— Ты их недолюбливаешь, — констатировала я, пока мы шли к общежитию.
— Есть немного.
— Расскажешь за что?
Лорна остановилась, сорвала лист с куста, размяла в пальцах. Остро запахло горьковатой свежестью.
— Да нечего рассказывать. Просто Линделон — самодовольный ублюдок.
— Я заметила.
— И Девон не лучше. Ладно, пойдем. Не хочу о них говорить.
***
– Тебе что, нравится, что с нами будет учиться всякое отребье? — кипел Бран.
Джей ухмыльнулся.
— Почему отребье? Она очень даже ничего, эта Дарина. Ее только приодеть как следует — красотка будет.
— Приодеть? Джей, ты в своем уме? Ты видел, во что она вырядилась? Тряпки какие-то! Чучело настоящее! Они там совсем рехнулись с этими социальными программами! Набирают сброд по всей галактике и посылают к нам!
Джей остановился, схватил кузена за ворот и прошипел ему в лицо:
— А ты можешь это как — то изменить? Нет — заткнись и сиди тихо. Или хочешь получить клеймо неблагонадежного?
— Терпеть эту нищенку?
— Понадобится — станешь целовать ее при каждой встрече, понял?
— О-о-о, родственная ссора? Как мило!
Вне себя от бешенства, Джей отпустил кузена и сделал глубокий вдох, прежде чем обернуться, прекрасно зная, кого именно увидит. Принесла же нелегкая! Только его и не хватало.
— Кого я вижу! Сам Александр Саарен почтил нас своим присутствием! И, как всегда, со свитой!
Тугодум Бран тут же выпалил:
— Проваливай, Саарен!
Брюнет в ярко-желтом джемпере со значком старосты ехидно ухмыльнулся.
— Что вы, что вы, продолжайте, не смущайтесь. Не будем вам мешать.
Его спутники, все одетые в цвета янтарного факультета, дружно разоржались.
— Урод!
Бран покраснел, сжал кулаки, сделал шаг к противнику. Джей схватил его за плечо.
— Шел бы, Саарен, — проговорил почти ласково, хотя у самого зачесались костяшки пальцев.
Он терпеть не мог Алекса Саарена всегда, сколько себя помнил. Неудивительно. Его отец, сенатор Девон, не переваривал сенатора Сааарена, морщился всякий раз, как слышал упоминание о нем. Девон и Саарен возглавляли противоборствующие партии, так что шансов стать друзьями у Джея и Алекса попросту не было. А уж когда они поступили на один курс, не стало и житья дома. Отец постоянно твердил, что его сын, его наследник, продолжатель не только его рода, но и его дела, обязан во всем превосходить сына соперника на политическом поприще. Если Алекс получал баллы выше или выигрывал какое-нибудь никому не нужное пустяковое состязание, Джею прилетало гневное послание. Сенатор Девон не орал, не стесняясь в выражениях, точно какой-то простолюдин. Нет, его голос замораживал ледяным холодом. «Я разочарован, сын. Я очень разочарован». От этих слов скручивался в спазмах желудок и в висках начинали стучать крохотные молоточки. Но Джей никогда никому не выдавал своих чувств. Уж этому — то его прекрасно обучили.
— У тебя забыли спросить, что нам делать! — выкрикнул веснушчатый встрепанный светловолосый паренек из свиты Саарена. Кажется, Руперт. Нет, Ρапперт. Нет, не так. Рассел — вот как его звали.
— Это кто там подал голос? — скривившись, надменно протянул Бран. — Ты распустил своих шавок, Саарен, они лезут вперед хозяина.
Теперь настала очередь Рассела покраснеть и сжать кулаки.
— Повтори, что ты сказал, Линделон!
— Что здесь происходит?
Профессор Николс подошел незамеченным и теперь переводил взгляд с одной возмущенной физиономии на другую.
— Я спросил, что здесь происходит? — в голосе звякнул металл.
— Ничего, профессор, — поспешно ответил Джей.
— Встреча старых друзей после каникул, вот и все, — поддакнул Саарен.
Декан Малахитового факультета сверлил старосту подозрительным взглядом.
— Старые друзья, говорите? Расходитесь, молодые люди. Ступайте по своим делам. А вы, мистер Девон, задержитесь. Мне нужно сказать вам пару слов.
Янтарных не пришлось упрашивать, они гурьбой двинулись к библиотеке.
— Мистер Линделон, что из моих слов вам непонятно?
Верный Бран кисло улыбнулся, развел руками, будто говоря: «Видишь, дружище, я сделал все, что мог». И неспешно зашагал прочь, оставив Джея наедине с профессором.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Как ни старалась я вытянуть из Лорны еще хоть какие-нибудь детали, она упорно не желала ничего рассказывать ни о Джее Девоне, ни о Бране Линделоне. За что — то она их сильно недолюбливала, но вот за что? Старая семейная вражда? Вряд ли, раз все трое обучаются на одном факультете. Значит, кто — то из парней (а может, и оба) нанесли моей соседке обиду. Вот как бы вызнать подробности? Я понимала, что Γард непременно вскоре объявится вновь, и к тому времени мне неплохо бы подготовиться, разжиться информацией о, так сказать, объекте. Кстати, психологи-тестировщики точно что-то напутали. Никакого желания познакомиться со мной поближе Джей Девон не выказал. Ну и отлично! Моей вины в провале задания не будет.
