— Мы не курим, а огниво только такое. Интересует?
— Да не… Простите, господа хорошие, обознался.
— Всё, пошли, — Данаец потянул меня дальше.
— Постой. Эй, приятель! — окликнул я здоровяка.
— Ну, чего тебе?
— Работы нет?
— Ты мне кто, мать? Не твоё дело.
— Каганат на востоке нанимает наёмников, можешь продемонстрировать свою удаль официально.
— Слыхал, — здоровяк плюнул в щель между зубами. — только там небось все степняки.
— Вообще ни одного. Все наёмники из Кустового. Вербовочный пункт на Чёрном рынке.
— Так там небось всех на убой шлють?
— Брехня! — в тон ему ответил я. — Там командует француз один старый, он учит местных охотников и одержим идеей, чтобы у него в армии вообще не было потерь. Не думаю, что такое возможно, но пока что потерь нет.
Здоровяк заворчал.
— Если боишься, так и скажи. Лохов по переулкам щемить много смелости не надо.
— Да не… За мамку переживаю. Мне бы официальную эту… работу.
— Это официально, с документами и оплатой через бухгалтерию. Ну, ты думай, только твой путь ведёт на каторгу и в могилу, потому что старых гопников не бывает. А так, может человеком станешь, маму порадуешь.
Мы оставили здоровяка в задумчивости.
— Короче, Данаец, я тебе готов прямо сейчас дать аванс на всех твоих студентов, набрать твоего босса, сказать, что я тебя выдернул в командировку.
— А если он меня уволит за такое, не послушает тебя?
— Завтра с утра у тебя рейс в каганат. Рации я куплю и привезу. А уволят, чёрт с ним, я тебя найму главой по радиосвязи в каганате, будешь сам себе начальник. Ты службу по прослушке создал? Всё, теперь они и без тебя разберутся.
— Ну, поехали, чё… Вон мой дом. Забегу и пойду к ребятам в гости.
— То есть, ты согласен, да?
— Да, а что? Воздух в каганате свободный и некому следить за мной.
— Да, там ты почти что в дикой природе.
…
Извозчик отвёз меня к ресторану, выбранному Ядвигой Павловной, а я, пока ожидал свою «невесту», заодно набрал Шпренгера.
— Яков Лаврович! — я не знал, можно ли доверять секретной службе, но решил попробовать поговорить.
— Ты там как? Последний раз разговор прервался, только твой помощник взял трубку один раз и сказал, что ты в лесу, вне зоны доступа.
— Ага, в некотором роде. Меня похитила Инквизиция и чуточку отмудохала.
— Постой, не гони лошадей. Кто тебя похитил, Аркадий?
— Инквизиторы.
— И кто тебе сказал, что это были инквизиторы? Как они были одеты, выглядели, национальность?
— Сказал мне об этом их незатыкающийся рот. Везли они меня в Бийск, чтобы оттуда вывезти в Рим, где пытать и убить. А главный был у них один старикан, который представился Никосием.
— Вот ведь… А откуда они, говоришь, взялись?
— А это, Яков Лаврович, самое интересное. Их привезли казначеи, когда выкупали у меня… сами знаете, чего.
— Ты уверен, что это прямо они?
— Господин полковник, давайте мы не будем делать вид, что мы непонятно кто? У меня в городе только наёмники и торговцы, а тут как прыщ, инквизиторы! Да они и не скрывали, что работают под колпаком империи.
— Погоди, ты меня сейчас хочешь в чём-то обвинить?
— А что я должен думать? — насупился я.
— Ну, успокаивать тебя я не стану, ты не барышня кисейная, но моя служба к этому отношения не имеет. Мы не знали. Наш куратор, сам понимаешь, прикрывает Юбу, у тебя в городе пока что никого нет. Кстати, надо это быстрее исправить. Ты мне веришь?
— Я допускаю, что между ведомствами существуют тёрки и конфликты.
— Ты верно всё понимаешь. Курировала сделку Канцелярия императора, а не наше ведомство. Согласен со мной?
— Да. Я допускаю, что Вы не знаете или не знали. Получается, что поползновения с их стороны?
— Ну, я подтвердить такого не могу, сам понимаешь.
— А кто эта, мать её, Инквизиция?
— Что, знакомое словцо? — я живо представил себе, что он подался вперёд во время разговора.
— Слово новое. Говорят, что искали каких-то элементалей.
— Элементали — это существа из восточных сказок.
— Элементали да, а вот инквизиторы посчитали меня за элементаля. Ну, судя по тому, что похитили министра и графа-найома.
— Инквизиторы они немного того, конченные.
— А какого лешего они действуют на моей территории? И на Вашей? Вы меня простите, Яков Лаврович, Вы вообще контролируете ситуацию?
— Напиши мне доклад и передай связному в Бийске. Я начну межведомственные разборки. Прими мои извинения за ситуацию, хотя наше ведомство в ней не виновато. С другой стороны, не углядели.
— Ого, какие слова от Вас.
— Не ёрничай. Как там война?
— Работаем, гоняем степняка. А англичане чего? Не надумали с нами мириться?
— Нет и, судя по всему, ты этого не дождёшься. У них нет мотивации признавать твоё существование и заключать мир.
— Вот козлы. Кстати, я написал ноту протеста.
— А вот это правильно. Растёшь. Ладно, пиши донос, то есть, я хотел сказать, доклад.
