- А ты видела, чтобы за всё время нашего путешествия хоть один человек свалился? И вообще, Лена! Что это за жизнь такая, если всего бояться?!
И то верно. Мы застелили постели, и я забралась на верхнюю полку. Оказалось, это совсем не трудно, даже Костиной помощи не понадобилось. А ощущение от того, что ты надо всеми, было и правда классное!
"Эта поездка была не напрасной", - подумала я, засыпая под размеренный стук нашего нового дома на колёсах.
Глава 7. Другими глазами.
В первый после поездки учебный день я шла в школу, полная тревожных ожиданий. Отношения с наиболее активной, влиятельной частью класса - девчонками, - и без того не блестящие, были, кажется, окончательно испорчены. Когда одноклассницы звонили мне, я, сидя в Пятигорске, конечно, могла и бросать трубку, и грубить им, и прибегать к помощи Соболевского, и вообще отключать мобильный. Но теперь от их гнева мне было не уйти. В голове рисовались самые ужасные картины: одноклассницы, обвиняющие меня в пренебрежении и в том, что Костя так и не стал бой-френдом ни одной из них, решают объединиться и развернуть на меня травлю... унижают на каждой перемене... настраивают против меня мальчишек... а то и вообще избивают! Они это могут!
Каково же было моё удивление, когда вместо коллективной атаки я была встречена общим настороженным молчанием. Меня не трогали, со мной не заговаривали. Игнорировали? Нет. Теперешнее молчание в отношении меня разительно отличалось от того, что было месяц-два назад. Если раньше Лену Кузнецову не замечали, видели словно бы сквозь неё и вели себя так, словно её вообще не существовало, теперь за ней наблюдали. Любопытные, назойливые взгляды преследовали меня по всему классу. Я чувствовала себя каким-то заморским животным, привезённым в нашу школу напоказ. Или как будто бы в Пятигорске я превратилась в страшного зверя, и все теперь изучают новую Лену, гадая, как с ней вести себя.
Мальчишки, бывшие в нашем классе меньшинством как по количеству, так и по росту и по уму, интуитивно следовали за девчонками и тоже избегали со мной общаться: будто стеснялись. Единственным человеком, заговорившим со с мной в тот день, оказалось Маша Бондаренко. После пятого урока она, как ни в чём не бывало, подошла ко мне и спросила, весело ли было в Пятигорске и есть ли фотки. На встречный вопрос, почему меня все избегают, Сумо пожала плечами: она, оказывается, этого не заметила. У Маши была потрясающая способность - не видеть того, что её не касается. Именно поэтому она никогда не участвовала ни в каких заговорах и интригах, не поддавалась ни массовым истериям, ни повальным увлечениям. Перед Костей, она, конечно, всё-таки не устояла. Но это увлечение прошло у Сумо быстро, ещё до моего отъезда. Поэтому она была вполне спокойна и улыбалась, когда после уроков, уже одевшись и выйдя из школы, вернулась обратно, чтобы прокричать на весь холл:
- Эй, Лена Кузнецова! Тебя Костя ждёт!
В этот момент на одноклассниц, одевавшихся рядом со мной, я постаралась не смотреть. Но несколько лиц всё-таки промелькнули перед глазами: злобное - Ларисы, взволнованное - Айсели, настороженное - Вики, беспокойное - Клары. "Кажется, завтра мне всё-таки не поздоровится!" - испуганно подумала я и помчалась на улицу, на ходу надевая куртку. Уж очень не хотелось ни конфликтов, ни расспросов!
Между тем, несмотря на все подозрения, которые могли возникнуть у одноклассниц, ничего "криминального" между мною и Соболевским не было. Он стал моим другом - единственным настоящим другом за последние годы. В тот день мы отправились на лекцию знаменитого математика, который выступал в районном ДК. Прослушали всё до конца, а потом пошли домой, с интересом обсуждая только что узнанное, беседуя "за жизнь" и пересказывая друг другу смешные воспоминания из детского сада.
- Ты к нам в лицей приходи, - сказал Костя, прощаясь. - Сперва хотя бы в гости. По четвергам Игорь Аркадьевич математический кружок ведёт. Он тебя рад будет видеть.
***
На следующий день мой сосед, который всё время рисует, не пришёл: заболел, видимо. Первый урок я просидела в одиночестве. Но стоило ему закончиться, а нам - перейти в другой кабинет, как ко мне неожиданно подошла Вика.
- Я сяду с тобой, ладно? - спросила она, заискивающе глядя на меня.
Я пожала плечами. Мол, хочешь - так на здоровье. Мол, мне-то какая разница, где ты сидеть будешь.
Мы разместились за партой и начали готовиться к очередному уроку. Но не прошло и минуты, как рядом нарисовалась Айсель.
- Что, Ленчик, как дела? - спросила она с таким видом, словно мы всегда были подругами. - Хорошо скаталась в Петропавловск?
- Петропавловск на Камчатке, - буркнула я. Получилось довольно неприветливо, но это не от заносчивости, а, наоборот, от смущения: с каких это пор Айсель интересуется моими делами?
- На Камчатке, вот именно! - встряла Шилова так, будто это не у неё была вечная тройка по географии.
- Тут в кино новый мультик в три-дэ. Может, сходим? Ты видела? - снова заговорила Айсель, проигнорировав замечания.
