– Ушел куда? И с чего ты решила, что это мужик?!
– Просто предположила. Пожрать, поспать, потрахаться и обратно в нору – они все так поступают. Да откуда мне знать?! Эй, кто там? Откройте дверь! – Лена ногой ударила по воротам. Естественно, они даже не скрипнули. Ухнуло – и новый стук.
– Погоди! – вдруг снова перешла на шепот Лена.
– Что такое?
– Мне кажется… – Она начал рисовать на песке. Три быстрых и отрывистых удара, за ними – три одиночных и с перерывами, а потом… – Это же как… три точки – три тире – три точки. Да, точно, блин!
– Что точно? Ты о чем?
– А то, что он морзянкой пытается нам сказать…
Настя выпучила глаза:
– Что сказать? Ты о чем?
– Это сигнал SOS – кто-то просит нас о помощи! – выпалила Лена и как бы в подтверждение ее слов звук повторился.
Три точки – три тире – три точки.
– Что ты сделал? – ошарашенно спросил Ожогин.
Он тоже увидел, как ближайшие зомби отшатнулись назад, ударившись о второй ряд ходячих. Те не давали им отступить дальше.
– Ничего! Просто музыку включил! – выпалил я.
– Да, суки, что, понравился вам хард-рок?! – завопил Макс.
Лева снова поднял руки и скрестил над головой на манер фанатов Manowar. Только на этот раз в одной руке у него был «калаш», так что это больше напоминало ликование террориста, только что сбившего вертолет НАТО, чем металлиста на концерте.
– Громче! Вр-р-рубай громче! – заорал Макс.
Я дернулся к кассетнику, но Ожогин меня опередил – выкрутил ручку громкости на максимум.
Зомби отпрянули на пару метров.
– Да! Так вам, сраные гопники, – орал, но уже почему-то Юрка.
Все посмотрели на него.
– А чего? Я думаю, что они больше по Монеточке тащатся… Ну, выглядят они так… как гопники, но мертвые… – вдруг сказал он.
И все засмеялись.
– Не время расслабляться, – прервал дружное ликование Ожогин. – Мощности не хватает, чтобы разогнать.
Он показал по сторонам – зомби отступили чуть дальше от машины, но не расходились, образовав плотное кольцо. Рычали, чавкали, ревели, но не уходили. Блин, да у них даже головы вибрировали от звуков – не нравится уродцам наша музыка!
– Я слышал, что америкосы в Ираке включали на танках Rammstein или Metallica – и моджахеды расходились… – начал было Саня, который до этого все молчал.
Вот же бывают люди: не видно – не слышно, а потом в самый неподходящий момент вставляют свои пять копеек. Саня был как раз из таких!
– Там, в Ираке, не моджахеды! – пробурчал я. – А громче не сделать? – повернулся к Кэпу. Тот развел руками – дескать, все на максимуме.
– Нар-р-род! – вдруг Леву осенило.
– Что? – я повернулся к нему.
– Да блин! У нас же тут аппаратура есть… Ну, в машине. Комбик – стоваттник. Получше, чем эта пукалка в «буханке». Да даже мониторы взяли с собой – на сцене подзвучивать. Если их собрать, то киловатт звука выйдет.
– Киловатт? – переспросил Ожогин.
– Аккумулятор потянет? – спросил я.
– Обижаешь! – сказал Кэп. Он повернулся в салон:
– Юрка, видишь сзади большую красную коробку?
– Эту?
– Да! Заводи ее!
– А что это? – спросил Юрка.
– Что-что! Генератор. Не проходили такие в школе? – спросил Ожогин, потом понял, что сморозил лютую чушь. Отвернулся. – Подключайте свое барахло, народ!
– Да-а-а! Дадим металла стране! – протянул Лева, доставая свою стрелу из кофра.
Звуки за дверью затихли.
– Он что, ушел? – спросила Настя
– Откуда мне знать? – спросил Лена. Она подошла к двери, легонько постучала. Потом – громче.
– А ты не можешь его… Ну, это!
– Что? Прочитать мысли? – спросила ведьма.
Настя кивнула.
– Нет, не могу… Это и странно. Либо на него моя телепатия не действует, либо…
– Либо что?
– Либо это не человек – очевидно же, – буркнула Лена.
Настя снова постучал в дверь.
– Без толку! – донесся голос Лены. Она ушла в темный угол. Послышалась возня. – Помоги-ка мне!
– Что там?
– Да блин! Есть дверь, которую мы не заметили.
– Дверь? На ту сторону?! – Настя поспешила на помощь подруге.
– Нет, это вряд ли… Скорее, в караульную, – она уже открыла железную дверь, которую на фоне серых стен было очень непросто заметить – сверху она заросла паутиной и еще каким-то противным мхом, и этот навес плотно скрывал дверь от посторонних глаз.
Лена не ошиблась. Это действительно была караулка. Тут стоял пульт управления видеокамерами, правда, не было мониторов, кругом – допотопные телевизоры. С кинескопами.
«Вряд ли они работают сейчас», – подумала Настя, но потом все-таки нажала на большую красную кнопку на пульте.
Пол завибрировал – мониторы… Тьфу ты, телевизоры ожили. На них появилась черно-белая зернистая картинка.
– Что это? – спросила Настя.
– Видеосистема, – ответила Лена.
– Это я и так вижу, а что она показывает?
– Коридоры… Одни коридоры, – мельком глянула ведьма на картинки и пошла к шкафчику, что был справа от пульта. Открыла дверцы.
