Я беру карандаш – тот, что недавно перекусил надвое. «Вот, смотри, – говорю я, – сейчас нарисую тебе холодильник».
У меня уходит целая минута на то, чтобы найти в темноте оставленный Джулией листок бумаги. Он слегка отсырел и испачкан чем-то оранжевым. Кажется, это был мандарин.
Я изо всех сил стараюсь изобразить холодильник. Сломанный карандаш в этом деле не лучший помощник, но я делаю все, что могу.
К тому времени, как я заканчиваю свой рисунок, на небе появляются первые мазки утреннего солнца – яркого, как из мультфильма, цвета. Я поднимаю лис ток, чтобы Руби смогла его увидеть.
Она поворачивает голову, уставившись одним черным глазом в мой рисунок, и пристально изучает его. «Ух ты! Получилось! Это и есть та штука, о которой ты мне рассказывал? Живопись?»
«Точно. Я все что угодно могу нарисовать. Особенно хорошо мне удаются фрукты».
«А ты можешь прямо сейчас нарисовать банан?» – спрашивает Руби.
«Запросто». – Я переворачиваю лист и делаю набросок.
«Вот это да! – с благоговением говорит Руби, когда я поднимаю листок. – Такой и съесть можно!»
Она испускает веселый ритмичный звук – так смеются слоны. Этот звук напоминает пение маленькой желтой птички, которое я слышал много-много лет назад, – птички, чей голос звучал как танцующие струи воды.
Странно. Я ведь совсем забыл про эту птичку, про то, как она каждое утро будила меня, надежно укрытого от всех опасностей под боком у матери в нашем гнезде из листьев.
Мне приятно слушать смех Руби, поэтому я делаю на краях листка еще один рисунок, и еще один – апельсин, шоколадный батончик, морковку…
«Чем вы тут занимаетесь?» – спрашивает Стелла, со стоном приподнимая больную ногу.
«Как ты сегодня?» – спрашиваю я.
«Все так, как и должно быть в моем возрасте, – говорит она. – Все нормально».
«Айван рисует мне картинки, – говорит Руби. – А еще рассказал шутку. Айван мне очень нравится, тетя Стелла».
«Мне тоже», – говорит Стелла и подмигивает мне.
«Айван, а хочешь услышать мою любимую шутку? – спрашивает Руби. – Мне ее рассказала Мэгги, это одна из жираф в моем старом цирке».
«Конечно», – говорю я.
«Значит, так. – Руби прочищает горло. – Что у слонов есть такого, чего больше ни у кого нет?»
Хоботы, думаю я, но не говорю, чтобы не испортить Руби удовольствие.
Потом отвечаю: «Не знаю, Руби. Что такого есть у слонов, чего больше ни у кого нет?»
«Слонята!» – отвечает Руби.
«Отличная шутка, Руби», – говорю я, глядя, как Стелла поглаживает ее хоботом по спине.
«Отличная», – мягко говорит Стелла.
дети
Однажды я спросил Стеллу, были ли у нее когда-нибудь дети.
Она покачала головой: «Мне не представилось такой возможности».
«Из тебя получилась бы замечательная мать», – сказал я ей тогда.
«Спасибо, Айван, – отозвалась она с явным удовольствием. – Мне хотелось бы в это верить. Дети – это большая ответственность. Их надо учить принимать грязевые ванны, надо суметь втолковать им, почему так важна клетчатка в повседневной диете…» Она задумалась, глядя куда-то вдаль.
Задумываться слоны умеют лучше всех.
«А самая, думаю, сложная задача для родителя, – добавила она спустя некоторое время, – это уберечь своего ребенка от любого вреда. Защитить его».
«Как силвербэки защищают своих в джунглях», – сказал я.
«Именно», – кивнула Стелла.
«И защитник из тебя получился бы хороший», – сказал я убежденно.
«Не уверена, – ответила Стелла, оглядывая стальные прутья вокруг себя, – совсем не уверена».
парковка
Пока Джордж моет окна, Мак подходит к нему перекинуться словцом.
«Джордж, – говорит он, хмурясь, – у нас проблемы с парковкой».
Джордж вздыхает: «Сейчас закончу с этим окном и пойду разберусь. А что там?»
«Она полна машин, Джордж, вот что там! Полна, Джордж! – Мак расплывается в ухмылке. – Кажется, наши дела потихоньку начинают идти в гору. Это наверняка из-за нашей рекламы. Люди видят малыша-слоненка и просто не могут не остановиться, чтобы выложить свои кровно заработанные».
«Надеюсь, что так, – говорит Джордж, – нам это очень кстати».
Мак прав. Я заметил, что посетителей и правда прибавилось с тех пор, как они с Джорджем добавили на рекламный щит портрет Руби. Люди постоянно толпятся вокруг загонов Стеллы и Руби, охая и ахая при виде такого маленького слона.
Я вглядываюсь в огромную рекламу, благодаря которой люди останавливаются и выкладывают свои кровно заработанные. Надо признать, портрет Руби и правда получился весьма симпатичным – пусть даже на настоящего слоненка это вовсе и не похоже.
Я прикидываю: а может, Маку стоит и к моему портрету пририсовать маленькую красную шляпу и закрученный хвостик? Может, тогда бы и у моих владений стало останавливаться больше посетителей?
Парочка охов и ахов были бы для меня очень кстати.
история руби
«Айван, расскажи еще одну шутку, ну пожалуйста», – упрашивает меня Руби после двухчасового представления.