В комнате общежития я вынула из пакета врученные Γмыхом вещи и ахнула от восторга. Никогда у меня не было ничего подобного! Две юбки, узкая черная и расклешенная темно-зеленая, три белые блузки разного фасона, зеленый шелковый галстук и странного вида длинная размахайка. Я долго крутила ее в руках, пытаясь понять, что она мне напоминает и где я могла увидеть нечто подобное.
— Мантия, — со смехом пояснила Лорна. — Ужасно мило, правда? Не пугайся, это только для официальных мероприятий. В обычные дни можешь надевать это.
И она вытащила из пакета последний предмет одежды: удивительно мягкий тонкий изумрудно-зеленый джемпер. Невесомая ткань льнула к рукам, к ней захотелось прижаться щекой, потереться.
— Форму носят на учебу, — продолжала просвещать меня соседка. — После занятий одевайся во что хочешь, главное, чтобы цвет факультета был. Ну, я тебе уже говорила.
Я кивнула и вытащила из шкафа платье в мелкий зеленый цветочек. Его удалось оторвать на финальной распродаже с огромной скидкой, и своей покупкой я тогда была невероятно горда.
— Подойдет?
— Ну-у-у, — неуверенно протянула Лорна, — наверное, да.
Что именно ее смущает, я узнать не успела. В дверь постучали, и почти сразу, не дожидаясь ответа, в комнату ввалились рыжие близнецы, Рикон и Дикон.
— Пойдем в кино? — предложил один из них. Кажется, Рикон. Или Дикон, не уверена.
— После ужина? — подхватил второй.
— Премьера!
— Детектив!
— Места пока еще есть, но надо поторопиться!
Я представила, сколько может стоить билет в местный кинотеатр, и поспешно отказалась:
— Нет, спасибо, идите без меня.
Близнецы, кажется, не слишком — то огорчились, а вот Лорна принялась уговаривать:
— Пойдем, будет весело. Возьмем по мороженому. Или по коктейлю! Или по пакету шариков с разными начинками. Ты что любишь?
Я любила бы, наверное, всю эту беззаботно-праздничную еду, если бы могла ее себе позволить. Но не признаваться же при всех, что у меня нет денег на развлечения?
— Я лучше просто прогуляюсь перед сном. Слишком много новых впечатлений.
Лорна понимающе покивала, но после ужина опять позвала меня в кино. И я опять отказалась, сославшись на усталость. Та самая правительственная программа, благодаря которой якобы я оказалась в стенах АМС, предусматривала стипендию. Весьма кстати, конечно, деньги лишними точно не будут, вот только размер материальной помощи не позволял вести ту жизнь, к которой привыкли прочие студенты. Если ходить по кинотеатрам, кафе и ресторанам, то стипендии хватит максимум на неделю. Так что я помахала соседке и медленно пошла по дорожке, раздумывая, чем бы занять вечер. Возвращаться в общежитие и скучать в одиночестве не хотелось. Лера уже прислала мне очередную порцию фотографий своей школы, новых приятельниц, учителей, классных комнат, школьного парка, ухоженного, с фигурно подстриженными кустами и декоративным прудом. Сейчас сестрица, полагаю, занята очень важным делом: болтовней с другими ученицами. Не стоит ее отвлекать, чрезмерная опека может вызвать насмешки других девочек. С лечащим врачом Лидии я переговорила ещё до обеда, состояние тети он охарактеризовал как внушающее оптимизм. Больше разговаривать не с кем. Старые подружки восприняли мой перевод в престижную Академию, мягко говоря, прохладно, так что им пока лучше не звонить. Решат, чего доброго, что я хочу похвастаться.
Так чем же заняться? Сходить в библиотеку? Она ещё открыта, вон, светятся мягким светом окна в круглом здании. Или зайти в спортзал?
Я завертела головой, прикидывая направление (все-таки как легко заплутать на этой огромной территории!) и сама не заметила, как натолкнулась на преграду. Живую, между прочим, преграду. Попросту говоря — врезалась в идущего навстречу парня.
— Ой! Простите!
— Ничего страшного, — добродушно ответил он. — А ты новенькая, да? Не припомню, что бы видел тебя прежде.
Я подняла взгляд, и сердце предательски екнуло. Незнакомец был чертовски хорош собой. Темные волосы, смеющиеся серые глаза, гладкая смуглая кожа, высокие скулы, четко очерченные губы, подбородок с крохотной ямочкой. Широкие плечи, мускулистые руки, обтянутые мягкой даже на вид тканью… черт, черт, черт! — обтянутые мягкой даже на вид тканью ЖЕЛТОГО джемпера!
— Так ты новенькая? — повторил вопрос незнакомец.
— Д-д-д-да, — промямлила я.
— Не бойся, я не кусаюсь, — заметил он со смешком, уловив, должно быть, мою растерянность. — И ем красивых девушек исключительно на завтрак. Для завтрака уже поздновато, как думаешь?
Я пробормотала нечто нечленораздельное, чувствуя себя окончательной и бесповоротной идиоткой. Хуже всего то, что никак не получалось определить: красавчик флиртует со мной или издевается? После омерзительного высказывания Брана Линделона я не ожидала от студентов АМС хорошего отношения. Возможно, приятели Лорны думают так же, как и гадкий сноб, просто молчат, чтобы не огорчать взявшую меня невесть по каким причинам под свое крыло девушку.