Молния действительно великолепно смотрелся в черном с серебром камзоле, белоснежной рубашке, неожиданных кожаных брюках, облегающих его бедра порочно и стильно.
— Я был пару раз на Белых балах, — заметил он, помогая мне расположиться в карете, — а ты?
Узнав, что вообще буду на балу впервые и танцую лишь самые простые танцы, которые изучали в школе, Финли довольно хохотнул, потирая подбородок.
— Девочка моя, мне будет приятно стать на этот вечер твоим защитником и наставником… в благородном искусстве светского развлечения. Надеюсь, ты понимаешь, что взросление белых птенцов необычно и не следует гостю возмущаться увиденным или слишком громко удивляться?
Я сжала зубы и кивнула. Мы ехали довольно быстро, вечерние улицы были на удивление полупусты. Народ, понемногу узнавая о закрытии города, или сидел дома, или кучковался в тавернах. Повозок на дорогах почти не наблюдалось.
Журналист помолчал, взял мою ладонь и осторожно погладил пальцы. Он подсаживался все ближе, подкрадывался, как кошка к мышке, изучал исподтишка, осторожничал, боясь спугнуть добычу.
— И держись ко мне поближе, лапочка, договорились? Мне очень не хочется потерять тебя в толпе.
Я кивнула. Это и в моих интересах, пока я не увижу Криса. А там… посмотрим.
Карета въехала в ворота огромного поместья. Заглянувший внутрь молодой вампир дотошно расспросил журналиста, одновременно тщательно изучая сопроводительные бумаги.
Наконец расплылся в приветственной улыбке.
— Уважаемые гости, счастлив первым поприветствовать вас в стенах Белого Крыла на торжественном балу в честь вылета птенцов.
Брюки еле держались на его узких бедрах. Мне приходилось волевым усилием удерживать свой взгляд на его лице, потому что кошка уже восхищенно урчала. Внешний серьезный верх — а вампир был в очках и цилиндре — удивительно контрастировал с обликом встречающего чуть ниже шеи. Потому что рубашки и шейного платка не было вообще. Только сухой гладкий торс.
Он напоследок цепко посмотрел на меня, явно заметив, как я сдержала дыхание, и манко, обещающе улыбнулся.
— Прекрасного вам бала и горячих впечатлений. Вы так желанны, мисс, что я глубоко сожалею о сегодняшнем своем дежурстве. Мистер, а вам я завидую. Удовольствия!
Вот так пожелание. Не успели войти в Крыло, а у меня уже чуть ноги не подкашиваются от предчувствий.
Довольный Финли, поддерживая под локоток, ввел меня в широкую парадную дверь с настежь распахнутыми створками и прошептал:
— Тебе понравится, детка. Слушай папочку Финли, и все будет хорошо.
При входе на нас внезапно обрушилась музыка. Великолепная мелодия вальса закружила, загремела слаженной многоголосицей инструментов. Скорее всего, на входе стоял ограничитель звука, чтобы не смущать соседей. Хотя какие тут соседи, замок находился на Дальней окраине города, почти на выезде.
Музыка плыла, звала, завораживала. «Скорее всего магическое усиление», — подумалось где-то в совсем дальнем закутке разума.
Между гостей, прихорашивающихся у огромного зеркала в холле, возбужденно обсуждающих возможные сюрпризы программы, тенями скользили молодые хозяева-вампиры. Все как один одетые, точнее, раздетые в одной стилистике. Немного мрачной, но очень порочной. В черной коже, с цепочками, с брюками, почти сползающими с бедер.
На них жадно глазели как женщины, так и мужчины из приглашенных. Сейчас было не разобрать, больше людей или оборотней приехало в замок, но и тех и других было значительное количество. Причем одеты многие гости были не менее нескромно, чем принимающая сторона.
— Это дамы полусвета?[7] — тихо спросила я у журналиста, жадно оглядывающего шумящую красочную толпу.
— Нет, Мари, — он улыбнулся, — это вполне приличные люди. Достойно воспитанные девушки, матери семейств, известные аристократы-джентльмены. Но сегодня особый день, и они могут побыть… немного собой настоящими.
— Посмотри, какие тут ходят красавчики, — захихикала недалеко молодая леди с прилично выглядящим верхом и в консервативной шляпке, но в такой короткой, едва прикрывающей бедра юбке, что впору было говорить о забывчивости дамы, возможно, не дошившей наряд или оставившей его часть дома.
Мой разрез, которого я несколько смущалась, на фоне этой открытости выглядел в высшей степени консервативно.
Вся толпа понемногу вливалась в зал, под потолком массово вились летуны, выписывая замысловатые зигзаги и внезапно выборочно обрушиваясь в руки проходящим, следуя каким-то непонятным пока условиям.
Я ахнула, когда прямо в грудь меня толкнула одна из таких птичек. И раскрылась в руках красной переливающейся запиской: «После ужина, в красном зале, вас ждет незабываемая встреча».
На высоких балкончиках под потолком сидели музыканты и располагались поддерживающие мероприятие маги.
