— Конечно, если вы настаиваете, мы пройдем любые проверки. Это ваше право. Просто… можно ли как-то ускорить процесс? У нас правда всё в порядке с документами.
Таможенник несколько секунд изучал меня взглядом, затем перевел глаза на свой экран. Я почти физически ощущал, как на мостике все затаили дыхание.
— Давайте сделаем так, — наконец произнес он. — Я проведу электронную проверку ваших систем и сканирование груза удаленно. Если всё совпадет с манифестом, полный досмотр не потребуется. Оставайтесь на текущей позиции и не маневрируйте во время сканирования.
— Спасибо, офицер, — с искренним облегчением ответил я. — Мы остаемся на месте.
Экран погас, и я обернулся к Таисии:
— Похоже, он купился.
— Не обольщайся, — покачала она головой. — Сейчас они будут сканировать наш «груз». Если обнаружат, что вместо руды у нас вооружение и военные системы…
— Не обнаружат, — уверенно ответил я. — «Хамелеон» нашего гениального профессора стоит целое состояние именно потому, что способен обмануть даже глубокое сканирование. В электронном смысле мы действительно выглядим как рудовоз, набитый минералами.
— Но если они всё-таки решат провести визуальный осмотр? — спросил Жила.
— Тогда придется импровизировать, — я пожал плечами. — Подготовьте абордажную команду на всякий случай. И предупредите полковника Дорохова.
Мы замерли в ожидании. Вокруг нас продолжал кипеть обычный космический трафик. Прямо по курсу грузовой корабль «Сахалин» медленно отстыковывался от таможенной станции, завершив формальности. Слева от нас изящная яхта «Княжна» готовилась к стыковке, ее полированный серебристый корпус сверкал в лучах прожекторов и подсветки. Справа два автоматических буксира тащили за собой цепочку контейнеров, направляясь к массивному транспорту.
Сцена была настолько обыденной, настолько нормальной, что казалась почти нереальной. Словно мы не мятежники, пробирающиеся в столичную систему под фальшивыми идентификационными кодами, а обычные торговцы, возвращающиеся домой после долгого рейса.
— Станция снова на связи, — нарушил молчание офицер коммуникаций.
— Соединяйте, — кивнул я.
На экране снова появился тот же таможенный офицер, но теперь его лицо выражало скорее скуку, чем подозрительность:
— Рудовоз «Елизавета Петровна», сканирование завершено. Ваш груз соответствует заявленному. Дополнительный досмотр отменен. Вам предписано следовать транзитным коридором номер 2. Дальнейшие инструкции получите от диспетчерской службы внутреннего трафика.
Я выдохнул с облегчением. Первое препятствие успешно преодолено. — Подтвердите получение инструкций и начинайте движение по указанному коридору, — скомандовал я. — Скорость — стандартная для гражданских судов этого класса.
— Есть, господин контр-адмирал, — откликнулся навигационный офицер, возвращаясь к формальному обращению, как только связь с таможней прервалась.
«Афина» плавно двинулась вперед, следуя предписанному маршруту. За нами, сохраняя безопасную дистанцию, следовал «2525», также успешно прошедший таможенный контроль под видом исследовательского судна, с которым на станции даже не стали разговаривать.
Вскоре мы миновали основной скоплению кораблей вокруг таможни и вошли в транзитный коридор — один из десятков обозначенных маршрутов, предназначенных для безопасного перемещения внутри столичной системы. Движение здесь было более упорядоченным, но все еще оживленным.
Я наблюдал, как мимо нас проплывали другие корабли — полдюжины автоматических грузовых барж, пассажирский лайнер «Ермак», направляющийся к орбите третьей планеты, научно-исследовательское судно с эмблемой Императорской Академии на борту.
Еще ни разу за всю операцию мы не были так уязвимы — два боевых корабля, притворяющихся гражданскими, в самом сердце сектора контроля первого министра, среди тысяч свидетелей. Одного сообщения о подозрительной активности, одного углубленного сканирования было бы достаточно, чтобы раскрыть нас.
Мне с трудом верилось, что нам удалось пройти таможню без проблем. Либо Валериан Суровцев действительно уверен, что мы не рискнем вернуться в столичную систему, либо…
— Капитан Пападакис запрашивает приватную связь, — доложил офицер коммуникаций, прерывая мои размышления.
Я кивнул, и на экране возникло лицо Айка:
— Александр Иванович, должен признать, я впечатлен твоими переговорными навыками, — сказал он. — Твой «усталый капитан гражданского судна» был весьма убедителен. Даже я почти поверил.
— Спасибо за комплимент, — усмехнулся я. — Но не расслабляйся. Мы еще не в безопасности.
— Об этом я и хотел поговорить, — кивнул Пападакис, его лицо стало серьезным. — Что дальше?
— Для начала надо найти безопасное место для временной стоянки и оценить обстановку, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги.
— Разумно, — согласился Айк. — У тебя есть конкретные идеи насчет такого места?
Я повернулся к Таисии, которая уже работала с картой системы:
— Какие у нас варианты?