«Кажется, у меня уже закончились все шутки», – признаюсь я.
«Ну тогда расскажи историю, – говорит Руби. – Тетя Стелла спит, и мне совсем нечем заняться».
Я постукиваю пальцами по подбородку. Я изо всех сил стараюсь что-нибудь придумать. Но стоит мне взглянуть на стеклянный потолок ресторанного дворика, и я забываю обо всем, зачарованный стремительно проносящимися за ним облаками слоновьего цвета.
Руби нетерпеливо притопывает ножкой. «Знаю! Давай я сама расскажу тебе историю, – говорит она, – самую взаправдашнюю».
«Отличная идея, – отвечаю я, – а про что?»
«Про меня. – Руби понижает голос. – Про меня и про то, как я угодила в яму. Большущую яму. Ее люди выкопали».
Боб поднимает уши торчком и устраивается рядом со мной у окна. «Про ямы послушать я люблю», – говорит он.
«Это была большущая полная воды яма неподалеку от деревни, – говорит Руби. – Не знаю, зачем люди ее выкопали».
«Иногда копаешь просто ради того, чтобы копать», – задумчиво откликается Боб.
«Мы искали пищу, – продолжает Руби. – Моя семья и я. Но я отбилась от своих, заблудилась и подошла слишком близко к деревне. – Руби смотрит на меня, ее глаза расширяются. – Как же я испугалась, когда упала в эту яму!»
«Еще бы, – говорю я. – Я бы и сам перепугался».
«И я, – признается Боб. – А ведь я люблю ямы».
«Она была огромная. – Руби просовывает хобот через прутья и очерчивает в воздухе круг. – И знаете что? – Но она не ждет нашего ответа и сразу продолжает: – Вода доходила мне до самой шеи, и я уже думала, что погибну».
Я ежусь: «А что было дальше?»
«Я скажу, что было дальше, – мрачно говорит Боб. – Они поймали ее, засунули в ящик и привезли сюда – вот, полюбуйся. Так же, как и Стеллу. – Он прерывается, чтобы почесать ухо. – Люди… Да у крыс сердца и то добрее. У тараканов души отзывчивей, даже мухи и те…»
«Нет, Боб! – прерывает его Руби. – Ошибаешься! Те люди помогли мне. Увидев, в каком положении я оказалась, они принесли веревки и обвязали ими мои шею и живот. Там была вся деревня, даже маленькие дети со своими бабушками и дедушками, – они все вместе тянули, тянули, тянули…»
Руби замолкает. Ее ресницы намокли, и я понимаю, что сейчас она заново переживает все ужасы того дня.
«…И они спасли меня», – заканчивает Руби шепотом.
Боб хлопает глазами. «Они спасли тебя?» – переспрашивает он.
«Когда меня наконец вытащили, все стали радоваться, – говорит Руби. – А дети начали кормить меня фруктами. И все эти люди повели меня обратно к моей семье. Понадобился целый день, чтобы ее отыскать».
«Да ладно». – Боб все еще не верит.
«Это правда, – говорит Руби. – Все до последнего слова».
«А как же иначе», – говорю я.
«Мне уже приходилось слышать подобные истории. – Это голос Стеллы. Он звучит устало. Стелла медленно подходит к Руби. – Иногда люди способны удивлять. Они непредсказумые создания, эти Homo sapiens».
Боб все еще сомневается. «Но ведь Руби оказалась здесь! – возражает он. – Если люди такие замечательные, то кто ж ее сюда привез?»
Я бросаю на Боба сердитый взгляд. Иногда он совершенно не чувствует, когда лучше было бы помолчать.
Руби сглатывает, и я начинаю опасаться, что она расплачется. Но когда она вновь заговаривает, ее голос тверд: «Мою семью убили плохие люди, и плохие люди отправили меня сюда. Но тогда, в яме, люди спасли меня. – Руби прислоняет голову к плечу Стеллы. – Те люди были хорошими».
«В этом нет никакого смысла, – говорит Боб. – Я их попросту не понимаю. И никогда не пойму».
«Не ты один», – говорю я и снова возвращаюсь взглядом к несущимся серым облакам.
звезда
Нога у Стеллы болит так сильно, что на двухчасовом представлении она не в состоянии выполнить ни одного сложного трюка. Мак просто выводит ее, хромающую, на арену, и она бродит там, вытаптывая в опилках круг.
Руби следует за ней по пятам как тень. Ее глаза изумленно распахиваются, когда Стелле на спину, а потом и на голову заскакивает Сникерс.
На четырехчасовом представлении сил Стелле хватает лишь на то, чтобы дойти до входа на арену. Руби отказывается отойти от нее и на шаг.
К семичасовому представлению Стелла из своего загона уже не выходит. Когда Мак приходит за Руби, Стелла шепчет ей что-то на ухо. Руби умоляюще смотрит на слониху, но спустя мгновение послушно следует за Маком на арену.
Она стоит там одна-одинешенька. Моргая от бьющего в глаза света. Хлопая ушами. Издавая крики, напоминающие звуки игрушечной трубы.
Люди перестают жевать свой попкорн. Они охают в умилении. Они хлопают.
Руби – звезда.
Не знаю только, радоваться этому или печалиться.
тревожно
Когда после представления к нам приходит Джулия, она приносит с собой три толстые книги, один карандаш и еще что-то под названием «Волшебные маркеры».