— Выбирай любой, — сказал он. — Они все действующие.
Мария лишь бегло просмотрела документы, не заботясь о том, что с ними что-то может быть не так. Если их делал Князь, то она могла не сомневаться: каждый из лежащих перед ней имперских паспортов был подлинным.
Открыв третий, она глянула на имя с фамилией и фотографию.
— Этот. Мне всегда нравилось имя Вероника. Кстати, не мог фотку получше выбрать?
— Уж какая в тот момент имелась, — развёл руками Князь. — Потом сама знаешь, что с ним сделать, когда вернёшься…
— Не учи учёную, — фыркнула она, быстро сложив деньги и документы. — Остальное сама соберу. И ты так и не ответил на мой вопрос…
— Мария, а что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? — раздражённо спросил он в ответ. — Что, несмотря на слова Рената и всё остальное, я переживаю на пустом месте? Это? Так ты права! Я действительно сомневаюсь.
— Князь, я ведь знаю его, — без какого-либо осуждения в голосе сказала она. — Он предан тебе до гробовой доски. Буквально. Он за тебя в могилу ляжет, если это потребуется. И ты думаешь, что он мог…
— Если и мог, то явно не потому, что хотел, — отрезал Князь. — И нет, Мария. Я не думаю, что он меня предал. Если бы его принуждали, он бы сказал. Кодовые слова на этот случай у нас имеются. Просто я хочу убедиться, что с ним всё порядке. И с ребятами тоже.
Она смотрела на него несколько секунд, после чего с самым серьёзным видом кивнула.
— Всё сделаю. Вылечу сегодня, и уже завтра у тебя будут ответы.
— Я буду тебя ждать, — кинул Князь.
— Знаю, — усмехнулась женщина и поцеловала его, прежде чем выйти из кабинета. Глубоко и страстно.
Как он и сказал, в Ренате Князь не сомневался. Но… Он нутром чувствовал, что что-то не так. Мерзкое и холодное предчувствие. А своему чутью Князь привык доверять. Иначе не протянул бы так долго в мире живых.
Оставалось надеяться, что с Андреем и Ольгой всё в порядке. И ещё больше надеяться, что эти двое тут не замешаны…
День суда встретил нас пасмурной и неприятной погодой. Опять повалил снег, а небо закрывали тяжёлые серые тучи, словно не желая позволить солнцу хоть чуть-чуть осветить город тёплыми лучами.
И ладно бы проблема была только в этом. Снега выпало столько, что я всерьёз сомневался, что мы вообще сможем нормально до здания суда добраться. Хватало одного взгляда в окно на отчаянную борьбу уборщиков со стихией. Казалось бы, что трудного предсказать подобные издевательство погоды? Так нет же. Складывалось ощущение, будто коммунальные службы вообще забыли, что с неба может валиться липкая и холодная белая масса, забивающая собой улицы с таким усердием, что скоро можно будет и вовсе дверь не открывать, а выходить через второй этаж. Ладно. Утрирую, конечно. Нельзя будет. Но вот в том, что дороги после этого превратятся в грязное и плохо проходимое месиво, у меня сомнений не было.
— Ну как? — спросила Ксюша, сидя позади меня на кровати. — Готов?
— Глупый вопрос, — фыркнул я, завязывая галстук. Тот самый, который мне Ксюша подарила в день нашего переезда полгода назад. Когда мы только-только обживались в арендованной квартире в квартале Лазаревых. — Конечно, я готов. Никто не уйдёт живым.
— У, какие мы грозные, — рассмеялась сестра, поглаживая лежащего на постели и положившего голову ей на колени пса.
— Ещё бы было иначе. — Я аккуратно затянул узел, подогнав его под воротник белоснежной рубашки. — Я не собираюсь проигрывать, Ксюх. Только победа. Остальное мне не нужно.
— Даже не сомневаюсь, — улыбнулась она, почесав псу за ухом, на что тот довольно заурчал, и горестно вздохнула. — А меня работой завалили…
— Да, знаю, Мария куда-то уехала, — не без сожаления кивнул я.
Сегодня утром кофе мне делала сама Ксюша, которую Мари на скорую руку обучила обращению с кофемашиной. Не то чтобы плохо обучила. Уверен, что кофе у неё получался неплохой. Да что там. Даже хороший! Но недостаточно хороший. Просто не такой, как я привык. Эх, разбаловала меня Мария.
— Ой, только не начинай, — вдруг сказала сестра, заметив выражение в отражении моего лица.
— Да что…
— Я видела, с каким лицом ты его пил! Будто я тебе земли заварила!
— Да нормально ты заварила…
— Вот только мне-то не вешай лапшу на уши, — хохотнула она. — У тебя настолько кислое лицо было в тот момент, что его можно было вместо лайма к текиле подавать.
— Ну раз уж ты сама так говоришь, — развёл руками и повернулся к ней. — Ну как тебе?
— Шикарен, как всегда, — улыбнулась она и, аккуратно убрав голову пса с колен, встала с кровати. — Только кое-чего не хватает.
— Не хватает? Чего? — не понял я.
— Маленькой детали в твоей этой тёмно-серой гамме. — Она указала на меня рукой.
Я даже ещё раз в зеркало глянул, чтобы убедиться. Тёмно-серый, почти чёрный костюм в едва заметную белую полоску. Белоснежная рубашка и отливающий тёмной синевой галстук.
