Она перевела взгляд на голограмму, указывая на врата, ведущие в «Новую Москву»:
— В варианте с возвращением в столицу мы имеем дело только с одним линкором. Да, мощным, но всё же одиночным кораблём. При этом таможенную станцию захватывать не требуется — врата в «Новую Москву» всегда открыты для входящего трафика.
— Но за вратами нас ждёт целый флот, — возразил Пападакис.
— Флота первого министра нет сейчас в столице, — парировал Гинце. — Это следует из расшифрованных бесед капитанов «золотых» крейсеров Суровцева. В любом случае у нас будет фора по времени, пока они осознают, что произошло.
Я наблюдал за лицами присутствующих. Их выражения постепенно менялись от полного неприятия к задумчивости. План, который поначалу казался безумием, начинал обретать рациональное зерно.
— Я всё ещё считаю эту идею рискованной, — заявила Таисия Константиновна, — но должна признать, в предложении господина контр-адмирала есть смысл.
— А что вы думаете, лейтенант Рубан? — спросил я командира «Ариадны», так для проформы.
Молодой офицер несколько мгновений собирался с мыслями.
— «Ариадна» сможет выполнить такой манёвр, господин контр-адмирал, — наконец произнёс он. — Но запас прочности у нас минимальный. Если возникнет необходимость в длительном бое…
— Мы сделаем всё, чтобы этого избежать, — заверил я его. — Наша задача — проскочить через «врата» максимально быстро, не ввязываясь в затяжное сражение.
Гинце, до того момента молчавший, внезапно оживился:
— У меня есть идея, как усилить эффект неожиданности, — произнёс он, поправляя очки. — Мы можем использовать захваченные коды «Ариадны» для имитации штатного входа в систему. «Баян» не будет ожидать атаки от корабля, который должен быть своим.
Я кивнул, оценив изящество этой мысли:
— Отличное предложение, профессор. Мы используем трофейный крейсер как своего рода троянского коня.
Аристарх Петрович хмыкнул, поглаживая свою густую седую бороду:
— Я начинаю верить, что это может сработать.
— Что вы думаете по этому поводу, Ваше Величество? — наконец, обратился я к главному действующему лицу нашего импровизированного совета, который имел возможность, если бы этого захотел, заблокировать любое мое решение.
— Действуйте, как считаете нужным, господин контр-адмирал, — коротко ответил Иван, все это время, казалось, витавший в своих мыслях.
— Тогда решено, — подвёл я итог, обрадовавшись такому карт-бланшу. — Меняем курс на врата к «Новой Москве». Капитан Жила, распорядитесь о перерасчёте маршрута. Лейтенант Рубан, подготовьте «Ариадну» к возможному бою. Капитан Пападакис, «2525» будет прикрывать наш тыл. Профессор Гинце, вы отвечаете за маскировку. Нам нужно будет немедленно стать невидимыми для сканеров противника.
Я обвёл взглядом собравшихся:
— У кого-нибудь есть вопросы?
Вопросов не было. План был рискованным, даже безумным, но в нашей ситуации рациональные решения уже не работали. Нам требовалась дерзость и элемент неожиданности.
— Тогда конец связи. Прошу начать подготовку немедленно.
Голографические проекции Пападакиса и Рубана погасли.
— Спасибо за поддержку, — тихо сказал я Таисии.
Она улыбнулась — впервые за этот долгий день:
— Я и сама не ожидала, что поддержу этот план. Но чем больше я думаю о нём, тем больше вижу в нём смысла. Этот господин Суровцев никогда не предположит, что мы пойдём на такой шаг.
— Валериан всегда был слишком прямолинейным, — заметил я. — Блестящий тактик, но стратегически предсказуемый. Он будет исходить из логики и рациональности — именно те качества, которые наш план полностью игнорирует.
Таисия внимательно посмотрела на меня:
— Вы знаете друг друга давно, да?
— Нахимовское училище, — кивнул я. — Мы были соперниками во всём — от академических достижений до симпатий к одной и той же девушке.
— И кто победил? — в её глазах мелькнула искорка любопытства.
— В учёбе — я. В остальном… — я пожал плечами. — Жизнь рассудила по-своему. Он сделал блестящую карьеру под крылом Грауса, а я…
— А ты сражаешься за законного императора, — тихо закончила за меня Таисия, снова перейдя на неформальное обращение. — И это делает тебя настоящим офицером Империи, Саша. В отличие от Суровцева, который продал свою честь за карьеру.
Её слова тронули меня сильнее, чем я ожидал. В груди разлилось тепло, и я неловко кашлянул, чтобы скрыть эмоции…
…— Новый курс проложен, Александр Иванович, — доложил Жила. — Расчётное время прибытия к вратам на «Новую Москву» — шесть часов пятьдесят восемь минут.
— Хорошо, — кивнул я. — Передайте на «Ариадну» и «2525»: начинаем маневр через пять минут.
— Есть, господин контр-адмирал!
Офицер систем наблюдения внезапно подскочил на своём месте:
— Господин контр-адмирал! Срочное сообщение! Сканеры дальнего действия фиксируют резкое приближение эскадры противника!
