Лица его друзей: всегда добродушное и улыбающееся — Кати Яковлевой, изящное с тонкими аристократическими чертами — Станислава Кобрина-Заруцкого, немного хмурое — Жени Быкова сейчас были такими родными и безмерно любимыми. С этими офицерами, которые давно уже не были зелеными курсантами, Иван не учился в Академии и познакомился, только придя служить в Семеновскую дивизию. Почти со всеми из них в той или иной степени у него были недопонимания и даже соперничество, поэтому друзьями всех четверых назвать было нельзя. Однако так бывает в минуту смертельной опасности, когда ты уже понимаешь, что все конец, самым дорогим становится тот, кто стоит и умирает рядом…
— Поэтому, вот мой вам последний приказ, в качестве командира сводной эскадрильи, — выдавил Иван, стараясь говорить так, чтобы голос не выдал его чувств. — Атакуйте врага и заберите с собой на тот свет, как можно больше «янки»! Гвардия, вперед!
Чуть больше сотни наших юрких МиГов только и успели собраться воедино, как рванули на форсаже прямо в лоб приближающемуся «рою» американских истребителей. Под яростной отчаянной атакой русской гвардии те не рассыпались в разные стороны, а таким же плотным строем встретили наших асов. Командиры эскадрилий с «Саратоги» понимали свое полное превосходство и были уверены в победе. На маленьком пятачке огромного космоса разыгралась скоротечная ожесточенная схватка, где никто не жалел ни себя и тем более своего врага…
Самсонов не отрываясь смотрел на карту, где, как он понимал, сцепились в своем последнем бою его пилоты с превосходящими силами врага. Командующий ничем не мог помочь сейчас нашим МиГам, и от этого ему было стократно тяжелей смотреть, как они погибают, но не бегут и не сдаются. Какой-то маленький лучик надежды заиграл в глазах Ивана Федоровича, когда он увидел, что гвардейцы не собираются просто так отдавать сектор, и пачками выводят из строя истребители врага.
Однако чудес в космических сражениях не бывает. К полутора сотням F-4 с «Саратоги» уже спешили на помощь ранее разбитые палубные эскадрильи 10-й дивизии, которые сначала ушли под прикрытие своих кораблей, а теперь снова собрались и контратаковали русские МиГи с «тыла». Гвардейская истребительная авиация Семеновской дивизии перестала существовать…
— Господин адмирал, разрешите моих палубников послать на выручку, — скрипел зубами каперанг Жила, не менее командующего переживающий сейчас за судьбу пилотов. — На «Афине» находятся тридцать шесть машин, пилоты рвутся в бой и боюсь, что даже я не удержу их от нарушения устава!
— Отставить! — резко отреагировал Иван Федорович. — Если даже каким-то волшебным образом вашим истребителям удастся прорваться через первую «линию» врага, то кому они к этому моменту уже смогут помочь?
Адмирал молча кивнул на карту и цифры потерь, горящие рядом с координатами сражения. Колонка с идентификационными номерами МиГов с нашей стороны была практически вся красная…
— Однако я разрешаю эскадрилье с «Афины» выйти из ангаров, — продолжал Самсонов, — чтобы подобрать уцелевшие спасательные капсулы в секторе первого боя… Они до сих пор болтаются там… Хоть кого-то из состава сохраним…
— Но и во втором секторе, где сейчас погибают наши товарищи, тоже останутся капсулы! — воскликнул Аристарх Петрович, еще размышляя, выполнять приказ командующего или послать того ко всем чертям, ведь это по сути тот послал гвардейцев на убой…
— Для этого нужно к ним пробиться, — ответил Самсонов. — Вот сейчас раскатаем по бревнышку дредноуты «янки» и тогда подберем выживших…
Жила, сжав кулаки, но понимая, что адмирал говорит разумные вещи, справился с переполнявшими его эмоциями, отвернулся и отдал распоряжение своим истребителям на эвакуацию капсул пилотов…
Самсонов отошел от карты и устало опустился в кресло, закрыв глаза. Ему не нужно было следить за данными, так как он прекрасно понимал, что первой «линии» американцев жить осталось недолго. Адмирал слышал, как операторы на мостике сообщали об обнулении защитных полей АСРовских кораблей одного за другим, а это значит, что совсем скоро у 10-й дивизии Ловато будут выведены из строя все основные палубные батареи…
— Господин командующий, атака вражеских истребителей на наши корабли! — как громом поразила слух Самсонова фраза дежурного офицера.
Адмирал вскочил и подбежал к трехмерной карте. На ней было четко видно огромное скопление F-4, почти в две сотни машин, которые в данную минуту выныривали из-под «линии» своих кораблей и направлялись в сторону приближающейся Семеновской дивизии. Все имеющиеся истребители 10-ой дивизии, расстреляв в упор последние гвардейские МиГи, собрались воедино, и пошли в направлении десяти кораблей Самсонова, оставшихся в одночасье без защиты от налета авиации противника.
