— Как у нас всё… Прогнило. Простите, что говорю об этом.
— Добро пожаловать в наш дерьмовый мир. Ты думаешь, в Британии не так? Пэры — это узаконенные олигархи, наследуемая каста. Они, конечно, здорово делают вид что у них там вроде как демократия, но во главе стоит монарх, а нижнюю палату, этот цирк с конями чуть что блокирует верхняя, те самые олигархи. И никто не может эту ситуацию изменить. Больше скажу, это немногие осознают. Российская империя в собственности императора, на то она и империя.
— Ну ладно, Британия… А Североамериканские штаты, страна со статуей Свободы?
— Мм… Страна, где всего две партии?
— Ну, две — это демократия же?
— С фига ли? По сути, эти два клана сотни лет делят между собой все посты, бабки и вообще рулят страной. Сотни лет сенаторы, судьи верховного суда, губернаторы и так далее, это представители одних и тех же семей. Это ровно те же виги и тори, что приплыли из Британии с более простыми колонистами. И попытки любой другой группировки, которая тоже не собирается защищать народные интересы — обречена на провал. Два клана зорко следят за уничтожением конкурентов. В сущности, вся система построена на том, что создать третью силу, а уж тем более, что-то народное, никак нельзя. И в итоге это страна с хорошей рекламой себя, где нет паспортизации или, допустим, равного налогообложения, или медицины для народа.
Мой коллега задумался. Слишком много я вывалил на него.
— То есть, все плохие и Вы решили не выбиваться из общей картины?
— Все — не плохие. Все просто следуют своему интересу. Все государства сложились исторически случайно. Я следую своему интересу и мечте, стараясь построить мир, хороший мир, с больницей, за которую плачу я, хотя ни разу не болел, дорогами, сельским хозяйством и без налогов.
— Звучит как предвыборное обещание.
— У нас там нет выборов. У нас там просто жизнь. И среди прочего, там нужны офшорные фирмы.
— Я, конечно, буду их регистрировать, но не пойму, зачем они вообще?
— Это потому, что ты не видишь картину в целом. Бизнесу любого размера нужна надёжная юридическая гавань, где будут пастись капиталы. Тогда они увидят возможности инвестиции в том же регионе. Часть капиталов будут оборотными, торговля будет как виртуальной, в таком случае банк будет выполнять операционные функции, так и реальной.
— Контрабанда с Китаем?
— Ничуть. Законная торговля. А для того, чтобы торговля не была криминальной, мы дадим им законные инструменты. Видишь ли, я тебя сейчас удивлю, но у людей нет самоцели нарушать закон. Это касается бизнеса, он способен игнорировать запреты в погоне за прибылью. Дай им законное поле работы, они будут его осваивать. Запрети, они попрут поперёк, ты получишь преступников.
— Философия какая-то.
— Философия помогает нам утрясти сложные вопросы.
…
— Аркадий Ефимович, — в кабинет заглянул командир единорогов. — Я рано?
— Заходите.
— Да я, собственно, ненадолго, — он бдительно зыркнул на юриста, потому что по старой офицерской привычке не доверял гражданским. — Сказать по Вашему предложению, что мы единогласно согласны и даже начали эти… подготовительные мероприятия.
— О как!
— Нам нужны три грузовика в найм для того, чтобы доехать до Каганата. И я понял, что путь будет долгим, через Челябинск, Бийск.
— Ничуть, есть прямой путь.
— Никогда не слышал.
— Только построили. Через бывшие земли Вьюрковского.
— Какое чудесное совпадение. Но нам бы… для нашей процедуры, я хотел сказать, некоторое финансирование нужно. Две тысячи сто рублей.
— Я пойду, пожалуй, — юрист собрал свои документы, которые он разложил передо мной как пасьянс.
Проводив юриста, вынул из кармана и вручил командиру десять тысяч.
— Остальное на текущие расходы и премию за такое сложное мероприятие.
— Мы даже сдадим помещение по акту.
— Я готов вас обнять и поцеловать, хоть кто-то у меня такой взрослый что сам справляется.
— Но есть и оборотная сторона медали, Вы должны понимать, что представляем собой силовой блок, охрану Ваших интересов в Кустовом. Наёмники выбыли из Кустового, мы сейчас поедем. Может быть, части остаться? Прикрыть тылы?
Я задумался. В чём-то майор прав. Но и оставлять их тут — плодить проблемы и подставлять под удар. В конце концов мне проще всего сработать самому.
— Знаете, не сдавайте помещение по акту. И выезжайте тайно, чтобы никто не знал об этом. Справитесь с таким усложнением?
— Мммм. Пусть иные Владетели считают, что мы на месте?
— Да. К тому же министерский приказ о создании единорогов, который официально зарегистрирован и лежит, никто ни отменял. Официально Вы всё так же существуете.
Он протянул мне руку, чтобы попрощаться.
— Я жду Вас на той стороне. Дорога простая, никаких развилок, просто всё время прямо.
— Мы наймём водителей, которые обычно по Степи контрабанду возят, а сейчас у них временный простой.
— Хорошо. Держите связь, чуть что, бросайте барахло и бегите, вы мне нужны живые.
…
После Майора ко мне заглянул Нианзу.
