— Давайте, граф, будем уважать друг друга и не нести херни, — небрежно остановил мои рассуждения Баранов. — В лучшем случае, это дело рук сильнейшего мага земли прошлого. В худшем — настоящего. Поскольку я питаю к Вам уважение, то не стану докладывать в куншт-коллегию.
— Это что ещё за зверь?
— Вы же должны были в колледже изучать…
— Прогулял, — легкомысленно мотнул головой я.
— Служба, объединяющая высоких магов на случай чрезвычайных ситуаций, а также как экспертов в магии. Могли бы взяться за расследование Вашего феномена.
— Не надо мне расследований, хватит с меня и войны.
— У вас на виске кровь не останавливается, — сменил тему Баранов.
Он полез под одно из сидений и достал оттуда аптечку, поковырялся у меня в виске пинцетом и достал осколок стекла.
— Спасибо.
— Первая Ваша рана? — он достал тонкую нитку и стянул рану в один стежок.
— Хотелось бы, — когда он закончил, я показал ему бронежилет и места, где он был зашит и восстановлен кропотливыми китайцами. Мест, где в него попадали пули, было удручающе много, последнее принадлежало Вьюрковскому.
— Однако! А Вы знали, что бронирующий жилет находится в запрещённых списках?
— У нас в каганате его может носить найом. Как я, например. Местное законодательство.
— Ах да, Вы же не совсем имперец. В любом случае, рекомендую Вам поспать после такой передряги. А бронежилет спрятать.
Я запахнул грязную рубашку и подумал, что чистой и целой одежды осталось очень мало.
Я последовал его совету, разлёгшись на трёх сидениях и даже в полудрёме держась за них при совершении кеппером манёвров.
Поскольку мы летели на запад, то хотя в каганате был уже полдень, в столице тоже был полдень, то есть кеппер летел со скоростью, почти нагоняющей движение планеты от утра к вечеру.
Сон хоть и не дал мне ощущение бодрости, но я по крайней мере не валился с ног.
…
Мы вылезли, маги пошли покурить, Баранов куда-то позвонил и пробурчал несколько фраз, выслушал и коротко буркнул «есть».
— Во дворце Вам могут выдать новый костюм, — предложил Баранов, когда закончил разговор.
— Мне отлично и в этом, — возразил я.
— Ну как знаете. Моя работа — привезти человека, а по внешности никаких ограничений.
В машине, похожей на прошлую, мы гнали по столичным улицам, но попали в этот раз не во дворец императора, а на задний двор какого-то правительственного здания в самом центре. В этот раз я был не с пустыми руками, у меня был большой саквояж, который даже досмотрели. Свой пистолет и Шило я оставил на сохранение Баранову.
Мрачный узкий двор, мы сразу же прошли в одну из дверей. Контроля тут было меньше, а суеты наоборот больше.
— Мы где? — шепнул я Баранову.
— Министерство иностранных дел.
— Аааа… Круто. У нас в каганате оно скромнее, — мне сразу же вспомнилась юрта, за которой всё ещё присматривал Олег.
Баранов провёл меня по какому-то узкому коридору.
— Стойте тут, Вас позовут.
И я остался стался стоять в каком-то техническом, но довольно чистом проходе, опираясь на пустую тумбочку. В этот раз Баранов меня не покинул, но стал так, чтобы я был явно ближе к двери.
Ждать, в отличие от прошлого раза, пришлось недолго.
Молодой парень, вышел из двери, окинул меня взглядом, недовольно фыркнул и негромко позвал:
— Барон Филинов, извольте следовать за мной.
— Я граф.
Он закатил глаза.
— Как скажете.
И я вошел.
В узком кабинете, уставленном большим количеством книг, за столом, покрытым зелёным сукном, сидел император, который, в отличие от прошлого раза, был беспокоен и барабанил пальцами по столу.
Кроме него в кабинете был немолодой мужчина с документами и тот парень, что меня позвал.
Я отметил для себя, что меня завели с какой-то боковой двери.
Император махнул рукой и эти двое покинули кабинет.
— Ну-с… Аркадий, рассказывайте, как Вы докатились до такой жизни?
— Какой именно?
Кречет закряхтел.
— Вы вообще знаете, батенька, что произошло и происходит?
— Война. На мой каганат напали ногайцы, подстрекаемые англичанами.
— Ну, у каждого своя точка зрения.
— Царь-батюшка, — нахмурился я, — а помните наш разговор про конституционную монархию? И что война, инициированная британцами, была совершенно предсказуема, предугадана нами?
— Было дело. Но теперь англичане обвиняют в войне тебя, батенька. Нападения на торговых представителей Британии, похищения степняков, убийства, пытка гражданских, каннибализм, грабежи.
— Принцип безумного крика. Чем абсурднее обвинение, тем труднее по ним оправдаться. Тем более, простите… каннибализм⁇!!
Император выдохнул, трижды резко сжав и разжав кулаки.
— Пётр Алексеевич, разрешите присесть?
— Валяй.
Я сел, хотя и помнил по советам Баранова, что это не по правилам. В топку правила, мне надо, чтобы мои глаза были на уровне его.
