Мой соперник решительным жестом сбросил верхнюю накидку, демонстрируя рельефные мышцы опытного бойца. Уверенной походкой он прошелся по рингу, приветствуя собравшихся на это зрелищное мероприятие и повернулся ко мне. Ему достаточно было одного только взгляда, чтобы увериться в лёгкой победе. Да, этот старик был готов убить мальчишку ради того, чтобы получить свободу.
На ринг поднялся человек в форме стража. Он озвучил правила, представил участников и объявил о начале боя. Раздался громкий звук гонга и три шеренги стражников ощетинились копьями, направленными в сторону ринга. Я понял, почему переводчик предупреждал меня об опасности упасть с ринга. Это не просто опасно. Это верная смерть.
Увидев приближающегося соперника, я принял единственно правильное решение – бежать. Размеры ринга позволяли это сделать, и, пока это было возможным, я пытался ускользнуть от прямого столкновения. Но, опытный боец видно не раз сталкивался с чем-то подобным, поэтому только делал вид, что догоняет. В какой-то момент у меня возникла мысль, что он просто выгуливает меня, как молодого жеребца, оставаясь практически в центре. Только хлыста не хватало. Основательно вымотав меня изнурительным бегом, он загнал меня в угол и с ухмылкой победителя стал медленно приближаться.
Я заметил, что он слегка прихрамывает на левую ногу и попытался воспользоваться этой ситуацией и выскользнуть из ловушки. Стремительный рывок практически увенчался успехом, но увесистый удар в спину, заставил меня пролететь пару метров и распластаться на ринге в непосредственной близости от копий стражников.
Мой соперник взревел нечеловеческим голосом и бросился ко мне в полной уверенности, что сейчас столкнёт вниз – и свобода! Но тут я почувствовал лёгкий укол копьём, который привёл меня в чувство. Так рано расставаться с жизнью мне не хотелось Правда, я уже умирал дважды, но в третий раз как-то… хотелось повременить.
Я собрал максимум усилий и проскользнул вдоль ринга, а потом в центр, где была наиболее выгодная позиция. Бросив взгляд в сторону разъяренного убийцы, я понял, что меня поставили ему в соперники не просто так. Это не для того, чтобы убить меня. Это для того, чтобы не дать убийце выйти на свободу. Он же ничего не умеет делать, кроме как убивать. И обретя свободу он продолжит сеять смерть.
И я сделал то, что от меня ожидали. Не сводя глаз с убийцы, я активировал схему пара, максимально напитал потоком и направленной струёй ударил ему в лицо. Он дико закричал, принялся тереть лицо руками, разрывая надувающиеся пузыри. Выступающая сукровица заливала ему глаза, но в них так и не проступило ничего человеческого. Он даже перед неминуемой смертью не покаялся и был готов убивать.
Он бросился в мою сторону, испытывая желание схватить и бросить на копья, но не рассчитал силы. Я отпрыгнул в сторону, и он по инерции добежал до края ринга. У меня не было желания испытывать судьбу дальше, но применить пар в сторону скопления людей я не мог. Убийца понял это и расценил, как шанс на победу. Он сделал выразительный жест «тебе конец», но я только улыбнулся.
Наивный. Я поднял руку и активировал поток света. Яркий луч ослепил его, заставив сделать тот самый шаг. Вот и всё. Меня утешило только то, что прежде чем провалиться в ад, он всё-таки увидел свет.
Победа? Похоже, что так. Я жив, и освободил мир от убийцы, но на душе всё равно муторно. Наверное, была возможность, как-то по-другому решить эту ситуацию… Но додумать «как» я не успел, получив крепкий удар по затылку. Достойная награда победителю.
Очнулся от ощущения жажды и голода. Яркий свет луны проникал через небольшое отверстие, выполнявшее роль окна. Это не тот сарай, куда меня изначально поместили. Огляделся по сторонам. Я лежал не на куче соломы, а на вполне приличной кровати с жестким матрацем. В комнате кроме спального места были стул и стол. Очень сильно болит голова. Я с большим трудом сконцентрировал зеленый поток и слегка облегчил боль. Это окончательно выбило меня из сил, и я провалился в спасительный сон.
Утром какой-то странный персонаж с плёткой в руках ворвался в мою комнату с громким криком. Сначала мне показалось, что это хозяин комнаты. Очень уж он возмущался моим пребыванием в кровати. На всякий случай я встал и попытался объяснить ему, что оказался здесь не по своей воле, но он меня не понимал. Это показалось мне странным, ведь ещё вчера я вполне понимал язык аборигенов.
Жестами он заставил меня выйти из комнаты и, подгоняя плеткой, вывел из здания. Яркое солнце слепило глаза, и я на какой-то миг задержался в дверях, пытаясь осмотреться. Несколько деревянных бараков стояли неподалеку друг от друга, и отовсюду выходили люди. Похоже, они здесь уже давно обитали, потому что двигались быстро и уверенно, выстраиваясь в шеренги в центре небольшой площадки.
Мой конвоир подтолкнул меня в спину, а когда я вышел во двор, стегнул плеткой, подгоняя в строй. Я подчинился, не хочется снова быть битым.
