— Там, в салоне! Все сядьте и пристегните ремни!
До бойцов без лишних слов доходила серьёзность момента, никто, даже Малой, не стал спорить или задавать глупые вопросы.
По моей команде Старшина тоже взялся за штурвал, но с полностью расслабленными руками.
Сделал очередной круг. Выставил машину, чтобы она шла точно по полосе, чтобы ВПП казалось прямой струной. Сбросил скорость до сто десяти, медленнее машина начинала просто падать, я пробовал.
Стал приближаться и, одновременно, снижаться пока не оказался на высоте всего полутора сотен метров. И когда увидел передний край полосы… Надо сказать, что местные венгры, кажется, поняли, что у меня проблемы и подсветили, несмотря на день, полосу. Так же по бокам полосы собрались люди, у некоторых в руках были огнетушители, багры и топоры. Настроены они были серьёзно.
Видимо те настораживающие факты, что я делал уже одиннадцатый круг над аэродромом и не выходил на связь, плюс то, что рулил неуверенно, вселили в них тревогу.
Я выпустил шасси, три лампочки мигнули и показали, что шасси выпущены (искренне надеюсь, что индикаторы не врут) и стал снижать. Так плавно, плавнее, чем я уговаривал судью, плавнее, чем мухлевал с нотариальным завещанием. Плавнее, чем делал что-либо в своей жизни.
Кажется, я мог разглядеть все трещины на бетоне полосы.
Удар, покрышки взвизгнули от касания.
— Удерживай штурвал на нижнем! — сипло пропищал я, от волнения у меня пересохло горло и голос стал сопением. Однако Старшина меня понял и помог со штурвалом.
Я удерживал тоже, одновременно сбросив обороты двигателя в ноль.
Теоретически, если мне не хватало полосы для того, чтобы полостью остановить машину, я мог бы добавить оборотов и оторваться, то есть, взлететь обратно.
Я чувствовал, что мог бы это. Однако не стал. Поскольку самолёт нёсся по полосе, как долбанный гоночный болид, я поставил на кон всё, сбросил скорость и нажимая на тормоза на колесах. Плавно, но уверенно.
У моего самолёта не было парашюта, такого, который выстреливает сзади. Сейчас я заплатил бы за такой парашют миллион или даже сто.
Но… парашюта не было.
Мы держали штурвал, полоса неслась и….
Мы замедлились, катясь все медленнее и медленнее…
Самолёт чуть развернуло, покрышки скрипели, кажется, я их пережёг… Плевать.
Самолёт остановился.
Когда Старшина и парочка бойцов открыли люк, нас встречала половина аэропорта.
— Крейзи рашн! — один из пилотов-контрабандистов безошибочно определил нашу национальность по ошалелому виду.
— Венкель!
Он был тут и покивал головой.
— Сеньор Венкель! Всем шампанского, всем присутствующим. Я посадил самолёт…
Я выкупил шампанское, всё какое было на складе у Венкеля, он ещё и послал в местную деревню закупщиков.
Слегка потряхивающими руками я набрал Шпренгера. Вокруг меня шумели, пили, радовались. Людям только нужен повод. Старшина, даром что пользы от него в полёте было мало, на земле внезапно помог и рассказал, что летим мы с острова Кефалония (не иначе из атласа подглядел), а нашего пилота вообще загребла полиция за драку, так что рулить пришлось боссу, то есть мне. И что в полёте мы натерпелись и оборудование барахлит.
В общем, он наливал воды, болгары-техники переводили, всё радовались. Людям дай волю, они будут радоваться просто тому факту, что рассвет наступил. В данном случае небесное братство радовалось, что мы не разбились, потому что, по их словам, садился я не особо правильно и технично.
— Да, Аркадий Ефимович? — Шпренгера отозвался, возле меня хлопнула пробка от шампанского.
— Дедушка Яков, здравствуй.
— Гм. Ты там пьёшь, что ли?
— Сделал исключение по поводу… Не важно. Дедушка Яков, я чего звоню?
— Аркадий, ну какой я тебе и вам всем дедушка?
— Так вот, наш неродной знакомый из Лондона, он того… согласен на сделку.
— Аааа… у тебя там вокруг посторонние? — догадался Шпренгер. — Лондон согласен на пакт о мире?
— Да, и я тебе первому об этом говорю. На днях должен прилететь риелтор на сделку.
— Тот же Палмер, что прилетал до этого?
— Да, тот же риелтор, именно он.
— А по условиям? Дожимают тебя?
— По мелочам добавили в договор условий, но ничего такого грустного.
— Ага, понял. А ты говоришь буквально, что мне первому сообщаешь? Другие ведомства не знают?
— Я лично никому не говорил. Да, с кем же ещё таким радостным делиться? С самым родным человеком.
Шпренгер усмехнулся.
— Ладно, отдыхай, у тебя там я посмотрю, дым коромыслом. Держи в курсе.
— До свидания и всем, в том числе дяде Мише, привет.
— Куратору? Передам, он подаст под нужным соусом Юбе. Всё, до связи.
…
После Шпренгера и уже значительно позже я набрал Чену, по своему номеру в свой или бывший свой офис на Каспийском проспекте в Кустовом.
— Чен, брат.
— Здравствуйте, босс Аркад Ий.
— Как там погода в Кустовом?
— Ветрено. А у вас в каганате?
— У меня, в данном случае, в Венгрии, штиль. У тебя блокнот под рукой?