Я быстро подошёл к его консоли:
— Что произошло?
— Корабли преследователей внезапно увеличили скорость до форсажной, — доложил офицер, лихорадочно работая с настройками. — Судя по всему, они нас все-таки засекли! Более того, к основной группе присоединилось подкрепление — ещё один линкор и крейсер! Это «золотые» мальчики из столичных эскадр охранения…
— Проклятье, — выругался я. — Общее количество вымпелов?
— Семь, господин контр-адмирал. Три крейсера, три эсминца и один линкор. Они уже начали перестроение в боевой порядок.
Жила подошёл ко мне, его лицо выражало тревогу:
— Александр Иванович, это меняет ситуацию. Нам понадобится гораздо больше времени, чтобы достичь врат на «Новую Москву». За это время преследователи сократят дистанцию и смогут атаковать нас.
Я стиснул зубы, быстро перебирая варианты:
— Расчётное время до перехвата, если мы продолжим движение к вратам на «Новую Москву»?
— Примерно четыре часа, — ответил офицер систем наблюдения. — Они доберутся до нас гораздо раньше, чем мы достигнем цели.
Ситуация становилась критической. Мой новый, «гениальный» план рушился на глазах, не успев даже начать реализовываться. И всё же я не собирался сдаваться.
— Мы продолжаем движение согласно расчетам, — твёрдо сказал я. — Но увеличиваем скорость до максимально возможной.
— Это нагрузит двигатели «Ариадны», — предупредил Жила.
— У нас нет выбора, — ответил я. — Передайте лейтенанту Рубану мой приказ выжать из машин всё возможное. Мы должны достичь искомых «врат» до того, как преследователи нас перехватят.
Жила кивнул и отправился передавать приказ. А я остался у тактического дисплея, наблюдая, как красные точки вражеских кораблей неумолимо приближаются к нашей маленькой эскадре. Путь в столичную систему, которая теперь была нашим пусть и временным, но спасением, — с каждой минутой становился всё более трудным. Но, как вы понимаете, отступать я не собирался. Слишком много было поставлено на карту…
Глава 3
Место действия: звездная система HD 31096, созвездие «Ориона».
Национальное название: «Коломна» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: контролируется силами первого министра Птолемея Грауса.
Точка пространства: на пути к вратам системы «Новая Москва», 90 миллионов километров от планеты Коломна-4.
Дата: 7 августа 2215 года.
— Господин контр-адмирал! — воскликнул офицер. — Сенсоры фиксируют активность преследователей! Они скорректировали свое движение!:
— Насколько точно они определили наш новый маршрут?
— Судя по их перемещениям, — дежурный оператор нервно сглотнул, — очень точно. Они изменили курс и движутся прямиком к нам, срезая дистанцию по кратчайшей траектории.
Проклятье. Должно быть, наши глушилки уже не так эффективны, как прежде, или противник вычислил нас по косвенным признакам.
— Аристарх Петрович, — я повернулся к Жиле, — ваша оценка?
Старый капитан мрачно взглянул на дисплей, где красные точки вражеских кораблей неумолимо приближались к нашим зеленым маркерам.
— К сожалению, все не в нашу пользу, Александр Иванович, — ответил он с тяжелым вздохом. — У них значительное преимущество в скорости. Их крейсера и эсминцы быстрее наших и развивают до восемнадцати единиц, а эсминцы — и все двадцать. Даже их линкор не отстает.
— А наши максимальные показатели? — спросил я, хотя и знал ответ.
— «Афина» в текущем состоянии не может развить больше четырнадцати единиц, — ответил Жила. — Но это предел, которого лучше не достигать… «Ариадна», по докладу лейтенанта Рубана, с трудом держит двенадцать. Только «2525» может идти на полных двадцати.
Я мысленно просчитал варианты. Даже если мы прикажем Пападакису идти на полной скорости, это ничего не даст — мы не бросим более медленные корабли. А значит, рано или поздно преследователи нас настигнут. Вопрос лишь в том — где и когда произойдет это столкновение.
— Расчеты показывают, что они настигнут нас примерно через два с четвертью часа, — добавил Жила, выводя на центральный тактический дисплей соответствующие данные. — Как раз на полпути к вратам на «Новую Москву». Это ставит нас перед необходимостью принятия трудного решения. Либо мы пытаемся оторваться, жертвуя медленными кораблями…
— Даже не думайте об этом, Аристарх Петрович, — тут же отреагировал я.
— … либо готовимся к бою с заведомо превосходящими силами противника, — закончил кавторанг, бросив на меня благодарный взгляд.
Я повернулся к тактическому дисплею, выводя на него данные о состоянии наших сил:
— Давайте оценим наши боевые возможности. «Афина» восстановлена примерно на семьдесят пять процентов. Орудийные системы действуют, но не в полную силу. Щиты держат примерно ту же мощность. Основные маневровые двигатели функционируют стабильно, но максимальная скорость ограничена.
Я перевел взгляд на Рубана, чье голографическое изображение мерцало на экране связи: