аньяр. Значит, к их изобретениям нельзя подходить с позиции прагматизма, значит, нужно что-то еще.
Я неслась по пустынным коридорам спящей Академии, лишь изредка встречая на пути роботов-уборщиков. Уже, когда перенеслась к ангарам и выскочила из лифта, с размаху впечаталась в кого-то высокого и достаточно крепкого, чтобы выдержать мой спонтанный натиск. Подняв глаза, встретилась со смеющимся взглядом деда.
– Приветствую вас, легар Сорг, – кивнула я, приложив сжатый кулак к груди, как того требовали правила Академии.
– И я тебя приветствую, мой птенчик, – улыбнулся он, – вот, только сегодня вернулся, узнал, что у тебя первая вахта в ангаре и решил пожелать удачи.
– Желайте! – улыбнулась в ответ.
Белиготар Сорг, подняв руку, нежно коснулся моей щеки и сказал:
– Все эти вахты придуманы от бессилия ученых, в надежде хоть на шаг приблизиться к разгадке. А разгадка сейчас нужна, как никогда, – его лицо стало серьезным и напряженным, – на приграничных территориях участились нападения. Гибнут люди, Аля. Боюсь, нас ожидает новое столкновение с Темным Кругом. Война…
– Война? – прошептала я.
– Да, птенчик, как вполне возможное развитие текущих событий – война. И корабли апаньяр стали бы бонусом Коалиции, тайным козырем, – легар убрал руку с моей щеки, но продолжал удерживать за плечи, глядя в глаза, – все мыслимые и даже немыслимые способы заставить эти аппараты летать уже использованы. Результатов, к моему огромному сожалению, нет. Но я видел, какие нестандартные способы решения проблем приходят на ум землянам, поэтому искренне надеюсь на вас. Слышишь, Аля, верю в вас! И надеюсь…
– Слышу, – отозвалась я, переваривая информацию.
– Так вот, мой птенчик, я желаю тебе удачи! Нам всем желаю удачи!
– Спасибо, – прошептала в ответ, а легар склонился и дотронулся губами до моего лба.
– Приветствую вас, легар Сорг, кадет Верник, – послышался насмешливый голос… разумеется тангира Элвэ!
Мы слаженно с достоинством кивнули ему, хотя для этого нам пришлось несколько отстраниться друг от друга. И только тогда я поняла всю двусмысленность ситуации, что «леденец» мог подумать о моей совершенно случайной встрече с дедом. Ну, почему он всегда оказывается рядом в самый неподходящий момент? Смущенно опустила глаза и принялась рассматривать носки своих ботинок. Бирюзовые глаза мечут молнии, брови насуплены, а губы прочно сжаты. Эленмарец был в бешенстве, сжимая руки в кулаки. Зато легар ничего не замечал, с нежностью продолжал смотреть на меня, как ребенок на любимую плюшевую игрушку.
– Разрешите идти? – почему-то хрипло спросила я.
– Идите, кадет Верник! – рыкнул тангир, а дед лишь кивнул, ободряюще улыбнувшись на прощание.
Ну, я и пошла, а свернув за угол услышала обрывок диалога эленмарцев.
– Так рано, а лагар на ногах, – раздался ядовитый голос Элвэ, – волнуешься за своего птенчика, Тар?
– Как мальчишка, – признался Сорг, даже не заметив язвительных интонаций Дарина, – никогда так ни за кого не переживал…
Черт! Люблю деда! И какое мне дело, что подумает тангир? Пусть катится к своей Анвен! Настроение улучшилось и я направилась прямиком ко входу в секретный ангар.
Как только пересекла границы ангара, пиликнул комм, говоря о том, что пришел файл с информацией, о которой упоминал за обедом Погодин. Само помещение летного ангара было внушительных размеров. Здесь находились пять черных, блестящих кораблей апаньяр продолговатой формы с небольшими крыльями и… пожалуй все. Никакого шасси или посадочных опор в наличии не имелось. Черные туши лежали прямо на брюхе, сверкая ониксовыми боками. Располагались кораблики клином, один впереди, а четыре других попарно за ним. Ишь ты! Не иначе, командир!
В ангаре стояла тишина, приглушенный свет делал тени предметов вытянутыми. Подруги нигде видно не было.
– Хуняяя! – позвала я.
– Верник! Неужели эта обязаловка закончилась? – донеслось откуда-то из дальнего конца помещения.
– Закончилась! – я поспешила к ней.
Фархунда сидела удобно развалившись на единственном стуле и печально взирала на прозрачную стену, за которой было видно соседнее помещение. В том ангаре готовились к вылету. Бегали курсанты, стояли двухпилотные истребители класса Нова, что-то говорили офицеры, но звук стена не пропускала и получалось, что они просто открывают рот. А еще там был Фингорм. Эльф улыбался, приветственно махал кому-то рукой, направляясь с напарником-эленмарцем к своему аппарату.
– Они нас не видят, – зачем-то сказала мне Хуня то, что я и без нее знала, – с той стороны стена зеркальная. А все-таки он красивый…
– Фигнгорм? – не удержалась от вопроса я.
– Космос, – улыбнулась подруга, вставая со своего трона, – конечно, космос! Стала бы я думать про это вредное, ушастое пугало!
– А по-моему, он вполне симпатичный, – пожала плечами в ответ.
