– Язык у тебя, Верник, еще хуже, чем у Фархунды порой!
– Да, ладно тебе! Мне все равно с кем ты будешь, лишь бы тебе хорошо было! – смеясь встала с кровати и потопала к дверям.
– Язва! – беззлобно пробурчал Погодин.
– Что выросло, то выросло! Ампутировать поздно! – показала ему на прощанье язык и ретировалась в свою палату.
Выздоровление растянулось не на два, а на целых три дня. Конечно, посещения были, но все, как сговорились! Беседовали со мной в основном о здоровье, о погоде, о рационе столовой. Даже бабушка Пелагея избегала тем, которые так меня интересовали. Одно радовало – приходила она неизменно вместе с легаром Соргом. Мои предки держались за руки и не спускали друг с друга глаз, но стоило спросить что-нибудь, касаемо их взаимоотношений, как разговор неизбежно переводили на другую тему. Хунька без умолку трещала о занятиях, Фингорме и прочих общих знакомых, неизменно передавала привет от корабликов, но составить по ее рассказам подробную картину происходящего вокруг было не реально. Тангир Элвэ меня больше не посещал, от этого становилось грустно и даже немного обидно, где-то в душе…
– Ну, что, принцесса, – сказал вошедший доктор Тавилас, – вот и закончились твои мучения в медицинском блоке. Можете приступать к службе, курсант!
– Спасибо! – искренне поблагодарила я.
– Форму вам доставят. Через час легар Сорг ждет вас у себя!
Доктор вышел, оставив меня в полной растерянности. Время было уже позднее, но начальство, равно, как и семью, игнорировать нельзя. Переодевшись в форму, поспешила в преподавательский блок.
Глава 29
Знакомый привратник встретил механическим «Как вас представить?» и кадета Верник впустили в блок легара ВЗА Белиготара Сорга.
– Аленька, детка моя, – вышла меня встретить бабушка Пелагея.
– Привет, ба, – выдохнула я, обнимая ее и вдыхая родной и любимый с детства запах, – соскучилась по тебе ужасно! Ну, как ты тут?
– Здравствуй, птенчик, – тут же вышел из кабинете улыбающийся легар.
– Поладили? – весело спросила бабушку, кивнув на Сорга.
– Пытаемся, – усмехнулась она.
Эленмарец подошел к нам. Сначала крепко обнял меня, а затем отстранился и по-хозяйски положил руку на талию Пелагеи Джоновны, отчего щеки ее заалели, а в глазах появился счастливый блеск. Именно так блестят глаза у мамы, когда папа шепчет ей что-то очень трогательное и успокаивающее.
– Я так за вас рада! – тихо сказала я, любуюсь парой своих предков.
Бабушку очень любила с самого детства, а легар Сорг… он… он тоже, как-то сразу родным стал, сердце и душа приняли этого мужчину, память о котором столько лет хранила моя прапрабабушка.
– Аленька, – всплеснула руками Пелагея Джоновна, – что же мы стоим? У нас же там стол… и ужин, а тебе питаться сейчас нужно хорошо, ты после болезни…
– Гея… – попытался достучаться до бабушки дед, – она не только наш птенец, но еще и офицер, боевой офицер, прошедший крещение!
– Тар! – грозно посмотрела на него ба, – я лучше знаю, что нужно детям после болезни. Ты закал бульон?
– Я сделал все, что ты просила, моя птичка! – ответил он.
Нежно так ответил, по-домашнему. Они спорили и ворчали друг на друга словно пара, которая все эти годы прожила вместе. Глядя на них, губы невольно расползались в улыбке. Забавные… Трогательные… Бесконечно любимые! Я так была рада, что не сразу заметила присутствие еще двух человек.
– Тар! – раздался глубокий, властный, женский голос, – представь нас.
Подняв голову, встретилась взглядом с очень похожими на мои, серыми глазами. На одном из диванчиков сидела красивая блондинка. Величественная осанка, гордая посадка головы, увенчанной высокой прической, все в ней говорило о привычке принимать решения и держать любую ситуацию под личным контролем. Но в то же время, взгляд женщины был теплым, а уголки красиво очерченных губ слегка приподняты вверх. Она, также, как и я, с нежностью и радостью смотрела на бабушку и легара. Не так уж и трудно будет найти с ней общий язык. Эленмарка располагала к себе.
– Аля, – улыбнулся дед, – позволь представить тебе энфину моего рода, фаэру Яванну. А этот птенец, – Белиготар Сорг подвел меня к дивану, на котором восседала женщина, – потомок моей избранницы Пелагеи.
– Она ведь ваш общий потомок, не так ли? – спросила с улыбкой эленмарка.
– Конечно, общий, – улыбнулась прапрабабушка, – на Земле остались три предыдущих поколения нашего потомства.
– Что… и все девочки? – как-то одновременно удивленно и восхищенно спросила женщина.
– Ну, да… – смутилась ба.
– Белиготар, ты понимаешь, как тебе повезло? Ты вливаешься в сильнейший род, благославленный Богами! – на глазах женщины выступили слезы.
– Понимаю, моя энфина! – тихо ответил легар.
– Почему это он вливается? – не удержалась я.
– А ты разве против, птенчик? – подняла на меня глаза фаэра Яванна, а легар застыл.
– Я не против счастья моих бабушки и дедушки, просто по земным обычаям жена входит в семью мужа, а не наоборот! – выпалила и посмотрела на бабушку Пелагею, она согласно кивнула мне.
