Через полтора часа стало очевидно, что — не успели. Полицейские нашли несколько макров, однако, пошептавшись — рассовали их по карманам. Необработанные растительные макры первого уровня, выковырянные ими из грязи в прииске, который и занимается добычей ископаемых растительных макров — слабое доказательство в уголовном деле. К тому же, как и раньше, имело значение, что это было не полицейское уголовное дело, а прокурорское. То есть даже найди они тут вагон макров и золота с китайской чеканкой, им даже спасибо никто не скажет, все лавры заберёт себе прокуратура, так что работали они без огонька.
У входа в прииск, напротив дознавателя стоял Кит. Ах, да, совсем про него забыл.
— Вы, молодой человек, кто будете? — спросил дознаватель. Кит, нахмурившись, молчал.
— Это ко мне, — вмешался я на правах владельца прииска.
— С какой целью он здесь и кто это? Мы имеем право задержать его до выяснения.
— На кой хрен? Видно же, что он не китаец. Хотел нанять его на работу в охрану прииска, назначил на утро собеседование. Я ж не знал, что вы нападёте со своими репрессиями⁉
Дознаватель недовольно пробурчал что-то себе под нос, но отстал.
Я отвёл Кита в сторону.
— Вы меня позвали, чтоб показать, как целого адвоката арестовывают? — Кит говорил спокойно и без тени иронии, так что понять сарказм это или нет, было трудно.
— Нет, мне помощь нужна.
— Мы с полицией дел не имеем, это как раз ваша работа.
— Не с ними, за мной следят какие-то подозрительные личности.
— Ну да, я заметил, — невозмутимо кивнул Кит и зыркнул на дознавателя. Тот стоял далеко и с наслаждением курил очередную папироску. Курение его погубит, столько чадить.
— В каком это смысле, заметил? Товарищ Кит, поясните! — старался говорить тихо, чтобы ушлый дознаватель не подслушал.
— Товарищ? — смутился он необычного выражения. — Ну да, я заметил. Отчего б не заметить. Чай, глазами пользоваться умеем. Вон там на пригорке стоит пустующая сторожка. На Макарьевской полно брошенных и разграбленных строений. За ней ловко припрятана машина, даже грязный полог накинут для скрытности. А в сторожке трое типчиков, прилипли к окнам, смотрят что у вас тут творится.
— Интересно девки пляшут. Спасибо за эту информацию. Мне нужно чтобы вы с Шаманом с ними разобрались.
— Припугнуть, оно, конечно, можно. Что платите, господин хороший?
Я кивнул. Деловой подход.
— Тысячу за то, чтобы просто поговорить и попросить их чтобы не ходили за мной по пятам. Ещё сто рублей если они скажут, кто их нанял. Хотя, я, наверное, и сам это знаю.
— Денежки небольшие, надо перетереть, подумать, — не моргнув глазом закруглил беседу Кит. Мы попрощались, и он убрёл в серую дымку между лысыми, после тотальных вырубок, холмами.
Не думаю, что это для него это «небольшие деньги», просто окончательное решение за его боссом. И — не думаю, что это решит мою проблему глобально, потому что надо что-то делать с заказчиком, который так же, как и я, долбанный дворянин.
Следственные действия продлились ещё больше трех часов, и я старался всё время быть возле полицейских.
Перерыли оба строения. В случае со вторым это было скорее пепелище, но они в нём тоже с энтузиазмом и основательно покопались, подозревая что я с китайцами ловко использовали его как место под тайник. Прошлись по периметру и даже за его пределами, хотя тут не представляю, как бы они доказали, что контрабандные макры, спрятанные на нейтральной территории — мои? Эх, надо ускоряться с написанием закона о свободе торговли макрами, это бы меня здорово спасало.
Наконец, усталые и разочарованный полицейские закончили составлять рапорта и протокол и стали грузится в свою машину.
— Подвезёте до города? — спросил дознавателя.
— Нет, нас шестеро и так места нету. Да и прямой приказ есть, в управление звонили, требовали передать.
Стоп. Внутри меня холодеет.
— Кто приказал?
— Из прокуратуры кто-то. Так и велено, если не арестуют Филинова, пущай он один одинёшенек на ейном прииске останется. Без обид, мы к вам со всем уважением, Аркадий Ефимович, но, приказ. Это я не только про «довезти», а всё утро сегодняшнее. По своей воле мы б ваших китайцев трогать не стали. Пущай бы работали на вас, нам-то что. Это всё прокурорские взъелись на вас.
— Приказ есть приказ, понимаю, что вы люди подневольные. Спасибо, за добрые слова, Семён. Свидимся, с меня магарыч.
Дознаватель кивнул и стал втрамбовываться в переполненный салон.
Мельком глянул на свои английские туфли. Кажется, мне скоро нужны будут новые. Или нет, тут уж как повезёт.
Незаметно осматриваюсь. Та далекая сторожка на холме слева от меня. Не стал провожать полицию, спешным шагом дошёл до осиротевшего без работников основного здания прииска, но не зашёл внутрь, а обогнул его справа, так, чтобы оказаться в слепой для сторожки — зоне. У одной из боковых дверей заботливой рукой поставлена чья-то трость. Хватаю, чтобы использовать как дополнительный источник опоры.
Будучи в слепой зоне за зданием, резко свернул на тропу, которая шла по низине среди колючих кустов.