— Ну да. Что-то записать?
— Смотри. Пиши для начала. Дон Мантичелло, вилла Мантичелло, восточный пригород Рима.
— Кто это?
— Погоди. Точного адреса я не знаю. Близ Марко-Симоне.
— Записал.
— Надо найти этого чёрта, Дона Помидора.
— Допустим. И?
— У него буквально сегодня угнали самолёт. Я хочу решить проблему как адвокат, а не беспредельщик. Я хочу у него выкупить угнанный самолёт и документы на него.
— Эээээ. Дайте подумать. Вряд ли Вы, Аркадий…
— Чен, мы сто лет как на «ты». Несмотря на то, что давно не виделись, ничего не поменялось.
— Ладно. Не думаю, что ты бы хотел купить несуществующий самолёт. Значит, ты же его и угнал. Судя по адресу, угнал ты его из Рима.
— Гм. Ты же не будешь мне выкатывать, что я путешествую с комфортом, а тебя с собой не взял.
— С чего бы это? И теперь мне надо договориться с человеком, чтобы он этот самолёт продал. Причем, по сути, это откуп.
— По сути, он хрен с маслом получит, если не согласится с твоим предложением. Я в логове контрабасистов, то есть, контрабандистов. Тут мне занедорого перебьют серийники, перекрасят и документы сделают. А ты выясни, сколько стоит такой самолёт у изготовителя «с нуля», то есть, новый и предложи ему ровно столько.
— А если он будет против, вежливо намекнуть, что иначе он ничего не получит.
— Да. Я хочу, чтобы без беспредела. Но если он решит, что тут фраера собрались, то его ждёт, как там у итальянцев? Фиаско. Продавец — тот парень из Рима.
— А моральный ущерб?
— Тысяча извинений и не более того.
— Было бы ещё неплохо узнать, что за самолёт?
— А, да прости, тупанул. «Кнехт-триста десять».
— Записал. Допустим, он согласится. Что оформляем? Договор купли-продажи? Я не умею.
— Используй стандартный договор поставки самолётов, возьми текст у Канцлера. Покупатель — посольство каганата в Кустовом.
— Постой, это не на прииск?
— Нет. Из моих денег.
— А почему, Аркадий-джан, ты не запряг этой задачей Нианзу, стесняюсь спросить? Ты знаешь, что после того, как Танлу-Же отбыл в каганат, часть операционных задач легла на мои плечи. Я не жалуюсь, но дел у меня по горло.
— Потому что задача адвокатская, а ты, если не забыл, помощник адвоката.
— Да, помощник.
— Сделай, я тебе статус адвоката обеспечу.
— Помогаешь каганату, помогаешь, а я там ни разу в жизни и не был.
— Блин, ты обижаешься на это?
— Не обижаюсь, но делаю выводы.
— Эпическая сила. Чен-брат, ты перевари этот вопрос, и ко мне в гости в Николай. Всё. Я хотел тебе ещё один вопрос поставить, но теперь не буду. Давай, до связи. Я на телефоне, жду от тебя результата. Да, документы надо будет переслать в Будапешт. Но тому итальянцу об этом не говори.
— Само собой. Я вообще не признаюсь, что это наши люди спёрли, чтобы нельзя было потом записать разговор и что-то доказать.
— Соображаешь. Ладно, давай, мне надо Нианзу задачу поставить.
Глава 18Досье из Бичке
— Нианзу, привет.
— Здравствуйте, босс. Пусть над Вашей головой всегда светит солнце.
— Гм. Как скажешь. Как у вас там дела?
— Работаем. Готов дать полный доклад о состоянии дел. Для начала…
— Тпру! Стой! Погоди. Прежде запиши на большой листик бумаги задачу от меня.
— Готов. Диктуйте.
— Найди мне контакты десяти лучших журналистов в Берлине.
— Что⁈
— Ты пиши. Записал?
— Да. А зачем?
— А затем то же самое в Нью-Йорке. И десять из Парижа. А также десять из Мадрида, Лондона, Нью-Дели, Стамбула, Багдада, Пекина, Токио, Варшавы, крупных городов Российской империи.
— Зачем это всё?
— Ты записал? Мне нужны во всех случаях имя, отчество при наличии, фамилия и почтовый адрес. Как правило, это будет адрес его места работы. То есть место, куда можно послать сенсационный материал, который прославит его как журналиста, про весьма скандальную историю в Риме. Именно по этой причине Рима в списке нет.
— А что за материал?
— Ты составь мне список из по крайней мере ста журналистов, а там… сам в газетах прочтёшь. Задачу понял?
— Да, босс. Странно это. Насколько срочно?
— Надо бы уже вчера. Десять — это примерное число. Можно чуть больше или меньше по тому или иному городу. И тут будет выходить на тебя Чен, он за тебя работу делает, самолёт покупает.
— Самолёт?
— Да. Покупатель — посольство каганата в Кустовом. Ты распишешься за покупателя в договоре и акте, что принял самолёт.
— А как расписываться, не видя самолёт? Или он прилетит? У нас вроде бы нет аэродрома.
— Самолёт я уже забрал. Там довольно-таки запутанная история, не фокусируйся на этих мелочах. Твоя задача — журналисты. Всё, жду к вечеру хотя бы десять фамилий. Можешь посадить на это всё посольство. Всё, давай, до связи.
— А как же доклад о проделанной работе?