– Они в сарае! – крикнул старик-крыса. – И их машина там же!
С Аграфены моментально слетели все остатки сна. Она растолкала мальчишек.
– Что? Где пожар? – Спросонья Пима не понял, что происходит.
– Дайте поспать! – недовольно буркнул Акаций.
– Кажется, мы попались! – выдохнула девочка.
Внизу на деревянной лестнице, ведущей на сеновал, уже раздавался громкий топот сапог.
– Именем закона! – рявкнул старший жандарм.
Кот подскочил на месте, быстро огляделся и тут же нырнул в самую гущу сена, быстро зарывшись в сухой траве. Аграфена с радостью последовала бы за ним, но не успела. На сеновал забрались пятеро жандармов. Они похватали ребят за шкирки и грубо поволокли вниз.
Бергольц подскочил к Пиме и оттянул воротник его рубашки.
– Вот! – торжествующе воскликнул он старшему жандарму, ткнув пальцем в след от ошейника. – Что я вам говорил?! Я хорошо его разглядел, хоть и было темно!
– Следы от ошейников, – нахмурился жандарм. – Похоже, это действительно наши беглецы!
– Отпустите! – крикнул Триш, которого тащили сразу двое.
Рекс попытался вырваться, но его грубо прижали к стене.
– Беглые преступники! Именем императора вы арестованы! – крикнул старший жандарм.
– Мы не преступники! – запротестовала Аграфена, но ее никто и слушать не стал.
В сарай вбежали Алиса, Розочка и Маришка. Девочки только что соскочили с кроватей и появились в одних ночных рубашках.
– Что здесь происходит? – возмущенно спросила хозяйка дома. – На каком основании вы ворвались в мой амбар?!
– Этих негодяев разыскивают имперские Эсселиты! – сказал Бергольц, показывая на детей.
– И что с того? – Женщина уперла руки в бока.
– Что?! – вытаращился он. – Госпожа Алиса, хотите сказать, что вы знали, кто они такие? Может, и вас стоит арестовать?
– Конечно нет, что за глупости! – замотала головой та. – Я понятия не имела.
Она украдкой подмигнула Аграфене. Девочка все поняла.
Если и Алису арестуют, что станет с ее дочками?
– У нас приказ доставить их в участок! – жестко произнес жандарм.
– И машину их заберите! – скомандовал Бергольц. – Она нам еще пригодится!
Ребят тут же забросили в полицейский фургон, запряженный парой лошадей, и повезли в участок. Следом жандармы выкатили из сарая машину и потащили ее туда же.
Алиса попыталась помешать, но ее снова грубо оттолкнули.
– Это всего лишь дети! – возмутилась она. – Император опасается детей? До чего докатилась эта страна!
– Скажи спасибо, что и тебя не арестовали! – вполголоса сказал ей Бергольц. – Шутка ли, скрывать у себя беглых преступников! Это я уговорил главного жандарма, господина Руфуса, пощадить тебя! Ведь ты когда-нибудь станешь моей женой!
С этими словами он схватил ее за руку и хотел поцеловать, но Алиса вырвалась.
– Этого не будет! – По ее лицу было видно, что старик ей омерзителен.
Бергольц противно усмехнулся.
– А что такого? Мне дадут вознаграждение за этих бандитов. Зря я, что ли, заявил о них в жандармерию! На эти деньги и свадьбу сыграем!
Полицейские уже скрылись за поворотом, так что Алиса их больше не опасалась. Она вытолкнула наглеца со своего двора и захлопнула ворота у него перед носом.
– Я еще не прощаюсь! – крикнул с улицы Бергольц и захихикал, довольный собой.
Женщина устало привалилась спиной к воротам.
Розочка и Маришка испуганно прижались к ее ногам.
– Мам, кто этот дядька? – спросила первая.
– Очень плохой человек!
– Он хочет стать нашим папой? – поинтересовалась Маришка.
– Смеетесь что ли?! Этого никогда не случится! – пообещала им Алиса.
В этот момент в ворота снова постучали.
Хозяйка злобно распахнула дверь.
– Ты еще не все понял?! – крикнула она.
Но на пороге стоял дед Мартьян с очень обеспокоенным лицом. В руках он держал дорожный вещевой мешок.
– Папа! – Алиса бросилась ему на шею.
Мартьян обнял дочь и своих внучек, а затем озабоченно спросил:
– Что тут стряслось? Я видел, как от нашего двора отъезжал фургон жандармерии!
– Они арестовали Аграфену и ее друзей! – чуть не плача сказала Розочка.
– Бергольц донес на них из-за обещанной награды, – добавила Алиса.
– Вот негодяй! – разозлился Мартьян. – Я ему это еще припомню!
Тут из сарая выкатился Акаций. В его черной шерсти застряло несколько соломинок.
– Они ушли? – оглядевшись, спросил кот. – Уф! Насилу я успел от них скрыться!
– Хорошо, что и тебя не забрали! – вздохнул дед. – Тебе бы не поздоровилось в жандармерии!
– Но надо теперь как-то вытаскивать этих оболтусов из-под ареста! – мрачно произнес кот. – Если их отдадут Лионелле, ничем хорошим это для них не закончится!
– Ты прав! Есть у меня одна идея, – задумчиво проговорил Мартьян. – Но нужно поторопиться!
Он отдал Алисе свой дорожный мешок и быстро зашагал вверх по улице.
– Куда ты, отец? – обеспокоенно спросила она.
