е заплясали озорные искорки. Аланна сцепила пальцы рук за спиной и упрямо не отводила глаз, пока парень, который утихомиривал Ралона, не шепнул ей на ухо:
– Эй, дружище, это принц Джонатан!
Аланна отвесила легкий поклон, опасаясь, что если согнется сильнее, то просто рухнет. Не каждый день вот так запросто встречаешь наследника престола!
– Ваше высочество, – промолвила она, – я прошу простить меня за это… недоразумение.
– Ты все верно уразумел, – ответил принц. – Ралон порочит титул дворянина. Как тебя зовут?
– Алан Требондский, ваше высочество.
Принц Джон нахмурился.
– Не припомню, чтобы видел твоих родителей при дворе.
– Совершенно верно, ваше высочество, вы не могли их видеть.
– Отчего же?
– Мой отец… Ему не по душе дворцовые церемонии.
– Вон оно что. – По голосу принца было непонятно, как он отнесся к ответу. – А тебе нравится при дворе, Алан Требондский?
– Не знаю, – честно ответила Аланна. – Через два-три дня смогу сказать.
– Буду ждать, когда ты составишь свое мнение.
«Это он всерьез?» – опять не поняла Аланна.
– Ты уже знаком с остальными? – спросил принц Джон.
Получив дозволение, пажи наперебой начали представляться.
Высокий дружелюбный мальчик, который шепнул Аланне, что перед ней принц, назвался Раулем Золотоозерным. Крупный подросток с каштановыми кудрями оказался Гарретом – Гарри – Наксеном, сыном герцога. Худощавый смуглый паренек рядом с ним носил имя Александра Тиррагена, а верная тень Рауля, застенчивый светловолосый мальчик, – Фрэнсиса Нонда. В коридоре находилось еще с десяток ребят, но эти четверо – и принц Джон – считались вожаками.
Наконец принц сказал:
– Ну вот, мы и познакомились. Кто возьмет новичка под свое крыло?
Пять мальчиков из тех, что постарше, подняли руки. Принц Джон одобрительно кивнул.
– Покровитель поможет тебе быстрее освоиться, – пояснил он Аланне. – Думаю, стоит поручить тебя заботам Гарри.
Здоровяк кивнул и дружелюбно посмотрел на нее.
– Весьма рад.
Аланна учтиво поклонилась.
Прозвенел колокольчик.
– Расходимся, – скомандовал принц Джон. – Алан, держись поближе к Гарри и внимательно слушай его.
Аланна вслед за своим новым покровителем направилась в огромную обеденную залу. Летом она была закрыта, поскольку большинство аристократов разъезжались по своим поместьям, а король со свитой проводил сезон в Летнем дворце у моря. В остальное время здесь принимал пищу весь двор, а пажи прислуживали за столом.
Гарри оставил Аланну в нише, откуда она могла все видеть. Бегая туда-сюда с блюдами, он время от времени объяснял ей обязанности пажа во время господской трапезы. Когда обед закончился, Гарри отвел Аланну в столовую для пажей, он же разбудил девочку (за десертом она задремала) и проводил в ее комнату.
– Добро пожаловать во дворец, юный Требонд, – весело сказал Гарри, передавая Аланну Кораму.
Спотыкаясь, она добралась до кровати и уже в полусне подумала: «Не так уж плохо для первого дня…»
Колокол на башне, что высилась над пажеским крылом, разбудил Аланну на рассвете. Кряхтя и охая, она умылась холодной водой. Усталость после пяти дней в дороге до сих пор давала о себе знать. Могли бы хоть сегодня дать ей выспаться!
Гарри – бессовестно бодрый, рослый и крепкий – зашел за ней как раз когда она закончила одеваться. Аланна терпеть не могла завтракать и вполне обошлась бы яблоком, однако Гарри навалил ей полную тарелку.
– Ешь как следует, – посоветовал он. – Силы тебе понадобятся.
Звякнул колокольчик. Пажи заторопились в классы. Аланне пришлось ускорить шаг, чтобы не отставать от своего старшего товарища.
– Первым уроком – чтение и письмо, – объявил он.
– Но я умею и читать, и писать! – возразила Аланна.
– Вот как? Ты удивишься, когда узнаешь, как много дворянских отпрысков не обучены грамоте. Не волнуйся, юный Требонд, – на лице Гарри расцвела улыбка, – учителя найдут занятие и для тебя.
Почти все предметы, именуемые «мыслительными искусствами», преподавали митранские священники. Выяснилось, что жрецы в оранжевых одеяниях – строгие надзиратели, в чьем присутствии ученику не удастся ни вздремнуть, ни отвлечься. После того как учитель чтения и письма убедился, что Аланна действительно умеет и то, и другое – сперва она прочла вслух страницу из книги, а затем переписала текст на бумагу, – он задал ей ужасно длинное и скучное стихотворение, велев к завтрашнему дню заучить его наизусть. Когда прозвенел звонок с урока, Аланна справилась лишь наполовину.
– А это когда доучивать? – обратилась она к Гарри, помахивая свитком со стихотворением. Оба уже направлялись на следующий урок.
– В свободное время. Идем на арифметику. В цифрах тоже разбираешься?
– Немного.
– Ты прямо записной школяр, – со смехом произнес нагнавший их Алекс.
Аланна покачала головой.
– Да нет, просто мой отец считает, что книги очень важны.
– Совсем как мой, – сухо заметил Гарри.
– Ну, насчет этого не знаю, – пожала плечами Аланна. Вспомнив, что герцог Наксен говорил о ее отце день назад, она прибавила: – Кажется, они не слишком ладили.
