нового бойца?
— Не хот-телось бы такого щ-щуплого, — покривился Дорохов, — но если вы т-так просите, то возьмем…
— Оставьте ваши флотские шуточки, — брезгливо отвернулся прокурор. — Будьте серьезней…
— Тогда и вы соизвольте быть серьезней, — ответила Таисия. — Но согласна, балаган пора прекращать… Майор Белло, у вас сохранились записи происходившего на борту за все это время?
— Обычная видео и аудиофиксация работает штатно, камеры не отключались, все файлы в оперативном центре на капитанском мостике, — ответила Наэма.
— К чему вы клоните, причем тут записи? — недовольно пробурчал Гуль, кажется догадываясь куда клонит княжна.
— Сейчас мы пройдем в рубку и все вместе посмотрим, как проходило прибытие шаттлов с «Меркурия», как вел себя командир дивизии, не было ли нарушений субординации с его стороны и так далее, — искоса посмотрела на того, Таисия и победно покачала головой, понимая, что попала в цель. — Напоминаю, недостойное поведение старшего офицера по отношению к младшему составу является грубейшим нарушение устава и влечет за собой тяжелые последствия для его дальнейшей карьеры…
Княжна, уже хорошо зная Аркадия Эдуардовича, его высокомерие и надменность в общении с подчиненными, безошибочно угадала, что тот неподобающе своему чину вел себя на «Одиноком». Если бы не хамство и оскорбления со стороны Гуля, Наэма, Дорохов и Алекса не посмели бы пойти на неподчинение, это же очевидно. Таисии не нужно было даже знать конкретных примеров, она угадала главную причину конфликта.
— Ну что, идем смотреть? — княжна демонстративно поправила китель контр-адмиралу.
— Не думаю, что это сейчас так важно, — медленно ответил тот, прожигая ее ненавидящим взглядом, — в условиях, когда нашему флоту в самое ближайшее время предстоит боевая операция по вытеснению кораблей противника из суверенной системы, считаю неразумным заострять внимание на данном инциденте. Предлагаю забыть все случившееся на «Одиноком» и сконцентрироваться на по-настоящему важных вещах…
— Вот слова истинного офицера императорского флота, — похлопала по золотому погону Гуля, Таисия Константиновна…
Глава 14
Гуль в целях самосохранения не стал дальше раздувать скандал, видимо осознав, что его должность и так висит на волоске, поэтому в докладе контр-адмирала командующему не указывались подробности инцидента на «Одиноком». Аркадий Эдуардович по простоте ума решил все свалить на якобы вышедшую из строя связь и аппаратуру идентификации на крейсере, отчего и произошла ошибка в оценке и перевод корабля в статус «мятежный». Однако Самсонова подобными отговорками ввести в заблуждение было практически невозможно, Иван Федорович прекрасно разбирался в технических характеристиках на вверенных ему вымпелах, и понимал, что такого одновременного отказа двух важнейших систем боевого корабля быть не может по определению. К тому же сияющий подбитый глаз Гуля полностью обнулял все остальные отговорки…
— Произошла небольшая потасовка между членами двух экипажей, господин адмирал, — вмешалась в разговор Таисия Константиновна, находившаяся рядом с Гулем в момент видеоконференции с Самсоновым. — Контр-адмирал попытался разнять дерущихся и получил так сказать повреждения…
Капитан-командор специально решила «подкинуть леща» Аркадию Эдуардовичу, чтобы тот не сболтнул в обиде ничего лишнего. Спасала княжна конечно же не его, а прежде всего свою новую команду с «Одинокого». Гуль заметно подбоченился, распрямил плечи и сам практически поверил в ложь Таисии.