Тише, Степан, говори тише, - зашептал Кочергин, подъезжая к нему. - Твой кабинет прослушивается.
Пусть слушают, недоноски! Слышите, вы? - закричал он, обращаясь к стенам. - Все вы гады и крысы! Нахапали народных денег, обворовали страну, народ раздели догола, а сами блядей на заграничных курортах в шампанском купаете! А всё ваш президент хренов, первый ворюга в стране! Сначала сделал срок правления шесть лет, потом десять, а теперь стал "почётным пожизненным"! Пожизненно, значит, воровать вздумал!
Тише! - повысил голос Кочергин.
А мне теперь всё по хрену! Слушайте, гниды, что говорит вам старый заслуженный лётчик, трижды Герой Советского Союза! Сначала вы торговали богатствами России, а теперь продали её народ! Народ продали, слышите? Живых людей!
Степан, - Кочергин, подкатившись почти вплотную, взял его за руку. - Степан, Мордаун запускает ракеты через пятнадцать часов!
Что? - Чернобров встрепенулся. - Через пятнадцать часов?
Тсс! Тише!
Ты говорил, что у нас ещё по меньшей мере трое суток.
Пятнадцать часов, - повторил Кочергин. - Понимаешь, что это значит? Судьба России и всего мира висит на волоске!
Поражённый Чернобров откинулся в кресле.
В чём дело? - Волгин в тревоге посмотрел на Кочергина.
У того сосредоточенно сдвинулись брови.
Степан, Степан, - он затряс маршала. - Что с тобой? У тебя ничего не готово?
Готово, - ответил Чернобров, словно очнувшись. - У меня всегда всё готово, и эти крысы ничего не сделают, если за дело берусь я!
Самолёт готов к вылету? - тихо спросил генерал.
Готов и заправлен под завязку.
А бомба? - спросил Кочергин ещё тише.
На борту, - Чернобров поднял трубку одного из телефонных аппаратов и протянул её Кочергину. - Слышишь, сигнала нет. - Он поднял трубку другого телефона. - И тут тишина. - Он начал поднимать трубку за трубкой. - Все телефоны вырубили, сволочи, все до единого. Даже сотовый. Послал секретаря разбираться в чём дело, а он до сих пор не вернулся... Сижу тут один, жду чего-то... Наверно, сейчас за мной придут...
Мои люди готовы к вылету, - сказал Кочергин. - Полетят оба этих молодца и с ними ещё четверо. На аэродром они выезжают немедленно.
Маршал смерил агентов взглядом.
Добро, - сказал он. - Пусть летят.
Пиши пропуск, - сказал Кочергин. - Без твоей подписи их не пропустят.
Маршал вытащил из стола готовый бланк и черкнул на нём закорючку.
Я ещё должен туда позвонить и лично отдать приказ, - сказал он, протягивая бумагу Кочергину. - А связь - во, видишь? Вырублена вся!
Как будто в ответ на его слова один из телефонов ожил. Маршал схватил трубку. Он слушал, и лицо его покрывалось малиновыми пятнами. Наконец он грохнул трубку на рычаги.
Звонили с Лубянки, из секретариата Петрушкова, - сказал он, тяжело задышав. - От президента пришёл приказ о моём увольнении. Меня отставили от должности.
Кочергин протянул ему свой сотовый.
Об этом ещё никто не знает. Быстрее звони на аэродром в Кубинку!
Не успел маршал закончить разговор с аэродромным начальством, как в прихожей хлопнула дверь.
Секретарь вернулся, - сказал Чернобров.
Но вместо секретаря в кабинет вошли пятеро круглоголовых в серых костюмах.
Маршал Чернобров! По приказу президента вы арестованы за измену Родине! - объявил один из вошедших - худой как жердь, с узкими сверлящими глазами. - Вы тоже арестованы, - обернулся он к Кочергину и его спутникам. - Никому не двигаться.
Чернобров, уже весь багровый, начал медленно подниматься с кресла.
Это за какую такую измену? - заревел он. - За то, что я проливал кровь в Афганистане? А потом в Чечне? Сотни раз своей жизнью рисковал? А вы ворюги, только тем и занимаетесь, что барыг крышуете и деньги пилите! И после этого меня - за измену Родине, да?
Главарь гебистов нехорошо усмехнулся.
Ты кретин, маршал, - сказал он сквозь зубы. - Надо было пилить бабки с нами, а не слюни тут распускать.
Маршал, весь дрожа от негодования, выдвинул ящик стола и схватил пистолет. Гебист тоже вскинул оружие, но выстрелить не успел: Волгин первым вогнал пулю ему в голову.
В кабинете загремели выстрелы. Агент 008 выстрелил ещё дважды и каждая пуля нашла свою цель. Кондрашов не уступал ему в меткости. Залитые кровью гебисты растянулись на полу
Уходим отсюда, быстро! - закричал Кочергин. - Через минуту их здесь будет целая орава! Степан, пойдёшь с нами!
Нет, - маршал откинулся в кресле. - Я остаюсь.
Ты сошёл с ума!
Пашка Кочергин, старый боевой товарищ, - проговорил маршал, тяжело дыша. - Помнишь, как мы дали друг другу обещание умереть не в постели, а в бою? Здесь - моё поле боя, - он сжал в руке пистолет. - Пусть приходят. Я этим сукам не сдамся. Узнают, что такое старый заслуженный солдат Советской Армии!
Пойдём, ещё не всё потеряно, - настаивал Кочергин. - Мои парни успеют добраться до острова и уничтожить его вместе с профессором и ракетами.
