Центральный сектор представлял собой впечатляющее зрелище — идеальное олицетворение человеческого прогресса в космосе. Тысячи огней мерцали среди черноты, многоуровневые доки и грузовые станции опоясывали планету, соединяясь между собой невидимыми транспортными коридорами. Главный перевалочный узел был сердцем этого технологического муравейника — гигантским открытым пространством, где сходились десятки магистралей и всегда наблюдался высокий трафик гражданских судов.
— Капитан-командор на мостике! — объявил вахтенный.
Таисия Константиновна Романова стремительно вошла в командный центр, и я невольно залюбовался ею. Даже в эти напряженные дни она сохраняла безукоризненный вид — гордая осанка, идеально выглаженная форма, волосы, собранные в строгий пучок, и решительный взгляд, выдающий в ней не только талантливого офицера, но и представительницу императорской фамилий.
— Господин контр-адмирал, — она официально поприветствовала меня с легким кивком, а затем, повернулась к своему старпому. — Докладывайте обстановку, Аристарх Петрович.
— Корабли противника входят в центральный сектор, — ответил Жила, передавая ей оперативное управление. — Первая группа преследователей в полном составе — линкор «Ростислав», крейсер «Сивуч» и эсминец «Пронырливый». Они движутся стандартным строем, с «Ростиславом» во главе. Кажется, не подозревают о нашем присутствии.
Таисия заняла командирское кресло и повернулась ко мне с немым вопросом.
— Все в ваших руках, госпожа капитан-командор, — улыбнулся я, поднимая руки вверх и отдавая княжне бразды правления.
Тася тут же повернулась к Жиле:
— Аристарх Петрович, доложите о состоянии систем.
Жила выступил вперед, его седая борода и морщинистое лицо придавали ему вид умудренного опытом моряка древности:
— «Афина» полностью готова к бою, госпожа капитан-командор. Маскировка функционирует на полную мощность, имитируя сигнатуру рудовоза класса «Элефант». Тринадцать из семнадцати орудийных батарей в рабочем состоянии, включая спарку главного калибра. Гиперракеты заряжены и готовы к запуску. Энергополя на восьмидесяти процентах мощности.
Таисия удовлетворенно кивнула, переводя взгляд на тактический дисплей. Её пальцы побарабанили по подлокотнику кресла — единственный признак внутреннего напряжения, который она себе позволила.
На одном из боковых экранов перед нами появилась перехваченная передача с «Ростислава». Наши системы электронной разведки, усовершенствованные Гинце, легко вскрыли их «защищенный» канал связи.
— … говорю вам, капитан первого ранга, ситуация неблагоприятная, — доносился взволнованный голос командира линкора «Ростислав». — Мы на виду, как на тарелочке. Если мятежники здесь, то могут атаковать с любого направления. Этот центральный сектор — идеальное место для засады.
— Продолжайте поиск, Градский, — отрезал в ответ жесткий голос, принадлежавший, судя по всему, капитану первого ранга Маркарову — старшему эскадры наших преследователей. — Приказ контр-адмирала Суровцева однозначен — найти и захватить мятежников. Вы понимаете важность этой миссии?
— Так точно, — в голосе Градского явно сквозило напряжение. — Но тактическая обстановка требует большей осторожности. Возможно, следует разделить эскадру на малые поисковые группы, вместо того чтобы входить всем отрядом в это открытое пространство.
— Меня не интересуют ваши тактические опасения, капитан, — резко прервал его Маркаров. — Выполняйте приказ. Прочесывайте центральный сектор, как предписано. Конец связи…
Я переглянулся с Жилой, который презрительно фыркнул:
— Этот Маркаров типичный бывший штабист. Из тех кто сидит в безопасности и гонит боевые корабли на верную смерть.
— Зато для нас это идеальный сценарий, — заметил я негромко. — Градский чувствует опасность, но вынужден подчиняться приказам, которые загоняют его прямо в нашу ловушку.
Таисия, внимательно изучавшая перемещения кораблей противника, подняла голову:
— «Ростислав» изменяет курс. Они приближаются к восточной границе сектора, где плотность гражданских объектов минимальна.
— Это только на руку нам, — кивнул я. — Сможем атаковать, не опасаясь случайных жертв.
Таисия бросила на меня быстрый взгляд, и я ответил едва заметным кивком. Пора было начинать.
— Всем постам — боевая готовность, — произнесла она твердым, командным голосом. — Офицер электронных систем, сменить сигнатуру на боевую конфигурацию по моей команде. Операторы, расчетам гиперракет приготовиться. Первичная цель — трансляторы энергополей линкора «Ростислав».
По мостику пробежала волна сосредоточенной активности. Офицеры и техники немедленно приступили к выполнению распоряжений, их движения были четкими и уверенными — результат многолетних тренировок в боевых условиях. В воздухе повисло особое напряжение, знакомое каждому, кто хоть раз участвовал в космическом сражении — смесь сосредоточенности, адреналина и того особого чувства, которое возникает перед лицом смертельной опасности, когда каждое решение может стоить жизни сотням людей.
