Задрав голову, чтобы оценить высоту потолка, я приоткрыла рот от изумления. Потолка не было. Вместо него наверху клубился чёрный дым, в котором периодически вспыхивали и почти сразу же гасли яркие синие огоньки. Это было необычное, но красивое и завораживающее зрелище. На него хотелось смотреть, не отрываясь.
— Чего застыла? — Кей снова толкнул меня локтем. — Идём на место. Только тихо.
Вспомнив, будто что-то упустила, я бросила быстрый взгляд на преподавателя и вздрогнула. В отличие от профессора Андриха, человек в пепельно-серой мантии оказался без маски, но лучше бы последовал примеру коллеги. Потому что лицо мужчины, который смотрел на нас, было изуродовано жуткими шрамами, оставленными, должно быть, много лет назад, но почти не побледневшими за это время. Запутанной сетью прорезая загорелую кожу, они делали лицо отталкивающим и страшным, но, как и от странного потолка, от него сложно было отвернуться. Если бы Кей не напомнил мне в очередной раз о том, для чего мы сюда пришли, я бы, наверное, ещё долго простояла на этом месте, переводя взгляд с одного на другое.
Место он выбрал в дальнем ряду, причём, там уже лежали заранее приготовленные письменные принадлежности. Я открыла тетрадь в толстой чёрной обложке и взяла ручку. Та оказалась чернильной. Необычный выбор для учебного заведения, где даже в общежитиях стояли компьютеры. Хотя, я была бы только рада, если б это оказалось единственной странностью здесь.
— Как называется предмет? — шепнула я Кею, который засунул в рот ручку на манер сигареты и, кажется, намеревался её погрызть. Плохая привычка. Впрочем, не мне его перевоспитывать. Да и поздновато уже.
— Детский фольклор.
Я ответила ему удивлённым взглядом. Похожий предмет имелся и в нашем университете, правда, я до него ещё не успела дойти. У нас он должен был начаться только со следующего курса.
— Вам уже страшно? — спросил профессор. Голос у него оказался приятный — не такой восхитительный, как у Ваура, но, несомненно, приковывающий внимание. Студенты перестали перешёптываться и шуршать бумагами. — Нет? Спросите себя, почему. Может быть, потому, что вы уже успели повзрослеть? Хотя, я в этом почему-то сомневаюсь.
По аудитории разлетелись смешки. Кей, шёпотом что-то раздражённо пробормотав, отбросил в сторону ручку. Его подбородок и губы теперь украшали чёрно-синие кляксы. Он без особого успеха вытирал их рукавом рубашки. Я негромко хихикнула, за что тут же получила неодобрительный взгляд тёмных глаз.
— Представьте себе, будто все страшные истории, что вы слышали и сами рассказывали в детстве, — правда, — продолжал преподаватель с ещё больше искривившей черты лица усмешкой на тонких губах. — Все сказки и легенды. Все порой до нелепости жуткие стихотворения, которые вы заучивали наизусть, чтобы пугать друзей и доводить до белого каления родственников, что вам, несомненно, превосходно удавалось.
Неизвестно, имел ли он в виду что-то похожее, но в моей памяти немедленно промелькнули детские «страшилки» и стишки, которые мне очень нравились в не столь уж далёкие годы. Помнится, я тогда отличалась хорошей памятью, а, может быть, все эти порождения народного творчества просто гораздо лучше запоминались, нежели стихи из школьной программы. Вот я и пересказывала их всем, кто хотел и не хотел слушать. Было весело. Иногда я жалела, что нельзя вернуться в те времена и, как прежде, сидя с компанией приятелей во дворе на лавочке, в сгущающейся темноте с замиранием сердца слушать и рассказывать все те бесконечные истории про гроб на колёсиках, красную руку и чёрный тюльпан.
Преподаватель продолжил читать лекцию, и я поняла, что говорит он примерно о том же самом, вот только его истории оказались ещё более страшными, чем те, о которых вспомнила я. Ещё и пространство аудитории менялось, пока он говорил. Чёрный дым, становясь всё гуще, опускался ниже, почти полностью заполняя собой помещение. Он не имел запаха, не мешал дышать, и всё же от него становилось как-то тревожно на душе. Скоро он сгустился настолько, что я почти не видела сидящего рядом Кея, лишь силуэт, который становился всё бледнее, размываясь и тая. Остальные студенты притихли или же дым скрывал ещё и звуки. Не мешал он только голосу, что свободно разносился по аудитории, рассказывая о людях без лица, отданных под залог душах и кошках, которые могут съесть своих хозяев, а затем принять их облик.
Никогда прежде я не слышала таких историй, не понимала, почему это считается детским фольклором, и уже почти не сомневалась, что они вполне могли быть чистой правдой. В этом месте всё казалось возможным. Самое диковинное, необычное и устрашающее становилось близким и реальным. Тем временем, дым продолжал окутывать аудиторию, и синие огоньки загорались и гасли в нём, как светлячки. Яркие и живые.
Я была уже на грани паники, когда вдруг почувствовала, как что-то коснулось моей руки.
— Тише, это я, — шепнул Кей. — Здорово, правда? Вот почему его лекции я никогда не пропускаю.
