Над головой был потолок или какая-то плоскость, которая мерно раскачивалась, усиливая и без того неприятные ощущения. Созерцая её какое-то время, пришёл к выводу, что это покачивается не потолок, а всё помещение.
В полутьме помещения не наблюдалось никого постороннего. Я кашлянул, ожидая реакции на свой звук, но мне никто не ответил. Если прислушаться, то слышен мерный гул.
Кисти рук сейчас за спиной, и они безбожно затекли, я подёргал руками и понял, что они скованы чем-то вроде верёвки или наручниками на запястьях. Игнорируя головную боль, подвигал плечами, руками, размял шею. Ноги на лодыжках связаны. А так — фиксирующих приспособлений вроде как нет.
Ладно. Очевидно, что я в плену или под арестом (на практике никакой разницы нет).
Шило не прощупывается, как и кольт. Ну, ремень снять забыли, а в нём у меня есть ещё ножичек, от которого, впрочем, сейчас мало толку. Руки-то сзади. Эх, были бы отмычки… Впрочем, я не умею пользоваться таковыми, как-то без надобности было.
На ногах туфли, я разулся, зацепив одной ногой о другую, обувь с грохотом упала на пол и вращательными движениями размял стопы.
Молодость — это круто. Молодое тело является гибким без всякой физкультуры. По мере взросления это свойство постепенно уходит, если, конечно не делать регулярные тренировки. В моей молодости в прошлом мире были популярны фильмы про кунг-фу, про Брюса Ли и шпионов.
Среди прочего там было показано много приёмов, которые я не был бы в силах повторить, но было кое-что не из единоборств доступное, хотя ни разу и не пригодилось.
Я поджал к подбородку колени свернувшись в «колобка» и выдохнул, одновременно протаскивая под стопами свои спутанные запястья таким образом, что мои руки оказались не за спиной, а направленными передо мной. Получилось. Руки уже не за спиной! В кино так делали детективы и шпионы, довелось и мне.
Согнул руки в локтях, посмотрел на запястья, скованные наручниками. К пережатым ранее кистям тут же хлынул поток крови по сосудам, от чего мне немедленно стало больно так, что на глазах сами собой выступили слёзы.
Вынужденно двигая слабыми онемевшими пальцами, подрагивая всем телом, я терпеливо ждал, пока боль пройдёт. Понятно, что наручники нарушили кровоток. Так можно вообще лишиться рук. Сколько я пролежал? Несколько часов без сознания? Что вообще произошло?
Наручники были странными, не похожими ни на что виденное мной в прошлом, с кучей символов, а в явно литой массив металла оков ещё и вмонтированы макры.
Однако моё магические зрение, слабое, но привычное, не показывало ничего особенного в наручниках. Вообще ничего. Странно.
Я лежал на куче мешков и подумал о том, чтобы с неё слезть, а если точнее упасть, когда в дальней части помещения послышался скрип и появился узкий луч света.
Кто-то спускался в помещение, но вне моей зоны видимости.
— Он очнулся! — проговорил молодой зычный голос. Не знаю, кому он это говорил, но я в свою очередь чертыхнулся, потому что не ждал от чужаков ничего хорошего.
Достал из ремня маленький нож и зажав его между пальцами, спрятал среди мешков и стал ждать «гостей». И они действительно пришли.
Само собой, я ничуть не удивился, когда увидел шибко учёного старика в балахоне в сопровождении парочки мордатых парней. В этот раз от них не фонило магией, что тоже было странно.
— Итак, Аркадий Ефимович, или кем бы Вы ни были…
— Дед-пердед, ты стал так, что я тебя не вижу и весь театральный эффект пошёл коню в залу… ну, ты понял.
— Как Вы невежливы, граф, — старик переместился так, чтобы я его мог видеть и сам он внимательно и недоверчиво смотрел мне в глаза, не отводя взгляда.
— С чего бы мне быть вежливым с государственным преступником, вором и головным татем?
— Я свято соблюдаю Закон, но ваш мирской закон мне не важен.
— Дед, ты вообще кто? Уверен, у тебя подготовлена душещипательная история на этот счёт.
— Разрешите, я ему врежу пару раз, — шагнул вперёд один из молодчиков.
— Какие мы смелые, бить лежачих. Ещё и с магией, — огрызнулся я.
— Да я тебя и без магии отделаю, ублюдок, — парень зло блеснул глазами и выпятил челюсть.
— Ну дык давай, отцепи меня и посмотрим, кто кого? Или ссышь?
Парень дрогнул всем телом, но старик жестом оттянул его назад.
— Стоящий в городе артефакт подавления, конечно, чуточку помешал нашим планам по Вашему задержанию, граф, но ничего, мы вынуждено использовали традиционные методы ареста и конвоя.
— Нападения и похищения, так правильнее. Так что там за история, старик? Тебя послали вымышленные дельфины?
— Дельфины тебя и выдали, граф. Дельфины. Видишь ли, во всех мирах, — когда старик говорил, его подручные переставали дышать от благоговения, — элементали, суть запретные и враждебные нашему миру существа, любят общаться с разумными, но находят высших существ, то бишь людей, суетливыми и не интересными собеседниками.
Он величаво заткнулся, чтобы проследить за моей реакцией, но я ничего в ответ не произнёс, лишь скептически прищурился.