Перед строем появился какой-то человек, что-то сказал и ударил в гонг. Все повернулись направо, и друг за другом побежали вокруг бараков. Я старался не отставать, пытаясь приноровиться к размеренному бегу команды. А то, что это был именно слаженный коллектив, а не просто толпа, я как-то сразу понял по дисциплине, которой все безоговорочно подчинялись. Не знаю, в чем была причина – в желании добиться результата, или не получить удар плетью, но никто даже не намекнул, что ему тяжело.
После изнурительного бега мы вернулись на площадку где каждый самостоятельно принялся восстанавливать дыхание. Чуть в стороне от основной группы конвоиров я увидел переводчика. Он о чем-то поговорил с главным, тот кивнул, и жестом приказал мне подойти. Я подчинился, хотя ещё не успел восстановить дыхание. Главный что-то сказал и кивнул переводчику.
– Ты прошел испытание, – сказал он. – И теперь находишься в лагере подготовки бойцов.
Я кивнул, что понял.
– Советую, как можно быстрее выучить язык, – продолжил он. – Я не всегда смогу быть рядом. Потоки здесь не действуют. Теперь про лагерь: он находится в двух километрах от деревни. По периметру установлено специальное плетение, так что можешь даже не пытаться сбежать. Как только ты пересечешь линию, сработает сигнал. А у охраны приказ убивать всех бойцов, кто нарушит периметр. Тебе понятно?
– Да.
– Язык будешь учить с Яйем. Он из той же страны, что и ты. Тренируйся усердно, через месяц твой первый бой. Все поединки идут до смерти, так что от твоих умений зависит твоя жизнь. Скорее всего мы больше не увидимся.
– А как вас зовут?
– Хэпин.
– Спасибо, Хэпин.
– Будь жив, боец.
***
ОТ АВТОРА
Огромное спасибо, что читаете.
Чтобы не пропустить новые главы, подписывайтесь, добавляйте книгу в библиотеку.
Не забывайте ставить лайки и писать комментарии.
Глава 3. Подготовка
Знаешь, даже если тренировки прошли успешно, нет никакой гарантии, что результат окажется успешным.
Яширо Юкихито
Я стоял за зданием, из окон которого несло не очень ароматными кухонными запахами, и смотрел вслед уходящему Хэпину. Мне почему-то показалось, что мы больше не встретимся. И это будет не из-за меня.
Гневный окрик охранника заставил меня поскорее вернуться в общую группу бойцов. Я не знаю, есть ли тут какая-то система штрафов, но нарываться в любом случае не стоит.
Я встал в строй и приготовился к очередным испытаниям. Один из инструкторов показал технику выполнения силового упражнения и жестом пригласил первого бойца. Тот уверенно схватил каменную глыбу, что-то среднее между гирей и шаром для боулинга, и уверенно поднял её вытянутой рукой. Лёгкость, с которой он выполнил это упражнение поразила меня. Сделав двадцать повторов, он встал в строй, уступив место следующему. Тот так же легко справился с заданием, даже не сбив дыхания. Только капелька пота, выступившая на лбу, показала, что сделать это, в общем то, непросто.
Один за другим выходили бойцы, и я воспользовался случаем внимательно рассмотреть их. Группа разновозрастная, по виду от шестнадцати до тридцати лет, но очень колоритная. Мышечные корсеты бойцов очень развиты и выступающие рельефы говорили о том, что это не показная «бодибилдерская» красота, а настоящая сила.
Я посмотрел на свои тощие ручки и вздохнул. Я был самым младшим, ещё не совсем сформировавшимся юнцом, но меня почему-то зачислили в эту группу убийц. Да, несмотря на внешнюю показную добродушность, каждый из них был готов по приказу убить любого из стоящих сейчас в одном строю. Для того, чтобы не быть убитым и в призрачном будущем получить долгожданную свободу.
Бойцы закончили работу с гирей, и инструктор прикрикнул, чтобы я поторопился. Внимательно осмотрев камень со всех сторон, я не нашел углублений, за которые смог бы зацепиться, чтобы хотя бы попытаться оторвать его от земли. В том, что у меня не получится его лихо поднять, как это делали другие, я был уверен. Слишком тяжел был для меня, килограммов десять, если не больше.
Один из наставников, наблюдавших в сторонке, попытался меня подбодрить, но инструктор грозно посмотрел на него. Здесь явно не поощряли фанатские замашки. Все равны. Нет ни любимчиков, ни лузеров.
Я вздохнул схватил камень двумя руками, что было не по правилам, и поднял его над головой. Раз. Два. На третьем подходе у меня что-то хрустнуло и по позвоночнику прокатилась волна огня. Я так и замер с поднятым вверх камнем, не в силах опустить его. Спина болела очень сильно, руки теряли чувствительность, и я понимал, что совсем скоро камень обрушиться мне на голову, и я ничего не могу с этим сделать.
«Ну вот и всё, – пронеслось у меня в голове. – Интересно, эта смерть будет считаться самоубийством?»
Кривая улыбка исказила лицо, я почувствовал, как камень выскользнул из рук, но тут раздался тот же голос: «Твоё время ещё не пришло».
Наставник что-то крикнул, сделал жест в направлении меня. Гиря отлетела в одну сторону, а я в другую. Нечто подобное я видел на курорте, когда один бравый джигит шашкой со всего маха разрубил арбуз пополам. Половинки разлетелись в стороны, вызвав бурный восторг у присутствующих.