ях грозила гибелью. Лишь изредка в море мелькал зловещий акулий плавник.
Оставался только один путь выживания…
Короткая разминка на месте, затем полчаса утомительной ходьбы по круглым, скользящим под ногами камням. Он уже видел конечную цель своего путешествия…
Однако, что собирается делать этот идиот?
— Не входи туда! — изо всех сил заорал Шетавос.
— Почему это? — удивлённо обернулся к нему тот, к кому был обращён вопль колдуна. — Им, значит, можно, а мне нельзя, так что ли?
— В пещере смерть, — уже спокойнее проговорил толстяк. — А кто туда вошёл?
— Бага и Ниддар, — ответил человек. Невысокий, коренастый, с маленькой, слегка сплюснутой головой. Сразу видно — разбойник.
— Так чем докажешь, толстяк? — продолжал он. — Бага чует опасность за целую милю, и вот так запросто в пасть к чудовищу не полезет. Я хочу посмотреть, что они там нашли. Пещера сухая, чистая, прилив не достанет. И никого вокруг.
— Вот тут ты прав, — усмехнулся Шетавос. — Теперь мы одни на острове. Я сам видел, как людей, вошедших в такую же пещеру, окутало чёрное облако, и через несколько минут на том месте не было ни единой косточки. И с приятелями твоими сейчас то же самое. Так что лучше послушайся меня — может, жив останешься.
— А не врёшь? — настороженным тоном поинтересовался разбойник.
— Хочешь, сходи, и сам проверь, — отозвался Шетавос. — Только я бы на твоём месте не делал такой глупости.
— Ладно, убедил, — примирительно сказал разбойник. — Давай познакомимся, что ли…
В последовавшем за тем недолгом разговоре выяснилось, что нового приятеля Шетавоса зовут Лауд и осуждён он за дерзкую попытку убийства жреца Сета с целью ограбления. В свою очередь колдун рассказал Лауду об опасностях, подстерегавших человека на Клыке Теней.
Выяснив таким образом отношения, они двинулись на поиски пищи. Результат оказался неутешительным. Уже в нескольких футах от берега дно крутым обрывом уходило вниз, не давая прибежища ни крабам, ни мелкой рыбёшке. Подводные скалы были непривычно голыми — без водорослей, без ракушек, словно даже тупые моллюски отказывались селиться на этой проклятой скале.
В долгом поиске съестного, они даже не заметили, как быстро закончился день. Солнце скрылось за горизонтом. Вскоре на остров должна была опуститься непроницаемая тьма ночи. Пора было позаботиться о ночлеге.
После недолгих поисков они обнаружили более-менее плоский и широкий камень, на который можно было улечься без опасности скатиться в какую-нибудь яму или в воду. Нагретая за день скала была тёплой, и люди, утомлённые тюрьмой, переездом на остров в вонючем трюме и местными ужасами, почти мгновенно уснули на жёстком ложе.
Шетавос проснулся посреди ночи, в час волка. Открыл глаза и тихо повернул голову, высматривая Лауда. Тот, как ни в чём ни бывало, спал, словно ничего и не произошло. Голова его склонилась влево, и Шетавос видел теперь его затылок. Правая рука разбойника лежала на животе, левая была откинута в сторону.
Бесшумно, чтобы не разбудить соседа, Шетавос протянул правую руку в сторону в поисках подходящего камня. Вскоре его пальцы нащупали увесистый обломок скалы, удобно лёгший ему в руку. Пододвинув его поближе, он слегка поворочался, словно делая вид, будто поудобнее устраивается на жёстком ложе, одновременно непрерывно следя за Лаудом. Тот явно не желал ни на что обращать внимания, сморённый долгожданным спокойным сном.
Шетавос устроился поудобнее на левом боку, ещё раз тщательно прицелился, уже держа в руке камень.
И нанёс точный, тяжёлый удар в висок разбойника.
Тот громко хрюкнул, руки его слегка дёрнулись, и тело вновь спокойно застыло, распростёртое на камне. Череп его, и без того сплюснутый, стал теперь почти плоским. По руке Шетавоса потекла липкая струйка. Толстяк напряжённо замер, сжимая в руке камень и готовясь повторить удар, однако, в этом не было необходимости.
Он достиг своей цели.
Теперь оставалось только дождаться рассвета. Свежевать добычу в полной темноте было неудобно.
Утром следующего дня, выспавшийся Шетавос принялся за дело. Отколов от подходящего камня кусок с более-менее острым краем, он начал отделять от тела полосы мяса, раскладывая их на камнях, уже прогретых солнцем. Обработанный таким образом разбойник должен был поддержать силы Шетавоса в течение ещё некоторого времени. Поглощённый своим занятием, толстяк не заметил, как солнце перевалило за полдень.
К этому времени работа его была почти завершена. То, что осталось от Лауда, представляло собой неаппетитный набор ливера и костей да неказистой одежды, которую Шетавос предусмотрительно снял с тела покойника, полагая, что и она тоже может когда-нибудь пригодиться. Все съедобные части уже вялились в тени Клыка, на нагретой солнцем скале.