– Иногда, чтобы побороть меньшее зло, нужно прибегнуть к большему злу! – усмехнулся тот. – Пойду-ка я поговорю с мадам Клеопой!
Глава пятнадцатая,где Коптильда знакомится с будущей свекровью
Ребят притащили в главный полицейский участок Чугунной Головы – огромное здание из серого кирпича с толстыми решетками на каждом окне, и бесцеремонно втолкнули в кабинет начальника жандармерии господина Руфуса. Машину загнали во двор участка и заперли в гараже.
Аграфена и мальчишки испуганно огляделись.
Кабинет был разделен на три комнаты. В самой большой за письменным столом сидел огромный пузатый толстяк с пышными усами. Форменный китель трещал на нем при каждом его движении. Стол ломился от горы сваленных на него бумаг.
В углу комнаты, огороженном решеткой, на узких лавочках сидели несколько узников – таких же оборванных подростков. В дальней стене кабинета виднелась распахнутая дверь, за которой располагалось что-то вроде медпункта. Там стоял длинный операционный стол, вокруг него столпилась кучка людей в грязных белых халатах. Аграфене не удалось разглядеть, чем они там заняты, но даже здесь были слышны чьи-то приглушенные стенания.
Жандармы подтащили упирающихся ребят к столу усатого великана.
Бергольц не отставал от них ни на шаг.
– Господин Руфус, – почтительно поклонился старик-крыса.
Тот окинул арестованных прищуренным взглядом.
– Это и есть те беглые сироты? – басом спросил он.
– Да! Я вчера специально наведался в дом Алисы и поговорил с одним из них. Взгляните!
Бергольц резко рванул воротник рубахи Пимы.
– След от ошейника!
Начальник жандармерии вытащил из кармана монокль и вставил его в левый глаз. Затем присмотрелся к шее мальчика.
– Действительно, – согласился он. – Ну что же, бросьте их в изолятор. Там разберемся, кто есть кто.
Жандармы запихнули новичков за решетку к остальным арестованным. Здесь уже томились пять мальчишек примерно одного возраста. На шее каждого из них сидел ошейник. Видимо, все они сбежали из разных приютов, но так и не смогли скрыться от полиции.
– У вас нет ошейников! – воскликнул один из арестантов, высокий стройный мальчик с взлохмаченными волосами. – Как вам удалось избавиться от них?
– Просто повезло, – ответила ему Аграфена.
– Жаль, что нам так не повезло, – сказал мальчик. – По этим проклятым ошейникам нас и вычислили. Охотились за нами по всему округу!
– А откуда вы? – спросил Рекс.
– Я и еще двое из приюта господина Амброзиуса, – ответил арестант. – А другие удрали из соседней провинции…
– Да только далеко уйти не успели, – добавил один из указанных парней. – Теперь отправят нас в каменоломни или еще куда похуже!
Тем временем Бергольц напомнил Руфусу о своем вознаграждении.
– Где обещанные деньги?! – спросил он. – За этих троих обещали тысячу монет!
– Получишь, как только сюда явятся имперские Эсселиты! – ответил жандарм.
Услышав это, Аграфена и ее друзья побледнели. Они очень хорошо помнили свою последнюю встречу с Рашидом, Гребуном и Левтиной.
– А это еще кто? – Руфус кивнул в сторону Рекса. – Речь вроде шла о троих беглецах.
– Наверное, прихватили по дороге еще одного бродягу! – предположил Бергольц.
Аграфена только теперь заметила плакат, наклеенный на стену участка.
«Беглые преступники! – гласила надпись. – Вознаграждение 1000 монет!»
Ниже красовались три портрета, двух мальчишек и девчонки, все они были страшные, как черти. Видно, ребят рисовали со слов Копотуна. Для него все дети выглядели на одно лицо. С плакатов смотрели три жуткие физиономии. Одна из них была с всклокоченными волосами, другая в пилотном шлеме с очками, у третьей имелись остроконечные уши. Круглые выпученные глаза у изображенных на портретах придавали выражению их лиц некоторую злобность или даже свирепость.
В шлеме, видно, нарисовали Пиму, с ушами лешего – Триша, а в середине девочка с большим трудом узнала себя.
Тысяча монет! Видно, сильно Лионелла хотела заполучить ее, Аграфену, в свои руки!
Неожиданно дверь кабинета распахнулась, и в помещение собственной персоной вошла комендантша Коптильда. Она нарядилась в свой парадный китель, за поясом как всегда висели два пистолета.
У ребят аж ноги подкосились. Происходящее напомнило им какой-то дурной сон.
Увидев арестантов, Коптильда издала громкий восторженный клич.
Триш и Пима вжались друг в дружку.
– Ага! – ликовала комендантша. – Это же Граммафена, Бриш и Дрына! Ну что, вонючки, не ожидали, что так скоро увидимся вновь?!
– Это и есть твои беглецы, Коптильдушка? – осведомился Руфус, расплываясь перед ней в улыбке.
– Конечно! – она схватила с его стола портреты преступников. – Вот ведь тут нарисованы их наглые физиономии! Вот же точная копия этой Шамграфены! – Она сгребла другой портрет. – Это лешак-полукровка, а это маленький пожиратель варенья! А это… – Комендантша посмотрела на Рекса, потом схватила со стола Руфуса еще один рисунок. – Вот тут ошибочка вышла! Здесь стоит какой-то оборванный пацан, а на твоей картинке нарисована непонятная старая уродливая карга!