— А вот для сглаживания этой шероховатости есть судебная практика и разъяснения республиканского суда, о том, что налог, взысканный по приговору суда, может быть зачтён, как уплата этого же налога или пошлины, как если бы плательщик оплатил их законно и добровольно.
— Ссылка?
— Предпоследний лист моего заявления, там выделено подчеркиванием.
Судья повернулся к документам и довольно быстро нашёл ссылку.
Я ссылался на довольно мутное дело более чем десятилетний давности, которое как многие знали, рассматривали тогда с некой лёгкой коррупционной составляющей. И, тем не менее, прецедент, когда изворотливый адвокат контрабандиста выплату по приговору суда изящно превратил в оплату таможенных пошлин, был очень и очень похожим.
И потом, игра забывается, счёт остаётся. Знание о несправедливости рассмотрения были всего лишь достоянием слухов, а вот хранящийся в архиве судебный акт был вполне официальным.
Я его искал в сборнике, в библиотеке, почти неделю и эта моя находка закрывала все вопросы судьи.
Тут ведь дело в чём? Прецедент, а у нас официально — не прецедентное право, тем не менее как правило, срабатывал.
Для судьи же это было очень удобно. Берёшь и списываешь, как контрольную работу у отличника. Подставляешь свои обстоятельства и вуаля. А чтобы наверняка, то можно было сослаться на этот самый прецедент вышестоящей инстанции. И им бы потребовалась очень много решительности, чтобы сказать «а в прошлый раз мы были не правы».
…
Заседание продлилось ещё почти час.
Судья изматывал нас, заставляя изучать материалы дела, вычитывая куски про ввоз паровоза (так я узнал достаточно много любопытных деталей, но они всё равно не поменяли общей картины), про то, как Скоморошинский исполнял приговор. Про подтверждение оплаты и как один из платежей на почти четверть миллиона «заблудился» и не попал в казну из-за ошибки в реквизитах.
Судья заставил фискальную службу подтвердить историю про ввоз и оплату пошлины и даже проговорил процесс передачи паровоза от прокуратуры, потому что в этом месте в истории была дыра. Оказывается, с точки зрения уголовного дела, формально паровоз никогда фискальной службе никто и не передавал. Вернее, его, разумеется, передали физически, но при этом ни одного официального документа по этому поводу составлено не было.
Я моментально покрылся обильным холодным потом, так как изначально не знал об этой проблеме в работе местных органов.
К счастью, никто не хотел сейчас раздувать из этого скандал, и так понятно, что тут уже давно виноватых не найти. Главное, что физически паровоз под контролем фискальщиков и можно отталкиваться от этого.
Когда мы изрядно устали, судья обвёл нас мудрым утомлённым взглядом.
— Суд объявляет перерыв на час.
Он никак не объяснил своё решение на перерыв, но иногда понятно и так. Пауза нужна, чтобы передохнуть. Ну, заодно и совет со стороны старших товарищей успеть получить. Процессуально это запрещено, а по жизни… ну, всякое бывает.
Я никуда не пошёл, а сел в коридоре и проследил, как Родионов сначала сходил покурить, потом взяв явно наугад несколько папок, нырнул в кабинет к Лещёву. Они разговаривали минут десять, и мой судья вынырнул оттуда с заметно просветлевшим лицом.
Моя субтильная коллега тем временем решительно и целеустремлённо отправилась куда-то за уже изрядно припозднившимся обедом.
Я же теперь ходил в свои процессы голодным, злым и, что самое печальное для прежнего меня, трезвым.
…
— Именем вольного города Кустовой, суд, в составе судьи Родионова…
Решение любого суда всегда заслушивается стоя. Конкретно это дело заняло у меня весь рабочий день. Близился ранний вечер, все чиновники уже торопились по домам, лихорадочно заканчивая работу. Но Родионов всё-таки решил напрячься и вынести решение по очень денежному делу здесь и сейчас, пока ещё это дело простое и понятное.
Моя позиция о том, что мы не будем взыскивать с фискальной службы ни убытки, ни штрафы, вообще ничего, только верните нам паровоз — была занесёна в протокол и недружелюбная коллега эту его часть даже неоднократно, но с явно видимым одобрением, перечитала.
— … решил, заявление Скоморошинского удовлетворить, признать действия фискальной службы, выразившиеся в уклонении от зачёта по налогам незаконными, произвести зачёт. Зачесть сумму, уплаченную по приговору суда в качестве пошлины, в пошлину, уплаченную при ввозе, как если бы она была уплачена в установленном порядке и добровольно. Фискальной службе и казначейству республики провести необходимые процедуры. Фискальной службе после зачёта передать предмет таможенного оформления правообладателю, выдать документы, разрешающие свободное обращение.
Решение может быть обжаловано в установленном порядке в установленные сроки. Дата, подпись, судья Родионов.
Решение понятно?
— Да.
— Стороны, распишитесь у секретаря и можете быть свободны.
…
Когда мы вышли из здания, то обратился к своей коллеге.
— Разумеется, Вы не обязаны отвечать, но… будете обжаловать?
