— Мне кажется, было ошибкой взять тебя с собой, — недовольно произнёс Волынец, пытаясь не сбить и не раздавить собственное дитя.
— Дома я не останусь, — заявила та. — Там скучно… Всё равно убегу…
— Да я знаю, что убежишь, — печально вздохнул отец. — Как ты смогла в тот раз обхитрить няню, что та, сама выпустила тебя из каюты, а? Признавайся…
— Не скажу, — замотала головой Варя, хитро улыбаясь, — а то больше не смогу так же… Было бы кого обманывать — няня же, электронная, а не живая…
— Мало получила кренделей от матери? — припомнил ей Фёдор и пригрозил. — От меня ещё захотела добавки?!
— Ай, — махнула рукой девочка, не придавая угрозам отца большого значения. — Папусь, я же знаю, что ты только пугаешь…
— М-да, всё-то ты знаешь, — хмыкнул Фёдор Афанасьевич. — Давай договоримся, на посту не баловаться и не мешать операторам, поняла?
— Да поняла я, поняла…
— Что-то мне не вериться… Ладно, — Волынец на некоторое время оставил дочь в покое и включил переговорное устройство:
— Капитану Ильяшенко, — сказал он, строгим командным голосом, поднеся браслет к лицу, — прибыть на Центральный Пункт через полчаса…
Произнеся эту фамилию, взгляд генерала стал стеклянным, чем-то похожим на взгляд андроида. Он и Варя не успели ещё даже подойти к лифтам, как неожиданно перед ними выросла двухметровая фигура розовощёкого бравого молодца. Капитал Ильяшенко вытянувшись по стойке смирно, отдал честь и чётко произнёс:
— Господин генерал, вызывали?
Заметив некоторое недоумение на лице своего командира, Ильяшенко широко улыбнулся и продолжал:
— Я был поблизости, когда услышал ваш вызов…
— Здравия желаю, — радостно подскочила к капитану девочка.
— Здравия желаю, Варвара Фёдоровна, — весело взял под козырёк Ильяшенко.
— Так дочь, не мешайся, — сказал Волынец и смерил таким строгим взглядом, капитана, что у того с лица тут же исчезла беззаботная улыбка.
— Сигнала от этого «растреклятого» таможенного поста у «Мадьярского пояса», снова нет, — сказал Волынец. — Ваш «Зоркий» — скоростной эсминец… Сходите к «мадьярам», по-быстрому, узнайте, в чём на сей раз, причина их радиомолчания…
— Может, казаков послать? — абсолютно без задней мысли предложил Ильяшенко, зная, что те, на своих «чайках» сделают это гораздо быстрей, чем он на эсминце. — Ведь «Зоркий» на данный момент — единственный боевой корабль у стен «Измаила»…
Волынец вопросительно посмотрел на молодого офицера.
— Я имею в виду, что если что-либо случиться, — попытался объясниться Ильяшенко, — то не лучше ли, чтобы мой эсминец находился поблизости?
— А что, по-вашему, может такого произойти, чтобы боевая космическая крепость 1-го класса, стала остро нуждаться в присутствии рядом, вашего крохотного кораблика?! — генерал еле сдержался и не стал употреблять дополнительные выражения, только из-за того, что Варя была рядом.
— Я имел в виду, что… — протянул капитан, понимая, что ляпнул глупость.
— Не продолжайте, я догадываюсь, что вы имели в виду, — перебил его Волынец. — В общем, сколько вам нужно времени на подготовку к выходу?
— Менее часа, господин генерал, — отрапортовал Ильяшенко, заметно краснея.
— Хорошо, — удовлетворённо кивнул Фёдор Афанасьевич, — начинайте сборы. Как только будете готовы, сообщите мне.
— Слушаюсь, — капитан взял под козырёк, — Разрешите идти?
— Идите…
Ильяшенко уже было отошёл от генерала, как тот снова окликнул его:
— Стойте.
Капитан обернулся.
— Будьте там внимательны, — сказал Волынец, пытаясь подобрать слова. — Отнеситесь к данному заданию, как к боевой операции. Следите за радарами и эфиром, если какие-то вещи вам покажутся странными или необычными — сразу сообщайте по быстрой связи, лично мне… В общем, удачи…
— Спасибо, господин генерал, — снова широко улыбнулся Ильяшенко, — Не волнуйтесь, я быстро управлюсь… К ТС-4 идти то, всего восемь часов, я мигом туда и обратно… Задание понял: отнестись как к боевой операции…
— Ладно, всё, идите…
Ильяшенко скрылся так же неожиданно быстро, как и до этого появился, а Волынец, пытаясь отогнать от себя неприятные мысли, тряхнул головой и весело посмотрел на дочь.
— Ну, что пойдём работать — младший помощник, Варвара Волынец, — потрепал он её по голове.
Они дошли до скоростного лифта, зашли в него и уже меньше, чем через минуту оказались у Пункта Управления крепостью.
— Командир на мостике! — раздалось предупреждение электронного секретаря, когда генерал появился внутри помещения.
Все присутствующие дежурные офицеры встали со своих мест и повернулись лицом ко входу.
— Да садитесь уже, — махнул рукой Фёдор Афанасьевич, которого до сих пор смущала эта, пришедшая из флота, приветственная традиция. — Мы же не на крейсере… Более того, эти флотские вообще обзывают нас сухопутными крысами, поэтому, не будем им подражать…
Он говорил это каждую свою смену, но новая смена начиналась с такого же точно приветственного вставания. То, что вбито в Академии, не возможно было выкорчевать никакими приказами.
