— Это один из глав Ост-Степной компании, он тут столбит бизнес.
— Надо думать это и есть те англичане, с которыми ты в дёсны целуешься?
— Яков Лаврович, Вы сегодня не в духе?
— Гм… Прости старика. И правда, чего это я?
— Так что случилось у Вас?
— Да так, по здоровью проблемы. Знаешь, когда много лет по службе ешь, что попало, а ещё и пьешь горькую, то немудрено словить жировую болезнь печени.
— Никогда о такой не слышал, но у меня знакомые китайцы, спрошу, может их медицина чем-то может.
— Отставить. Не положено нетрадиционной медициной баловаться.
— А ко мне в гости Вы не собираетесь?
— А ты не звал.
— Вот, зову. Прилетайте, у нас водичка целебная.
— Посмотрим. Не заговаривай мне зубы. Так, Симменс прилетал и Сташер…
— Да. Заскакивали. Прощупывали почву для английского бизнеса.
— И создании агентурной сети, — проворчал Шпрегнер. — И что?
— Я им показал более сотни пленных англичан, которых готов обменять на мирный договор с Британией.
— И попросил передать это в правительство, так?
— В двух словах, да.
— Ага. А после этого к тебе прислали специалиста по свержениям правителей и военным переворотам. Как прошли переговоры с Палмером?
— Сложно. Он сказал, что ему плевать на пленных. Не ожидал, честно говоря.
— Добро пожаловать в мир высокой политики. На этом всё?
— Нет, — не стал врать я. — Я ему предложил всё равно заключить пакт о мире, что я отдам ему пленных, плюс разрешу торговлю, плюс они могут раструбить на весь свет, как они нас поставили на место.
— И всё?
— Нет, я пообещал, что если мы не замиримся, я буду поставлять оружие повстанцам по всем их колониям, вооружать, тем более оружие у меня есть, обучать на базе франтирёров и они получат в перспективе десятки военных мятежей и падение своего авторитета.
— Угроза? Это хорошо, это я хвалю.
— Плюс лёгкую коррупционную составляющую лично ему.
— Это прямо интересно будет, если получится. Спец по подкупу не побрезгует взять и сам. Посмотрим, получится ли.
— А ещё он сказал, что на меня подали в суд.
— Кто? Впрочем, с судами ты сам разбирайся, ты всё-таки адвокат, а не собачий хвост. Это всё по новостям?
— Нет. Вам Михаил не докладывал?
— Ещё нет. О чём?
— Ну, у нас тут вроде как война закончилась. Де факто, не де юре.
— А если степняки ещё пригонят орду? Давай не радоваться раньше времени.
— Ну, я работаю над тем, чтобы не пригнали. А пока горизонт очистился, я подписал указ о назначении меня Первым министром в каганате.
— Давно пора. А то всё Ваньку валял. Ясно же, что ты ключевая фигура в регионе. Оттого тебя англичане и пытаются съесть.
— И Инквизиция.
— Кто? А… эти фанатики.
— Кстати про них. Господин полковник, есть какие-то решения по ним?
— Ну, вообще-то это секрет.
— Бляха… Ну, а у меня вроде как допуск. Это касается лично моей задницы!
— Не истери, шкет. Ладно, скажу. В двух словах, император сказал, что раз они берегов не видят и пытаются горячо любимого графа, который как волшебная курочка из сказки несёт золотые яйца… Знаешь такую сказку?
— Нет, не слышал. Наверное, пробел в моём образовании. Один из. Но аллегория понятна. И что?
— В общем, они негласно объявлены персонами нон-грата и сотрудничество с ними свёрнуто. А всё их блеянье про то, что ты можешь быть опаснейшим демоном и проводником армий вторжения в наш мир, коллегия магов опровергла. Да и мы тебя, признаться честно, проверяли пару раз.
— Служба такая у вас. Я без обид. Дык меня наверняка и личная охрана императора проверяла. Когда меня привезли к нему, так сказать, на ковёр, не думаю, что они меня под микроскопом не изучили. Мало ли, что я за парень такой?
— Молодец, соображаешь. Словом, инквизиторам дали пинка под зад. Но это не исключает того, что они могут попасть к тебе нелегально или не через империю.
— Не исключает, — усмехнулся я. — Более того, они прислали убийц, чтобы меня грохнуть и похитить своего мага.
— И? Ну, раз ты звонишь, фокус не удался.
— К сожалению, я был вынужден застрелить нападавшего.
— Ты сильно-то не печалься. Они считай, преступники. Сможешь написать об этом доклад? Я ему дам ход. Понятно, что раз Инквизиции у нас больше не водится, то и наказывать некого, но зато компромат на них накопим.
— Сделаю.
— А что тот маг? Погиб? Дальше сидит взаперти?
— Я его поместил под арест в уединённую пещеру.
— Суров ты, батенька.
— Да там комфортные условия. Озеро тёплое, свежий воздух, рыба водится, температура двадцать два по Цельсию. И естественное магическое подавление от местных природных аномалий.
— Посадил, чтобы он подумал о своём поведении?
— Да. У меня война, мне не до фанатиков. А могу я по поводу Инквизиции просить службу?
— О чём? Я же сказал, тут наказывать некого.
— Информацию. Кто, где сидит, чем живёт. В Риме.
