сться к ним и посмотреть, чем они там занимаются.
— Это всё хорошо, но нет ли кого из этих дикарей здесь, в лесу? Я не люблю подобных сюрпризов, когда ты не знаешь, из-за какого дерева вылетит стрела или копьё.
— На этот счёт будьте спокойны, капитан. В лесу никого нет. Похоже, что все местные собрались там, на озере.
— Надеюсь, всё обстоит именно так, — проговорил Белый Аспид. — Харг, оставляю на тебя корабль и дюжину людей. Смотрите в оба, готовьтесь к быстрому отплытию. Надеюсь, добыча будет солидной. Пошли, черти! Перережем всех, кто нам встретится!
С этими словами капитан спрыгнул в воду. Вскоре на галере остались лишь резервная команда и боцман. Остальные пятьдесят искателей удачи выстроились полукругом, ожидая приказа капитана.
Ксан внимательно осмотрел отряд. Палец его повелительно упёрся в юного мага:
— Возвращайся на корабль, парень. Я не хочу остаться без обоих колдунов. Толстяка вполне достаточно. Лезь обратно и продолжай прикрывать нас. Заодно, в случае опасности, дашь знать Шетавосу.
Юноша безропотно вскарабкался обратно на борт. На лице его было написано сожаление. Но с капитаном не спорят, особенно с таким, как Ксан.
Капитан остался доволен осмотром отряда. Повернувшись к Шетавосу, он произнёс:
— Ну что ж, колдун, веди. Где это озеро?
— Вон там, капитан, — проговорил Шетавос, указывая куда-то в глубину леса. Прибрежный лес не очень густой, но нас прикроет.
Солнце приближалось к зениту, когда отряд вступил под зелёные своды девственного леса. Тишина его прерывалась лишь трелями птиц и громким стрёкотом насекомых. Морской солёный воздух сменился смесью ароматов мимоз и гигантского дурмана, заросли которого пришлось обойти стороной. Благоухание жасмина, длинных плетей орхидей и ньенгра сливалось над землёй в широкую реку ароматов.
Стаи москитов приветствовали людей радостным звоном, прозрачными облачками вставая из высокой травы и окрестных кустов. Однако этим всё и ограничилось. Шетавос, как и все остальные, не любил назойливый гнус, стремящийся выпить всю кровь из человеческого тела. Но, в отличие от остальных, толстяк знал некоторые меры воздействия на этих крылатых дьяволов. Пираты, уже приготовившиеся к неизбежной атаке насекомых, благополучно продолжали свой путь. Невидимая сила удерживала полчища маленьких вампиров на достаточном расстоянии от людей. Белый Аспид, шедший впереди отряда рядом с Шетавосом, одобрительно кивнул колдуну, благодаря за эту небольшую услугу.
Отряд двигался цепью по четыре человека в ряд. Лес не был очень уж густым, но стоило свернуть хоть чуть-чуть с пути, который отыскивал колдун, как человек почти тотчас же оказывался в непроходимых зарослях. Казалось, лес сам расступается, повинуясь колдуну, и людям оставалось только воспользоваться открывшимся перед ними зелёным коридором.
Под густым слоем травы хлюпала вода, указывая на близость озера. Люди шли тихо, стараясь ничем не выдавать своего присутствия, однако вокруг всё было спокойно и мирно. Громадный вечнозелёный лес, покрывающий весь континент, от Стигийской пустыни до далёких южных скал Атлаи, спокойно принял в себя полсотни пришедших с моря людей, даже не заметив этого.
Джунглям не было дела до их мелких желаний и тревог.
Джунглям, но не людям.
Толстый колдун внезапно замер перед огромным стволом поваленного дерева, наполовину погрузившегося в сочащуюся влагой почву.
Он предостерегающе поднял руку. Отряд остановился, и Шетавос указал капитану, стоявшему рядом с ним, влево и вверх:
— Вон там, почти под кронами, видите, там просвет. Мы почти у цели. Дикари на берегу озера, в лесу нет никого, но будьте начеку. Лучше добраться туда побыстрее, я чувствую, что они собрались выбрасывать золото в воду.
— Демонов, магов и прочей нечисти там нет? — поинтересовался худощавый Блаал, тот самый, что когда-то обозвал Шетавоса грушей. С тех пор он проникся некоторым уважением к его способностям и относился к колдуну почти приятельски.
— Нет, ничего такого, — ответил Шетавос. — На корабле тоже всё спокойно, пора переходить к делу. Капитан, я привёл вас на место, остальное — за вами.
— Вперёд, и как можно тише, — скомандовал Ксан. — Подобраться так, чтобы мы могли видеть всё, что там происходит, и затаиться. Атака — только по команде. Шетавос, в драку не лезь, ты мне нужен живой. Прикрывай нас. Всё, пошли!
До окраины леса оказалось не так уж далеко. Впереди слышались человеческие вопли и ужасающие трубные завывания раковин. Перебегая от дерева к дереву, пираты приблизились к краю леса настолько, что могли рассмотреть озеро и то, что происходило рядом с ним.
Озеро располагалось в небольшой котловине, за которой начиналось широкое горное ущелье, уходящее на север. Склоны гор поросли густым лесом, лишь противоположный песчаный берег водоёма был свободен от зелени.
Но не это волновало сейчас разбойников.