– Что ты хочешь этим сказать, милое дитя? – эленмарка взяла меня за руки и усадила рядом с собой с какой-то дикой надеждой вглядываясь в глаза.
– Если бабушка Пелагея и легар Сорг оформят свои отношения, то это она войдет в вашу семью, а не дед в нашу. Ну и в нагрузку вы получаете всех нас, – ответила я.
Белиготар Сорг схватился за сердце и присел в кресло. К нему тут же подошла ба, протягивая стакан воды. Эленмарка оказалась крепче и куда рассудительнее.
– Ты хочешь сказать, что когда в Храме твоя старшая родственница станет связавшей моего внука, в род Соргов войдут вместе с ней еще четыре женщины вашей семьи? – тихо уточнила фаэра Яванна.
– Я хочу сказать, что на Земле не важно кто в чью семью войдет. Мы просто станем одной семьей. Ведь главное, не название, а отношение, – я улыбнулась энфине деда, а у нее из глаз полились слезы, – ну, что же вы! Не плачьте!
– Я не плачу, птенчик, – всхлипнула она и мне пришлось протянуть ей свой платок, – пять новых женщин в роду Сорг! Кто бы мог подумать!
Обернувшись, посмотрела на артлегара Сорга, тоже присутствующего здесь и улыбнулась ему, приветственно кивнув. Он автоматически кивнул в ответ, но, видимо, и его полученная информация ввела в ступор.
– Але нужно обязательно покушать, – безапелляционно заявила бабушка Пелагея.
– Птенец голоден! – произнесла энфина, поднимаясь с дивана, и все вокруг пришло в движение.
Мужчины помогли дамам занять места за столом. Высшие чины Корпуса Мира кинулись наполнять мою тарелку. А я только удивленно хлопала глазами, смотря на все это. Черт знает что!
– Извините, фаэра Яванна, – обратилась я к эленмарке, которая с благосклонностью наблюдала за действиями мужчин.
– Можешь называть меня просто Ява, дитя, мне будет приятно, – улыбнулась она мне.
– А вы меня – Аля, – откликнулась я.
– Аленька, ты что-то хотела у меня спросить? – глаза фаэры сияли также, как несколько минут назад у прапрабабушки. Она была счастлива.
– Понимаете, легар ничего не рассказал мне об обычаях эленмарцев. О ваших традициях и укладе жизни, все время откладывая разговор на потом.
– Но внук и не мог тебе этого рассказать, птенчик, – сказала Ява, как будто я давно должна была об этом знать, – ах, да… ты же выросла вдали от родной планеты! Понимаешь, мужчина не имеет права говорить об обычаях. Только женщина, хранительница рода, может поведать об этом потомкам. Став связанной Тара, твоя бабушка Пелагея должна была рассказать тебе о них. Но и она не владеет информацией, потому что возникшая ситуация она… она сродни чуду! Но вступая в наш род, вы входите в нашу семью и вашей энфиной становлюсь я, поэтому несу за вас полную ответственность. И все же это чудо… Я поверить не могу… Аргинад, в нашей семье есть собственный птенец… девочка!!!
– Я рад, милая! – отозвался артлегар.
– Аля, – продолжила эленмарка, – ты уж потерпи, для нас твое появление – это волшебство, сказка! Поэтому я и все мои шесть мужей будем тебя время от времени баловать!
– Сколько мужей? – переспросила я, а бабушка Пелагея закашлялась, подавившись напитком.
– Когда-то было семь, но дед Белиготара погиб, участвуя в одной из военных операций Коалиции. Больше я не связывала сердец… – в голосе Явы сквозила грусть.
– А сколько обычно мужей у эленмарской женщины? – тихо спросила ба.
– Обычно, немногим более десяти, но бывает и двадцать, – охотно ответила фаэра Яванна, не заметив нашего с бабушкой шока, – это вызвано необходимостью… Девочек рождается все меньше, да и мальчиков не много… Планета опустела… Еще несколько тысяч лет назад нас был миллиард.
– А сейчас? – поинтересовалась Пелагея Джоновна.
– Несколько сотен тысяч, – с грустью ответил Аргинад.
– Да, это так. На улице чаще можно встретить слугу-андроида, чем живого человека, – продолжила рассказ энфина.
– Надеюсь, мне не придется выбирать себе несколько мужей? – всполошилась ба, – понимаете, уважаемая энфина, на Земле браки заключаются исключительно по любви и только с одним мужчиной.
– Понимаю, милая, – печально улыбнулась эленмарка, взглянув на бабушку, – женщина на нашей планете – это бесценное сокровище. Никто не смеет указывать ей или принуждать. И к чувствам мы относимся трепетно, но к сожалению, для нас – это большая роскошь.
– Почему? – не вытерпела я.
– Это связанно с физиологической особенностью нашей расы. Точнее мужчин. Когда эленмарцу исполняется сто лет, он переходит в фазу воина. Когда-то давно, когда женщин и мужчин рождалось равное количество, к моменту наступления этого периода каждый эленмарец уже обзаводился связавшей сердце и фаза воина проходила безболезненно, без последствий. Потом женщин рождалось все меньше и меньше. Выбрать себе пару по любви мужчинам становилось все сложнее, а потом и просто невозможно… В старых летописях нашли древний ритуал связывания сердец и так появилось многомужество на планете Эленмар. Для нас это было не простое решение, но все же выход…