— Вроде всё на месте, — пробормотал я.
— Не, кое-чего не хватает. Честно говоря, я думала приберечь это на Новый год, но раз уж такой повод, то хочу, чтобы ты появился в зале суда при полном параде. А на праздник что-то ещё придумаю. Так что вот. Держи!
С этими словами она протянула мне небольшую бархатную коробочку.
Я даже как-то с подозрением посмотрел на неё.
— Уверена?
— А то, — ухмыльнулась она. — Хочу, чтобы в суде мой брат выглядел блестяще!
Улыбнувшись её словам, я взял коробочку и открыл её. Внутри на чёрной подложке лежал тонкий и элегантный зажим для галстука. Золотой. С цепочкой и аккуратной красивой гравировкой на лицевой стороне.
— Doctrina regit iustitiam, — прочитал я гравировку и с иронией посмотрел на сестру. — Знание управляет справедливостью?
— Мне кажется, это в твоём стиле, — с хитрым огоньком в глазах заявила она. — Тем более что в прошлый раз я подарила тебе галстук, а сейчас Князь мне платит куда больше, чем я получала раньше, так что вот. Решила тебя порадовать.
— Круто, — абсолютно искренне похвалил я. — У тебя получилось. Сама придумала?
— Не. — Ксюша смущённо улыбнулась. — Если честно, то я кое-кого попросила помочь. Не хотела дарить его… ну, таким вот простым. Хотелось сделать что-то личное. Только для тебя. Вот мне и подсказали.
Что-то такое было в её эмоциях. Я не мог только понять, что именно.
— Кое-кого? — уточнил я.
— Ага.
— Это кого?
— А это так важно?
— Ну… — Я вдруг задумался, а есть ли разница? Тем более что, если уж говорить начистоту, я даже догадывался, кого именно она попросила помочь. — На самом деле нет, Ксюша. Не так уж это и важно. Спасибо тебе. Это действительно прекрасный подарок.
— Тебе правда нравится? — тут же спросила она.
И нет, не потому, что думала, что нечто подобное могло бы мне не понравиться. Это прекрасный и по-настоящему хороший подарок. Она знает, что я его оценил. Но и лишняя похвала ей тоже была приятна. Девочки такие девочки.
— Спасибо тебе, — ещё раз поблагодарил сестру и тепло обнял её. — Всё, я поехал.
Взяв свой портфель с курткой, вышел из комнаты.
Оставалось только вызвать такси и ехать. Заранее вызову, а то с дорогами, чувствую, совсем беда будет.
— Саша?
Я остановился посередине коридора и обернулся. Окликнувшая меня девушка выглядывала из «гримёрки», как называли свою комнату отдыха девочки, что работали тут официантками. С утра я её не видел, а значит, смена у неё сегодня в вечер.
Сказать, что я оказался удивлён, означало бы крайне нагло соврать. Мы больше недели не разговаривали с ней с того вечера. В первые дни я ещё пытался с ней поговорить, когда она снова пришла на работу, но Вика лишь сказала, что ей нужно время. На первый взгляд могло показаться, что это её способ просто проигнорировать меня, но это было не так. Её эмоции не врали. Что бы ни терзало её изнутри, она сначала хотела разобраться именно с этим и только потом как-то восстанавливать общение.
Если вообще хотела его восстанавливать.
— Вика?
— Мы можем поговорить? — негромко спросила она.
— Конечно, — кивнул я и подошёл к ней. — Но только не сейчас, Вик. Прости, знаю, как, наверное, это звучит, но я еду в суд и…
— О нет, Саша, конечно, не сейчас, — быстро заговорила она. — Мне самой нужно готовиться к работе. Просто… Просто я хотела заранее договориться. Поговорим вечером? Хорошо? После работы?
— Конечно, Вик. Я найду тебя.
— Спасибо, Саша. Я буду ждать, — сказала она и скрылась за дверью «гримёрки», оставив меня одного в коридоре.
Странно это. Её эмоции… эх, есть у меня предчувствие.
Вздохнув, я направился на выход.
— Ну что? — спросил я Руслана сразу же, как подошёл к нему. — Готов?
— Готов, — с уверенностью произнёс он.
Как я и предполагал — дороги превратились в кошмар. Вместо предполагаемых тридцати минут я добирался почти пятьдесят. Благо я парень умный и заложил лишние сорок минут как раз в расчёте на то, что нечто подобное может случиться.
Рус, к слову, немного приободрился. Уж не знаю, с чем это связано: с тем, что он вчера наконец выпустил всё то, что в нём копилось, или просто близость «схватки» на него так действовала, но сейчас он выглядел… ну ладно. Выглядел он всё ещё так себе, но хотя бы налёта фатализма больше я не ощущал.
Руслан, пусть и мрачный, явно был готов к драке. Это обнадёживало.
— Отлично, — кивнул я. — Тогда пошли.
Мы направились с ним в сторону зала суда на третьем этаже, где будет проходить предварительное слушание. Все документы у меня были при себе. Всё проверено и готово. Всё, что оставалось, — выйти на ринг и нокаутировать противника.
Поднялись по лестнице и пошли по коридору в сторону зала. Калинского я приметил загодя. Засранец стоял недалеко от входа и общался с высоким мужчиной в светло-бежевом костюме. Сейчас, спасибо Скворцову, я знал, что его зовут Виталий Лебедь. Он из прокуратуры и будет вести обвинение по этому делу.