— Это наш человек, который составлял отчёт по Степи. Он хотел Вам его представить.
Нианзу, заместитель посла, которому по такому случаю было дано гражданство каганата, как и всех остальным работникам посольства, завёл щуплого лохматого мужика, который выглядел так, словно он полгода бродил по лесу, а потом его поймали, отмыли и одели в некое подобие толстовки и приличные штаны, а вот подстричь забыли.
— Я Хильдебрант, — он, сказав это, на какое-то время замолк. — Но люди зовут меня Харитон, хотя совсем не похоже.
— Бельгиец?
— Нет, из семьи голландцев, мореходов, а я море не очень люблю. Не пошёл по стопам отца. Давайте, я Вам лучше расширенный доклад доложу по Степи.
Я осторожно отнял у него пухлую папку. Прочту сам, чай не дурак.
— Вы присаживайтесь, Харитон, Нианзу, — затем я обратился конкретно к голландцу. — Не хотите рассказывать свою историю?
— Как меня изгнали из рода? Не хочу. Как я пытался зарабатывать, читая уголовные дела и выявляя истинного преступника? А полиция сначала смеялась надо мной, а когда я выяснил, что прокурор губернии упёк троих заведомо невинных на каторгу, меня самого объявили в розыск? Нет, не хочу.
— А что хотите рассказать?
— Могу сказать, что у меня знаете-ли, дар. Не такой как у благородных магов, но тоже есть небольшой. Это семейное.
— Что-то с навигацией?
— Вроде того, только они находят путь, а я скрытые знания.
— Вот как Вы работаете?
— Да. И за мою работу меня объявили в розыск и теперь я прозябаю в Кустовом.
— Тут многие прозябают.
— А местные следователи надо мной смеются и не хотят платить за то, чтобы я указывал им истинных преступников, в особенности убийц.
— Ну да, с их точки зрения, они выстраивают уголовные дела, а Вы со своим даром тычете пальцем в кого попало.
— Не в кого попало, а в истинного преступника!
— А если доказательная база собрана на другого? Что им делать? Вот они и гонят Вас. Давайте так, я Ваш доклад почитаю. Но у меня иной вопрос. Как Вы относитесь к Риму, как у Вас со знанием языков?
— Я не полиглот, знаю родной голландский, русский, вырос же тут. Английский неплохо, чуточку немецкий. Итальянский не знаю.
— Понял Вас. Значит, Вы — специалист по поиску тайного знания?
— Да, это мой дар, и я это люблю, анализировать большие объёмы информации, это же как искать иголку в стоге сена, то есть в Вашем языке это значит что-то невозможное, а для меня это что-то увлекательное. Особенно когда найду. Правда, потом мне хочется искать ещё.
Нианзу вопросительно глянул на меня, показав взглядом на дверь. Намёком спрашивает, не нужно ли ему уйти.
— Нианзу, если Вы что-то тут услышите, то наверняка поделитесь… с боссом?
Китаец потупил глаза:
— У нас так принято. Мне не хочется обманывать Ваше доверие, но и пойти против правила я не хочу. Поэтому, если Вы хотите, чтобы я чего-то не рассказывал, то…
— Ничего. У меня от Танлу-Же нет секретов.
— А не знаете, где он? Мы никак не можем с ним связаться.
Ах да, вот ведь чёрт! С их точки зрения, он уехал со мной и пропал, причём я сейчас появился один.
— Он в каганате, налаживает связь с новым кланом, которые строит дорогу. Видимо, там нет связи. Попрошу его набрать вашим, чтобы Вы не переживали.
— Так, постойте! — замогильным голосом выдал Хильдебрант, который во время разговора переводил взгляд то на меня, то на Нианзу. — Вы хотите сказать, что я, помогая полиции, избегая преступного мира, не смог найти работу в полиции, пошёл консультантом в отряд минюста, а в итоге оказалось, что работаю на триады!!!
— Мы не используем это слово, — синхронно возразили мы с Нианзу.
— Не кипятись, голландец, ты работаешь на меня! Я — триады?
— Нннет, — с некоторым сопротивлением выдал Хильдебрант.
— Ну, вот и договорились. И Нианзу тоже не триады. Да, у китайцев есть некий принцип общинной взаимопомощи, но это не мафия какая-то, а просто старейшины, такие же, как есть у народов на Кавказе, вожди у индейцев и так далее. Ты же не станешь называть вождей краснокожих якудзой?
— Ну, не знаю. Нет, наверное.
— В общем… Давай к сути! Есть результат расследования…
Я достал тоненькое исследование, полученное мной от Чёрного рынка по Инквизиции.
— Существует тайное общество, — подавив в себе желание добавить канонических «ткачей», продолжил, — которое само себя именует «Инквизиция». А вообще их официальное название «Орден чистоты». Такие мать их, уборщики.
— А кто Вам дал эти материалы расследования? — Хильдебрант гипнотизировал папку.
— Одно детективное агентство, — учитывая, как он болезненно реагирует на триады, не стал его шокировать тем фактом, что эту папку мне дало местное преступное сообщество, которое добыло её содержимое путём обмена информацией с другими бандосами.
— Криминал, это были преступники! — продолжил обличение принципиальный голландец.