Толпа чернокожих сгрудилась на круглом каменном островке, почти в середине озера. Островок был не больше сотни футов в самом широком месте и соединялся с берегом извилистой каменной перемычкой, едва выступавшей над водой.
На берегу находилось с полсотни людей. Острый взгляд разбойников тут же определил четыре десятка вооружённых копьями воинов, окруживших десять связанных женщин. На круглом островке виднелось ещё немного вооружённых людей, но что именно там происходило, понять было сложно.
Все эти люди, как женщины, так и те, кто их сюда привёл, носили на себе такое количество золотых цепей, браслетов, диадем и прочих украшений, что это не могло не привлечь к себе внимания любого, кто увидел бы это зрелище.
Особенно тех, кто ради этого золота ломился сюда сквозь негостеприимные джунгли.
Собравшиеся у озера люди похоже совсем не интересовались происходящим в лесу. Впрочем, пираты постарались как следует укрыться от случайного взгляда. Прячась за стволами деревьев, они внимательно изучали противника.
Ни у кого из дикарей не было видно ни клинков, ни луков, никакого другого оружия, кроме коротких копий. Кстати, наконечники этих копий тоже имели знакомый жёлтый цвет. Похоже, золото здесь не считали благородным металлом.
Это вселяло в сердца разбойников приятные надежды. Мысль о том, что кто-то из них может быть проткнут золотым копьём, даже не приходила им в голову. Все уже строили алчные планы относительно этих копий и прочих украшений.
Капитана, по-видимому, тоже удовлетворил осмотр места предстоящего боя и противников. Придя к такому решению, он вытащил из ножен длинный пламенный клинок в шестнадцать изгибов, и с оглушающим боевым кличем «Гравви и Хель!» устремился вперёд.
Команда не замедлила последовать его примеру.
Не ожидавшие атаки, потрясённые воины-жрецы поначалу даже не успели сообразить, что же, собственно, произошло, когда из леса на них ринулась орда вопящих людей, сжимающих в руках острые мечи и кинжалы.
Половина дикарей, стороживших женщин полегла практически мгновенно, даже не успев поднять оружия. Белый Аспид врубился в толпу чёрных как бешеный вихрь, рассекая своим клинком тела дикарей. Длинные, извивающиеся, точно змеи, остро отточенные лезвия рассекали человеческую плоть, словно воду. Валузийский капитан находился в постоянном движении, работая пламенным клинком одновременно на восемь сторон света, не позволяя прикоснуться к своему белому доспеху ни копью, ни камню, ни руке врага, отражая удары, рубя и коля вражеские тела.
Белый Аспид не заметил, как оказался окружён врагами со всех сторон. Однако его подчинённые увидели, в каком положении оказался их капитан. Короткие копья дикарей не могли долго противостоять абордажным саблям и боевым арбалетам.
Тихое озеро огласилось звоном металла и воплями боли, которые иногда перекрывал пронзительный женский визг. Морские разбойники медленно, но неуклонно теснили дикарей, прижимая их к каменной перемычке, соединявшей берег с островом, где находилось ещё некоторое количество вооружённых людей. Пираты, не сговариваясь, пришли к решению перебить всех, держащих в руках оружие.
Несмотря на яростную атаку, дикари сумели выстроиться в какое-то подобие оборонительного строя, отражая пиратские клинки и постепенно отступая на перемычку, стараясь, несмотря на всё, держать своих женщин как можно дальше от врага.
А пираты продолжали наступать.
Пятеро из них были ранены золотыми копьями, причём двое — довольно серьёзно. Они остались на берегу с Шетавосом, пытающимся помочь им хоть чем-нибудь до возвращения на корабль. Остальные же продолжали увлечённо теснить противника, загоняя дикарей на середину озера. Вскоре каменный перешеек сузился до десяти футов, что позволяло вести бой лишь двум-трём парам одновременно, без риска свалиться в глубокую воду. Остальным приходилось находиться за спинами сражающихся, ожидая момента, когда кто-то из первого ряда выйдет из строя. Острые сабли рубили короткие древки копий, и пиратам всё чаще приходилось переступать через очередное чёрное тело, истекающее кровью.
Прежде чем достичь островка, пираты потеряли двоих. Но вот узкая каменная полоска вновь расширилась, и разбойники, до сего момента вынужденные находиться за спинами товарищей, теперь с яростными воплями обрушились с трёх сторон на оставшихся в живых дикарей.
Тех оставалось не больше десятка, но сражались они как настоящие дьяволы. У этих воинов-жрецов оказались не очень большие, но достаточно острые мечи, и, заняв круговую оборону, они продолжали медленно сдерживать бешеный натиск пиратов. Но этому сопротивлению не суждено было продолжаться долго. Тонко пропел арбалет, и дикарь рухнул на камень, обильно орошая его кровью, под ударами сабель свалились ещё двое…
Отступать было некуда, чёрные понимали это, но всё-таки продолжали безнадёжное сражение. Что могли сделать они против одержимого жаждой наживы врага, превосходящего их как минимум втрое?
Подсчитав соотношение сил, пятеро пиратов пришли к выводу, что своим присутствием они только помешают своим товарищам, и потому занялись не менее полезным делом — отловом женщин, которых должны были принести здесь в жертву неведомым богам.