— «Ростислав» в оптимальной зоне поражения, госпожа капитан-командор, — доложил офицер систем наведения. — Расстояние — сто тридцать шесть километров. Они по-прежнему нас не видят…
— Сменить электронную сигнатуру, — скомандовала Таисия. — Залп гиперракет!
«Афина» сбросила уже ненужную к этой минуте маскировку, мгновенно превратившись из безобидного рудовоза в грозный боевой линкор Императорского космофлота. Одновременно с этим корабль слегка вздрогнул, когда первая волна гиперракет устремилась к «Ростиславу».
Я наблюдал за тактическим дисплеем, где цифровые индикаторы показывали траектории полета ракет и расчетное время до цели. Гиперракеты были специализированным оружием против энергополей, концентрирующим удар в конкретных точках — трансляторах, генерирующих защитное поле. Точный расчет, малое расстояние и синхронизация залпа позволяли максимально эффективно подавить защиту корабля противника.
— «Ростислав» активирует защитные системы! — доложил офицер наблюдения. — Они пытаются развернуть турели, но не успевают. Гиперракеты достигнут цели раньше, чем они начнут работать
Десять секунд томительного ожидания… и наконец:
— Гиперракеты достигли цели! — воскликнул офицер. — Множественные попадания по трансляторам энергополей «Ростислава». Их защита нестабильна… разрушается… коллапсирует!
На тактической карте мы наблюдали, как защитное поле вокруг вражеского линкора мерцает и распадается, оставляя корабль уязвимым для наших основных орудий.
Таисия Константиновна не теряла ни секунды:
— Канонирам — огонь из всех орудийных батарей! Приоритетная цель: орудийные башни линкора!
Тринадцать орудийных батарей «Афины», включая спарку главного калибра, синхронно открыли огонь. В космическом вакууме не было слышно звука выстрелов, но весь корабль ощутил мощную отдачу — глубокую вибрацию, проходящую через его металлическое тело.
На экранах внешнего обзора было видно, как ярко-голубые сгустки плазмы летят к «Ростиславу», прочерчивая в пустоте светящиеся следы. Без защиты энергополей линкор противника был практически беззащитен перед этим огненным шквалом.
— Прямое попадание по носовым орудийным башням! — доложил офицер наблюдения. — Две батареи противника уничтожены! Фиксируем множественные повреждения по всей фронтальной обшивке.
— Корректировка прицела, — распорядилась Таисия. — Операторам батарей, перенести огонь на линию орудий средней палубы. Беглый огонь!
Жила, стоявший рядом с капитан-командором, передавал её приказы более конкретными техническими параметрами:
— Офицер управления, выровнять угол атаки на три градуса вверх от эклиптики. Компенсировать боковой дрейф, поправка семь единиц. Инженер энергосистем, перераспределить мощность — снять двадцать процентов с кормовых щитов, направить на фронтальный. Противник пытается развернуть бортовые батареи!
«Ростислав» действительно пытался маневрировать, разворачивая корабль, чтобы вывести в бой уцелевшие орудийные системы. Но Таисия предвидела этот стандартный тактический ход.
— Залп! — скомандовала она, и новая волна плазменных разрядов устремилась к цели.
Второй массированный залп палубных пушек «Афины» был ещё более разрушительным, чем первый. Плазменные заряды вгрызлись в обшивку «Ростислава», уничтожая орудийные башни одну за другой. Корпус вражеского линкора содрогался от попаданий, выбрасывая в космос облака расплавленного металла и газа.
— Поражено семьдесят процентов орудийных систем противника, — доложил офицер наблюдения. — Они практически обезоружены, госпожа капитан-командор.
Наблюдая за методичным уничтожением «Ростислава», я испытывал смешанные чувства. С одной стороны — удовлетворение от успешно реализованного плана, от безупречного взаимодействия экипажа «Афины». С другой — неизбежная горечь от необходимости атаковать корабли, на которых служили такие же имперские офицеры и космоматросы, как и на нашем линкоре. Гражданская война всегда трагична, особенно для тех, кто когда-то служил под одним флагом, а теперь оказался по разные стороны конфликта.
Но сейчас не было времени для подобных размышлений. Я был контр-адмиралом Российской Империи, присягнувшим защищать законного императора. И мои чувства не имели значения перед лицом этого долга.
— «Сивуч» и «Пронырливый» меняют курс! — внезапно доложил офицер наблюдения. — Они отходят назад, используя промышленные конструкции как прикрытие от наших орудий.
Я бросил взгляд на тактический дисплей и увидел, как два корабля противника действительно начали маневр отступления, скрываясь в хаосе боя за станциями и модулями промышленного комплекса. Они явно стремились выйти из зоны поражения наших орудий, выигрывая время для перегруппировки.
— Прикажете перенести огонь на них? — спросила Таисия, повернувшись ко мне.
Я отрицательно покачал головой:
— Нет, пусть отходят. Сейчас наша главная цель — как можно быстрей и полностью нейтрализовать «Ростислав» — единственный корабль, способный на равных противостоять «Афине». К тому же, «Сивуч» и «Пронырливый» используют гражданские суда как прикрытие. Стрельба по ним может привести к жертвам.