– Верник, ты, вообще, чья подруга? – насупилась Хунька, – ты сейчас на чьей стороне должна быть?
– Твоя, твоя я подруга, но истина дороже!
– Предательница! – шутливо обвинила меня она, потягиваясь и разминая затекшие мышцы.
Соседний ангар опустел. Пилоты заняли свои места в истребителях, обслуживающий персонал и командование вышли в безопасные помещения. Шлюзовые створки дрогнули и начали раскрываться, открывая нашему взору летный коридор и темное небо Кхармы, усыпанное звездами.
– Повезло им, – бросила Хунька, – они сегодня до ближайшего спутника планеты летят и обратно, а мы… Сиди тут, стереги антиквариат.
– А ты откуда про их полет знаешь? – удивилась я.
– Так скучно же, вот и смотрела академическую голосеть по комму, – откликнулась Хеня, не отрывая восхищенного взгляда от стартующих истребителей, – вот бы и нам так!
– Полетаем еще, – поспешила ее утешить, хотя самой очень хотелось туда, где в ночной мгле один за другим исчезали кораблики, унося своих пилотов в бескрайний космос.
– Полетаем, – отозвалась она, когда за последним двухпилотником стали закрываться створки шлюза, соединяющего ангар с летным коридором, – устала я, Алька, просто сил никаких нет. Безделье утомляет еще больше, чем тяжелая изнурительная работа.
– Иди отдыхай, – улыбнулась я, – там тебя пугало ушастое дожидается.
– Это ты кого пугалом ушастым обозвала? – недобро прищурилась Хунька, – уж не Феокла ли моего?
– Это не я. а ты его так назвала. – рассмеялась в ответ взбешенной подруге.
– Не было такого! Речь шла о мерзком эленмарце!
– Они же близнецы-братья! Называя так одного, тень обязательно упадет и на другого.
– Да, ну тебя, Верник. Вечно ты все перевернешь, – отмахнулась Хунька, – нескучной вахты! Салют!
Ее шаги удалялись, потом открылась входная дверь ангара, закрылась, и наступила тишина. Примерно час я изучала присланный мне файл. Никакой новой и особо ценной информации из него не подчеркнула. Действительно, на подобных летающих аппаратах экипаж состоял из четырех человек. Скорость и маневренность корабликов не поддавалась описанию. Между собой ученые называли эти машины – «тени», потому что даже когда они находились без движения на месте, их не обнаруживал ни один радар. Дальше шла история раскопок на Тентуре и описание опытов, которые проводили над корабликами, предпринимая попытки попасть внутрь. Их пытались распилить, прожечь, разрезать. Один кораблик даже вывозили, чтобы взорвать, но все попытки не увенчались успехом. Внутрь попасть так и не удалось, а на поверхности загадочных аппаратов не осталось ни царапины. Вот уже несколько лет стоят апаньярские летуны, и только курсанты приходят к ним нести бесполезную вахту. Да, не густо!
Значит, не найдя щадящих методов раскрыть тайну, проводили варварские, но ведь сами апаньяр как-то в них проникали. Может использовать кулон? Как они его там называли? Денкоро или ключ ко всему. Интересно, к корабликам он тоже подойдет? Достав кулон из под форменной куртки, я направилась искать на аппаратах то, к чему можно было бы его приложить.
Спустя час, мои поиски все еще не увенчались успехом. Обшарив все корабли, не нашла ничего похожего ни на символы апаньяр, ни на отверстие, схожее по диаметру с денкоро. Абсолютно ничего. Как и говорил Стас, словно из цельного куска сделан. Ни трещинки, ни щелочки… Конечно, я пробовала прикладывать кулон к бокам и крыльям, но ничего не происходило. Кораблики оставались все такими же неподвижными памятниками глубокой старины. Не обследованным осталось только днище, но уверена, если бы оно содержало что-то привлекающее внимание, ученые давно об этом знали.
Отчаявшаяся и уставшая, я села прямо на холодный пол ангара и привалилась спиной к теплому боку корабля. Теплому боку? Не может быть! В помещении было прохладно! Я судорожно дотрагивалась до металлических застежек, комма, пола… Все предметы – холодные и лишь кораблик – теплый. От того, что поиски разгадки сдвинулись с мертвой точки, меня охватил небывалый подъем. Я подскочила и побежала трогать другие кораблики! Они все, абсолютно все были теплые! Их температура, конечно, была ниже температуры человеческого тела, но все же выше, чем у остальных предметов в ангаре. И как я сразу этого не заметила?
Почему кораблики теплые? Или их что-то подогревает изнутри или они… живые?!!! Раскрой свою душу – говорили все время апаньяр в древнем храме. К ним с душей нужно было, а не с резаками и с лазерами. Подойдя к кораблику-командиру погладила его по теплому боку, искренне жалея.
– Бедняжечки, сколько же вам всего пережить пришлось. Эх, умели бы вы говорить, уж мы бы с вами пообщались! – шептала я. Совсем ты, Верник, сбрендила, стоишь тут с кораблями разговариваешь, причем на общеземном.
– А мы умеем, – раздался в моей голове приятный баритон.
– Кто это мы? – испугалась я, одернув руку.
– Положи конечность обратно, человек, мне было приятно, – снова прозвучал голос.
– Да кто вы? – попыталась все же выяснить, но руку на место вернула от греха подальше, – вот я – Алевтина Верник, можно просто Аля. А вас как зовут?