Где бы не оказывался сид, он оставался чужаком. В поселениях фейри ему приходилось ступать по тонкой грани, между собственной гордостью и осторожностью путника. Там он не мог расслабиться, подозревая отраву в еде и опасность в предоставленном ночлеге. Поселения людей Глэд вовсе предпочитал осматривать лишь со стороны, ведь зайди он внутрь, с большой вероятностью все обернулось бы кровью. Из-за такого положения вещей, сид большую часть времени предпочитал избегать и людей и сородичей. Долгие годы он провел в путешествиях по острову. И с каждым новым днем в нем все сильнее поднималось стрмление прервать эту затянувшуюся миссию.
К сожалению, желания Глэда мало кого интересовали. Назначение в Эрин в качестве наблюдателя было передано ему восемь лет назад, и с тех пор крылатые посланники не доставляли новых распоряжений. Лишь уносили его собственные письма. До сего дня.
Черная точка появилась на горизонте в тот момент, когда Глэд пробирался через опустошенное поселение. Именно по этой причине фейри ничего не заметил, сосредоточенный на том, чтобы не упустить нападение из тумана. К тому моменту как сид выехал за выбитые ворота, точка уже обратилась в птицу, летящую точно по направлению к нему. Она не походила ни на одно живое существо, известное людям. Большая, матово черная, с красными всполохами на крыльях. Ее когти были страшной угрозой как для зверя, так и человека, клюв по крепости мог соперничать с железом. И на этом опасность ее отнюдь не ограничивалась.
Глэд, обратил внимание на птицу только когда услышал шум ее крыльев. Его уши дернулись, уловив звук, рука крепче сжала оружие, а взгляд мгновенно метнулся к источнику возможной опасности. Сид изготовился к бою, но едва увидев гостью, тут же расслабился, улыбнувшись. Он подставил предплечье для посадки и сразу почувствовал, как когти сомкнулись на его руке. Громадная, возвышающаяся на голову над не столь и низким фейри, птица обратила на него внимательный взгляд, в котором ясно читался разум.
— Рад тебя видеть, Мельтия. Как проходил твой полет? Попутным ли был ветер?
На все эти вопросы птица лишь прикрыла глаза, а затем протянула правую лапу, к которой был привязан мешочек.
— Не хочешь говорить со старым знакомым? Сразу желаешь выполнить дело? В таком случае извини, но здесь и сейчас прочесть послание я не могу — окружение не подходящее. Придется тебе подождать, пока мы удалился от этого поселения хотя бы на тысячу шагов.
Глэд до сих пор находился в окружении тумана, пусть и не столь густого, как в поселении, а потому настаивать посланница не стала. Она опустила лапу и закрыла глаза, кажется решив посвятив выдавшееся время отдыху. Сам сид направил коня по дороге из поселения, беспрепятственно рассекая туман. Алчные души ему на пути не попадались. Большинство из них покинуло павший городок сразу после его захвата, а те, что остались, были уничтожены фейри в ходе посещения им поселения.
Туман вскоре остался за спиной, скрытый поворотом дороги. Еще несколько минут Глэд потратил на то, чтобы удалиться дальше от мертвого городка, но затем свернул вправо, выбрав путь через редкий лес к невысокому холму. Это место являлось знакомым фейри, дорога была лишена препятствий для движения коня, свободна от низко висевших веток и выпиравших из земли корней. Двигаться по ней оказалось легко, оттого уже вскоре путники забрались на возвышенность, открывшую прекрасный вид на покинутый городок, но при этом спрятавшую самих фейри. Также Глэд знал, что здесь недалеко, у самого подножия холма, протекает родник. А еще на самой поляне имелось несколько поваленных деревьев, на ствол одно из которых сразу перелетела Мельтия. Это место было идеальным для отдыха, лучшим во всей округе.
Глэд спешился, затем снял со своего скакуна навьюченные сумки, стащил седло и попону. Предложил верному коню угощение в виде нескольких яблок. А затем, проявив должную заботу о боевом товарище, сид занялся собой. Прошедшая схватка с одержимым не прошла для чародея бесследно. Нескольким сгусткам хаотичной энергии удалось преодолеть выставленную защиту и ударить по фейри. Ничего смертельного чары в себе не несли, однако имели шанс привести к заражению, как и любая рана, оставленная магией. Из-за этого откладывать лечение не следовало, благо у Глэда были при себе все необходимые лекарства.
Скинув броню и рубаху, сид достал из походного мешка деревянный сосуд и осторожно вскрыл его, понюхав содержимое. В ноздри ударил резкий, сильный запах, точно такой, каким и должна была пахнуть данная мазь. Удостоверившись, в том, что все в порядке, Глэд начал осторожно втирать лекарство в черные отметины на коже стараясь экономить крайне ценное снадобье. Приготовил его он сам, однако ингредиенты для мази являлись достаточно редкими, требуя относиться к лекарству бережно.
Процедура обработки ран заняла лишь пару минут. Благо хаотичная энергия поразила главным образом конечности, не защищенные доспехами. И только когда Глэд закончил с лечением, пришла очередь послания. Очень осторожно отвязал от лапы Мельтии мешочек, фейри обнаружил внутри, хранимый в водонепроницаемой ткани, маленький свиток бумаги. На нем, каллиграфически четкими символами, было изложено короткое распоряжение:
Глэд из сидхе Ниневер, не позднее чем за десять дней до праздника Белтейна, вы должны прибыть на собрание круга друидов в Ваннхилл. Существующие долги и клятвы не станут оправданием вашему опозданию.
