В ее глазах читалась надежда. Таисия смотрела на меня как тонущий на спасательный круг — с верой, что Александр Васильков, как всегда, вытащит их из передряги. Найдет решение, придумает хитрый план, совершит очередное чудо.
Я тяжело вздохнул. План у меня действительно был. Даже не план — скорее безумная идея, которая могла сработать… или привести к катастрофе. Но для ее реализации требовалось единое командование, четкая координация и готовность к нестандартным решениям. Всего того, чего у нас сейчас не было.
— План есть, — медленно произнес я. — Но, что от него толку. После того, как император не назначил главнокомандующего, у меня руки связаны.
— Совсем связаны? — уточнила Таисия Константиновна, подаваясь вперед. — Раньше, помнится, тебя это не останавливало.
— Прекрати… В общем, никто, кроме экипажей твоей «Афины» и крейсера «2525» Пападакиса, подчиняться мне не будет. Это факт. У каждой из четырех дивизий есть свой командующий, и только его приказы капитаны кораблей станут выполнять. А повлиять на самих дивизионных адмиралов… — я покачал головой. — Мои возможности тут крайне ограничены.
— Но вице-адмирал Хромцова же тебя поддерживала! — возразила княжна.
— Действительно, Агриппина Ивановна еще может меня послушать, — согласился я. — По старой дружбе, как ты верно заметила. Но только если мой план совпадет с ее видением ситуации.
— А что наши новые союзники балтийцы?
— Вице-адмирал Гревс и тем более вице-адмирал Пегов? — я невесело усмехнулся. — Они меня вообще в первый раз видят. С какой стати им слушать какого-то выскочку, к тому же без дивизии? Только лишь потому, как что на моих плечах золотые погоны? Так это для таких же адмиралов больше красная тряпка, когда дело касается командования и планирования операции… Тем более что на селекторе они ясно поняли — я больше склоняюсь к позиции Хромцовой. А они по-прежнему намерены защищать исключительно столичную планету.
— Остается госпожа Зимина, — заметила Таисия, и в ее голосе появились странные нотки.
— Настасья Николаевна? — я задумался. — Вот с ней действительно непонятно. Вроде бы поддержала меня на совете, но…
— О, не волнуйтесь, эта поддержит любое ваше начинание, господин контр-адмирал, — перебила меня княжна, и я с удивлением уловил в ее тоне явную нервозность.
Вот это было неожиданно. Я внимательно посмотрел на Таисию. Щеки чуть порозовели, глаза блестят, губы поджаты — классические признаки женской ревности. Интересно. И забавно было за этим сейчас наблюдать.
— Кстати, — добавил я как бы между прочим, решив немного подразнить мою подружку-княжну, — контр-адмирал Зимина попросила обращаться к ней просто Настя. Без всяких формальностей. Мы же теперь, как-никак, боевые товарищи.
Эффект превзошел ожидания. Таисия выпрямилась в кресле как струна, глаза сузились, а на скулах заиграли желваки.
— Настя? — повторила она медленно и ледяным тоном. — Как… мило. И давно вы перешли на такие… дружеские отношения?
— Да буквально пару часов назад, — я старательно изображал непонимание. — Очень приятная женщина, кстати. Умная, решительная, красивая. И форма ей удивительно идет.
— Александр Иванович! — Таисия вскочила с кресла. — Это… это неуместно! У нас война, враги на подходе, а вы… вы…
— Что я? — невинно спросил я, наслаждаясь представлением. Видеть всегда собранную и рациональную Таисию Константиновну в таком состоянии было отдельным удовольствием.
— Вы флиртуете с этой… с этой темноволосой красоткой! — выпалила Таисия, снова в очередной раз переходя в общении со мной на официальное «вы», будто нас кто-то сейчас слышал.
— Так вы считаете ее красоткой? — я приподнял бровь, перенимая ее манеру обращения. — Что ж, не могу не согласиться. Настя действительно очень привлекательна. И что самое интересное — кажется, неравнодушна ко мне. Вы бы видели, как она на меня смотрела…
— Довольно! — Таисия топнула ногой. — Господин контр-адмирал, прекратите немедленно! Это… это непрофессионально!
Я откинулся в кресле, сложив руки на груди. Дразнить Таисию было опасным, но увлекательным занятием. Как игра с огнем — можно обжечься, но адреналин того стоит.
— Почему непрофессионально? — продолжал я гнуть свою линию. — Настя — отличный офицер. Самый молодой контр-адмирал в истории космофлота. Вернее самый молодой, насколько мне не изменяет память, в данный момент сидит перед вами. Но вот командиром дивизии контр-адмирал Зимина действительно является самым молодым в ВКС… Кстати, было бы логично наладить с ней более тесные… рабочие отношения. Для пользы нашего общего дела, разумеется.
Таисия смотрела на меня с выражением человека, который не может решить — то ли рассмеяться, то ли придушить собеседника. В ее глазах боролись возмущение, ревность и… что-то еще. Что-то, что она тщательно пыталась скрыть.
— Ты невозможен, — наконец выдохнула она, снова опускаясь в кресло. — Совершенно невозможен. Триста вражеских кораблей на подходе, а ты думаешь о… о…
— О красивых женщинах? — подсказал я. — А что в этом плохого? Война войной, а личная жизнь по расписанию. Кстати, это генерал Борисевич так говорит. Мудрый человек.
