— Будут раскопки? — алчно блеснул глазками профессор
— Всё уже выкопано. Но Вы всё там сфотографируете и напишете, что копали Вы. Сможете заодно геологию города описать. У нас там есть шестиугольные террасы природного происхождения.
— Да ну, природного?
— Вот увидите, — я показал пальцем на пачку купюр.
— С другой стороны, шестиугольная структура геологии встречается, например в Океании и при формировании вулканических островов регионов близ Исландии. Тут могут быть первозданные, за счёт отсутствия следов человеческой активности и сельского хозяйства явления…
— Вы очень правильно мыслите!
— Мне бы помощника нанять. Я всегда беру с собой ассистентов, а ещё лучше ассистенток из института, они такие бойкие.
— Никаких ассистенток! С собой не взяли?
— Нет, убывал из Москвы в спешке.
— Вот и чудно. Ассистента мы Вам подыщём в Бийске. Готовьтесь к поездке в Николай.
— Да мне как в поговорке, — профессор вздохнул и сделал большой глоток вина. — Нищему собраться, только подпоясаться. А если у Вас так всё строго с женщинами…
— Строго, — подтвердил я. — У нас там казаки и военные, там вообще, по-моему, в городе ни одной дамы, дабы мужики не передрались.
— А алкоголь хотя бы можно? В научных целях, знаете, чтобы протирать оптику, греться холодными вечерами.
— Это есть. Вот Вам сто рублей, успейте купить, что Вам нужно в дорогу, сегодня же рейс, летим туда. Больше скажу, Вам там есть с кем выпить и поделиться научными мыслями.
— Есть другие учёные?
— Есть другие алкоголики. Тайлер. Де Жерс.
— Просто пьющие мигранты из западной Европы меня не устраивают.
— Скажите, пожалуйста! Первый — это министр внутренних дел, а второй — генерал и командующий ополчением. Вы же не думали, что я Вас отпущу пить водку с биндюжниками?
…
— Ты чувствуешь, какой воздух тут, Данаец?
— Чувствую, что простыну тут.
Данаец в сопровождении троих своих приятелей сиротливо жался к трапу французского судна.
Я купил Тайлеру, де Жерсу и профессору кислых щей Наушину два ящика виски и вверил их министру Тайлеру, дабы он взял профессора на прицеп и даже если поил (а в том, что это произойдёт, я не сомневался), то и про науку не забывал.
Профессор был нужен мне для того, чтобы через слегка подкупленную науку создать обоснование, что дельфины тут всегда были, а любые домыслы антинаучных инквизиторов — это заведомая ложь и мракобесие.
Более того, когда он напишет свои труды, а если точнее, их напишет его ассистент, а профессор подпишется, то нужно будет опубликовать эти труды в Москве и парочке европейских столиц.
На самолёте в этот раз я летел со всеми, чтобы большой партии наёмников, профессору, радистам и прочим новосёлам было спокойно, мол, с нами граф летает, чего бояться? Хотя большую часть полёта я дрых под бубнёж профессора про каких-то неведомых бабочек. Кроме меня, компанию ему составляла бутылка муската, так что моя дрёма его совершенно не смущала.
Профессора и ящики виски я сдал Тайлеру, а к самолёту уже прибыл градоначальник на мотоцикле.
Точнее будет сказать, что за рулём был Бульдог, а глава города сидел в коляске, прикрывшись пледиком и защитив свою голову каской. Пока они ехали, Филипп прикорнул.
— Спасибо Вам, — Бульдог соскочил с мотоцикла, проверил крепость сна своего босса и сцапал мою руку в жёстком рукопожатии. — Спасибо Вам, граф, за всё, за доктора Козлитина, за командировку.
— Как прошло? Что говорит медицина?
— Говорит, всё удачно, теперь нужен покой и тёплый морской климат.
— Ну, порт-Николай, конечно, не море… Нужен йод и морская соль?
— Ну, вроде того, — смутился он. — Да где ж её возьмёшь?
— А давайте озадачим нашего нового снабженца.
Я поймал за рукав сонного (он не то, что не боялся перелёта, а тоже дрых не хуже меня) немолодого брюнета.
— Знакомьтесь, наш новый снабженец, работает в первую очередь на патронную фабрику и строительство, но город тоже будет закрывать. Евгений Анатольевич.
— Да что так официально? Толяныч я, это точно.
— А я Бульдог.
— А если точнее, — поправил я, — то Игорь Васильевич.
Снабженец и заместитель мэра посмотрели друг на друга с хитрецой. Похоже, они легко найдут общий язык и будут называть друг друга по имени-отчеству.
— Как Вы у нас очутились, Евгений Толяныч?
— Да директор мой, Максим, в какой-то момент смылся с деньгами. И всё, трест лопнул, клиенты недовольные грозились побить. А я что? Я снабженец, кирпич доставал, гвозди, краску. Мы с поставщиками тоже не со всеми расплатились. А тут граф, мол, айда в новый город. А я что? Мне работа нужна.
— Евгений Анатольевич, в двух словах, надо купить тонн десять соли и йода.
— Это будет дорого. Но всё достану.
