— Хэнк, дьявол тебя раздери, вытащи нас отсюда!
— Капитан, мы в ловушке, просим подкрепления!
— Парни, где вы, мать вашу! Мы тут сейчас сдохнем!
Вопли пилотов зажатой несчастной эскадрильи американцев были слышны уже на всех частотах. Сразу несколько групп F-4 бросились на выручку своим товарищам и попытались уже в свою очередь отсечь русских от их основного построения. Быков не успел вовремя среагировать на это и вот уже его машины завертелись в кольце окружения. Сразу несколько десятков американских истребителей атаковали нашу эскадрилью с разных направлений. Подполковник только и мог, что приказать своим ребятам рассыпаться на двойки и самостоятельно выходить из ловушки.
— Быков, что там у тебя?! — Яковлеву снова пришлось отвлекаться от общего сражения.
— Чуть-чуть не успел, зажали суки! — послышался короткий ответ.
Яковлев знал, что если Быков начинал ругаться в эфире, значит дело плохо. Этого подполковника мало что могло смутить и вывести из равновесия. Быков никогда бы не попросил помощи, даже в критической ситуации, поэтому старшему группы нужно было срочно реагировать и самому оценивать сложившуюся ситуацию. Яковлев понимал, что при таком соотношении сил большинство наших обречены на истребление. Но как их вытащить из окружения, свободных резервов у гвардейцев не было, все истребительные группы сражались с противником и не могли просто так покинуть свой сектор.
— Внимание, эскадрилье с «Баяна» срочно требуется поддержка! — произнес подполковник Яковлев по общей связи. — Сообщите, кто более-менее свободен?
— Эскадрилья «Пересвета», иду на помощь, — тут же послышался ответ.
— Эскадрилья «Евстафия» идет на помощь, — эхом отозвалось с другого конца эфира.
(У гвардейских истребительных соединений не существовало практики обзаводиться «боевым никнеймом». Само слово «гвардия» уже этим самым «никнеймом» и являлось. Поэтому эскадрильи назывались, как правило, по именам кораблей, к которым были приписаны.)
Яковлев даже удивился, когда услышал, что сразу две группы МиГов были готовы идти на выручку. Они что уже разобрались со всеми своими врагами? Нет, противник не был рассеян и продолжал сражаться. Несмотря на это, палубники «Пересвета» и «Евстафия» действительно начали постепенно покидать общих строй, бросали преследование собственных целей и спешили на помощь погибающим товарищам. Пилоты американских групп, противостоящие данным эскадрильями, сначала даже не поняли, что происходит, и тоже прекратили огонь. Рассеянные до этого Зайцевой и Кобриным-Заруцким, они лишь воспользовались передышкой для того чтобы перестроиться.
Между тем истребители «Баяна» продолжали отчаянно сражаться. Быков, видя, что поодиночке вырваться из окружения не получается, снова собрал свои машины в единое целое и теперь яростно атаковал то одну, то другую, то третью эскадрильи врага. Однако «фантомов» вокруг было слишком много, и действовали они крайне слаженно. Как только гвардейцы «наскакивали» на одну их группу, та рассыпалась, уходя от лобового столкновения, а остальные набрасывались на русские истребители с «тыла» и «флангов». Теперь уже наши МиГи, несмотря на высокую маневренность, стали озарять космос всполохами взрывов.
Быков только и мог, что гневно рычать в эфире, так нестерпимо больно ему было видеть своих погибающих ребят и девчат, которые один за другим умирают под огнем вражеских пушек. Из более чем двадцати машин, находившихся рядом с подполковником в начале его «славной» погони за американцами, сейчас осталось менее половины состава. Американские истребители так же массово гибли в этом бою, но огневое и тактическое превосходство противника было очевидно. Оставалось лишь вопросом времени, когда эскадрилья с линкора «Баян» исчезнет полностью. Сколько? Минуты три-четыре жизни, не больше…
Глава 17
— Общие данные функционирования защитных полей, и наших, и противника, — отдал распоряжение своему офицеру, адмирал Самсонов.
