- Как можно! По машине сразу и признал. Да и по повадке видно. Разве жулик станет открыто ходить по чужому дому? Притом дядюшка говорил о вас.
- Говорил обо мне?
- Ну да! Был-то он вдов, своих детей не имел. И часто говорил - если вдруг случится беда, то завещаю все свое имущество любимому племяннику -Вадиму Федоровичу Ромоданову. Мы вас уже который день поджидаем...
- Вы хорошо знали дядю?
- Да как сказать... Лет с полтора десятка будет. Бывало, наедет он, крикнет с порога: "Васильич, рюмку выпьешь?" Как не выпить? Ну, расспросит о том о сем, а после скажет: "Ладно, Васильич, иди, мне работать пора". Душевный был человек!
- И часто он... наезжал?
- Да не сказать чтобы очень. Все больше летом. А зимой дом, считай, пустовал.
- Отчего он умер и как? - Я направил на старика сильный импульс.
- Одному Богу известно, - вздохнул он.
- Постойте, разве вы не присутствовали на похоронах?
- Выходит, так, - смутился Пономарец. - Помер-то он, значит, не в Жердяевке и даже не в городе, а где-то за границей, в командировке. Даже не знаю, в какой стране. Ведь ваш дядюшка был, значит, из секретного института и лишнего ничего не говорил. Но однажды признался: если умру, говорит, то завещаю свое тело для научных опытов. Так что хоронить нам его не довелось. - Он печально вздохнул.
Было о чем призадуматься. Я-то после беседы с Мамалыгиным полагал, что "дядя" - некое вымышленное лицо, необходимое для правдоподобия моей легенды. Но вот оказывается, что этот человек существовал на самом деле и исчез в тот самый момент, когда мне предложили стать агентом планеты Диар. Странная смерть где-то "за бугром"... Странное завещание относительно своего тела... Мне подумалось, что ни в квартире, ни здесь, на даче, на мои глаза так и не попалось ни одной бумажки, проливающей свет на "дядюшкину" жизнь. А ведь как ученый он должен был оставить хоры рукописей, архив...
- Гости у него бывали?
- Вот чего не было - того не было. Очень он личный покой уважал.
- А женщины? Пономарец хихикнул:
- Никогда! Однажды я говорю ему: "Хозяин, не пора ли тебе жениться, как всем нормальным людям?" А он отвечает: "Я, Васильич, сызмальства к этому племени интереса не имею. Одна суета!"
Ужимки старика мне не очень понравились.
- Дядя был прекрасным человеком, - строго сказал я. - Память о нем должна оставаться светлой.
- Само собой, - понятливо кивнул он. - Это я только вам, как молодому наследнику... А так - ни гу-гу, даже соседям.
Плутоватость старика была для меня очевидна. Может, стоило от него избавиться? Но я прикинул, что со временем смогу вытянуть из него еще кое-какую информацию.
Вслух сказал:
- У меня другие привычки. Теперь в этом доме часто будут появляться гости. Работы у вас прибавится. Я согласен доплачивать, если у нас будет полное взаимопонимание.
- Не сумлевайтесь! - заверил Пономарец, и я мог бы поклясться, что он умышленно коверкает язык. - Будете очинно довольны!
- Рюмочку выпьете?
- С превеликим удовольствием! - крякнул он. - Вот ваш дядюшка, бывалоча, наедет да так крикнет с порога...
- Это вы уже рассказывали.
Я провел его к машине, достал из "бардачка" бутылку и налил почти полный стакан.
- Ну, за вате здравие, молодой наследник! Он выпил со сноровкой, доказывавшей многолетнюю практику.
- Ох, хороша! Забориста!
- А что за башенка наверху?
- А-а, с хлюгером... В ней ваш дядюшка любил заниматься своими учеными трудами. И все больше по ночам. Бывалоча, вся Жердяевка спит, одно только круглое окно у него и светится. Я однажды говорю: "И охота тебе, хозяин, на эту верхотуру лазить?" А он отвечает: "У меня, Васильич, вдохновение там появляется"... - Язык у Пономарца начал заплетаться.
- Бассейн в доме работает? - прервал я его излияния.
- В лучшем виде! - ухарски воскликнул он. - Насос, подогрев, все как в аптеке. Если желаИте поплескаться, я мигом включу.
- Мигом не надо. А попозже включите. Возможно, я сегодня еще вернусь. С гостями.
- Хозяи-ин! - Он покачнулся. - Встретим в лучшем виде!
Поручив деду навести в доме и вокруг идеальный порядок, я сел в машину и направился на лекции.
* * *
Мой родной институт располагался тоже за городом, только с противоположной - северной - стороны. Шесть корпусов - из них три общежития - выстроились елочкой в довольно-таки унылой местности. Тогда была мода возводить вузгородки на отшибе, словно какие-то вредоносные объекты. Сразу же за объездной дорожкой тянулись колхозные поля, которые регулярно обрабатывались ядохимикатами. Когда оттуда дул ветерок, в аудиториях - даже при закрытых окнах - стояли отнюдь не жердяевские запахи.
Я припарковал свою "Волгу" на общей стоянке. Обычно здесь съезжались дюжины две-три "Москвичей" и "Запорожцев", принадлежавших преподавателям и студентам из имущих семей. На нашем курсе машиной не владел никто.