Приближающихся истребителей врага было более чем достаточно, чтобы их массированный налет на наши дредноуты увенчался успехом. Самсоноввидел, что его план по разгрому дивизии американцев полностью провален и надо срочно отходить. Командующий вдруг понял, что вся эта операция, которая на первом этапе так хорошо для нас начиналась, была ничем иным, как полнейшей авантюрой. Ведь Иван Федорович изначально знал о тотальном численном перевесе американской авиации над своей, и все же отмел сомнения и понадеялся на гвардейские палубные эскадрильи. Неважно, что у русских, машин было в два раза меньше, ведь на нашей стороне — непобедимая гвардия! И что в итоге? Абсолютное большинство МиГов погибло, а основным кораблям Семеновской дивизии сейчас угрожает полное истребление…
— Всем вымпелам, — выдавил из себя Самсонов, который не решался сейчас смотреть в глаза присутствующих на мостике офицеров, — прекратить атаку, немедленный разворот и выход из сектора сражения!
Иван Федорович гнал от себя мысль, что Леонард Ловато обыграл его вчистую. Командующий полностью возложил просчеты операции лично на себя, однако американский адмирал напоминал о своем присутствии все больше и больше. Как только корабли Семеновской остановились, развернулись и начали отход, вся 10-я дивизия противника рванула вслед за русскими. Причем Ловато явно не боялся наполучать плазмы себе в борта и вцепился мертвой хваткой в Самсонова, начиная планомерно выжигать защитные поля гвардейских кораблей в районе двигателей. Энергощиты здесь были самыми слабыми и долго противостоять палубным батареям американцев не могли.
Наш командующий это прекрасно понимал, но рассчитывал, что враг, уже сильно потрепанный не решится на преследование, и гвардия сумеет через какое-то время выйти из-под обстрела. Однако этого не случилось, АСРовские корабли как привязанные пошли вслед за отступающими русскими на полном ходу. Так что Самсонову снова пришлось разворачиваться к ним носами, чтобы сохранить свои двигатели.
— Неужели он меня поимел?! — Иван Федорович скрежетал зубами, мысленно обращаясь к американскому вице-адмиралу, которого явно до этого недооценивал. — Всем развернуться! Открыть огонь по батареям противника! Отходим только на тормозных двигателях…
Теперь десять русских дредноутов поливали огнем наседающую дивизию противника, пятясь на малой скорости всего от восьми вымпелов. Со стороны это было наблюдать очень странно, настолько огромными и мощными казались наши корабли в сравнении с уступающими им в тоннаже и количестве, американцами, но это было реальностью. Ведь перед строем кораблей Ловато уже показались почти двести F-4, именно они то и пугали своим присутствием русского адмирала…
— Давайте ребята, поднажмите на гашетки! — Самсонов прикрикнул на своих канониров по связи. — Если мы не успеем обнулить хотя бы дальнобойную палубную артиллерию врага до того момента, когда их истребители набросятся на нас, мы с вами покойники!
А «фантомы», выстроившись широким клином, уже набирали скорость, чтобы догнать и атаковать отступающие русские корабли…
— Группу великого князя Михаила срочно вернуть назад! — видя, как вражеская авиация готовится к массированному налету, приказал Самсонов. — Пять вымпелов, которые в начале операции отошли на дальнее расстояние, «фланговым» ударом смогут помочь нам остановить наступление Ловато…
— Господин адмирал флота, корабли, которые увел с собой князь Романов, не могут выполнить такой маневр, — голос офицера заставил Ивана Федоровича обернуться.
— Что?!
— Данная боевая группа уже ведет бой с противником…
Самсонов подлетел к карте и жестом руки уменьшил ее масштаб, чтобы видеть перед собой весь ближний сектор космоса. Глаза командующего расширились от ужаса, когда он понял, что произошло.
В это самое время в двадцати миллионах километров от него разыгрывался второй акт трагедии, которую Самсонов первоначально называл операцией по деблокаде межзвездного перехода на «Новую Сербию». 27-я «линейная» дивизия в данный момент времени сражалась с 13-й «легкой» дивизией вице-адмирала Корделли! Как такое могло произойти, ведь Иван Федорович, как ему казалось, лишь на мгновение оставил ее и ее командира без внимания?!
Тем не менее, обе дивизии уже сблизились на расстояние выстрела и поливали сейчас друг друга огнем. Причем в данном сражении американцы были одни, османской эскадры рядом не наблюдалось. Османов командующий вообще не увидел на карте, а это значило, что старик Озкан ушел в режим радио и электронного молчания и двигался под защитой своих РЭБ-зондов. Вот почему этот бестолковый Гуль так яростно атаковал Корделли!
Более того, с одного из направлений в сектор боя мчалась и уже почти прибыла туда, как раз та самая группа князя Романова, которая была сейчас так нужна командующему. Иван Федорович понял все. Видимо Гуль и князь Михаил Александрович связались друг с другом, ведь похожее всегда притягивается, и решили вместе атаковать дивизию Корделли. А что, ведь османы куда-то убежали, численность сторон позволяет, почему не одержать легкую победу?! План этих гениев был таков — 27-я связывает американцев ближним боем, чтобы те не могли развернуться, а князь во главе пяти вымпелов через некоторое время атакует врага с «фланга»…