— Что там у нас, Васнецова? — спросил генерал у дежурного оператора, располагаясь в своём потёртом кресле.
Варя сразу же подбежала к своей давней знакомой, лейтенанту Васнецовой, совсем ещё молоденькой девушке.
— Идёт разгрузка транспорта с Тиры-7, почти уже закончена, — стала докладывать лейтенант своим тоненьким голоском, одной рукой приобняв девочку. — А с четвёртого бастиона опять этот ужасный канонир-ворчун ругается…
— Что это за доклад такой, — буркнул Волынец, — это никакой не «канонир-ворчун», а командир батареи — полковник Годен. Ты же его, имела в виду?
— Так точно…
— Ну вот, так и называй его по званию и фамилии… Что этому старому ворчуну… Тьфу ты, прицепилось слово… В общем, чем мы ему опять не угодили?
— Да не говорит он мне, — насупившись, ответила лейтенант. — Только вас постоянно спрашивает…
— Сейчас разберёмся, — Волынец нажал на кнопку, активирующую видеосвязь с 4-м бастионом. — Что вы хотели, полковник?
— Господин генерал, здравия желаю, — с той стороны экрана на Фёдора Афанасьевича смотрел человек в странном старомодном пенсне на носу. — Я уже не первый раз пытаюсь с вами безуспешно поговорить.
Пенсне полковника хоть и было сделано под ретро, но в его отливающих ультрафиолетом, стёклах, были чётко видны данные, поступающие с компьютера, их владельцу прямо на линзы.
— Мне уже сообщили дежурные, поэтому я с вами сейчас и разговариваю…
— Да, но до обращения в Центр Управления я набирал вам на личный идентификатор, однако ответа не получил.
— Странно, — Волынец сделал удивлённое лицо, смотря на свой мигающий браслет, — вызова не было. Может он сломался?
Генерал «включил дурачка», так как прекрасно помнил, что сам собственноручно заблокировал номер надоедливого полковника, из-за его бесконечных звонков.
— Может быть, может быть, — Годен был очень сдержан. — Тогда вам стоит как можно скорей отремонтировать идентификатор, ибо связь со страшим офицерским составом, должна быть у коменданта крепости, постоянной.
— Конечно, срочно отдам в ремонт, — закивал Фёдор Афанасьевич. — Ближе к делу… Так, что там у вас случилось?
— Случилось, страшное, — с важным видом, сказал Годен.
— Неужели…
— Именно, ваш приказ саботируется, а это недопустимо.
— Какой из приказов? И, кем саботируется?
— Тот самый, по которому инженерная команда должна была ещё вчера начать работы по монтажу третьего слоя брони на моём бастионе.
— Я давал подобный приказ? — поморщился Волынец.
— Фёдор Афанасьевич! — полковник был крайне изумлён.
— Да, да, я не забыл, — закивал генерал, припоминая, что действительно разрешил эти работы, устав от непрерывных атак полковника-артиллериста.
Годену видите ли взбрело в голову, что его бастион, обшитый дополнительным слоем нимидийской брони, станет намного более защищённым, что, в свою очередь, усилит общую обороноспособность всей крепости. Волынец безрезультатно доказывал полковнику, что количество бронелистов существенно не влияет на жизнестойкость отдельного бастиона в реальном бою, но упрямый артиллерист стоял на своём. Годен как-то «пронюхал», что в складских ангарах «Измаила» имелся большой запас листовой брони. (Вообще крепость сверх нормы была упакована всем возможным снаряжением изапасами военного назначения). Полковник начал осаду коменданта ещё месяц назад и добился-таки своего. Волынец сдался и пообещал оснастить 4-ый бастион, как только будет свободное время у инженерной команды крепости…
— Слушайте, наверно технари пока заняты, — попытался оправдаться Фёдор Афанасьевич.
— Эти бездельники уже две смены подряд, безвылазно сидят у себя в отсеке, — заявил Годен. — Я лично посещал их и проверял… По крайней мере, одна из бригад находилась у себя на базе, никуда не выходила, и не вылетала… Мне же они ответили, что заняты работой, а это является ложью. Прошу вас навести порядок в данном подразделении и примерно наказать его командира…
— Ладно, я разберусь, — нехотя ответил Волынец. — Не переживайте, обещаю — будет у вас эта «чёртова» броня…
— Я могу быть уверенным, что мне снова не придётся вас беспокоить?
— Ну, что мне, на Евангелии поклясться?! — воскликнул Волынец.
— Думаю, это лишнее… Благодарю вас, господин генерал. Ожидаю инженеров у себя через два стандартных часа, — горделиво кивнул Годен, отключая связь.
— Почему в любом гарнизоне, всегда находится, такой, как Годен, — покачал головой Волынец. — Их что, специально равномерным слоем распределяют по флоту, чтобы жизнь малиной не казалась?
Генерал, как и обещал, хотел было уже набрать командиру инженерной бригады, как краем уха услышал тонкий голосок Васнецовой. Лейтенант оживлённо спорила с кем-то в эфире.
— Не нравится мне сегодняшняя смена, — вздохнул Волынец и обратился к девушке. — Что у тебя опять стряслось?
— Господин генерал, — она повернулась к Фёдору Афанасьевичу, чуть не плача, — тут какой-то неадекватный кричит и ругается.