…
Вечер я провёл в компании Гадюкиной, которая пыталась выведать про ситуацию в каганате и про мою поездку в Москву.
— Да, императора видел, как тебя сейчас. И да, мы с ним до этого поговорили. О чём — не могу сказать. Он мне согласовал политику по каганату, так что это, считай, его проект. А ты тут надумала меня с министров снимать.
— Ну, Аркадий…
— Что, погорячилась? А что думает сам Сергей Николаевич? И когда я с ним смогу увидится.
— Не сможешь, — она уткнулась в тарелку, — его император отправил в далёкую-далёкую экспедицию. Тоже… не могу тебе рассказать деталей.
— Видишь, ты хранишь тайну, а от меня требуешь её раскрыть. Уважать интересы Кустового, но наплевать на порт-Николай.
— Ты ругаться пришёл?
— Нет, я выстраиваю диалог.
— Обычно так жёны говорят, когда мужей пилят. Давай без смены ролей. Ты мужчина, ты решай.
— Вот это поворот, Ядвига Павловна.
— А ты думал. Скажи, ты про дорогу в полторы тысячи километров не шутил?
— Какие уж тут шутки, — я отпил чай, при этом прикидывая, что элементаль и так строит эту трассу и осталось ему примерно две недели до завершения. Выводит, кстати, на мои земли. Могу сделать её платной трассой и брать за проезд. Хотя тогда от меня потребуют, чтобы я её от разбойников защищал, а это мне лень. Ладно, поставлю заправку совместно с Дзы-Нан-Цаем, какая-то копейка будет капать.
— Чего задумался?
— Да прикидываю, что к чему. Короче, дорога будет. Но если на этом конце дороги Кустовой.
— Вольный город с тысячью возможностей.
— То на другом конце я.
— Ты.
— Ну, город Николай принадлежит мне.
— А каган?
— А каган надо мной, как и император. Но налогов у меня ноль, нет налогообложения, я по этому поводу даже целый указ подписал у кагана.
— А на что ты собираешься город содержать, сам жить?
— Ну, вот ты прибыла в порт…
— Откуда там, кстати, порт?
— Он речной. Так вот. Портовый сбор — это я. Порт принадлежит мне. Аренда складов — это я.
— Склад тоже твой?
— Да. Рынок при порте, большой, организованный, у меня сейчас архитектор его упорядочивает.
— Тоже твой рынок? И оплата аренды места.
— В точку. Город, дома в нём, помещения под предприятиями, сами предприятия, всё принадлежит мне. На кой черт мне налоги? Перекладывать из одного кармана в другой?
— А придут инвесторы, это будут их предприятия. Или не пустишь?
— Пущу. Но они будут пользоваться моим портом и моим рынком, моей транспортной инфраструктурой и так далее. Они принесут мне доход на косвенном.
— Целый свой город. Но ведь он крошечный?
— Пока да, пока меньше тысячи человек.
— Ну и куда тебе до Кустового с его сотней тысяч?
— Маленький, зато мой и без, заметь, совета Владетелей и прочих структурных проблем.
— Ну, тоже верно, — согласилась она, — лучше маленький бизнес, зато свой, чем десяток акций в компании, где ты ни на что не влияешь.
Сказав это, она задумалась о чём-то своём.
Вечером за нами прибыл автомобиль, это был служебный автомобиль отряда «Единороги», а за рулём, его командир, Майор.
— Спасибо, это был чудесный вечер.
— Когда, кстати, заседание совета Владетелей?
— В следующий четверг. Оказалось, что все заняты, на охотах, на пьянках. В общем, только это время и согласовали. Это как встреча друзей, кому больше тридцати.
— Понял. И тебе спасибо за приятный вечер. Мы по-прежнему жених с невестой?
— Да, — она вздохнула, — несмотря на то, что ты ускакал от меня к какому-то Николаю.
…
Когда я проводил Гадюкину до дверей, хотя видел это жест галантности только Майор, который в наши отношения не верил ни на грош, я вернулся к нему, чтобы поговорить.
— Итак, господин министр?
— Да вот же, гляди. Хочет меня гадюка, то есть Гадюкина, снять с поста министра.
— И как, снимет?
— Кто знает? Её я успокоил, но есть у меня там целый гадюшник «друзей». Эти могут меня и стряхнуть в воспитательных целях. Типа как юнца.
— Чем дольше я с Вами общаюсь, Аркадий Ефимович, тем меньше мне кажется, что Вы юнец, — Майор барабанил по рулю пальцами.
Что, догадался, что я попаданец⁈
— Мне кажется, Вы как в легенде, переродившийся полководец, предок из собственного рода Филиновых. Я раньше в такие байки не верил, но…
— Не знаю, господин Майор. Кстати, Вы подумали о росте своего звания?
— Лишнее это, мне пока рано.
— Ладно. Тогда ситуация у меня такая. Положение в Кустовом шатается, того и гляди, я перестану быть министром юстиции. Автоматически пропадает моя руководящая роль в отряде «Единороги», потому что вы — отряд Министерства юстиции. Да и вообще, я буду в опале, все мои проекты и начинания тоже подпадут под раздачу.
— Так и будет, — кивнул он.
— Я мог бы предложить отряду «Единороги» переехать в каганат, в город Николай.
— Могли бы? Так предложите. Предложите, а мы подумаем. Мы же понимаем, что это Вы нас организовали и создали.