— То, что вам предстоит, это далеко не парад, подполковник, — покачал головой Самсонов, недовольный показавшейся ему легкомысленной фразой Заруцкого. — Американские ассы ваши фигуры высшего пилотажа, которые вы выписывали на демонстрационных выступлениях, не оценят… «Янки» вертеться в космосе умеют не хуже…
— Посмотрим, как они завертятся под огнем скорострельных пушек моей эскадрильи, — перебил Ивана Федоровича, подполковник Быков. — При всем уважении, господин адмирал, вы привыкли видеть на тактической карте космические бои истребительной авиации лишь своего Черноморского флота… У «черноморцев» отличные пилоты, но сейчас перед вами стоит гвардия…
— И что же это означает? — нахмурился командующий, недовольный тем, как с ним разговаривают.
— Это означает, что гвардия никогда не отступает и всегда выполняет приказ, — ничуть не смутившись, ответил Быков. — Ваш приказ — опрокинуть авиацию американской дивизии и расчистить сектор пространства, так? Значит мы взяли по козырек и выполнили… Вот что это значит и ничего больше…
Командующему тогда понравился смелый ответ подполковника, впрочем, как и ответы остальных его товарищей. Да, с такими орлами грех было не победить…
— Ну что, вот и настало время проверить гвардию в деле, — тихо сказал Самсонов, глядя на трехмерную карту. — Всем кораблям Семеновской дивизии — полный вперед! Цель атаки — 10-я «линейная» дивизия АСР…
Глава 15
— Господин адмирал, противник начал отход, — голос оператора резанул слух Самсонова, отвлекшегося анализом технических характеристик кораблей американской дивизии, стоящей сейчас у перехода. — Пока наблюдаю лишь включение тормозных двигателей и плавное удаление из сектора… Скорость — 2 единицы…
— Неужели Ловато меня раскусил?! — воскликнул Иван Федорович, переведя взгляд на карту.
И действительно 10-я дивизия АСР в полном составе начинала пятиться от «врат», которые она до этого момента охраняла, под давлением приближающихся российских гвардейских кораблей. Адмирал Ловато видимо понимая уровень угрозы исходящей от чертовой дюжины тяжело-бронированных дредноутов идущих прямо на него, решил не испытывать судьбу и не играть в героя войны. Единственно, что во всем этом успокаивало Самсонова было то, что корабли противника именно пятились, а не разворачивались и не убегали на полной скорости.
Все вымпелы 10-й дивизии продолжали смотреть на приближающихся русских носами, а это значило, что Ловато еще колебался — принимать ему бой или нет. Иван Федорович расценил это именно так, поэтому тут же отдал приказ нескольким крейсерам сначала замедлить ход, а затем и вовсе начать отдаляться от основного строя. Сразу пять кораблей — три тяжелых и два легких крейсера выполнили приказ и изменили маршрут следования…
— А при таком соотношении ты решишься на схватку, мой дорогой друг? — спросил Самсонов, заочно обращаясь к американскому командующему. — Или сколько еще вымпелов мне нужно вывести из атакующего строя, чтобы ты снова почувствовал в себе уверенность и отвагу?
Русский адмирал итак сильно рисковал, критически сократив численность гвардейской дивизии, но в данных обстоятельствах этот риск был обоснован. Если «янки» продолжат отход, то вся наша операция закончится провалом, Ловато будет достаточно дождаться помощи Корделли и тогда русской эскадре уже ничего не светит. Именно поэтому Иван Федорович был готов сократить атакующий строй еще как минимум на два крейсера.
Произойди подобное, и соотношение сил поставило бы гвардейскую дивизию в очень сложную ситуацию и привело бы ее к существенным потерям. Но лучше уж принять неравный бой и потерять несколько кораблей, чем прогонявшись за 10-й дивизией и потеряв ценное время, в итоге уйти ни с чем и обречь на истребление три наши дивизий, которые совсем скоро должны были пройти сквозь кольцо перехода из системы «Новая Сербия».
К большому облегчению Самсонова американцы решили принять вызов. Вся дивизия Ловато, как только от основного строя русских отделилась группа из пяти кораблей, остановилась и снова медленно стала возвращаться на свои прежние координаты. Ловато решил, что соотношение 15 к 10 в его пользу достаточное, чтобы попытаться отстоять переход. Самсонов же в свою очередь немного схитрил, отправив в тыл, прежде всего — два легких крейсера, которые в сравнении с остальными кораблями дивизии считались самыми слабо защищенными с точки зрения мощности энергощитов и броневой обшивки.