— Разрешите доложить толком, как идёт развитие каганата и чем я могу перевесить абсолютно все обвинения?
— Так уж и абсолютно⁈
— Государь простил бы меня, даже если бы я убил сыновей-наследников трёх союзников империи, и надругался бы над дочерями.
— Там не будет столько детей, — кривовато усмехнулся он. — Ну валяй, адвокат, рассказывай.
— Посольство я основал, оно работает.
— Молодцом, помню про твоё обещание.
— Казачество создано, — последовательно загибал пальцы я, — вооружено, патроны для них изготавливаю своими силами.
— Похвально, патрон в государстве в дефиците. Наш руководитель войска?
— Так точно, рекомендованный секретной службой, защитник Отечества, Дмитрий Чуй, герой войны в Степи, комиссован по ранению, что не помешало ему стать атаманом.
— Подходящий.
Я еле заметно выдохнул. Никакая магия императора не возьмёт, а вот психология… Я докладывал ему так, как подчинённый начальнику, чтобы он чувствовал, что контролирует и меня, и ситуацию. И если каганат будет ощущаться им, как контролируемый проект, он будет его защищать.
— А министерские посты? — напирал император.
— Четыре министерства за нами, я задружился со степняком, министром обороны, плюс два сына кагана отправлены учиться в столицу военному делу и экономике.
— Похвально. Законы?
— Мы остановимся пока что на одной только конституции, не будем усложнять.
— Экономика?
— А вот это самое главное. Каган даровал мне кусочек земли.
— Большой?
— Большой, чего уж скромничать, но там всё больше горы да камни. Но ничего, мне хватает. Основан торговый пост, на нём аэродром, есть речной порт, строятся дороги в Степь и к русской Сибири. Туда же нужно будет построить железную дорогу.
— Торговля с Китаем и Степью? Конкуренция британцам. А производство, сельское хозяйство, добыча полезных ископаемых?
— А вот тут у меня и припрятан аргумент против любого обвинения любого лица.
— Что, весомый?
— Рекордно весомый. Вам понравится.
— Внимание! — громогласно провозгласил старый, но крепкий слуга, причём слуга не рядовой, какой-то матёрый, выглядевший как человек, который баюкал три поколения великих князей и способный возражать даже государю. — Чрезвычайное заседание по вопросу международного конфликта объявляется открытым!
Большая редкость, чтобы в присутствии императора российского его подданные сидели. Это такой средневековый пережиток, стоять в присутствии короля, монарха.
Пережиток отмирал, но ещё давал о себе знать. Такое вот собрание — это мероприятие пограничное, комбинированное.
Мы находились на третьем этаже здания в просторной, тёмных тонов зале.
Два полукруглых стола, буквой «с», образовывали круг, но разорванный. В разорванной части две напротив друг друга — трибуны, одну из которых занимал я, что слегка утомляло, а другая пока что пустовала. За столами же народ с комфортом сидел.
Полукруглый стол справа от меня занимал император и ряд высших чиновников, среди которых не доставало Мышкина и Орлова. А стол слева от меня занимали откровенно иностранные надменные морды, которые перешёптывались и пялились на меня.
Да, посмотреть было на что. В костюме несколько дырок, на мне грубо в один стежок зашитая рана на виске, левая рука запачкана плохо вытертой кровью.
А ещё за моей спиной был мой саквояж, к тому же и не пустой.
Когда слуга объявил об открытии, в зал вошёл тридцатилетний полноватый парень с безвольным подбородком.
— Посол Соединенного королевства в Империи Российской сэр герцог Арчибальд Стюарт Форбс.
Для полноты картины слуге не хватало посоха, которым он бы гулко вдарил по полу.
Я неторопливо записал, как зовут этого хлыща в новый блокнотик, который заменил утопленный.
Посол, ни на кого не глядя, прошёл к пустующей трибуне напротив меня.
Таким нехитрым образом было визуально выстроено противостояние меня и этого надменного хрена.
Задрав нос до небес и откашлявшись, он положил напротив себя папку с золотыми уголками и неспешно открыл её:
— Итак, я имею честь, от имени его величества, короля Соединённого Королевства Великобритании и Се…
— Минуточку, — бесцеремонно перебил говоруна я, — я прошу так же представить и меня. Как минимум, иной вариант мне представляется невежливым.
Посол от того, что кто-то посмел его перебить, слегка офигел, а вот слуга — нет. Отлично поставленным голосом слуга пророкотал (и мне захотелось подарить ему трость из красного дерева, с золочением и рукоятью из слоновой кости):
— Оппонирует сэру послу граф-найом Аркадий Ефимович Бугуйханов, министр иностранных дел каганата Южное Алы Тау, так же министр юстиции вольного города Кустовой, так же известный в силу прошлого родового статуса как Филинов.
Народ слева, то бишь иностранцы, стал перешёптываться активнее. А мне, когда он закончил, захотелось подарить старикану ещё и лимузин, чтобы было где катать трость.
— Сэр, — холодно протянул надменный посол после возникшей вслед за словами слуги паузой, — Вы позволили себе меня перебить.