В 1976 году, как раз в тот момент, когда в прессе появились сообщения о том, что Наджари расследует дела ряда высокопоставленных должностных лиц, связанных с администрацией губернатора штата Нью-Йорк Кэри, губернатор объявил об увольнении Наджари в отставку.
В таких же условиях работают коллеги Наджари и во многих других управлениях полиции. Есть в окрестностях Чикаго небольшой город Роббинс. Однажды он остался совсем без полиции. Все 15 «блюстителей порядка» были отстранены от работы. Им предъявлены обвинения в тяжких преступлениях — вооруженных ограблениях, кражах со взломом, грабежах, угоне автомашин, торговле наркотиками, вымогательстве и шантаже. «Стражи закона» в последние годы буквально терроризировали население города.
По данным опроса, проведенного в начале 1978 года газетой «Нью-Йорк тайме», 34 процента жителей 13 крупнейших городов США не испытывают никакого доверия к полиции. Это вдвое больше, чем в 1975 году.
Под стать полиции действуют и городские власти. Мэр Нью-Йорка Абрахам Бим приобрел популярность тем, что громко обличал коррупцию. В конце 1976 года обнаружилось, однако, что еще до избрания на высший пост в нью-йоркском сити-холле он начал раздавать выгодные подряды крупным строительным фирмам за щедрые подачки размером в десятки тысяч долларов в фонд «комитета за избрание А. Бима мэром». Поскольку к тому времени — в 1973 году — после известного «уотергейтского скандала» уже существовал закон, ограничивающий размер частных взносов в избирательные кампании кандидатов, все делалось тайно.
В октябре 1973 года, за месяц до выборов, руководители кампании А. Бима забили тревогу: нужны были дополнительные средства. В числе первых на помощь пришел местный строительный магнат К. Бумис, пообещавший несколько десятков тысяч долларов при условии, что ему в свое время воздадут сторицей. Один из руководителей кампании, И. Голдмэн (после избрания Бима он получил пост директора управления муниципалитета по делам культуры), пообещал Бумису солидную долю в намечавшемся тогда строительстве крупного городского микрорайона Бэттери-парк сити. Стороны ударили по рукам, однако возник вопрос, как осуществить передачу денег, скрыв операцию от федеральных финансовых органов.
Голдмэн посоветовал Бумису перевести деньги на имя двух заграничных компаний — одной в Лихтенштейне, другой в Либерии. При проверке выяснилось, что существуют они лишь на бумаге, а официально принадлежат личному другу Бима — строительному магнату А. Кагану. Через последнего посланные Бумисом чеки вернулись в фонд «комитета по избранию Бима мэром». Тайное стало явным через год после того, как Бим сел в кресло мэра. Не дождавшись от него обещанного выгодного подряда, Бумис начал говорить о «нечестной игре». В конце концов подряд он получил — другой, не менее выгодный, — но, пока шли закулисные перепалки, сведения о махинациях мэра просочились в печать.
«Неподкупная» пресса
Излюбленным (и избитым) коньком буржуазной пропаганды является варьируемый на все лады постулат о свободе слова, существующей якобы для всех. Говори, мол, кто угодно и что угодно — никто тебя за это не осудит. Но говорить есть смысл тогда, когда тебя слышат. А услышать тебя в наш технический век могут лишь в том случае, если в твое распоряжение предоставлены средства массовой информации. Иначе, сколько ни кричи, останешься словно в стране глухих.
В этом и состоит загвоздка, ибо воспользоваться хотя бы одним из средств массовой информации, не говоря уже о всех одновременно, может далеко не каждый. Телевизионной сетью, радиостанциями, газетами и издательствами владеют (если не считать прогрессивной прессы) капиталисты. Направленность любого издания и любой передачи в конечном итоге определяют монополии. Под их диктовку, по подсказке ставленников монополий и пишется пресловутое «свободное» слово. «Несколько мощных телекомпаний, издательств и информационных агентств контролируют подачу новостей большинству американцев, — пишет журнал «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт». — Основной тенденцией является переход прессы под контроль все меньшей группы лиц». Из каждых пяти ежедневных газет США три принадлежат так называемым «газетным империям». 12 ведущих трестов контролируют уже 40 процентов тиража американской печати. В 74 крупнейших городах одним и тем же владельцам принадлежат как печатные средства информации, так и радио- и телестанции.
Ежегодно монополии поглощают в среднем 50 американских газет. Процесс концентрации печати в руках немногих гигантских компаний представляется неизбежным. К такому выводу пришла газета «Вашингтон пост» в ходе полугодового изучения дел в газетной индустрии. По ее прогнозам, через два десятилетия почти все ежедневные газеты США будут принадлежать двум десяткам крупнейших корпораций. Одним из последствий концентрации печати служит усиление зависимости «независимых» газет, радиостанций, телестудий. А это, в свою очередь, означает увеличение масштабов коррупции: ведь покупать прессу в розницу (хотя бы путем помещения объявлений) легче, чем оптом, — газетные магнаты, обретя большую власть, берут дороже. Именно в этом, кстати говоря, одна из причин растущей концентрации прессы. Такое объединение, помимо всех прочих выгод и преимуществ для заправил средств массовой информации, сулит им еще и увеличение «доходов со стороны», то есть негласных поступлений от монополий.