— Я думаю о промышленных комплексах в секторе Л-9, — ответила она. — Это огромная сеть орбитальных заводов, перерабатывающих руду с астероидов. Там постоянно курсируют рудовозы и транспортники, среди которых легко затеряться. К тому же, высокий уровень электромагнитного излучения от индукционных плавилен создает естественную помеху для сканеров.
Я кивнул, изучая предложенный ею маршрут: — Хороший вариант. Что еще?
— Есть еще промышленная зона у четвертой планеты, — продолжила Тася. — Это комплекс верфей и доков, специализирующихся на ремонте гражданских судов. Среди всех этих разобранных кораблей и промышленного оборудования нас будет сложно обнаружить. Плюс там много транспортного движения и минимум военного присутствия.
— Слишком близко к основным транспортным артериям, — возразил я. — Предпочитаю первый вариант. Сектор Л-9 находится в стороне от главных маршрутов, но достаточно активен, чтобы наше присутствие не выглядело подозрительным.
— Тогда первый вариант, — кивнула Таисия. — Расчетное время прибытия при нашей текущей, черепашьей скорости — примерно четырнадцать часов.
Я повернулся обратно к экрану, где все еще ждал Пападакис: — Мы направляемся в промышленную зону Л-9. Следуй за нами на безопасной дистанции. Ты получишь детальный маршрут по защищенному каналу.
— Принято, — ответил Айк. — Увидимся. Конец связи.
Когда экран погас, Аристарх Петрович подошел к моему креслу: — Александр Иванович, я проанализировал последние данные о «Баяне», — сказал он. — Судя по характеру повреждений, которые мы ему нанесли, линкор будет обездвижен минимум на пару суток. Даже если они привлекут ремонтные бригады со всей системы «Коломна», им потребуется не менее 40 часов на базовый ремонт двигательной системы. А для полного восстановления — и того больше.
Я кивнул, обдумывая эту информацию:
— Это дает нам некоторую фору. Крейц не сможет нас преследовать в ближайшее время.
Это были хорошие новости. Без «Баяна» у нас появлялся шанс на относительно спокойное движение по столичной системе в течение пары суток. Похоже, эти ребята: начиная с капитанов Крейца и Маркарова, и заканчивая Суровцевым и Птолемеем нас недооценили, предварительно посчитав, что мы не настолько безумны, чтобы сунуться прямо в их логово.
— Значит, несколько часов на подумать у меня имеются, — я позволил себе легкую улыбку. — Это уже немало…
«Афина» продолжала движение по транзитному коридору. Рутинная связь с диспетчерскими пунктами, плавное вхождение в повороты, соблюдение дистанции с другими судами — все как полагается стандартному гражданскому кораблю. Мало кто из встречавшихся нам судов обращал внимание на неприметный рудовоз «Елизавета Петровна» и следующее за ним на почтительном расстоянии исследовательское судно «Транзит».
Время шло, и я начинал верить, что наш план может сработать. Мы доберемся до промышленной зоны, затаимся там, соберем информацию, разработаем стратегию дальнейших действий. Впервые за долгое время я позволил себе расслабиться и откинуться в кресле, наблюдая за мерным течением космического трафика на экранах.
Идиллию нарушил резкий возглас офицера наблюдения:
— Господин контр-адмирал! — в его голосе явственно звучала тревога. — Фиксирую множественные контакты, выходящие из зоны помех на расстоянии двухсот двадцати тысяч километров!
Я мгновенно оказался рядом с ним:
— Уточните характер контактов.
— Военные корабли, господин контр-адмирал, — ответил офицер, его пальцы быстро работали с панелью управления, пытаясь получить больше информации. — Судя по сигнатурам — крейсера. Двенадцать единиц… нет, подтверждаю — ровно двенадцать боевых кораблей. Они движутся рассыпным строем прямо к нам!
Ледяной холод пробежал по моей спине. Это не могло быть совпадением.
— Полное сканирование, — приказал я. — Я хочу знать класс и тип каждого корабля.
— Выполняю, — кивнул офицер. — Их энергетические сигнатуры… — он запнулся. — Господин контр-адмирал, это «золотые» крейсера!
Я сжал челюсти. «Золотые» крейсера — корабли гарнизонных эскадр столичной системы, лучшие из лучших, оснащенные по последнему слову техники и укомплектованные отборными, а главное — верными Граусу экипажами.
— Не может быть, — выдохнула Таисия. — Они же должны быть в «Коломне»!
Офицер связи повернулся ко мне: — Господин контр-адмирал, головной корабль идентифицирован. Это тяжелый крейсер «Новороссийск».
Я быстро подошел к тактической карте, активируя детальное отображение приближающейся эскадры. На головном корабле — массивном тяжелом крейсере с характерным золотистым отливом корпуса — ясно виднелся идентификационный номер и название: «Новороссийск». А над изображением крейсера светилась информационная панель, и имя командира корабля горело на ней словно обвинительный приговор:
«Контр-адмирал ВКС Российской Империи Валериан Николаевич Суровцев».
Я почувствовал, как кровь отливает от лица. Валериан здесь, в столичной системе. Не в «Коломне», где мы его ожидали увидеть, а здесь, перекрывая нам путь с эскадрой «золотых» крейсеров.