Над головами публики появлялись и сменялись изображения. Лица известных певцов и музыкантов из Белых вампиров, величественные картины легендарных живописцев, а также примеры старинных скульптур, восхищающие поколение за поколением. Вся история Белого Крыла, представленная блистательными гениями и шедевральными произведениями, проходила перед взорами присутствующих.
— А сколько прекрасных произведений было написано, когда мы даже не создавали сами, а были только музами для творцов!
Теплый голос прозвучал совсем рядом, и я захлопала глазами, приходя в себя.
Оказывается, некоторое время я просто стояла, завороженно и восхищенно наблюдая за сменой образов и слушая музыку.
Вампир, возникший рядом, как соткавшийся из воздуха, улыбался и… открыто распространял ауру легкого то ли возбуждения, то ли восхищения. Его брюки в паху подтверждали, что он честно не только потреблял окружающие эмоции, но и делился ими.
— Меня зовут Эйден, я буду счастлив ответить на ваши вопросы и помочь выполнить пожелания, — сказал он и передал нам цветные брошюрки-программки бала.
К Финли в это время подвернулся один из летунов и распустился зеленой запиской в его руках.
В доставшейся мне программке оказался план здания с многочисленными цветными стрелочками. В разных комнатах планировались совершенно разные шоу. Где тут можно найти Криса?
— Уважаемый Эйден! — Вампир развернулся ко мне с предвкушающей улыбкой. — У меня здесь живет друг, Кристофер. Не подскажете, как его можно найти?
Вампир удивился. Вампир задумался. Потом вспомнил.
— А, этот черный недотрога! Он будет через час участвовать в сценке на втором этаже, в центральной гостиной. Приходите, у нас и зрители включены в представление.
Как у них включались зрители, я отлично помнила по театру на улице Масок. А вот то, что Криса назвали недотрогой… Радость буквально затопила мое сердце. Я засмеялась, сжала руки на груди. Да. Да. Как же, оказывается, я боялась всего этого его белого окружения. Подозрения выжигали из меня любовь и нежность, оставляя только страх и недоверие.
Крис уехал по собственному желанию, хотя мог остаться со мной в одном из семейных поместий. По прошествии полугода он планировал ухаживать за мной снова. Первая детская наивная влюбленность ушла. Но теперь появилась надежда на новые чувства. Мое сердце тосковало без любви и привязанности. Я так скучала по любимому плечу рядом. Теперь мы с Крисом встретимся и влюбимся по-настоящему.
— Ты просто светишься, — зашептал Финли, обнимая меня за талию, — такая чувствительная. Здесь особая атмосфера, заметила? А к твоему приятелю можем вместе заглянуть через часок.
Я деликатно попыталась освободиться из его объятий, продолжая светло улыбаться.
— Потанцуем? — выдохнул журналист, я согласно кивнула. Почему бы не провести оставшееся время, наслаждаясь возможностями легендарного бала?
Мы заскользили в томительном плавном движении, выгибаясь, кружась, замирая. И начиная шаг снова.
— Волшебно танцуешь, — прошептал Финли. — Хочешь, пройдемся по залам, посмотрим представления?
Потратить час на впечатления, которые больше никогда не случатся? Почему нет? Я улыбалась, хотелось обнять весь мир. Мы открыли карты и, как завзятые туристы, болтая и пересмеиваясь, решили пройтись по малым залам первого этажа. Если бы Финли не пытался время от времени страстно дышать и сжимать мои ладони, из него вышел бы отличный приятель, столько в нем скрывалось энергии и здорового любопытства.
В первом же по маршруту зале танцевали девушки-вампирши. Наконец мы увидели хозяев-женщин, до этого времени вокруг гостей наблюдались только парни.
Девушки плавно изгибались, создавая завораживающие композиции из рук и тел. С каждым движением одна из них теряла небольшой элемент одежды. В итоге раздевание казалось томительным и бесконечным. Некоторые красавицы уже мелькали обнаженными, покрашенными кармином сосками, другие выглядели еще полностью одетыми.
Одна из белокурых танцовщиц потянула в круг близко стоящего молодого человека, и он с готовностью последовал за ней. Предчувствуя неудобную ситуацию, уже покраснев при виде демонстрируемых изящных грудок, я затопталась, но Финли не дал мне уйти.
— Смотри, это же красиво, — завороженно сказал он, крепко удерживая меня за руку.
Это действительно было красиво.
Сначала молодого человека поцеловала одна, потом вторая вампирша. Легко. Они кружились вокруг гостя как белые птицы, продолжая раздеваться, касаясь его нежными, сияющими изнутри телами. Все быстрее.
И вот за какие-то немыслимые мгновения одет был уже только он один. Моя кошка мурчала, а сама я стояла чуть дыша, покоренная и изумленная происходящим перед глазами почти магическим действием.
Вампирши терлись о человека, музыка пела и плакала. Двум девушкам уже приходилось держать парня сзади за плечи, он еле стоял под касаниями окружающих его аур и тел. И вдруг — громкий стон наслаждения, еще и еще, перекрывая музыку. Гость, ласкаемый только многочисленными телами и легкими поцелуями в губы, издавал порочные звуки, упоенно закрыв глаза, оставаясь при этом совершенно одетым.