— А хотя… — я прикинул, что мне будет проще уговорить водного элементаля выделить соль из воды. — Просто найми мастера, способного создавать соляные скульптуры. Штука, в сущности, простая. Соль растворяется, заливается в форму, постепенно выпаривается с добавлением соленой воды и на выходе мы получаем соляную бабу. В данном случае таких фигур надо несколько. Поставим их в закрытом помещении, там можно принимать воздушные ванны, как в соляной пещере.
— Короче, скульптор, пьющий и отчаянный, чтобы был готов на всё.
— Ну, может и скульптор. Только если нужен человек, то это задача для Цветлана, он уже где-то в городе.
— Цветлан весь в списках, — встрял в разговор Бульдог. — Проводит инвентаризацию для города. Сколько зданий и всё такое.
— Молодец. Но надо его в Бийск заслать. Его и Сан Саныча, для организации москитного флота и Евгения Анатольевича.
— Мне бы список того, что нужно закупить и финансирование.
— Там в банке учредим представительство каганата, чисто для открытия расчётного счёта и я туда тысяч триста положу, чтобы вам на расходы. Наличку такую давать тебе боюсь.
— Как скажешь, босс. Мы люди не коррумпированные. Чутка разгильдяи, но из казны не воруем.
— Переключай настройки, Евгений Анатольевич, можешь чутка приворовывать, но только так, чтобы я не знал, но чтобы всё поставлялось и товары бегали.
— Как Филипп Маратович проспится, — вздохнул Бульдог, — можем устроить совещание. Архитектор Михаил уже шустрит, завёл стройку, нанял бригаду. Китайцы тоже работают по мелочи, лесопилку свою ставят. Игорь работает, казаки охраняют. В порту была драка, но я со всеми участниками поговорил, обещали, что больше так не будут.
— Игорь Васильевич, — Бульдог никак не мог привыкнуть к тому, что в его истории начался период, когда его стали так называть, — Думаешь, я люблю совещания? Я вам, тебе и этой спящей красавице все карты в руки дал, чтобы не совещаться.
…
Утром, раньше меня, как мне рассказали французы, всё же я не просто пассажир, но и генеральный заказчик, прилетел Танлу-Же и очередная большая группа китайцев.
Отыскал я его на лесопилке.
— Перспективное предприятие. Лес городу нужен, — глубокомысленно выдал я, поскольку Танлу-Же созерцал процесс монтажа.
— Да, мы делаем мебель, весь город кушает на коленках и сидит на корточках. А ещё городу нужны оконные блоки. Хотя для этого нужны ещё и стёкла.
— А наладите оконное предприятие? — спросил я главу триад.
— Без стёкол нет.
— Китайцы же издревле делают стекло. Может, сможете наладить такой бизнес?
— Подумаем. Я чего прибыл, оставив даже свои функции посла за спиной?
— Да?
— Завтра пребывает бригада китайцев, которые будут строить железную дорогу. Конечно, к их прибытию ничего не готово, но они люди простые, они могут и в поле обустроить быт.
— Бригада? Не много ли внимания бригаде?
— Там восемьсот рабочих, а если считать всю толпу, то их больше двух тысяч.
— Ого. Вот это цыганский табор.
— Вот-вот. Отсюда вопрос, где я могу им указать на место базирования?
— А им удобнее в поле или в городе?
— Им удобнее ближе к объекту строительства.
— Нам надо в пригород. Катались на мотоцикле, коллега?
Свой мотоцикл я оставил в своём особенном здании, так что мы пошли туда и завели моего трёхколёсного коня, таким образом, что скоро два посла катили на одном моторе.
Надо сказать что в Николае Танлу-Же щеголял в форме китайского подполковника и носил на поясе тяжёлый револьвер, что усиливало сюрреалистичность картины как граф везёт главу триад на «мотике».
Шутки шутками, но за пределами стены, прямо в лесу мы оказались на пустом пятаке, откуда начиналась нитка железной дороги.
От ворот тут было всего триста метров, но всё же железная дорога вела не прямиком в город, а станция была самостоятельным объектом, который предстоит построить в будущем.
— А кто сделал эту гряду? Насыпал, возвёл. Не знаю, как правильно сказать по-русски.
— Никто. Это чудо природы.
— Ну да, я понял. Тот же, что чуть не утопил степняков?
— Он.
— Ну, хорошо. И далеко идёт эта насыпь?
— А давайте проинспектируем?
И мы поехали.
— А откуда едет эта небольшая китайская бригада? — мы выехали на насыпь, ровную и аккуратную, которая возвышалась над уровнем леса на четыре метра и была двойной, одна нитка для автодороги, и она уходила в дорожную сетку долины, где на пересечении уже был построен казачий опорный пункт.
— Со стороны Степи. У них есть рация, они сообщали, что двигаются без сопротивления и никого не встречают и якобы нашли отличный путь со стороны Степи.
— Чистая правда, там нет сейчас войск ногайцев, а дорога, напротив, есть.
— Откуда там дорога, Аркад Ий?
— Всё так же, силы природы. Чудо, мать его.
Глава триад усмехнулся.
Мы разогнались по насыпи, пользуясь тем, что её покрытие было ровным, только гравий шуршал под колесами.
— Так насколько далеко эта насыпь? — повысив голос, чтобы его было хорошо слышно, повторил свой вопрос китаец.
— А вот прямо до Бийска.
— Я смотрел карту, там полно рек, водных преград?