- Не, не видела. Некогда было. Да и вообще... - я хотела было спросить, почему это одноклассница, всю жизнь меня игнорировавшая, вдруг решила сходить в кино именно со мной.
Но Вика меня перебила:
- Некогда нам твои мультики смотреть, поняла?! У нас с Ленкой поинтереснее увлечения.
Не успела я спросить, с каких это пор появились "мы с Ленкой", как к разговору присоединилась Оксана "Кузя".
- Ленуська, ты видела сайт в Интернете, где все родословные нарисованы?! - выпалила она. - Оказывается, все Кузнецовы - родственники! Значит, ты - моя сестра!
- Никакая она тебе не сестра! - обиделась, как будто заревновала Айсель. - Кузнец в каждой деревне был, оттуда и фамилия пошла!
- Вот именно, у тебя "сестёр" полстраны! - поддержала Вика.
- Ну уж ты-то, Шилова, не лезь! - сказала Кузя. - Какого чёрта ты вообще за этой партой расселась?! Тут Никиты место!
- Вот именно! - это уже Айсель продолжала. - Классуха как рассадила, так и сидеть надо! Сейчас мы ей нажалуемся!
- Мне Лена разрешила! - Вика принялась дёргать меня за рукав. - Скажи им, скажи! Мы же дружим?
Мы дружим с Шиловой? Я окончательно перестала понимать, что творится. Одноклассницы так нелепо конкурировали за моё внимание, что мне просто захотелось послать их всех на фиг. К счастью, от грубости спас звонок. В класс зашла учительница, Кузе и Айсели пришлось убраться за свои парты, а Вика осталась подле меня. Весь урок она подсовывала мне листок с написанными на нём сплетнями о ребятах из параллели: видимо, так Шилова представляла себе дружеское общение.
На следующий перемене ко мне подошла другая одноклассница, затем - ещё одна. Все они выражали желание подружиться. Никогда ещё я не испытывала таких странных ощущений. С одной стороны, чувствуешь себя в не свой тарелке, ужасно странно и непонятно, что происходит. А с другой - приятно всё-таки. Я вроде как проснулась знаменитой. Звездой класса стала, получается! Но как и почему?
Ответ я получила в конце дня. К этому времени я заметила, что Маша Бондаренко, единственная одноклассница, общавшаяся со мной вчера, неожиданно повела себя так, словно я её чем-то обидела. Она не обменялась со мной ни словом, целый день старательно отводила глаза, когда я смотрела на неё, и под конец, выйдя после занятий со школьного крыльца одновременно со мной, убежала, не попрощавшись.
"Гадостей ей про меня каких-то наговорили, что ли?" - мелькнула мысль. Это надо было выяснить:
- Боедаренко! Бондаренко! Стой, поговорим! - крикнула я.
Сумо не обернулась и побежала ещё быстрей.
- Догнать её? - неожиданно раздалось за спиной.
Обернувшись, я увидела ту, кого уже узнала по голосу, - Клару Мороз.
- Что-что?!
- Догоню, если надо, - с готовностью сообщила мне одноклассница, совсем недавно обращавшаяся со мной как госпожа со служанкой.
- Обойдусь, - сказала я.
- И это правильно.
- В смысле?
- Какой тебе прок от Сумо? - с этими словами Клара потянула меня за руку, мы вместе спустились с крыльца и направились в сторону моего дома. - С ней и поговорить-то не о чём. Разве только о боксе... или чем она там занимается? А кому он нужен, этот бокс, кроме нашей Маши? Она же совсем ещё девочка. Даже ни разу не целовалась.
"Ну и что теперь, я тоже!" - захотелось сказать мне. Но неизвестная сила не дала сорваться этим словам с моего языка. Нутром я почувствовала, что проболтаться об этой вещи сейчас невыгодно. Вместо этого лучше было спросить:
- А ты, что, целовалась?
- Ну конечно! - сказала Мороз. - Ах, да ты же не знаешь, в отъезде была... Как раз пока тебя тут не было, за мной начал ухаживать один парень... Ну и в общем, теперь мы с ним вместе!
- Поздравляю.
- Кстати, он похож на Костю! Забавно, да? В одно и то же время мы закрутили романы с почти одинаковыми парнями!
- Романы? Ты что?!
- Ой, да ладно тебе, не стесняйся! И, кстати, вы с Соболевским неплохо смотритесь! Большинство наших девчонок, конечно, не верили, что он выберет тебя, но я сразу всем говорила: у Ленки Кузнецовой есть скрытый потенциал, вот увидите! Это она только с виду серая мышка, а внутри - уууу! Она ещё вас переплюнет! Вы на неё другими глазами ещё посмотрите!
- Другими глазами? - промямлила я, кажется, начиная соображать, что к чему.
- Ну да, конечно! Наконец-то все увидели, какая ты страстная и привлекательная девушка! Всё-таки здорово, что мы с тобой по соседству живём! И личная жизнь у обеих сложилась! Теперь можно будет парней обсуждать. Вот, к примеру, мой Славик целуется только без языка, представляешь? Говорит, что у него в зубе дупло, поэтому он стесняется! А я думаю, просто не умеет. Как бы научить, а? Ты Костяна научила? Или он до тебя умел?
Тьфу! От бесцеремонности Клариной болтовни о личном мне стало противно. Пора эту гадость заканчивать!
- Знаешь, - сказала я, - о способности Соболевского целоваться я тебе ничего не скажу, потому что...