Немало журналистских перьев сломала японская печать в попытке доказать свою независимость. Но вот примечательная деталь. Существенной особенностью прессы Японских островов является «ёмяку». Термин взят из медицины и означает «спайка». На журналистском жаргоне так именуют тесную, более чем это необходимо для дела, связь между репортерами и политическими деятелями, при которых журналисты аккредитованы. Сотрудник газеты, прикрепленный к политическому боссу, называется: репортер при Мики, репортер при Танаке (бывшие премьер-министры) и т. п.
Ценность таких репортеров для газеты определяется уровнем связей, которые они установили со своими источниками информации. Репортер может быть принят «его» деятелем в приемной, гостиной/ близ парадного входа или же на кухне, где тот имеет право воспользоваться содержимым холодильника. «Кухонный» уровень свидетельствует, что репортер стал чуть ли не членом семьи политического деятеля, его доверенным лицом. Такой журналист куплен, что называется, с потрохами.
Когда осенью 1974 года в прессе появились сведения, разоблачающие махинации тогдашнего премьер-министра К. Танаки, один из репортеров, состоявший при нем, сказал: «В его преступлениях для меня нет ничего нового. Я знал, чем занимается премьер». Однако ни он, ни его коллеги на протяжении ряда лет ни словом не обмолвились о злоупотреблениях Танаки — сработала «спайка». «Отношения между политиком и репортерами из его окружения, — писала газета «Джапан тайме», — представляет собой симбиоз, который обе стороны находят полезным, правда за счет других, за счет общественности».
В настоящее время на газетном рынке Японии хозяйничают три крупнейших концерна— «Асахи», «Иомиури» и «Майнити», на долю которых приходится почти половина — свыше 20 миллионов экземпляров — тиража и доходов от более чем ста ежедневных газет. Кроме газет эти концерны издают большое количество еженедельных и ежемесячных журналов. На их предприятиях занято почти 150 тысяч литературных сотрудников и рабочих. Монополии печатной индустрии представляют собой «государства в миниатюре» — со своими законами и властелинами.
Каждая газета стремится внушить своим читателям, что именно она наиболее объективна. «Однако между ними, судя по публикуемым сообщениям, практически нет каких-либо различий», — вынуждена признать газета «Асахи ивнинг ньюс». Связанные невидимыми, но крепкими нитями с правительственными и деловыми кругами, киты японской буржуазной прессы подают информацию в том виде, в каком она выгодна сильным мира сего.
В последние годы процесс монополизации «магукоми» — так называют в Японии средства массовой информации — заметно усиливается. Проникнув в телевизионную сеть, газетные концерны превратились в газетно-телевизионные корпорации. Продолжается сращивание газетной индустрии с банковским капиталом. А это значит, что увеличивается коррупция в журналистском мире. Удобные, угодные, послушные, ловко пишущие журналисты и радио-телекомментаторы получают повышенные гонорары, литературные премии, интересные и выгодные командировки и прочие блага. А неугодные, то есть те, кто выступает против интересов монополий, пишет правду, вынуждены влачить трудную жизнь, рискуют остаться без работы, с тем чтобы уже никогда не найти ее в органах массовой информации, объединенных в немногие могущественные компании.
«Рынок черных дел»
Черный рынок, подпольные операции, грязные гешефты. Даже по законам буржуазного общества эти деяния признаются преступными, но тем не менее существуют и процветают. Непременным условием такого процветания является коррупция.
Достаточно примеров различных махинаций и среди американских дельцов. В начале 1977 года федеральный суд Нью-Йорка вскрыл массовое надувательство десятков тысяч американцев компанией «Ампер» и двумя ее филиалами — «Рио-ранчо-истейтс» и «Эй-ти-си риэтли». В ходе расследования выявилась, как отмечала газета «Ньюсдей», «одна из крупнейших афер с продажей земли в истории США».
В 1961 году компания «Ампер» приобрела за довольно солидную взятку местным властям 91 тысячу акров (1 акр равен 0,64 гектара) пустынной земли к северо-западу от города Альбукерке (штат Нью-Мексико) по 180 долларов за акр. На этой территории, поделенной на 86 тысяч участков, махинаторы возвели временные постройки, замаскировав их под «торговый центр», «банк», «церковь», «школу» и под «мелкие предприятия». Фотографии «заселенного участка» рассылались держателям акций «Рио-ранчо-истейтс». Так была названа компания, специально созданная для распродажи «обжитых» земель.
В своих письмах-отчетах землевладельцы из «Рио-ранчо-истейтс» писали, что близлежащий город Альбукерке якобы стремительно разрастается в сторону продаваемых участков и в самое ближайшее будущее стоимость земли в этом месте неизмеримо возрастет. В результате все до единого участки были проданы по цене от 3150 до 25 тысяч долларов. «Чистый» доход владельцев корпорации «Ампер» составил почти 200 миллионов долларов.