– Один ключ тут! – сообщила она радостно.
– Да, отлично! – ответила Настя, пытаясь переключать мониторы. Изображение менялось, но каждый раз на нем было одно и то же: серо-черные коридоры и ни одной живой души.
– А вот и второй, – Лена пнула ногой труп у стены, тот упал на бок, что-то вывалилось из кармана и звякнуло о бетон.
– Нашла второй ключ? – спросил Настя.
– Именно! Не я ли молодец, да, подруга? – спросила Лена, хитро ухмыльнувшись и продемонстрировав два потемневших ключа.
– Да, отлично, – сказала Настя и снова повернулась к монитору. – Господи, а это еще что?
На одном из мониторов она увидела тень. Но она не могла принадлежать человеку – существо семенило на четырех конечностях. Лапах? Кажется, был еще хвост, но она могла и ошибиться.
Рассмотреть существо она не успела – тварь скрылась за поворотом, окончательно пропав с экранов.
– Что это было? – прошептала Лена.
– Похоже, это тот самый хрен, который нам стучал!
– Ну что, собрали свои контрабасы? – спросил я, оглядывая пацанов.
Лева подключил гитару в комбик. Саня вытащил из чехла бас, Макс достал ведущий барабан, в простонародье сольник.
– Ну а чо?! Хоть какой-то звук будет… Хотя нет, погоди! – он покопался в грузовом отсеке и выудил стойку, повесил на нее тарелки хай-хэта, взял палочки. – Теперь готово!
– Что играем? – спросил Лева.
Я задумался. Вокруг были толпы зомби, которые так и норовили нас сожрать, а у меня даже не было идей, чем бы их помучить.
– Может, «Марш мертвецов»? – вдруг спросил Лева.
– Да, точно, самое время для него!
Макс дал счет – и мы вдарили металл!
«Не мертв, но уже не живой», – я выплевывал слова в микрофон, пытаясь подражать вокалисту любимой группы. До сих пор был без понятия, как он умудряется делать такой призвук у голоса – одновременно стальной, но с хрипотцой. Самый мужицкий из всех мужицких. Круче только у Хэтфилда из Metallica да у Адамса из Manowar. Но у тех стальные яйца, закаленные годами гастролей – понятно, почему такие голосяры.
«Ничего, я тоже так смогу!» – решил я и просто растворился в эмоциях, тем более что ничего представлять дополнительно мне и не надо было. Вокруг действительно были орды мертвецов. И они начали расступаться, отходить дальше – прочь от наших звуков.
– Работает! Блин, чуваки… ребята, оно работает!!! Да, да здравствует металл! Самая душеспасительная музыка на свете. Ур-а-а! – Ожогин радовался как ребенок. – Мочите! Да!
Он затряс головой, как латиноамериканский подросток на концерте Iron Maiden, только длинных волос у него не было, да и тон кожи бледноватый, а в целом один в один!
Я посмотрел на него, усмехнулся. Как раз пошло соло.
«Лева, давай! Только не слажай, только не сейчас!» – подумал я, даже глаза закрыл. Меня это пугало сейчас больше, чем зомби. Сколько репетировали этот момент – и всегда одно то же. Просто перетягивал струну, паршивец!
Вот сейчас – и-и-и… Он справился! Не слажал! Чисто, круто!
– Охрененно! – закричал я, парни заулыбались.
Драйв передался всем – и группа заиграла с утроенной энергией.
Зомби отступали. Рычали и пятились. Пятились и рычали.
«А как мы поедем? Нам бы сейчас бензин в баке – эх-х-х», – подумал я.
И тут сквозь расступившихся тварей скользнули большие черные крылья. Нескольких зомби их обладатель сразу же разорвал в клочья. Другие пытались схватить летающего мутанта, но это было то же самое, что пытаться поймать пришедшую к тебе смерть с косой.
– Барсик, он пришел за нами! Он пришел! – закричал я и замахал рукой. – Услышал нас!
Зверь заметил меня – и сел на капот. Машина качнулась, просела на передние колеса.
– Надо выбираться! Надо выбираться! – закричал я.
– Что? Как? – Ожогин выпучил глаза.
– Есть веревки? – спросил я Кэпа. – Идея сумасшедшая, но если сработает…
Он захлопал ресницами, хотя у него их практически не было.
– Погоди… Да-да, есть! – Он приподнял сиденье, на котором сидел, и выудил оттуда моток.
– Закрепи! – заорал я.
Ожогин смекнул, примотал конец веревки к какой-то трубе в салоне.
– Выдержит? – спросил я.
– Должна!
– Отлично! – Из второго конца я соорудил кольцо, как ковбой на лассо в вестерн-фильмах.
– Что ты… – начал было Лева.
Но я уже открыл дверь и кинул кольцо Барсику. Летучий монстр резко махнул головой, на ходу поймав петлю. Она легко скользнула ему на шею.
– Вывози нас отсюда! Вывози! Ты не Барсик, ты – Бар-р-рс! Быстрый и охренеть насколько мощный! Дава-а-ай! – заорал я.
Мутант резко стартовал в воздух, веревка натянулась. Мне даже на секунду показалось, что у него ничего не получится, но тут «буханка» дернулась. Машина выскочила из грязи и медленно, но верно, набирая ход, помчалась в сторону Автобана.
Наверное, это было самое необычное зрелище даже для этой местности – летучий мутант тащил на буксире переделанную «буханку», а за ней тянулись орды зом