— А если я Вас попрошу заявление… ну, о том, что Вы претензий по состоянию там, по убыткам, написать? Напишете? — задала встречный вопрос она.
— Напишу и даже укажу, что это благодаря Вашей бескомпромиссной работе и позиции.
Она многозначительно кивнула.
Глава 13
Чрезмерно морально уставший, но при этом очень довольный собой и результатами заседания, сел в свою маленькую юркую машинку, чтобы наконец-то покинуть суд.
Автомобилей в Кустовом пока было сравнительно мало, так что с парковочными местами проблем ещё не возникало.
А вот когда уже появятся шикарные автосалоны, завлекательные банковские автокредиты, даже просто уйдёт опасение обывателей и недоверие к «железным коням», когда автопроизводство встанет на поток — автомобилей станет больше, а места для них, соответственно, гораздо меньше.
Пока же ещё машин мало, пусть они и довольно успешно конкурируют с гужевым транспортом, действуют самые простые ПДД и отсутствуют многие регуляторы цивилизованного общества.
После изнуряющего суда я уже не поехал в свой офис. Тем не менее, даже уставший, поспешил в мебельный салон (к сожалению, в такой поздний час рынки уже не работали), где оплатил полдюжины стульев, добротный обеденный стол, два кресла (пусть и старых, но добротно «перетянутых») и журнальный столик. Всё, стоп, пока что с обживанием своего нового жилища на сегодня стоит притормозить.
Договорившись с менеджером салона о доставке, расслабленно забрёл в продуктовую лавку, где купил рисовой крупы, овощей и вяленой свинины. Полноценно готовить сегодня было очень лень, рассчитывал просто быстренько сварить рис, потушить овощи (хотя, в принципе, их можно есть и сырыми) и как можно побыстрее поесть. Спортивная голодная злость хороша только для заседаний.
В мире, где пока ещё нет телевизора и социальных сетей, не понятно куда торопиться, но сегодня готовка, как самый простой способ занять время, меня не очень привлекала.
Может быть, даже и не пойду на Изнанку, чтобы готовить. Попробую на обычной кухне.
…
Ну, это я так думал, что не пойду.
С этими мыслями я припарковал свой автомобильчик поближе к дому, подхватил с сиденья портфель с документами, сумку с продуктами, вышел, запер машину и побрёл к дому, по пути доставая и нащупывая нужный ключ.
Замок послушно открылся, лишь только непривычный щелчок от вращения замка показался мне каким-то странным и противоестественным. Эта мысль неспешно появилась где-то на границе моего сознания, когда я привычно потянулся вправо, чтобы зажечь один из трех действующих светильников на макрах, которые оставались в доме и светили до безобразия тускло.
В ту же секунду дверь против моей воли резко захлопнулась, и мой затылок почувствовал резкий удар и сопутствующую ему боль, которая, впрочем, немедленно исчезла.
Мир померк.
По ощущениям, меня схватили за грудь острыми многочисленными когтями какой-то огромной хищной птицы.
Наверное, в каком-то смысле так и было, потому что я услышал приглушённый, но вполне различимый голос Филина:
— «Очнись. Очнись, придурок. Приди в себя, они собираются тебя убить».
Последующий резкий удар крыльев по щекам привёл меня в чувство, как ушат холодной воды. Очевидно, что Предок использовал магию, чтобы взбодрить меня. Так же было понятно, что его влияние в этой ситуации не безгранично, то есть он делает, что может, но при этом может не так и много.
— Кажется, он пришёл в себя, — я услышал чей-то насмешливый голос чуть выше и в стороне.
Голова моментально налилась болью и была, по моим ощущениям, мокрой. Глаза слезились и эти слёзы продавливались через слепленные, будто слизью, закрытые веки.
С трудом разлепив их, в первый момент ничего не увидел. Я лежал связанным на покрытой камнями земле, и эти камни довольно-таки пребольно впивались мне в бока. Правда, в данный момент это мало меня волновало.
Внезапный резкий удар в печень заставил меня содрогнуться всем телом.
Когда смог дышать, чьи-то сильные руки рывком усадили меня. Мои собственные руки были связаны впереди на запястьях, я мог ими двигать, поэтому попытался дотянуться до пистолета, который к моему глубочайшему разочарованию не прощупывался.
— Не это ищешь, шлемазл? — ехидный чужак помахал мне перед лицом моим же оружием.
— Не трогать раньше времени. Ждём босса, — уверенно бросил через плечо низкий, но с необычайно толстой шеей похититель. Судя по тону, лидер банды. Он стоял спиной к костру и ко мне, пытаясь что-то усмотреть в темноте между стволами деревьев.
Так, голова, хоть и изрядно пострадавшая, начала понемногу соображать.
Темно, значит, прошло какое-то время.
Всего их четверо, двое копошатся с костром, главарь в стороне от костра, а четвёртый доставал меня. Смеялся в лицо и мешал мне осматриваться, делал замахи, словно собирался ударить и гоготал нечищеной пастью, распространяя смрад. Он был худым, дёрганным и взгляд его выпученных глаз беспорядочно бегал во все стороны.