— Да, ты не ослышался, граф, или повторюсь, кем бы ты ни был, мы знаем про элементалей.
— Кто это — «мы»? Вы — три разновозрастных гомосека? Где, кстати, четвёртый ваш сексуальный партнёр?
Тот парень, что хотел меня избить, снова побагровел, второй тоже скрипнул зубами. У меня даже возникло ощущение, что я случайно затронул важную струнку их души.
— Мы — Инквизиция.
— Никогда не слышал такое слово. Что это значит? Занимаетесь химчисткой?
— В некотором роде. Наш создатель, Игнатий Святой, говорил, что во многих мирах есть Инквизиция, но в этом мире мы держимся в тени. Мы соблюдаем порядок.
— Порядок? Похитить министра иностранных дел и найома государства — это порядок? Вы — больные ублюдки и подлые преступники. Гниды под ногтями общества.
Один из парней снова попытался шагнуть вперёд, однако старик заворчал и снова отодвинул его назад. Помещение, а я был уже практически уверен, что мы на судне, на одном из речных торговцев, в трюме, пару раз ощутимо качнуло.
Я прикинул, что ниже по течению, в двадцати километрах от Николая есть, а точнее сказать, были пороги. Водный элементаль их устранил, сгладил, но не до конца, некоторые завихрения воды и сложности рельефа дна остались, к тому же это место было узким, но не настолько, чтобы судно или самоходная баржа не могли его преодолеть. Если так, то мы плывём в северном направлении и уже достаточно далеко ушли от города. Шайсе.
— Мы видели твои татуировки, граф или кто ты там. Приведение элементалей — это тягчайшее преступление, посягательство на само устройство нашего мира. Есть миры элементалей, и такое приведёт с тому, что они вторгнутся в наш и разрушат его. Так что твои разговоры про закон — просто мелкое сотрясание воздуха. Или ты скажешь, что они не такие и милые?
«Ищи дураков», — промелькнула у меня мысль, — « сказать такое, значит признать, что я и правда общаюсь с ними и что они существуют».
— Куда вы меня везёте? И что собрались делать?
— Ты всё узнаешь, глупец, когда придёт время. Скажу только, что ты удостоишься чести побывать в Риме. Но… Красот его ты не увидишь.
В этом месте старик позволил себе скупую улыбку, а парни довольно расхохотались.
Делегация стала уходить и второй, замыкающий из молодчиков, улучив момент, когда старик был спиной ударил меня в живот, выбив из лёгких весь воздух. От удара ножик я выронил.
Слёзы брызнули из глаз и мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.
Шутят они, петросянят. «Камеди» на волнах, мать их!
Ладно. Как сказал поэт: «не верь подругам, а верь в вино, не жди от женщин добра!».
В данном случае я ничего хорошего не ждал от организации с дружелюбным названием «Инквизиция». И то, что они меня везут в Рим, это чтобы с комфортом пытать. Они это назовут «допрос с пристрастием».
Короче, не хочу я ни в какой Рим, меня и тут неплохо кормят.
А драконил я их со вполне практичной мыслью, чтобы отвлечь от валяющихся на полу туфлей и того, что мои руки поменяли расположение. Инквизиторы были слишком самоуверенными парнями, чтобы заметить это, да и почти полная тьма трюма помогла.
С этими мыслями я подобрал маленький нож, ещё раз согнул ноги и с некоторым трудом разрезал верёвку, при этом пару раз зверски уколов сам себя сквозь штаны. Верёвка, слава Предку, была не магической, вполне себе легко спала, что позволило мне плавно выпасть вперёд с тюка мешков. Отлично послуживший мне маленький нож убрал на его место в ремень.
На мешки меня положили, когда отплывали, чтобы у Олега не возникало вопросов.
А они были бы, потому что торговец не распродал товар, отплыл всё ещё груженый всякой всячиной.
Покачиваясь от усталости и того, что всё ещё не пришёл в себя, обулся в туфли и по возможности беззвучно прошёл к люку на палубу и даже потрогал, открыт ли он.
Заперто.
На пробу активировал иллюзию и… Ничего не произошло. Выходит, хитрые наручники, вероятно, блокируют магию. И это скорее всего круто, когда «вяжут» дворянина, который привык на неё полагаться, это должно прямо-таки сбивать с толку. Но я-то всю дорогу живу без магии и даже теперь пользуюсь ей достаточно редко. Да и к чему она адвокату и послу?
На пробу подёргал наручники. На левой руке закрыты плотно, даже неприятно как плотно. Однако литая форма охватывающей части далеко не анатомична. На правом запястье охватывает не настолько впритык, при попытке снять упирается о кисть, в особенности о подушечку большого пальца.
Осторожно прошёлся и при скупом свете из узких иллюминаторов стал изучать содержимое трюма, в том числе при необходимости вскрывая его ножом, покинувшим своё место в ремне. Не думаю, что с меня смогут вычесть за порчу упаковки, пусть при этом учитывают, что я покинул судно до пункта назначения.
Случайные товары, как правило — недорогие и самого низкого качества. Грубые ткани, нити, верёвки, запертый ящик с инструментами, какая-то крупа, от которой явственно попахивало плесенью, сушеные грибы, мешочки с солью.