Командующий и без запроса знал, что его дивизия выйдет победителем из данного противостояния палубной артиллерии и энергетических полей, а колонки цифр лишь показали точный результат. Уже более двадцати минут как шла полномасштабная артдуэль с участием всех корабельных батарей с той и другой стороны. Семеновская подошла на достаточное для этого расстояние, и космос раскалился от количества выброшенной в него плазмы…
Иван Федорович взглянул на выведенные на экран данные и удовлетворенно улыбнулся в усы. По показаниям сканеров наблюдения за спектром полей наших и американских кораблей стало понятно, что последним, в противостоянии с русской гвардией, приходится ой как не сладко. У большинства вымпелов первой «линии» 10-й дивизии защитные лобовые энергощиты истончились до уровня 20–25 % от первоначального. В то же время средний показатель таких же щитов у русских был более 50 %. Это означало, что американские корабли будут вскоре полностью лишены защитных полей и заряды, выпущенные из наших батарей, начнут прилетать непосредственно в их броневую обшивку, а это для «янки» уже совсем другие ощущения…
Странно, что вице-адмирал Ловато никак не реагирует. Самсонов даже не знал, уважать американца за подобную пассивность или покрутить у виска, за несусветную глупость. В такой критической ситуации, в которой оказалась американская сторона, любой курсант Академии поймет, что нужно делать, компьютерный анализ тебе в помощь. Искусственный интеллект просчитает все возможные варианты и предложит самый оптимальный. Самсонов был уверен, перед Ловато сейчас есть все эти данные и по ним выходило, что 10-я «линейная» дивизия АСР в дуэли проиграет…
Причем, и Ловато, и Самсонов по своему опыту знали, с точностью до нескольких минут, как все закончится. Сначала русская гвардия обнуляет защитные поля первой «линии» американцев, затем сосредотачивает огонь по палубным батареям обороняющейся стороны и постепенно выводит из строя большинство из них. Соответственно с каждой минутой боя интенсивность огня американцев снижается и в итоге, скорее всего, они даже не успеют пробить энергетические щиты русских, до того момента, как их орудия замолчат навсегда. А затем, ухмыляющийся Самсонов еще пока это не решил, можно брать их тепленькими. Либо сосредоточив огонь, раскалывать беззащитные вымпелы врага, как орехи и наблюдать, как они ярко и красочно взрываются, либо брать на буксир и тащить к себе на базу…
Итак, Ловато не мог этого не понимать, а значит, или он самоуверенный дурак, или настолько смел и не может себе представить, что корабли великой и непобедимой Сенатской Республики побегут от каких-то там русских. Хотя и во втором случае Ловато — дурак. Даже Самсонов на его месте, хоть для него и отступление из сектора сражения было чем-то невероятным, сейчас бы приказал немедленно убегать. Так можно хотя бы спасти часть своей дивизии, а если остаться на месте — потеряешь всех…
— Что-то много вокруг меня недалеких людей, причем не только рядом, но и среди противника набирается немало, — самодовольно пошутил Иван Федорович. — А может они все нормальные, а это просто я — гений…
Командующий облегченно вздохнул и отдал следующее распоряжение:
— Линкору «Афина» вернуться в общий строй, наше поле и так уже много «нахватало» плазмы… Остальным кораблям продолжать работать по прежним целям… Если американцы попытаются развернуться — открывайте огонь по двигателям!
Самсонов перевел взгляд на сектор, где уже завершалось сражение истребительной авиации, и снова на его лице играла улыбка. Бой «роев» подходил к концу, и хотя погони и перестрелки между отдельными истребителями продолжались, общая картина произошедшего была уже ясна. Наша гвардейская авиация показала себя с наилучшей стороны, как в действиях в общем строю, так и в индивидуальных дуэлях. Сектор сражения остался за русскими МиГами. В данную минуту они гнались за, убегающими на всех скоростях, остатками американских эскадрилий, которые поодиночке или малыми группами пытались как можно быстрей уйти из зоны поражения и спрятаться за зенитными орудиями своих кораблей…
На пике сражения был острый момент, когда одна из наших эскадрилий — истребители с «Баяна» попали в окружение, но быстрыми и решительными контрударами с разных направлении две другие наши группы выручили своих боевых товарищей из западни и уже потом вместе рассеяли американцев им противостоящих. Гвардия в очередной раз доказала свою непобедимость. Общие потери сторон составляли: у наших — около семидесяти машин, а у АСРовцев — более сотни подбитых F-4. Учитывая то, что американские летчики-истребители считались лучшими среди всех флотов космического пространства, такое соотношение потерь и расчищенный сектор были безусловной победой русских асов…
— Командира сводной эскадрильи на связь, — приказал командующий.
— Подполковник Яковлев, слушаю, господин адмирал, — Иван Федорович услышал знакомы голос в радиоэфире.
— Поздравляю, подполковник, ваши слова не расходятся с делом, это отрадно…
— Обращайтесь если что, Иван Федорович, — не по уставу, как часто это было принято у летчиков, отозвался Яковлев. — Продолжаем преследование противника… «Янки» очень быстро уходят к своим кораблям, но похоже, мы их успеваем перехватить, пока они будут заходить в свои ангары…
— Отставить, к кораблям первой «линии» 10-й дивизии не приближаться! — строго приказал Самсонов. — Ваша группа может понести серьезные потери от огня зенитной артиллерии вымпелов противника, если вы войдете в зону ее поражения…
— Разве мы не должны атаковать трансляторы защитных полей американских крейсеров и линкоров? — был вопрос Яковлева.
— Не переживай, подполковник, не понадобится ваша атака на трансляторы, — довольно улыбнулся командующий, — не только вы молодцы, но и ваши товарищи-канониры тоже не зря хлеб кушают. Скоро от энергетических полей американских кораблей ничего не останется, поэтому нет нужды тебе терять МиГи, сражаясь в ближнем бою с их зенитками…