Я практически бежал. В прошлый раз, бесконечно давно, я не убежал от подельников криминального авторитета Осипа, не скрылся от моих преследователей и был без затей убит. Теперь это не должно повторится, нужно суметь, сделать всё возможное и выжить.
Сейчас для моего врага идеальные условия, причем созданные именно им. Я один, все мои работники арестованы, полиция уехала, а Макарьевская Изнанка одна из самых безлюдных в окрестностях Кустового. Убить меня — труп никто не найдёт. А найдёт, кого спросишь? Дед Макар не помнит и не видит кто ему пятаки кидает. Спишут всё на цыган и китайцев, мол — контрабандисты его и зарезали.
Но, в отличие от прошлого раза — есть пару минут форы, пока уедет полиция, и есть куда бежать. Целый, мать его, свободный унылый пустующий мир.
Медленно бегу, берегу дыхание. Передо мной пустое унылое поле, справа что-то вроде редколесья, растущие там и тут низенькие деревца и кусты, высокие травы. Выбираю эти заросли, там я буду хотя бы не на открытом месте.
К сожалению, я оставляю следы, но, когда дорогу мне пересекает заросшая звериная тропа, тут же поворачиваю на неё. Бегу. Дыхание ровное, сердце работает исправно, адреналин гуляет по крови.
Тропа дерганая, держать равновесие мне помогает трость, но идёт почти прямо куда-то под уклоном вниз, где между кустами мелькает тёмная плоскость водоёма. Подбегаю ближе и вижу, что тропа была «на водопой» и доводит до сравнительно широкой плоскости реки, с поросшими местным камышом — берегами.
Пока добегаю, пытаюсь сообразить, что читал про войну и всяческих диверсантов, которые бегали по лесам от противника.
Скидываю обувь. Стаскиваю носки. Заталкиваю носки в туфли. Завязываю шнурки о шнурки, накидываю пару туфель на шею, спускаю брюки, держу за концы ремня, заматываю вокруг руки чтобы не потерять нож в чехле, висящий на ремне. Вонзаю трость в вязкий грунт среди камыша, плыть оно мне не поможет, так что вынужденно расстаюсь.
В одних трусах отважно продираюсь сквозь камыш, стараясь оставлять как можно меньше следов. Тёмная холодная вода касается стоп, коленей. Вообще-то так есть не иллюзорный шанс поранить ноги или что местная креветка-пиявка укусит за жопу. Но такой укус пугал меня меньше, чем три Никитоса за спиной.
Ноги не касаются дна, плыву, держа штаны повыше, хотя тот же пиджак безбожно вымок. Ну и чёрт с ним.
Плыть так было трудно, однако, река оказалась не такой уж и глубокой, скоро я нащупал илистое дно и побрёл, стараясь заходить влево.
В этом месте в реку впадал приток, и, пройдя по мелководью лишних пятьдесят метров, я оказался не напротив места, откуда входил в реку, а дальше, в зарослях, причем от пологого берега в «том месте», меня отделял приток.
Впрочем, наслаждаться этим достижением убегательного искусства я не собирался.
Продравшись через заросли, оказался у подножья очередного холма со следами варварской вырубки.
Присел на неровный пенёк. Широкими быстрыми движениями смахиваю остатки воды с кожи, надеваю штаны, потом носки, обуваюсь, натягивая шнурки потеснее.
Бегу по вырубке, удаляясь от реки, но так, чтобы не забегать на холм повыше, иначе буду слишком заметен издалека.
Мне попадается грантовая дорога. Воспользовавшись ей, беру средний темп бега и пробегаю, наверное, километра два.
Поля, поля. Местное солнце светит круглым пятном сквозь дымку и этого достаточно чтобы приблизительно ориентироваться по местности.
Справа от дороги пригорок и я, сбросив темп и делая усилие чтобы дышать потише, поднимаюсь на него, но припадаю к земле, к местной сероватой траве, которая должна скрыть меня от чужих глаз.
Устал.
С возвышенности осматриваю знакомую местность, примерно определяя место расположения портала. Сколько нужно пройти чтобы было безопасно? Насколько я удалился от портала в общей сложности и насколько далеко убрался от прииска?
По идее я двигаюсь по громадной дуге, так что до портала не больше пяти километров, но в противоположном от прииска направлении. Если мои следы не заметят, перспективы есть.
Быстрым шагом спускаюсь с возвышенности и продолжаю идти по дороге, радуясь, что местное зверьё было безбожно истреблено алчными до трофеев браконьерами. В грязи иногда попадаются отпечатки местных птиц, но не зверей.
На пробу касаюсь Шило, может он отправит меня на знакомую мне Изнанку? Однако артефакт к моим просьбам глух. По логике вещей, он должен закинуть меня уже на второй слой Изнанки, однако для этого мне самому стоило быть хотя бы второго уровня местной магии, иначе я так дуба врежу без всяких бандитов. Короче — глухо.
Значит, надежда только на ноги.
Спустя ещё полчаса — дорога начинает огибать какой-то густой и неприятный лес, куда, тем не менее, время от времени отходят боковые дорожки.
Выбираю третью подобного рода развилку и поворачиваю в лес. Оглядываюсь, убеждаюсь, что, шагая по твердой грунтовке не оставляю следов. А ещё моим туфлям пришёл карачун.