Еще два из трех тяжелых крейсеров, так же вышедших из общего построения, являлись кораблями предыдущих поколений и пусть и незначительно, но в каких-то аспектах так же уступали новейшим образцам. И наконец, пятым крейсером был «Петропавловск», на котором в даны момент находился шеф гвардейской эскадры — князь Михаил Романов. Как и предполагал Иван Федорович, великий князь не стал хоть как-то противиться приказу сменить маршрут следования и отдалиться от атакующего строя. Михаил Александрович даже не соизволил выйти на связь и уточнить, почему его — командующего гвардией отсылают в тыл, и судя по всему такому раскладу был очень даже рад. Все знавшие великого князя понимали, что этот человек разбирается в тактике боя на уровне курсанта первого года обучения в военно-космической Академии, поэтому Самсонов был счастлив «сбагрить» брата императора подальше, чтобы не мешался и не вычудил чего-либо опасного во время сражения…
Итак, вроде бы по количеству вымпелов гвардейская дивизия сократилась на треть, однако по боевым характеристикам в действительности подразделение потеряло гораздо меньший процент своей мощи. В атакующем построении остались свеох защищенные и обладающие разрушительной палубной артиллерией дредноуты. Они могли дольше других оставаться на ходу и продолжать сражаться в самых неблагоприятных для себя условиях. А если американцам все же улыбнется удача, и они смогут потеснить гвардию, то все те же пять вымпелов, которые Самсонов отправил в резерв, смогут прийти на помощь. Главное — это связать боем дивизию противника и заставить американцев втянуться в артдуэль. Так рассудил командующий Черноморским флотом и решительно повел оставшиеся корабли на врага.
— На какое расстояние отводить резерв?
— Пока я не подцепил на крючок Ловато, пусть уходят как можно дальше и на полной скорости, — ответил Самсонов на вопрос каперанга Жилы, который сидел в капитанском кресле линкора «Афина» рядом с недавно установленным креслом командующего.
Иван Федорович недовольно покосился на Аристарха Петровича, конечно же, желая видеть сейчас перед собой лицо великой княжны, а не эту угрожающую физиономию седовласого бородача, похожего на корсара дальних систем. Если бы командующий знал, что все так обернется и Таисии Константиновны все это время не будет на борту «Афины», он бы конечно сто раз подумал, прежде чем переносить свой флаг с «Громобоя» именно на этот линкор.
Из какого пиратского космополиса вылез подобный персонаж? — подумал Иван Федорович, глядя на смуглое обветренное лицо Жилы, его пышную серебристую бороду, усы не по уставу и странно закатанные по локоть рукава кителя. — Что у нас в Империи с отделом кадров флота происходит? Бардак! То флибустьеров, древних как мумии призывают на действительную службу, как вот этот… То абсолютных болванов, неспособных даже собственным кораблем управлять, а не то что дивизией…
Командующий в этот момент вспомнил о Гуле и тяжело вздохнул. Хорошо, что в данной операции Аркадию Эдуардовичу определялась задача прикрытия атаки гвардии и лишь наблюдение за авангардом Корделли. Самсонов в беседе с Гулем, спустя несколько секунд скорбного молчания при лицезрении растушеванной физиономии контр-адмирала, еще несколько раз напомнил ему о том, как должна действовать 27-я дивизия во время операции.
— Только прикрытие и никакой активности, — говорил командующий. — Наблюдайте за действиями американцев и османов у перехода «Мадьярский пояс — Бессарабия». Подведите корабли в ранее назначенные координаты и не покидайте сектор, чем бы не закончился мой бой с 10-й дивизией… Вы все поняли?
— А если я увижу, что Ловато одерживает верх? — не согласился Аркадий Эдуардович. — Как я буду выглядеть в глазах остальных, если брошу вас и стану со стороны наблюдать за избиением гвардии! Ну, уж нет! Император не простит мне подобного… Гвардейская эскадра — любимое детище Константина Александровича и он точно снимет погоны с меня, если узнает, что 27-я осталась в стороне, в то время, когда его драгоценные корабли погибали в неравной битве…
— Вы что за бред несете, господин контр-адмирал?! — не оценил патетики Гуля, командующий, чувствуя, что снова закипает гневом. — О какой неравной битве вы говорите? Это гвардия, а не ваша сводная дивизия! Каким образом обычное «линейное» подразделение АСР может ее опрокинуть?! Еще раз повторяю, не двигайтесь с места! Ваши корабли все время должны смотреть носами в направлении Корделли, чтобы тот понимал, на кого направлены действия 27-й дивизии. Поймите, мне нужно время разобраться с Ловато. Если вы устремитесь к «семеновцам» на помощь после того, как сражение начнется, то Корделли тут же атакует с тыла нас обоих. Ваша основная задача — как можно дольше сдерживать его, чтобы американо-османский авангард не успел ко мне приблизиться.
Как только увидите движение и выход противника из начальных координат, сразу начинайте опасное маневрирование всем подразделением… Поиграйте с Корделли в выбор лучшей позиции, пусть он за вами погоняется… Сами в бой не ввязывайтесь ни при каких условиях! Если позволите ему подойти на расстояние выстрела и сцепитесь с его кораблями артиллерийской дуэлью — вы пропали!
— Не извольте беспокоиться, 27-я не такая беззащитная, как может показаться, — отмахнулся Гуль. — Если придется сражаться, то мои экипажи покажут умения и выдержку не меньшие, чем у гвардии… К тому же, у меня сейчас новый флагманский линкор, как вы знаете. Даже с повреждениями он гораздо мощней прежнего, следовательно, ударная мощь дивизии еще больше возросла…