Шетавос некоторое время колебался, как именно поступить с малосъедобными останками — выбросить в море или скормить чудовищу. По здравом размышлении, он выбрал первое, благоразумно решив не дразнить монстра.
Вымывшись и отдохнув от мясниц-кого труда, он принялся размышлять над своей дальнейшей судьбой.
Положение было не из лучших. Остров находился далеко от берега и обладал скверной репутацией, поэтому нечего было и надеяться на визит местных жителей. О галере, доставлявшей сюда осуждённых, речи вообще не шло. Остров, судя по всему, был совершенно безжизненен. Во всяком случае, Шетавос во время своих вчерашних перемещений по Клыку не заметил нигде даже чахлого кустика. Похоже, здесь не было и деревьев. Оставалось одно — тщательно осмотреть весь остров в поисках чего-нибудь, что могло бы ему помочь убраться отсюда.
Кроме того, Шетавос хотел посмотреть на вершину Клыка Теней, на то самое место, где человек-дракон когда-то произносил своё заклятье. Возможно, это тоже могло помочь ему в изменении своего нынешнего положения.
Около двух часов понадобилось на то, чтобы обойти остров кругом. Результат обхода оказался неутешителен. Только камни и скалы. На пустынном берегу — ни единого деревянного обломка.
Оставалось только подняться на вершину Клыка. Может быть, ключ к спасению находился там.
Поход, однако, пришлось отложить на следующий день. Солнце уже клонилось к закату, а дорога предстояла нелёгкая. Толстый колдун присмотрел несколько мест, откуда можно было бы начать подъём, не слишком напрягаясь из-за комплекции. Ему предстояло заняться не менее важным делом — сохранением своих припасов. На острове не водилось птиц, однако нельзя было исключать возможности визита стаи каких-нибудь безумных чаек, готовых покуситься на его запасы. Прятать мясо в пещере было глупо, поэтому Шетавос принялся сооружать из камней небольшое, хорошо проветриваемое укрытие. Завершив это полезное занятие, он улёгся на плоский камень, и пока расслабленное тело отдыхало от дневных трудов, колдун продолжил свои попытки проникновения в тайны острова.
Расслабив своё сознание, он позволил ему спокойно течь по Клыку Теней, охватывая весь его объём, от морского дна до самой вершины.
Через несколько минут он уже представлял себе полную картину острова. Древняя скала вмещала в себе три источника могущественных сил, способных порождать и останавливать жизнь. Один из них, самый слабый, находился в лабиринте подводных пещер острова, медленно, почти незаметно перемещаясь под их мрачными сводами — развоплощённый демон-узник Клыка. Несмотря на кажущуюся слабость, этот узник был вполне способен подчинить себе множество людей, если бы они попали в его владения. К счастью, мощь эту сдерживали два других источника сил, связанных между собой. Первый из них находился на вершине Клыка, окутывая остров тонкой, неосязаемой сетью. Несмотря на кажущуюся хрупкость, сеть эта представляла неодолимое препятствие для заключённого демона. Сеть уходила своими корнями далеко под океанское дно, полностью замыкаясь там прочным коконом. И в самой нижней части сеть касалась третьего источника сил, мощь которого, похоже, исходила из самого центра мира.
Из верхнего источника тянулась также некая линия силы, упирающаяся своим концом в движущегося монстра, не оставляя его ни на мгновение, и продолжающаяся дальше, в неведомые земные глубины. Проследив её до нижней части сети, колдун потерял дальнейшее направление нити. Похоже, линия упиралась в самое сердце земли, питаясь его неизмеримой мощью для поддержания громадной незримой ловушки.
А ещё на вершине Клыка находилось нечто, равномерно рассеивающее по всему острову силу, которая истекала из этой линии.
Убедившись, что сегодня он больше ничего не сумеет сделать, колдун погрузился в сон.
Утром, с первыми лучами солнца он отправился в путь. К тому моменту, когда он ступил на вершину, солнце уже палило вовсю. Однако, несмотря на это, толстого колдуна прошиб холодный пот.
В небольшом углублении скалы лежала чудовищных размеров железная книга. Никогда прежде не видевший её, Шетавос, тем не менее, безошибочно узнал книгу.
Ошибиться было невозможно. Чудом сохранившийся осколок древнего мира, книга слепого Вателоса — собрание непристойнейших запретных знаний, заклятий, призывающих чудовищные, непредставимые силы, неподвластные человеческому разуму. Пользоваться ими осмеливались лишь немногие маги, прошедшие высшую ступень посвящения. Эти железные книги хранились в таких местах, что королевская казна со всей её охраной в сравнении с ними выглядела проходным двором. С помощью таких книг разрушались и восставали из праха целые империи, а этот экземпляр свободно лежал на камне, открытый всем ветрам.
Однако, похоже, природные условия мало влияли на древний том. Металлические страницы, покрытые странными, внушающими ужас знаками, ярко блестели, не тронутые ни единым пятнышком ржавчины. Казалось, прежний хозяин всего лишь отлучился на минуту, оставив книгу раскрытой. Но в действительности прошло наверное много столетий с тех пор, как на вершину ступала чья-то нога.
Колдун вспомнил образ человека-дракона, извлечённый из сознания пленённого монстра.