— А откуда ты знаешь, что они в Риме базируются? Я тебе такого не говорил.
— Заплатил денег в Кустовом, мне на них нарыли информацию. Само собой, там общие сведения.
— Дашь на дашь. Я тебе копию нашего досье, ты копию своего. И контакты того человека, который способен выкопать инфу про секретную международную организацию. Мне такие знакомства нужны.
— Спрошу у человека, познакомлю, если он не против.
— Что-то ещё?
— Да, кое-что ещё. На Алтае есть ещё золото.
— Врать не буду, Аркадий, я весьма слабо интересуюсь геологией и горным делом.
— Думаю, что Вам придётся поглубже изучить этот предмет. Так уж получилось, что месторождение, которые хотели захапать англичане, наш каган от щедрот придарил своему соратнику Сорокину Михаил Владимировичу.
— Мда… А чего это каган так расщедрился?
— Ну, его величество не знает про добычу полезных ископаемых.
— То есть, он подарил просто кусок земли?
— Горные склоны, пару речушек, подъездную дорогу. Ну да, просто участок в несколько тысяч гектар. Но может такое случится, что геологи сами поищут и найдут там золото.
— Это я организую. Скажи, а он обидится, что золото станут добывать наши компании, имперские?
— Каган любит подарки.
— Учту. И почему ты не придарил месторождение Мышкину? Ему нужнее.
— А потому, что предоставленный сам себе Мышкин натравил бийских чиновников на моих людей, подверг аресту. Было такое? Зачем он так?
— Ну, у него манера ухаживания такая. Знаки внимания. Намёк тебе, чтобы ты метнулся на поклон к нему.
— Я не оценил. Не люблю «на поклон». Вот у меня есть другой пример достаточно серьёзной организации.
— Что за пример?
— Одна служба императорская, когда за мной гонялись наркоторговцы, их пиу-пиу и постреляла, — я напомнил ему про историю, как секретная служба гоняла оптовых торговцев английским порошком.
— А, ну да, был момент.
— Спасли мне жизнь, Яков Лаврович?
— Скажу дежурное, что это наша работа.
— А потом, когда мой горячо любимый дядюшка оказался как его… демонологом…
— Одержим демонами.
— То ваши бравые парни его пристрелили.
— Вообще-то, Ждан этого не планировал. Мы до сих пор подозреваем что кто-то вмешался. Не исключено, что это ты как-то срежиссировал. Ну, говоря начистоту.
— Я? Я не настолько крут, тем более, что там получилось, что он в меня стрелял, а я даже был безоружен, всё что я мог, это стоять как болван и надеется, что умру, не наложив в штаны.
— Но в итоге ты стал его наследником.
— Кстати, Вы тоже замолвили за меня словечко. И суммируя сказанное… Схерали я должен отогнать месторождение Мышкину, а не вашей службе? Тем более, что ваши его не прикарманят.
— Наши и золото добывать не умеют. Не обучены.
— Ну, привлечёте кого-то.
— А ты заработаешь на снабжении рудника, на логистике и так далее?
— Не без этого, — не стал спорить я.
— В общем, за золото спасибо. Это такое спасибо, с большой примесью сарказма, потому что для меня это просто лишний геморрой. Если я вообще не выйду в тираж в ближайшее время.
— А Вы прилетайте ко мне. Хотите, я за Вами самолёт пришлю?
— Гм. Редко бывает, чтобы меня был кто-то рад видеть.
— Да ну, быть не может! Вы же мне как самый дорогой и любимый дедушка. Дедуля.
— Аркадий! — возмутился Шпренгер, который был как тот же инквизитор, старым крокодилом, который отправил на смерть или каторгу кучу народа. — Отставить панибратство и фамильярность!
— В общем, я Вас жду. Разгребите дела, лично проинспектируете объект, то есть город.
— Ладно, я тебя услышал. А ты подготовь мне досье на Инквизицию. Меня больше не само досье интересует, а то, что кто-то способен такую информацию добывать.
— С его согласия. Это называется вежливость.
— Это надо думать, криминальные элементы?
— Это проблема?
— Да нет, почему же? Мы не полиция. С китайцами вон, кустовскими, наладили работу. Константин понемногу дела ведёт.
— Как он там? Не обижается, что Дмитрия ко мне перевели?
— У тебя ему нужнее. Кстати, как там дела у Дмитрия?
— Машину купил, — я был уверен, что Чуй и сам докладывает.
И тот факт, что Шпренгер видит ситуацию в городе под разными углами, даёт ему ощущение контроля надо мной и меня это устраивает.
Хуже было бы, если бы он прикидывал как накинуть на меня аркан.
Распрощавшись с полковником, я набрал начальнику бийской полиции:
— Андрей Савельевич, приветствую.
— О, Аркадий Ефимович. Всегда рад…
Начальник полиции не продолжил мысль. Скорее всего, полностью она звучала как «всегда рад, когда Вы просто звоните, а не приезжаете на пулемётном 'козлике».
— Андрей Савельевич, я вот тут подумал… Мебель Вам в управление новая нужна. Стулья там, столы. Шкафы. А то старая поизносилась уже.
— Есть такая проблема. Мебель нам сразу досталась «поношенная». А с чего такая щедрость?
— Да просьба есть. Такая, достаточно невинная.