Таисия покачала головой, но я заметил, как дрогнули уголки ее губ. Княжна боролась с улыбкой и проигрывала.
— Знаете что, господин Васильков? — вдруг сказала она, и в ее голосе появилась решимость. — Я не позволю этой… этой контр-адмиралу Зиминой… Настасье… В общем, не позволю!
— Не позволите что? — я изобразил удивление.
— Не прикидывайся дурачком, Александр, — Таисия наклонилась вперед, и я уловил аромат ее духов. Что-то легкое, цветочное, совершенно не вяжущееся с военной формой. — Я слишком хорошо тебя знаю. Ты прекрасно понимаешь, что она в тебя влюблена. И что еще хуже — не собираешься этому сопротивляться. Скорее наоборот, сам намерен перейти в атаку при первой возможности. Ведь так?
Проницательность капитан-командора Романовой, как всегда, была на высоте. Я действительно заметил интерес Насти и, честно говоря, был не против. В конце концов, жизнь коротка, а на войне — особенно.
— И что вы предлагаете? — спросил я с искренним любопытством. — Запретите мне общаться с ней? Прикажете держаться подальше?
— Если потребуется — да! — выпалила Таисия, но тут же осеклась. — То есть… нет. То есть… О, да иди ты!
Она вскочила и отошла к окну, явно пытаясь взять себя в руки. Я молча наблюдал за ней, размышляя. Ревность Таисии была неожиданной, но… приятной? Мы знали друг друга много лет, прошли через десятки передряг, но всегда между нами была некая дистанция. Дружба — да. Взаимное уважение — безусловно. Но что-то большее?
— Тася, — мягко позвал я. — Посмотри на меня.
Она медленно повернулась. В глазах блестели непролитые слезы — то ли от злости, то ли от чего-то другого.
— Что между нами происходит? — спросил я прямо. — Мы же друзья. Старые боевые товарищи. Почему тебя так задевает возможность моих отношений?
Таисия молчала долго. Настолько долго, что я уже решил — не ответит. Но потом она глубоко вздохнула и произнесла:
— Потому что я… Потому что мы… Ох, Александр, ты же не слепой. Неужели не понятно?
— Вижу, — тихо ответил я. — Но одно дело видеть, другое — понимать. Тася, у нас война. К тому же через несколько часов здесь будет ад. Стоит ли сейчас…
— А когда стоит? — перебила она с горечью. — Когда Птолемей Граус будет бомбардировать планету? Или когда мы будем подписывать капитуляцию, если ничего не придумает? Александр, я устала смотреть, как другие женщины…
Она осеклась, явно сказав больше, чем собиралась. Я поднялся и подошел к ней. Таисия смотрела в окно, упрямо избегая моего взгляда.
— Тасёк, — я осторожно положил руку ей на плечо. — Ты же понимаешь, что ты для меня значишь? Я знаю тебя еще вот такой, — я ладонью указал рост княжны, когда первый раз ее увидел…
— Отлично, вот только я с того момента немного подросла, — хмыкнула она, немного покраснев от интимности момента и произнесенных слов. — Да, ты всегда умел разделять личное и службу. Это одновременно твое достоинство и проклятие. Но имейте в виду, Александр Иванович Васильков — я не сдамся без боя. Ни Граусу, ни этой вашей Насте.
Несмотря на серьезность момента, я не удержался от улыбки:
— Вы собираетесь воевать на два фронта, госпожа капитан-командор?
— Если потребуется — на десять! — Таисия наконец справилась со смущением, и в ее глазах горел знакомый огонь. — Я Романова, забыли? Мы не привыкли отступать.
Мы стояли так близко, что я чувствовал ее дыхание. Еще мгновение — и случилось бы что-то непоправимое. Что-то, что изменило бы все между нами навсегда.
Но момент прошел. Таисия отступила на шаг, взяв себя в руки. Я одернул себя. Снова княжна, снова офицеры. Маска вернулась на место, хотя и не так плотно, как раньше.
— Итак, — деловито произнесла она, возвращаясь к креслу. — Вы говорили, что попытаетесь договориться с Хромцовой и… Зиминой. Что именно вы планируете?
Я тоже вернулся на свое место, благодарный за возможность перевести разговор в более безопасное русло. Личные чувства — это прекрасно, но три сотни вражеских кораблей не будут ждать, пока мы разберемся в своих отношениях.
— План простой, — начал я. — Попытаюсь уговорить вице-адмирала Хромцову и, возможно, Зимину действовать сообща. Не как отдельные дивизии, а как единый кулак. Кораблей у Пегова и Гревса здесь у Суража-4 хватит для противодействия одной из эскадр противника — особенно с учетом наличия систем планетарной обороны.
— Ты уверен, что враг не ударит по столице всеми силами сразу? — спросила Таисия, и я отметил, как быстро она переключилась на деловой лад. Профессионально.
— Практически уверен. Смотри — флот первого министра разделился на три части и вошел в систему в трех разных точках, максимально удаленных друг от друга. Это классическая схема для одновременного удара по нескольким целям. Если бы они планировали атаковать только столицу, вошли бы единой группой для максимальной концентрации сил.