Я уже выбрался из салона, когда со стороны города показался переполненный "Икарус". Допыхтев до остановки, он распахнул двери, выпустив из своих недр едва не полфакультета.
А вот и наши корифеи - Виталий и Олег. Оба долговязые, но спортивные. Виталий темный, Олег светлый. Идут, отчаянно о чем-то споря. Должно быть, спорили и в автобусе, не обращая внимания на давку. Интересно, если их высадить на необитаемый остров, долго ли продлится эта дружба?
- Привет, старики!
Оба остановились, удрученно глядя на меня.
- Вадик, мы тебе сочувствуем. От всей души, - сказал Виталий.
Олег солидарно кивнул.
- Сочувствуете? - сощурился я. - А что за беда стряслась? Меня сняли со стипендии за прогулы? Или влепили выговор по комсомольской линии?
Они удивленно переглянулись.
- Ну как же... - осторожно проговорил Виталий. - Умер твой близкий родственник... Или мы что-то напутали?
Вот те раз! Надо же было сунуться к ним с сияющей рожей! Но я и понятия не имел, что слух о кончине моего дорогого дядюшки успел так широко распространиться. Четко работают диарцы! Как же выкрутиться? Я выдал первое, что пришло в голову:
- Все так, к сожалению... Мой славный дядя... Понимаете, он был большим оригиналом, верил в переселение душ и перед смертью завещал вспоминать его только с улыбкой...
Они опять переглянулись, синхронно похлопали меня с двух сторон по плечам и двинулись дальше.
Конечно, мне ничего не стоило воздействовать на этих гордецов биополем, вызвав у них прилив дружеского чувства ко мне. Но я не хотел легкой победы. Ребята, я сделаю так, что вы сами попроситесь в мою компанию.
И тут я увидел Лорена.
Вот на ком я отыграюсь сегодня! Коварный план сложился сам собой.
- Привет, старина! - крикнул я ему.
- А-а, ты... - Он кивнул и тут же забыл о моем существовании.
Биополе я пока держал в резерве. Для начала пустим в ход оружие попроще.
- Как насчет того, чтобы малость развеяться? - бросил я ему в спину. -Есть тачка, свободная хата и холодильник, набитый жратвой и выпивкой. Но решать надо быстро.
Купить его оказалось проще, чем я думал.
- Дело! - Наконец-то в его глазах я заметил искорку интереса ко мне. -Я смотрю, ты малый не промах. А тебе не кажется, что свободная хата и выпивка лучше всего сочетаются с аппетитными телками?
Он даже не поинтересовался, откуда у меня такие возможности. Привык, сволочь, все получать готовым.
- Я потому к тебе и обратился, старина. Думаю, в твоей коллекции найдется что-нибудь подходящее? Он самодовольно улыбнулся:
- Я погляжу, ты мудр.
- Так что предложишь?
- Хм! Есть Томочка из "Интуриста". Подруг у нее - море. На любой вкус. Мы это дельце живо обтяпаем. - Приятная перспектива зажгла его. - Ты каких больше любишь - малышек, длинных, тощих, пухленьких?
- Не важно. Как получится.
- Зачем "как получится", если есть выбор? - Он задумался. - Вообще-то замечено, что каждый тянется к партнеру-антиподу. - Он смерил меня оценивающим взглядом: - Ты, например, худой и замкнутый, значит, мечтаешь о веселой и разбитной красотке, этаком сладком пончике, верно?
- Если следовать твоей логике, то ты с твоей ангельской рожицей и легкомысленным нравом мечтаешь о добропорядочной старой деве, - нашелся я.
Он даже растерялся:
- Парень, а ты бо-ольшой философ...
- Ладно, хватит трепаться, - одернул я его. (Я уже мог позволить себе это!) - Говори, куда ехать?
- К ближайшему телефону.
Когда мы прошли к моей "Волге" и я по-хозяйски открыл дверцу, глаза у Лорена полезли на лоб.
- У тебя тачка? Вот эта самая?
- А ты думал, мы поедем на велосипеде? Садись!
- Послушай-ка... А она точно твоя? Понимаешь, я не люблю сомнительных приключений.
- Не дрейфь! Богатый дядька дал дуба и оставил мне наследство. Вот права.
- Эх, мне бы такого дядьку! - искренне позавидовал Лорен, разваливаясь на сиденье и закуривая. Я высадил его возле телефонной будки.
- Будет тебе телка экстра-класса, - сообщил он через пару минут. - Жми к "Интуристу".
* * *
От парадного входа по широким ступеням величественной походкой к нам приближались две женщины той породы, о которой я мечтал, прогоняя Алину: ухоженные, элегантные, с изысканными манерами.
Черненькая мне понравилась больше: чуть вздернутая верхняя губа придавала ей живость и неповторимый шарм. Однако же я сразу понял, что это подруга Лорена. Но и шатенка была хороша, несмотря на некоторую холодность во взоре.
Обе были старше нас лет на семь, но это только добавляло пикантности.
Последовал ритуал знакомства.
- Тамара! Валя! А это - мой лучший друг Вадим!
Ого! Быстро же я стал его лучшим другом!
Красавицы сняли с себя легкие плащи, оставшись в облегающих коротких платьях. В тот год в моду входили глубокие декольте. Обе наши спутницы отдали надлежащую дань этому течению, так что сомнений по поводу зрелости их форм не возникало.