Ей вновь пришлось демонстрировать свои познания – на этот раз перед преподавателем арифметики. Удовлетворившись уровнем подготовки нового ученика, он велел Аланне изучать какую-то «алгебру».
– А что это такое? – поинтересовалась она.
Священник нахмурился.
– Это как кирпичик, необходимый строительный элемент, – строго сказал он. – Без знания алгебры нельзя построить ни прочный мост, ни крепостную башню; не соорудить вообще ничего, будь то катапульта, ветряная мельница или оросительный механизм. Сферы применения алгебры безграничны, и изучать сей предмет следует, глядя в учебник, а не на меня.
Аланна действительно изумленно таращилась на учителя. Мысль о том, что арифметика важна в таких вещах, как ветряные мельницы и катапульты, потрясла ее. Еще больше она поразилась, когда узнала, какое количество заданий должна выполнить к следующему дню.
Когда на помощь ей пришел Гарри, она возмутилась:
– И когда же, интересно, мне всем этим заниматься? На завтра задано аж четыре задачи, а следующий урок вот-вот начнется!
– В свободное время, – опять ответил Гарри, – Или, например, сейчас. Послушай, если совсем не будешь успевать, предложи помочь Алексу с его дополнительными обязанностями. Он у нас настоящий гений арифметики. – Прозвенел звонок на урок. – Идем, птенчик.
Третьим по счету был урок этикета или «хороших манер, которые положено иметь людям благородного происхождения». Аланна с раннего детства приучилась говорить «пожалуйста» и «спасибо», однако сейчас поняла, что это лишь начатки хорошего тона. Она не умела кланяться, не знала, в чем разница между обращением к лорду и графу и какую из трех ложек первой использовать за столом. Ее никогда не учили танцам и игре на музыкальных инструментах. Педагог вручил ей толстенный свод правил и приказал немедленно приступить к освоению коленной арфы – в свободное время, разумеется.
– Но сегодня в свободное время я должен прочесть первую главу вот этого! – в отчаянии обратилась Аланна к Гарри и Алексу, хлопнув увесистым томом «Правил этикета» о скамью, на которой они сидели во время утренней перемены – целых десять минут. – Вдобавок, нужно решить четыре задачи по арифметике да еще выучить это дурацкое стихотворение…
– Свободное время? – мечтательно вздохнул Гарри. – Я только слыхал о нем. Не обманывайся насчет этого, рыжик. Учитывая дополнительные уроки в качестве наказания и ежедневные обязанности, свободное время – призрачная иллюзия, обрести его можно лишь после смерти, если боги пожелают вознаградить тебя за непосильный труд в земной жизни. Рано или поздно все мы осознаем: свободное время у пажа выдастся только тогда, когда мой досточтимый отец соизволит наградить его за усердие.
– На свободные вечера и не надейся, – подхватил Алекс. – Через несколько месяцев герцог начнет изредка отпускать тебя в увольнение – в базарный день, утром или днем. По вечерам и даже во сне ты должен учиться…
Громко зазвенел колокольчик.
– Скоро я возненавижу этот звук, – пробормотала Аланна, собирая книги. Ее товарищи рассмеялись и потащили «Алана» в класс.
К удивлению Аланны, на этот раз все оказалось иначе. Мальчики смирно сидели за партами и как будто бы с интересом ожидали начала урока. На стенах были развешаны различные карты и схемы. Впереди стояла доска с прикрепленными к ней чистыми листами бумаги, на соседнем столике лежала коробочка с заостренными кусочками угля для рисования.
Учителя встретили радостными приветствиями. Это был пухлый низенький человечек – не священник и не жрец – с длинными каштановыми волосами, которые уже тронула седина, косматой бородой, маленьким изящным носиком и улыбчивым ртом. Штаны чудаковатого педагога пузырились на коленях, туника была измята, словно он в ней спал. Поймав взгляд его больших зелено-карих глаз, Аланна и сама невольно улыбнулась: этот человек, в котором неряшливость странным образом сочеталась с добродушным характером, сразу же ей понравился. Звали его сэр Майлз Олау.
– Ну, здравствуй, – дружелюбно обратился он к ней. – Алан Требонд, не так ли? Должно быть, ты стойкий боец, если в первый день учебы продвинулся так далеко. Тебе кто-нибудь рассказал, чему мы тут учимся?
Аланна брякнула первое, что пришло на ум:
– Нужно вскакивать, когда тебя вызывают, а о свободном времени не стоит даже мечтать.
Мальчики захихикали, Майлз тоже улыбнулся. Аланна залилась краской.
– Простите, – пролепетала она, – я не хотел сказать дерзость.
– Ничего страшного, – успокоил Майлз. – Тебе здесь придется нелегко. Рыцарский Кодекс ставит перед нами жесткие требования.
– Сэр Майлз, вы опять будете нападать на Кодекс? – спросил Джонатан. – Вы же знаете, мы никогда не согласимся с вами в том, что его принципы слишком строги.
– Нет, сегодня я не собираюсь «нападать» на Кодекс, – отозвался Майлз. – Во-первых, вы, мальчишки, все равно не встанете на мою сторону, покуда не выветрится романтический ореол рыцарства и вы не поймете, чем придется расплачиваться за выбранный образ жизни. А во-вторых, герцог Гаррет дал мне понять, что мы не в полной мере покрыли материал, освещающий Бажирские войны, и что в следующий свой визит он рассчитывает обнаружить у моих воспитанников более объемные знания.