Я сжала его пальцы и, зажмурившись, продолжала слушать рассказ преподавателя. Жутких подробностей в нём становилось всё больше, от некоторых меня мутило, от других хотелось зажать уши. Но затем я, кажется, заразилась нескрываемым энтузиазмом Кея, потому что мне неожиданно стало интересно. Я слушала и слушала, пытаясь представить себе тот мир, что лежал за границами академии. Мир, где всё это становилось возможным.
Было даже немного жаль, когда, извещая о конце занятий, раздался звонок. Чёрный дым рассеялся, снова сконцентрировавшись наверху. Я смущённо выпустила ладонь Кея и поняла, что тетради с ручками на этой лекции были не нужны. Такое просто не законспектируешь. Да и ночным зрением я не обладала, а за дымом невозможно оказалось разглядеть белых листов.
— Кей! — задержал нас преподаватель, когда студенты начали расходиться. — Ты представишь меня новенькой? Кажется, мы ещё не встречались.
— Разумеется, — отозвался мой спутник. — Это Яна, а это доцент Крайм. Он ведёт несколько предметов, так что видеться будете часто.
— Так это вас профессор Андрих отстранил от экзаменов? — уточнил преподаватель. Я старалась не задерживаться взглядом на его обезображенном лице, поэтому старательно смотрела в сторону. Слишком старательно. От его внимания это, кажется, не ускользнуло. — Обоих? Разве можно начинать с этого занятия в академии? Ты плохо на неё влияешь, Кей.
— Я? — возмутился тот. — Да, если бы не я, она б и на эту лекцию не попала! Нашёл её в коридоре с Вауром!
— С Вауром, — понимающе хмыкнул доцент. — Тот своего не упустит. А тебе только бы найти повод с ним подраться.
— Они не дрались, — робко заметила я.
— Это пока. Можете идти. Удачи на новом месте, Яна!
Когда мы вышли в коридор, Кей замедлил шаг. Казалось, он размышлял, вести ли меня за собой и дальше или найти способ избавиться. В конце концов, у него могли найтись и свои дела.
— Что сделал бы Ваур, если б я согласилась с ним встретиться?
— Почему ты у меня-то спрашиваешь? У него и поинтересуйся. При следующей встрече, — пробурчал Кей. Он почти полностью оттёр с лица чернила, но над верхней губой всё ещё оставалась прерывистая полоска нарисованных усов. Я чуть было не рассмеялась, но вспомнила, как отчаянно цеплялась за его руку на лекции, и прикусила язык.
— А преподаватели знают, что он… ну… — замялась я.
— Само собой. Но они смотрят на его выходки сквозь пальцы. Учитывая происхождение нашего красавчика, — язвительно отозвался собеседник.
Я хотела уточнить, о чём он говорил, но тут перед нами появился предмет обсуждения собственной персоной.
Ваур стоял в небрежной позе, прислонившись к стене коридора. Выглядел он при этом так, будто позировал на фотосессии для модного журнала. Что-то вроде «Лучшие тенденции мужской моды этого сезона» или «Встречайте звезду популярных молодёжных сериалов».
На этой мысли я вдруг подумала, что, застряв здесь, могу даже не узнать, чем же всё-таки закончилась дорама. Стало как-то совсем не весело. Наверное, это было глупо — переживать из-за сериала, но что поделать, если их ежедневный просмотр успел стать неотъемлемой частью моей жизни? Такой же, как имбирный кофе по утрам и ромашковый чай перед сном, прогулки с подругами по набережной и приобретение блокнотов в красивых обложках, перед которыми я, сколько себя помню, никогда не могла устоять. Что-то мне подсказывало: здесь всего этого не будет. Как же другие попаданцы обходились без того, к чему привыкли? Пусть даже я оказалась не в Средневековье, это чужой мир, и всё, чего мне хотелось, поскорее вернуться домой.
— Опять ты, — поморщился Кей, увидев инкуба.
— Принёс доценту Крайму курсовую, — Ваур махнул зажатой в руке пачкой листов. Его взгляд скользнул по моему спутнику и остановился на мне. — Этот грубиян вам ещё не надоел?
Я опустила глаза, стараясь не сталкиваться с ним взглядом. Магия это была или естественная природная способность молодого человека, действовал он на меня как-то странно. Так, что хотелось обо всём забыть и остаток жизни только и делать, что слушать его сладкозвучный голос. Но я не сомневалась, что делать этого ни в коем случае нельзя. Иначе я потеряю не только свой мир, но и себя саму.
— Ты, кажется, шёл к преподавателю? — буркнул Кей. — Вот и иди себе. И нас не задерживай.
— Надо же! Кей говорит о ком-то «мы». На моей памяти это едва ли не впервые, — хмыкнул Ваур.
— Ты на что намекаешь? — Кей шагнул вперёд.
Весь его вид говорил о том, что он готов накинуться на собеседника с кулаками. Я занервничала. Когда парни стояли рядом, в глаза особенно бросалось то, какими разными они выглядели. Насколько я разбиралась в весовых категориях, преимущества были явно на стороне высокого и мускулистого инкуба. Если они схватятся, Кею несдобровать.
— Перестаньте! — выкрикнула я, вставая между ними.
— И правда, лучше не здесь, — заметил Ваур, принимая задумчивый вид. — В парке? После занятий?
— Подойдёт, — согласился Кей.