Пятнадцать часов... - совсем тихо проговорил маршал. - Нет, не успеть... Нас всех сделают бессмысленными зомби...
Он замолчал, задумчиво глядя на пистолет. Обеспокоенный Кочергин подъехал к нему.
Степан, ты что...
Не успел он договорить, как Чернобров выстрелил себе в висок. Кочергин замер, не сводя с него глаз.
Товарищ генерал, - поторопил Кочергина Кондрашов. - Нужно уходить!
Да, - тот вздрогнул. - Теперь, парни, всё зависит только от вас.
Расталкивая встречных, они промчались по коридору и скатились по лестнице. Засада поджидала их в вестибюле первого этажа.
Стоять! - заорали стриженые молодчики, выскакивая из-за гардеробной стойки.
Пистолет у генерала был уже наготове. Выхватив его из-под полы пиджака, он вогнал пулю в ближайшего гебиста. Остальные шарахнулись.
Поворачивай направо! - крикнул он Кондрашову.
Тот на бегу развернул кресло и устремился в смежный коридор. Волгин отстреливался, прикрывая отступление.
Там, в конце, есть выход во двор, - сказал Кочергин.
Они пронеслись коридором и упёрлись в запертую дверь. Волгин выбил её ударом плеча. Миновав два безлюдных служебных помещения, беглецы снова оказались перед запертой дверью, на этот раз последней, ведущей на улицу. С ней пришлось повозиться. Волгин достал ножичек с пятнадцатью различными лезвиями, с которым никогда не расставался, выдвинул одно из лезвий и наклонился к замку.
Пока он взламывал замок, Кондрашов захлопнул дверь, через которую они вошли, и заклинил её ножкой стула. Не прошло и тридцати секунд, как в неё ударили снаружи. За дверью зазвучала матерная ругань.
Открывайте, суки! - заорали гебисты.
Волгин отжал пружину замка, и Кондрашов выкатил кресло с генералом под палящее летнее солнце. В дальнюю дверь продолжали долбить. Стул едва держался.
Кочергин невозмутимо поднёс к уху сотовый.
Я вышел через заднюю дверь, - сказал он негромко. - Да, во дворе...
Двор, замкнутый со всех сторон домами, был безлюден. Впереди виднелась чёрная дыра подворотни.
Туда, - велел генерал, но Кондрашов и без его приказа катил его к подворотне, поскольку другого выхода со двора не было.
Волгин обогнал кресло, чтобы первым выйти на улицу и проверить, всё ли чисто, как с улицы ему навстречу вырулил мотоциклист, весь в чёрном, в чёрном шлеме, скрывавшем лицо. Волгин выхватил пистолет, но за его спиной раздался властный голос Кочергина:
Отставить, майор!
Агент 008 оглянулся на генерала. Тот жестом приказал ему отойти в сторону.
Мотоциклист вкатился во двор, объехал кресло и затормозил. Генерал обратился к Волгину:
Здесь мне придётся вас покинуть. С этой минуты, майор, вы берёте руководство операцией на себя. Помните, какая ответственность на вас лежит.
Да, товарищ генерал.
Капитан Кондрашов будет вашим заместителем. Он познакомит вас с вашей командой, которая полетит с вами к острову. Вот, возьмите пропуск, подписанный маршалом Чернобровом, - генерал протянул ему бумагу. - Командир авиационной части в Кубинке полковник Карепанов - наш человек, настоящий патриот России. Он сделает всё возможное, чтобы обеспечить вам вылет. Если только... - после секундной паузы, нахмурившись, прибавил Кочергин. - Если только до вашего прибытия его не устранят.
Волгин оглянулся на мотоциклиста. Генерал явно собирался отбыть на мотоцикле, но каким образом безногий инвалид сможет поместиться на узком сиденье? Генерала, похоже, этот вопрос волновал меньше всего.
Сейчас перейдёте Старую площадь, - продолжал он, - и на той стороне сквера увидите припаркованный тёмно-вишнёвый "Опель-Вектра". Люди в машине поступают в ваше распоряжение.
Понял, товарищ генерал.
Дверь, из которой они только что вышли, выламывали с треском.
Помните о России, помните о Родине! - Генерал схватил протянутый ему мотоциклистом конец металлического троса и нацепил его на крюк под своим креслом. - Опасайтесь предателей и людей изменника Петрушкова!
Взревел мотор, и взятое на буксир кресло с генералом рвануло с места и унеслось в подворотню вместе с мотоциклом.
Глава 3
Гонки со смертью
Гебисты, наконец, взломали дверь и выбежали во двор. Защёлкали выстрелы. Волгин и Кондрашов, отстреливаясь, начали отступать вдоль тёмной стены подворотни. Их преследователи на залитом солнцем дворе были видны как на ладони, и в первые же секунды перестрелки четыре серых пиджака свалились как подкошенные. Остальным пришлось залечь за укрытиями.
Агенты выбежали на неширокую малолюдную улицу и уже через минуту оказались на площади перед главным фасадом президентской администрации. Здесь собралась большая толпа. Слышались крики, скандирования, хрипло вещал громкоговоритель. Митинг пришёлся беглецам очень кстати: в толпе можно было затеряться.
От центрального подъезда администрации поминутно отчаливали огромные чёрные лимузины. Завидев очередную высокопоставленную персону, торопливо выходившую из подъезда и в сопровождении охраны спешившую к машине, толпа разражалась гневными выкриками. В персону и охранников летели камни и бутылки. Цепь омоновцев в доспехах едва сдерживала возбуждённых людей. Мегафон на верхушке полицейского автомобиля требовал разойтись. Агенты смешались с людской массой и двинулись в направлении сквера.