И все. Ни одного слова о причинах спешки, требующей бросить выполняемую работу и гнать скакуна, пересекая два острова и два океанских пролива. Лишь четкое распоряжение, не оставляющее возможности для отказа. Глэд оценил, какой путь ему нужно будет совершить и понял, что времени на раздумья нет. До назначенного срока оставалось девять дней. Чтобы успеть, требовалось выехать уже сегодня, желательно не откладывая сборы даже на час. В связи с этим фейри оставалось лишь радоваться тому, что ему не нужно заезжать в сидхе, бывший его последним приютом в Эрине — все вещи он вез с собой.
— Ты не знаешь в связи с чем нас вызывают в Ваннхилл? — спросил он Мельтию.
Ответом было глубокомысленное молчание. Глэду оставалось лишь тяжело вздохнуть. Он был знаком с крылатой посланницей больше тридцати лет и все это время она оставалось все такой же замкнутой, лишь изредка выглядывая из своей скорлупы.
— Я отправлюсь в путь через час, ты составишь мне компанию?
— Да, — хрипло ответила птица, когда поняла, что на этот раз отмолчаться не получится.
— Вот и славно. У меня также есть вино, свежий хлеб и сыр. Не хочешь их отведать?
Отвечать на этот вопрос Мельтия не стала, однако угощение приняла с удовольствием, активно заработав клювом. Глэд, глядя на эту картину, лишь с трудом подавил очередной вздох. Выглядело это все очень печально, но он все еще надеялся повлиять на свою давнюю знакомую. И некоторые подвижки у него были, просто в этот день Мельтия, судя по всему, была не в настроении хоть с кем-нибудь общаться. Почему? Искать ответ на этот вопрос Глэд даже не пытался, душа его знакомой была еще той загадкой. Вместо этого он пообедал, собрал вещи, а затем вновь навьючил на Саэфа все свои пожитки.
Конь, несмотря на малый отдых, возражать не стал. Саэф был из породы даран, лучшей из когда-либо выведенных фейри. Он был неутомимым, сильным и мог вбирать в себя магию, являя собой невероятно опасное оружие вместе со всадником-чародеем. Посещение мертвого поселения было для скакуна лишь малой разминкой, сейчас же он стремился вновь направиться в путь, от нетерпения ударяя копытом о землю.
— Мельтия? — произнес Глэд, оказавшись в седле.
Второй раз повторять не пришлось. Черная птица, взмахнув несколько раз крыльями, оказалась у него на плече и удобно устроилась там, обозревая окрестности. От ее тела явственно исходило тепло, будто рядом оказался уютный очаг. Что в условиях ранней весны это было очень приятным ощущением. Глэд, однако, не позволил себе долго предаваться расслабленности. Сосредоточившись, он перестроил свое восприятие, а затем медленно осмотрел окружающую его поляну.
Несведущие в магии люди сводят все искусство чародеев к яркому зрелищу. К умению брать под свою волю ветер, направлять лепестки огня, вызывать рост растений. В действительности же главное отличие чародея от существа не способного к магии в том, что он обладает возможностью воспринимать мир более полно. Видеть энергию, разлитую вокруг, распознавать магических существ и конечно же замечать проходы, ведущие на иные планы реальности. Сейчас Глэд искал именно последнее. А так как он являлся фейри, задача не стала для него слишком сложной. Всего несколько секунд, и взгляд сида сосредоточился на тени, отбрасываемой громадным дубом. На точке, выделяющейся из окружения бурлившей в ней магической энергией.
Всего фейри было известно четыре плана реальности, четыре мира. Все отличие которых друг от друга было связано с хаотичной энергией. Самым бурным, невообразимо изменчивым и нестабильным являлся мир Домну, также известный как Круговерть душ. В нем магия Хаоса пропитывала каждую точку, существовала во всех живых существах, в любой материи. Он менялся постоянно, каждую секунду. Самым же стабильным был Пархейм, в котором сейчас находился Глэд. Именно здесь проживали люди, это место являлось прародиной фейри. Для существования здесь совершенно не требовалась магия. Однако в нынешнее время фейри жили отнюдь не в этом мире. Их домом являлся иной план, мир Теней или Скаф, вход в который сид сейчас и обнаружил.
Глэд не стал долго размышлять, готовиться к переходу. Он сразу направил Саэфа к найденной тени, в нужный момент окутав себя и товарищей магической энергией. Копыта коня коснулись черноты, а затем путники ощутили, будто проходят сквозь толщу воды, за которой раскрывается воздушный простор. Переход был почти мгновенным и вскоре Глэд счастливо вздохнул полной грудью, чувствуя, как в легкие проникает воздух, наполненный энергией. Фейри были магическими существами, что означало не только преимущества, но и недостатки. Среди последних числилась необходимость жизни в пространстве, наполненном концентрированной магической энергией. Сейчас ее идеальное содержание возможно было найти лишь в Теневом мире. Да и то, только в последние годы. Глэд мог жить в Пархейме, мог существовать на этом плане днями, месяцами, при большой необходимости даже годами, но только в Скафе чувствовал себя по настоящему живым. И каждый раз, возвращаясь сюда, испытывал ни с чем не сравнимые ощущения. Жаль, что времени ими насладиться не было, да и отвлекаться в таком месте являлось попросту опасным. Одернув себя такими мыслями, Глэд сосредоточился и внимательно огляделся вокруг.